Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 12, 2014
Игорь Воловик, «Прогулки с Запада
на Восток»
М.: «Вест-Консалтинг», 2013
«Прогулки» и «путешествия», «хождения» составляют особый повествовательный
жанр русской литературы с незапамятных времен. У Игоря Воловика, однако, это не
беллетристика, а исследование особенностей миграции этномасс
с Востока на Запад и в обратном направлении. Особенную ценность этому исследованию
придает тот факт, что сам Воловик был частью этих процессов и потому знает их
не понаслышке, а изнутри. И сейчас, когда горячие головы в России призывают
«порвать» всяческие связи со старушкой Европой в ответ на экономические санкции
Запада, как никогда актуальным представляются мне заметки человека, который
изучил западные культуры изнутри и ни одну из них сердцем не отторгнул. Я
думаю, что внимательное чтение книги Игоря Воловика поможет русскому читателю
глубже понять и расхождения в понимании украинского вопроса западноевропейской
и русской элитами.
К ставшими уже традиционными характеристикам России («умом
Россию не понять», «дураки и дороги», «что делать и
кто виноват», «воруют») Игорь Воловик прибавляет от себя, на мой взгляд, очень
точную и эмоциональную характеристику: «Чувства и хаос. Хаос чувств».
Чувства — это совсем неплохо. А вот хаос, обусловленный, в том числе, и
громадной территорией страны, конечно, мешает жить и делать что-то совместно. С
другой стороны, можно рассматривать хаос как предтечу нового порядка. Вот еще
бы подисциплинированнее стать…
Всем известна пословица: «Поскреби русского — и найдешь татарина». Вот
Игорь Воловик и «поскреб» основательно, в переносном смысле, не только русских,
но и немцев, англичан, французов, итальянцев и даже финнов. Постановка вопроса
Игорем Воловиком в его «Прогулках с Запада на Восток» заставляет призадуматься:
миграционные процессы захватывают все без исключения страны! Но как разглядеть
в этом броуновском движении какую-то закономерность? Воловик пишет, что для
России нормально «то открывать, то закрывать окна и двери»: как в аскетизме
замкнутости, так и в либерализме распахнутости
русский человек чувствует себя достаточно комфортно и не делает из этого
трагедии. Более того, в таком взаимозамещении можно
усмотреть, на мой взгляд, некий алгоритм развития страны. Мы
копим что-то в себе, затем приумножаем накопленное почерпнутым из-за рубежа и
на выходе получаем качественный продукт — в науке, культуре или военной сфере.
Игорь Воловик в «Прогулках» делает сравнительный анализ политических систем,
положения нацменьшинств, а также философии, музыки и архитектуры в ведущих
западноевропейских странах. Я бы охарактеризовал книгу Игоря Воловика как
ценнейшую для русского сознания. Даже немного жалко, что некоторые темы автор
обозначил лишь тезисно и не развил более подробно.
Книга вызывает у читателя жажду путешествий и желание лично убедиться в
точности наблюдений Игоря Воловика.
Говоря о третьей, постсоветской волне эмиграции, Игорь Воловик отмечает, что
особо болезненно сказывается на таких людях выпадение из привычной социальной
среды: учителя, ученые и писатели вынуждены работать в новых своих странах
дворниками и посудомойками, чтобы выжить. Работы по
основной специальности для них нет, и это — самое большое разочарование для
русского эмигранта. Даже люди, имеющие национальные корни в странах
перемещения, почему-то воспринимаются аборигенами как русские чужаки. Разный
менталитет! Недостаток пластичности! Нежелание следовать местным обычаям. И это
— второй удар судьбы по русским эмигрантам. Но русские люди не сдаются! Они
организовывают на новых местах всевозможные этнические общества, популяризируют
русскую культуру.
Игорь Воловик называет себя «урбанистом». Его новая книга представляет собой
подборку разнородных культурологических статей. Мышление автора подчас
парадоксально. Так, например, Воловик пишет, что послевоенная аскетичная Москва вплоть до падения Советского Союза была
истинным Третьим Римом. А теперь, дескать, она свое
международное значение утратила, став похожей на другие европейские столицы. Я
готов с этим поспорить. Как житель столицы, скажу откровенно: и бог с ним, с
мессианством. Город стал красивее и уютнее. Это — главное. А международное
значение — преходяще.
Игорь Воловик глубоко исследует влияния разных культур, а также иммиграционных
процессов на судьбы народов, населяющих ту или иную территорию. Надо понимать,
что даже нации, гордо именующие себя «чистыми»,
беспримесными, вроде китайцев или евреев, — тоже гибридные. Иногда бывает
и так, что название у народа сохранилось то же, что и тысячелетия тому назад, а
сущность изменилась несоизмеримо. Автор талантливо исследует на конкретных
примерах умение разных народов Европы абсорбировать чужие влияния, не теряя при
этом собственного лица. Или, наоборот, объясняет, почему тот или иной народ
категорически противился культурной и политической экспансии соседа.
Скажем, на примере архитектуры Будапешта заметно, что Венгрия творчески
переработала советское влияние, наряду с другими культурными влияниями. А вот
Польша, наоборот, все русское воспринимала в штыки. Хотя и дала России Эдиту Пьеху и Анну Герман.
Культурологические прогулки Игоря Воловика охватывают много стран, городов и
народов, и всегда его наблюдения метки и основательны. В заключение хотелось бы
поделиться с вами потрясающей сравнительной характеристикой, данной автором
«Прогулок с Запада на Восток» русскому менталитету.
«Немец, или скандинав, или англичанин следуют правилам, любят их и следят,
чтобы другие их выполняли; это его религия. Француз знает свои правила и знает также, как их обойти или исказить, или следовать им в
зависимости от контекста; это его credo. Русский же
не замечает правил. Не приемлет их, живя свободно в параллельном пространстве,
где царят иные законы, писанные им же самим».
Блестяще сказано. И мы начинаем потихоньку понимать, почему Россия не побоялась
присоединить Крым, вопреки международным законам, почему российский спорт то и
дело сотрясают допинговые скандалы. Как эти особенности русского менталитета
повсеместно и повседневно влияют на самые разные сферы человеческой
деятельности. Добавить мне, в сущности, нечего.
Александр КАРПЕНКО