Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 1, 2012
Перекличка поэтов
Марина САВВИНЫХ
А-MOLL
* * *
Как звери, из привычных темных нор мы
Ползем на свет, вздыхая и урча,
Когда речная рябь словесной формы,
Подобная движенью скрипача,
Который выполняет пиццикато,
Таинственно очерчивает дно,
Где псевдоисторическое злато
С мифических времен погребено.
* * *
Законны причины дорог и туманов,
Чей смысл — обволакивать плотно и глухо,
И нужно особое качество слуха,
Чтоб следовать этой тропинкою духа…
Меня не заметил бы умник Тынянов
Среди монотонности гласных пустот,
В которых пространство гудит слоговое,
То нежно свистя, то томительно воя,
Но ты поглощаешься им с головою, —
Как пастбищной мглой поглощается скот…
Сонет к форме
Когда б вы знали, из какого сора…
Ахматова
Стих растет и зреет, как кристалл…
Ирлан Хугаев
Воткните в землю стрелы Аполлона!
И пусть пришлет Гиперборея в срок!
Достаточно воды — кропить песок
И опытом возделанные склоны.
Что улица бросает под колонны —
И люди знают, и тем паче — Бог!
Но вырос не из мусора цветок, —
Что б ни цвело, капеллы или клены…
Кристалл и ветвь — рассудок и душа.
Искусство и природа соразмерны,
Как сталь и назначенье палаша,
Который служит верным и неверным,
Не ведая греха и не греша
В осуществленье блага или скверны…
Валькирия
Разве я тебе доктор, угрюмый туман октября?
И тебе — половинка луны на расплавленной крыше?
И тебе — полоумное небо? Ты кажешься выше,
Чем вчера, чем обычно, но это, наверное, зря…
Все равно в этой дымчатой раме — гляди не гляди —
Преломляя пространство, скользят отраженья не наши…
Только рваная мышца в холодной, как урна, груди
Сокращается в темпе до дна осушаемой чаши.
Боль моей пустоты — пустоте обступившей в ответ…
Пустота пустоте просто так не пошлет отраженья:
Жизнь нужна пустоте, чтоб телами заполнился свет
И высокие тени пришли в роковое движенье…
Зря мерцает курсор и запавшая кнопка пищит —
Никого красота не спасет, и любовь не излечит,
Но глядится весь мир в мой обшарпанный бронзовый щит,
Где с латинским орлом Темучинов сражается кречет…
* * *
Печаль-трава из глаз моих растет…
Печалью по канве в нетвердых пальцах —
Как шелком, вышиваю небосвод,
Его расправив на кленовых пяльцах…
Звезда к звезде — выводит каждый блик
Без устали мелькающая жилка…
Печаль-песчинка и печаль-снежинка…
Святой гранат и нежный сердолик…
А вот еще — аквамарин возьми:
Из имени извлечь необходимо
Все главное, что было так любимо,
Но попусту транжирилось людьми…
Пускай тогда, как счастье из горсти,
Оно прольется грустью просветленной
На лоскуток доверчивой Вселенной,
Которую иначе не спасти:
Ни звезд, ни рощ, ни свадеб, ни могил…
И вот она простерта между нами,
Печаль, самозабвенная, как знамя,
И трезвая, как «вновь я посетил…».
* * *
Не вечер и не утро… полный полдень,
Уже переваливший за отметку
Зенита и предчувствующий ночь,
Которая грозит, но обещает
Не то чтобы желанное прощенье,
Но все же снисхожденье к пешеходке,
Заночевавшей у камней Гермеса…
Вчера в такую ночь душа глядела —
Звенящую руладами цикад,
Колеблемую лихорадкой моря
В болезненно раскинувшемся мраке…
И в черном небе только голос друга
Мерцал ей, как подарок Ариадны, —
То вспыхнет, то погаснет, и за ним,
За голосом безумца-паладина,
Она была готова ускользнуть
В смертельный путь к утраченной святыне,
Но так, чтоб миг ухода длить и длить,
И самым этим мигом упиваться,
Как бы глотком последнего причастья…
О, время невечернее мое,
еще продлись —
зарей багрянородной
И легким пеплом чувственности поздней,
Рисунком прежней страсти… Коктебель
Теперь тебе любовник… Херсонес —
Дневник твоих разорванных романов,
И моря симфонические звуки —
Прощальный лепет нежности твоей…
Чего ж ты хочешь, бедная душа?
Трагедией какою насладиться,
Какую мизансцену разыграть?
Какую отвечающую душу
Из темноты неосторожно вызвать,
Чтоб для себя опустошить ее
И отпустить, как призрак, на свободу?
Не спрашивай… не жалуйся… терпи…
Зарею невечернею останься
На полотне, которое художник
Замыслил, но еще не воплотил,
А замысел — живет, помимо воли
Творца, распространяясь и вникая
Наитием в чужой грядущий день…
Пусть этот день лучом твоим посветит…
Пусть это небо почерк твой запомнит…
Пусть это море голосом твоим
Пифагорейским сферам отзовется…
И пусть тепло горячих губ твоих
В костре плодоношенья — растворится…
Лампада невечерняя, — пылай!..
* * *
Назло распространившимся заразам,
Грозящим человечеству чумой,
Меня не отпускает Высший Разум
И собственный, не выдуманный — мой.
Он вечно бдит. В любое время суток.
Сон будоража. В грезах мельтеша.
То как неугомонный мой рассудок.
То как моя бессмертная душа,
Которая, поддавшись перегреву,
Нет-нет да зверем скинется во мгле:
Поскачет красной белкою по древу,
Помчится серым волком по земле,
Или орлом — по выспреннему полю,
Чтобы, познав свободы сладкий бред,
Вернуть себе желанную неволю,
Как выстраданный суверенитет.
А-moll
«Спрошу я стол, спрошу кровать…»
Цветаева
В душе — покой… я никого не жду.
К перу не льнут ни басня, ни эклога:
Воздав свое поденному труду,
Приветствую тональность эпилога…
Не благовест, не праздный разговор
Над гаванью натруженною слышу:
Все тот же пятистопный ля-минор,
Но — сдержанней, таинственней и тише…
Как будто где-то, в сумрачной дали,
Гудят валторны, дни мои итожа —
Так, видимо, зовут из-под земли
Или с небес, что суть одно и то же.
Не спрашиваю стол или кровать…
Не тщусь искать протянутую руку…
Не звать… не целовать… не ревновать…
Не проклинать — ни встречу, ни разлуку!
У пирса не осталось кораблей —
Чтоб возвращеньем не обремениться.
Не гневайся. Не бойся. Не жалей.
Простить и значит — навсегда проститься!
Existencia
Есть у телеги колея,
Есть у ковра — основа,
А у меня есть только я
И мыслимое слово.
Я наполняю сей сосуд
Своим существованьем,
И не сравним мой странный труд
Ни с ковкой, ни с ваяньем.
Я не поставлю рядом с ним
Резца благое дело —
Так только духа горький дым
В живое входит тело…
Лети, явление ума,
Во мрак строки соседней —
Свобода там или тюрьма
Узнаю я последней…
Марина Саввиных — поэт. Выпускница Красноярского государственного педагогического института. Первая публи-кация стихов — в 1973 году в краевой молодежной газете. Затем стихи, проза, литературоведческие эссе и очерки печа-тались в журналах «Юность», «Уральский следопыт», «День и Ночь», «Дети Ра», «Сибирские Афины», «Огни Кузбасса», «Москва», литературных газетах «Звезда полей» и «Очарованный странник», многочисленных коллективных сборниках и антологиях. Первый лауреат Фонда им. В. П. Астафьева. Лауреат премии журнала «Зинзивер». Автор шести книг стихов и прозы. Директор Красноярского литературного лицея. Главный редактор журнала «День и Ночь».