Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 1, 2014
Игорь Панин, «Кровосмешение»
Таганрог: «Нюанс», 2013
Игорь Панин пишет о том, о чем в политкорректном обществе принято молчать. Голос его и есть колокол, возвещающий об угрозе уничтожения родного языка в результате нашествия иных социо и этно культур:
А в округе, а вдогон
плакал колокол: «Молитесь!»
Процесс этот мы можем наблюдать повсеместно, как в рамках отдельного государства, так и Европы в целом. Он агрессивен. Он набирает ход. И что с этим делать — не знает никто:
Вот и все, голытьба, бесшабашная рать,
не судьба, не судьба эту землю топтать.
Скоро вскочит на храм, как петух на насест,
непривычный ветрам полумесяц — не крест.
В таком ключе название сборника стихов «Кровосмешение» можно рассматривать как установление автором табу на смешение культур. Тексты это подтверждают. Процесс ассимиляции уже не работает, а политика «мультикультурных инициатив» ведет на деле к подрыву духовных основ общества:
Наши песни отправит в утиль
равнодушный знаток-недомерка;
то не сказка сказалась, но быль:
нет традиций и призрачен стиль,
и великий язык исковеркан.
Панин честен с самим собой и со своими читателями. Эта та черта, которая наиболее важна в человеке, а для поэта качество просто жизненно необходимое. И речь здесь идет уже не только о кровосмешении культур, но и о «пятой колонне» в российской словесности — изощренных имитаторах от литературы, графоманах всех мастей, искажающих, либо вовсе отрицающих смысл слова:
Много букв и диковинных слов,
сплошь ремиксы, когда не римейки.
под присмотром светлейших голов
собирается знатный улов,
где за щуку сойдет и уклейка.
Поэт не страдает снобизмом с претензией на интеллектуальную избранность. Он не мечет постмодернистский бисер перед эстетами.
Остановка, хоть в окно поглядим:
две избушки, огороды и грязь.
Ах ты, Родина, ах, диво из див, —
проблеваться бы в тебя, умилясь.
Панин — поэт жизни, а значит, нашей повседневной реальности. Его стихи — «поэзия прямого действия». И за некоторой эпатажностью строк чувствуется, как кровит у него сердце за все, что происходит в стране.
Все сказанное Паниным — ясно, ярко и талантливо. А талант требует правды. Правды — не как некоего высшего абстрактного понятия, а сугубо своей, пусть полемичной, но выстраданной и честно заявленной во всеуслышание. Правды — прежде всего цельной по отношению к своей совести и чести. Ведь, как говорил Ю. Нагибин: «Полуправда — это правда для непосвященных». Вот и выходит, что литературная правда Панина — полная. Во все 32 полосы.
Эдуард УЧАРОВ