Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 3, 2010
Рецензии
М. Веллер. Легенды Арбата. — ООО «Издательство АСТ», 2009
Об этой книге заговорили, наверное, сразу же, как первый экземпляр ее стотысячного тиража выполз из чрева печатной машины. Ее рекламные постеры были, как мне кажется, оттиснуты намного раньше сдачи книги в типографию.
29 октября сего года на своем вечере в Доме еврейской книги (он же — Овальный зал библиотеки иностранной литературы) Михаил Веллер много времени уделил мАстерской рекламе своей новой книги «Легенды Арбата». В тот момент она не продавалась разве что в овощных магазинах Москвы… Стотысячный тираж, по нашим временам, — это круто!
Месяцем ранее в собственном ЖЖ я признавалась, что не могу не купить «Легенды Арбата». Например, потому, что до сих пор не «остыла» от культурного потрясения, причиненного мне в свое время книгой того же автора «Легенды Невского проспекта». Похоже, что на подобную же реакцию — притяжение искренних любителей «Легенд Невского проспекта» отчасти рассчитывал Михаил Иосифович, а также издатели. Первая страница обложки по оформлению очень близка к архетипу — да позволено будет выразиться так о «Легендах Невского проспекта».
Но под обложкой начались отличия…
Для начала — немного ностальгии.
Мое знакомство с творчеством Михаила Веллера состоялось на «Легендах Невского проспекта». Закономерно — так как раньше них, кажется, ничего у Веллера печатного не выходило. На уже упомянутом творческом вечере он рассказывал, как в начале 90-х никто не брался издавать ту книгу. Отказывали ему «жестоко комплиментарно» — мол, это классно, так классно, что народ не будет это читать, ему бы что попроще, подоходчивее… скажем, «дюдики». А теперь суммарный тираж «Легенд Невского…» достиг 1 миллиона 300 тысяч экземпляров. И она превратилась в одну из настольных книг современного скептически настроенного интеллигента.
Итак, оное знакомство происходило поздним летом 1996 года на Кутузовском проспекте. Томик в мягкой обложке был куплен в знаменитом «Доме Книги». Рядом с «Легендами…» на прилавке лежало еще несколько «мягких» книг, украшенных одной и той же фамилией: Веллер. В 1996 году она мне ничего не говорила. Боюсь, что она мало кому вне литературной «тусы» что-либо тогда говорила…
Не знаю, почему, но взгляд зацепился за «Легенды», а не за более интригующее «Хочу быть дворником». Размер и внешний вид томика словно подсказывал: нормальное «дорожное» чтение, возьми, не будешь скучать в транспорте! Бегло пролистнув книгу прямо у прилавка, я убедилась: сборник недлинных вещичек. Это хорошо. В крайнем случае — не устану читать.
С покупкой я отправилась на троллейбусе второго маршрута прямехонько до Бородинской панорамы. С детства у меня была мечта посмотреть ее экспозицию. Но — в России такое бывает часто и никого не удивляет! — почти все восьмидесятые годы она была закрыта. Говорили: ремонт, реставрация, смена экспозиции…
В очередной раз я направилась в главный отечественный музей войны 1812 года, будучи аспиранткой РГГУ. Мой порыв квалифицировался уже не как детское любопытство, а как мера повышения персональной осведомленности будущего ученого.
«Панорама», безо всякого уважения к потребностям моего личностного роста, была опять закрыта. Надолго — месяцев на шесть, как следовало из объявления на входе.
Огорченная «обломом», я присела на лавочку напротив наглухо закрытого входа, воздохнула разочарованно, прикурила сигарету и решила передохнуть — заодно и почитать, что я там такое купила…
На первой же страницы «Легенды о родоначальнике фарцовки Фиме Бляйшице» я чуть не проглотила окурок, судорожно задохнувшись от внезапного порыва смеха.
После того Кутузовский проспект померк — остался Невский.
Очнулась я где-то через полчаса. Хохоча во все горло, вскинула голову и увидела, что меня боязливо обходит молодая пара, косясь на буйнопомешанную без охраны.
Я читала в троллейбусе, в метро, в электричке на Рязань, в пути до дома…
Непрекращающийся хохот душил, пока я не закрыла последнюю страницу несерьезной мягкой обложки. Он и не прекратился. Ибо я тут же перевернула книгу и снова понеслась по уже, казалось бы, известным строчкам.
Читать «Легенды Невского проспекта» без смеха я смогла спустя года три после того, как это сложносоставное чудо поселилось в моей библиотеке. Когда оно (чудо) было растащено на цитаты, и каждая из них хранилась в памяти как драгоценность.
Потом были «Хочу быть дворником», «Памятник Дантесу», «Приключения майора Звягина», «Самовар», «Забытая погремушка», «Б. Вавилонская»… Но «Легенды Невского…» оставались любимой книгой этого автора, «визитной карточкой», обозначающей Веллера.
А сейчас несколько раз я прерывала чтение «Легенд Арбата», отвлекаясь на другие дела; закончила книгу за двое суток; смеялась строго в определенных местах и спорила сама с собой в уме по некоторым пунктам будущей рецензии…
Господи, что случилось? Я постарела? Веллер «заматерел»? Тема «Легенд Арбата» настолько близка, что не вызывает веселья? Попробую разложить свои впечатления по полочкам.
Во-первых, может быть, и зря название и оформление новой книги Михаила Веллера так тяготеют к «Легендам Невского проспекта» — это заставляет читателя волей-неволей сравнивать меж собой обе книги. И выясняется, что сравнение-то не в пользу сегодняшней…
Во-вторых, в «Легендах Невского проспекта» было применено изумительно четкое структурирование текстов: от сравнительно крупной формы, своего рода повестей, которые прихотливо назывались «сагами» для подчеркивания их эпичности и, вероятно, защиты автора от возможных рекламаций публики — как в части чрезмерной точности (например, биографической), так и в части возможных вольностей, Веллер закономерно переходил к «средней форме» — новеллам «Легенды Сайгона», а потом и к малой форме — «Байки «скорой помощи». Поскольку все тогдашние читатели Веллера были воспитаны на марксистской диалектике, подход от общего к частному нам был близок, точно своя рубашка. В «Легендах Арбата» же построение книги парадоксальное, и я его, каюсь, не могу разгадать. Четыре равновеликих и одинаково организованных блока (пространные новеллы и непременные подборки фраз т. п. «нарочно не придумаешь» из речей известных политиков, артистов, ученых) с туманными названиями: «В сторону С.С.С.Р.», «В сторону искусства». «В сторону Кремля». «В их сторону» (чью, Боже мой?). В израильскую, если судить по альтернативно-историческому очерку об иудейских корнях адмирала Нахимова? Или в кавказскую, исходя из легенды о первых шагах в литературе Расула Гамзатова? Тайна сия велика есть…
Тексты «расставлены» по рубрикам тематически весьма приблизительно — так, апелляций к СССР хватает во всех четырех блоках, а история «Литературный проект» касается искусства столь же, сколь и «Романс о влюбленных» и «Пятикнижие». Похоже, что одна и та же тема «устного советского фольклора» довлеет надо всей книгой, отчего смысл деления баек на блоки неясен. Также неясно их географическое соотнесение с секторами на карте Москвы — почему, скажем, «В сторону искусства» ведет пролетарский юго-восток столицы, а «В сторону СССР» — не менее лимитный и промышленный северо-восток? Более-менее ассоциируется только «В сторону Кремля» с помпезным юго-западом. А в чью «их» сторону открыт северо-запад Москвы, неведомо. В-третьих, сравнение «Легенд Арбата» с «Легендами Невского проспекта» идет не только по внешним признакам. Но и по наполнению книги. Случайно или нарочно, но лучшие новеллы в книге «Легенды Арбата» связаны идейно и художественно с тем же временем, в котором расцвели устные «Легенды Невского…», чтобы потом, в перестройку, оказаться записанными на бумагу и не сразу и не легко изданными. Со знаменитым «совком», в сатирическом бытописании которого талантливо преуспел Михаил Веллер. Самыми привлекательными, на мой взгляд, являются ретроспективные истории «Романс о влюбленных», «Монгольское кино», «Литературный проект». В противовес «весомому, грубому, зримому» советскому времени наиболее блеклыми, и, как ни обидно говорить такое о творчестве Михаила Иосифовича, несмешными — новеллы, посвященные перестройке и началу коренных преобразований в жизни России, избавленной от эпитета «Советская». «День рождения Гайдара», скажем, или «Рыбалка» меркнут перед былым очарованием «Легенды о заблудшем патриоте».
Даже слышала огорчительное мнение, что книга «Легенды Арбата» должна была быть написана и издана лет на десять раньше. Есть в этом мнении здравое зерно. Ведь о благоглупостях «совка» уже столько сказано самим же Веллером, что возвращение к этой теме на той же волне «анекдота в курилке НИИ в обеденный перерыв», с теми же интонациями бесхитростного рассказа и с той же ноткой условности и игры, как-то не «вставляет». В смысле — не дает читательского кайфа. Да и политика российская вместе с экономикой далеко не та теперь, что в 90-е — и трудно поверить, что Михаил Иосифович этого не замечает!..
В-четвертых, странное чувство, что сам неподражаемый язык Веллера:
«И жил, главное, через стенку, весь звуковой удар на себя принимал: каблуки гремят, бляди визжат, диваны трещат — и музыка орет. Спокойной ночи».
«Собравшаяся толпа была уже знакома между собой, как завсегдатаи провинциального театра, имеющие абонемент на весь сезон».
«При следующем появлении голову хватают и тянут. И определяют, что голова принадлежит матросу с крейсера», —
теперь скорее можно охарактеризовать «подражаемым». Михаил Иосифович будто бы подражает самому себе далекой эпохи «Невского»:
«Нижний Новгород — сердце России, и мужики встретили власть дубинами. Этими дубинами они дубасили витрины».
«Вид спорта в стиле кантри — метание карликов на дальность. Персидская княжна улетает в волну, как из бомбомета, Стенька отдыхает. Японцы понимающе переглядываются, делая жесты у живота».
В принципе, как иначе, если текст — один из характерных признаков автора?.. Но почему же «двадцать лет спустя» этот стиль воспринимается без эйфории? Привычно? Ожидаемо? Или… словесные перлы рассеяны далече друг от друга?.. В легенде «Литературный проект» одна фраза стопроцентно принадлежит блестящему сатирическому стилисту Веллеру: «Наступает та отвратительная стадия пьяного безобразия, когда поэты не контролируют себя и принимаются читать стихи». Прочая ироничная фразеология проходит фоном…
Наконец, некоторые «байки» давно уже имеют хождение в народе, их нам даже рассказывали с телеэкрана — кажется, Михаил Задорнов говорил о печальной судьбе радиолюбителя, уравновесившего себя бочонком… История рассказана заново, однако юмор ее выглядит натужным, как и попытка сделать акцент на кульминации сюжета:
«Снизу — на него — летит — бочонок!!!».
Также звучал в телеэфире милицейский протокол об утере стада свиней, признанных водоплавающими и утонувшими.
Речь, конечно, не о взаимных заимствованиях — просто разные авторы обыгрывают распространенные анекдоты. Наиболее яркие случаи вручения премии Дарвина широко «рекламируются» и без помощи Михаила Веллера. Помощь эта литературно оформлена, однако недоумеваешь — зачем тратить порох на «общие места» и стрелять из пушки по воробьям? В «Легендах Невского проспекта» было гораздо больше, на непросвещенный и неизбалованный взгляд рядового обывателя, открытий, как насчет «героев», так и уморительных положений — в тех же «Байках «скорой помощи».
Разложив по полочкам все, что меня смутило в новой книге М. Веллера, я так и не добралась до сути — почему она не захватывает меня так, как «Легенды Невского проспекта». Конечно, надо иметь в виду и человеческий фактор — читатель тоже меняется. Но, наверное, оказалось, что мы ждали от Михаила Веллера чего-то «модернового» — а получили практически римейк известной и любимой книги, да еще и несколько уступающий первому опыту в этой сфере (см. выше). Словно совершили огромный круг и вернулись в точку отсчета. И это почему-то разочаровало. При всем уважении к Михаилу Иосифовичу.
Елена САФРОНОВА