Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 1, 2014
Зоя Межирова — поэт, эссеист. Прежде печаталась под литературным псевдонимом Зоя Велихова. Родилась в Москве. Окончила отделение Истории и Теории Изобразительного Искусства Исторического факультета МГУ. Стихи начала писать в 19 лет. Автор трех поэтических сборников: «Качели весны» 1981 г., «Случайный гость» 1991 г. (изданы под упомянутым литературным псевдонимом в издательстве «Советский писатель», Москва), «Часы Замоскворечья» (книга избранных стихотворений издана в «Поэтической серии «Русского Гулливера»/Центр современной литературы, 2011 г. Москва). Стихи и эссе публиковались в центральных московских и американских журналах и газетах — «Новый Мир», «Знамя», «Дружба Народов» «Арион», «Дети Ра», «Юность», «День поэзии», «Литературная газета», «Московский Комсомолец», «Новый журнал» (Нью-Йорк), «Новое русское слово» (Нью-Йорк) и других изданиях. Член Союза Писателей с 1985 года. Член Союза Писателей XXI века с 2012 г. Живет в Москве и в штате Вашингтон, США.
* * *
Главный стих всегда звучит
Где-то в глубине.
Для других людей молчит,
Слышен только мне.
Все, что написать смогу, —
Только слабый след,
Только желтый на снегу
От окошка свет.
* * *
Окрик и свист… И мгновенно в сыреющем мраке
Шелест по листьям откуда-то мчащей собаки.
Дальний фонарь. И теней мутноватый клубок.
В час этой мертвой, пустынной, безлюдной прогулки
Снова промчалась в осенней ночи переулка,
Вихрем свободы и верности встала у ног.
Сад опустел. И костры по дворам отгорели.
Странные теплые перед зимою недели.
Окна желтеют, и голые сучья черны.
Отсветы стылой воды на дороге у края.
Что-то не ладится. Дней этих не понимаю.
Впрочем, не вижу ничьей тут особой вины.
Дальше идем и по влажному долгому следу
Тянем опять молчаливую нашу беседу
Темной прогулки сквозь дождь, моросящий тайком.
Произносить все слова ни к чему и напрасно.
Знаешь, наверное, все. Оттого и безгласна.
Сад. Переулок. И тающий призрачно дом.
Снова свищу. Подбегает. Ошейник на шею
Вновь надеваю, того и сказать не умея,
Что этот мудрый и пристальный взгляд говорит.
Тянет на мокрую землю, где запахи млеют.
(Как эта ночь по глубоким дворам цепенеет…)
Лижет холодную руку, зачем-то жалеет.
И по асфальту к подъезду легко семенит.
* * *
Там, где желтой пены вьется пряжа
Из соленой ледяной воды,
Полосой заброшенного пляжа
Пес бежит и нюхает следы.
Сильный ветер с мелкого залива.
Резкий предосенний холодок.
Женщина идет неторопливо,
По земле волочит поводок.
Тусклая песчаная дорога
Съежится под ливнями к утру.
Что мне радость, если одиноко
Бьется флаг на штормовом ветру!..
* * *
Протаскиваю свое тело волоком
Сквозь гул нью-йоркских щедрот,
Где медный заяц парит над колоколом,
Слушая свой полет.
Где на Бродвее, прося подаянье,
В наушниках черный слепой,
К прохожим без видимого вниманья,
Танец затеял свой,
И на асфальте, судьбой не смяты,
Жизнью не дорожа,
Беспечные уличные акробаты,
Смертельные антраша.
Вопли сирен в никуда — ниоткуда.
Солнцем над сквером палим,
В позе нирваны джинсовый Будда
Пьет сигаретный дым.
Что улей Столицы Мира сулит мне,
Меняясь сто раз на дню?..
В отдельном от всех существуя ритме,
Бреду сквозь бред авеню.
Нью-Йорка яростная утроба,
Безумья и грез обвал.
Мираж стартующего небоскреба, —
Приказ взлететь запоздал.
Но вечен вихрь вселенских тусовок
Наций, пространств и дней, —
Он ловок в сценах гигантских массовок
Без всяких главных ролей.
Вéка заокеанская Мекка.
Души неприют, разброд.
А тело — втянутая помеха
В энергий круговорот.
* * *
Странный сон, что часто снится,
Часто снится — ну и пусть,
В ритме снега растворится
Затянувшаяся грусть.
Вмиг удастся в вихре плотном
Все, что мучило, забыть, —
В этом ритме мимолетном
Своего — не различить,
Стоит
только
вдоль
по скверу
Оснеженному пройти
И случайному размеру
Подчиниться на пути.