Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 11, 2012
Перекличка поэтов
Марина КУДИМОВА
ЗЕРКАЛО МАЛЕВИЧА
* * *
Жары стоят. Теряю маму,
Как в детстве некогда уже
Случалось, но тогда рекламу
В пример не ставили душе.
Не то чтобы совсем спонтанно,
Но без вот этих «чиз» и «плиз»
Мы, в центре зала у фонтана
Соединившись, обнялись.
А нынче мама безвозвратно
Уходит… Дымом тянет в дверь,
И совершенно не понятно,
Как я найду ее теперь?
Теперь, когда сменилась тема
И, точно по деревне слух,
Летит иммунная система
Непрошибаемых старух.
В неразберихе какофонной
Как я ее узнаю без
Настроенного телефона
С вай-фаем и GPRS?
И хоть бы знаком подсказала —
Да вряд ли знала и сама,
Где тот фонтан и центр зала…
Кругом такая кутерьма!
И, как в преддверии блокады,
Куда ни плюнь и ни взгляни,
Горят Бадаевские склады,
И день, и ночь горят они.
* * *
Ты радуешься, что растут продажи.
По мне ж — никто не купит эту гнусь.
На жидкости для снятья макияжа
Я в том клянусь.
И мы с тобою до конца июня
Разъедемся по разным городам.
Четыре мыла я и два шампуня
За то отдам.
Бюстгальтер новый да колготок пара,
А лучше — две, —
Мечта провинциала выше Дара
И так же копошится в голове.
Мы выбирали Яндекс или Рамблер,
Но легкий Гугл их одолел давно.
Все выключено было… Щелкнул тумблер —
Все включено!
Вот, правда, туалетная бумага
Опять исчезла, вошь ее заешь,
И не видать на старой башне флага:
Видать, в стране произошел мятеж.
* * *
Ах, зачем я в зеркало Малевича
Покосилась давеча?
Увидала не Иван-царевича,
Лихача-кудрявича,
Не дородного Вавилу Саввича
И не Пуришкевича,
Но себя как есть — в квадратном телище…
То-то было зрелище!
* * *
Я научилась спать под децибелы
Еврейских свадеб, греческих календ,
Как в камере смурно и оробело
После допроса спит интеллигент.
Я научилась подливать сиропу,
Перерождаться тихо, как индус.
Меня пустили в Азию, Европу —
В Россию визы так и не дождусь.
Кого бы я об этом ни спросила,
Ответить толком нету терпежу.
Обманчивое впечатленье силы
Зачем-то я на всех произвожу.
И только иногда, при виде моря,
Я понимаю вдруг, про что кино.
Когда б вы знали, из какого sorry,
Из тьмы какой… Но знать вам не дано.
И только если вволю помолчу,
Я понимаю вдруг, чего хочу.
Не по приколу, то бишь понарошку,
Не долго, но хотя б по выходным
Хочу быть самаркандскою лепешкой
На празднике у стен Биби-ханым.
Хочу быть не марухою бандитской,
А мелкою изюминкою критской
В большой сушильне средь других таких
Изюминок, уже почти сухих.
* * *
…И руль коляски самоездной,
И мотоцикл,
И квадроцикл, —
В недоуменье перед бездной
Застыли все. И сам Перикл
Застыл, как статуя Перикла,
Столь неожиданно возникла
Проруха эта…
Вот и я,
Едва не потеряв края,
Теряю полное сознанье…
О судорога засыпанья,
Конвульсия небытия!
* * *
Если эта собака с кинологом,
Воплощенная эта тоска,
Позволяя влачить себя волоком,
Воет волком — не хочет искать,
Если эта машина с водителем
Самостийно летит под откос,
Если этот зародыш с родителем
Обсуждает последний вопрос,
Если блудная Анна с Карениной
В электричке срывает стоп-кран
И уносится к матери бениной,
На погасший не глядя экран,
Если пропись не знается с суммою,
День открещивается ото дня,
Значит, все обстоит, как я думаю,
А не так, как учили меня.
* * *
Перестроек, достроек
Проходит бухая пора.
Этот клей водостоек —
Хоть лей на него из ведра.
Балаганы в чести,
И шашлычной разит за версту…
Кислотой извести —
Так ее раздобудь, кислоту.
Все пути и все нити
Прихватил — не подцепишь ничем.
С мясом драть? Извините —
Убоины больше не ем.
Привкус горьких настоек
На последнем этапе продлив,
Подтвержу: водостоек.
Дивен. Праведен. Несправедлив.
Три силуэта
В скалу впечатаны глубоко
Три силуэта.
Читатель ждет уж рифмы «Бога»,
Но рифмы нету.
Она верна до слов охочим —
Кому не стыдно.
Да и читателя-то, впрочем,
Давно не видно.
Три силуэта — или тени
Стоят дозором,
Навязчивым обманом зренья,
Плюща узором.
С повестки снятие вопроса,
Увы, накладно:
Не доплыву я до утеса —
Штормит изрядно.
И переливчатые блики,
И волн скольженье, —
Все будит опцион великий
Воображенья.
Оно что в Греции, что в Польше —
Удел поэта.
Один поменьше, два побольше —
Три силуэта.
По набережной я гуляю,
Пока не поздно.
Ты представляешь? — Представляю,
Но небесслезно.
Очищены от взвеси быта,
От будней каши, —
Мемориал семьи убитой —
Да хоть бы нашей.
Забрызгом хлестким оросимы
Три формы полых,
Как на асфальте Хиросимы
Под белый сполох
Наперекор цветущим сливам
И миру-мирам
Остался мальчик негативом
И сувениром.
* * *
…И дискотекам многотонным
Когда-нибудь придет каюк.
Могучим гулом автохтонным
Ударит моря чистый звук.
Вот он каков без блудных своден
И похотливых поэтесс:
Благоутробен и свободен
И не заточен под прогресс.
И ни единой нотой лишней
Не искажен его сигнал…
О, если бы Господь Всевышний
Со мной сначала начинал,
Тогда бы я, тупа к наукам
И коротка на благодать,
Беспримесным вот этим звуком
Себя просила воссоздать.
* * *
Как хочется жрать!
Как не хочется умирать!
Марина Кудимова — поэт, прозаик, переводчик, публицист. Родилась в 1953 году в Тамбове. Окончила Тамбовский пединститут. Переводит поэтов Грузии и народов России. Произведения Марины Кудимовой переведены на английский, грузинский, датский языки. Лауреат премий им. Маяковского, журналов «Новый мир», «Дети Ра» и др. Работает в «Литературной газете». Живет в Переделкине.