Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 11, 2010
Рецензии
Светлана Дион. «Небесный почтальон». Библиотека Всемирного клуба петербуржцев, «Вест-Консалтинг», 2010.
Светлана Дион. Ее фамилия звучит почти как «дивный сон». Есть что-то таинственное в этой женщине и поэтессе, такое же неразгаданное, как сама любовь, как туманный взгляд ангела, который недаром, наверно, разместился на обложке с ее фотографией, у нее за плечом.
Новая книга стихов и прозы разных лет «Небесный почтальон» Светланы Дион вышла в серии Библиотеки Всемирного клуба петербуржцев в издательстве Вест-Консалтинг.
Как пишет в предисловии ее издатель Евгений Степанов, «Светлана Дион — человек-оркестр. Известная поэтесса, прозаик, балерина, выдающийся культуртрегер — Президент Международной Ассоциации Граждан Искусства. Все, что делает Светлана, она делает на благо людей, в интересах культуры. Это настоящая подвижница. Ее стихи всегда о главном — о любви. Ее проза всегда о главном — о любви».
Иммигрировав в 80-е годы в США, с 1999 года Светлана живет в Испании. Она — автор трех поэтических сборников, десяти в соавторстве, и романа «Попрошайка любви» — «Ретро», СПБ, 2006. Пишет стихи на русском, английском и испанском языках. Стихи, написанные по-английски, были удостоены ряда наград и вошли в несколько антологий современной американской поэзии. С 1997 года она является заслуженным членом «Международного Союза Поэтов» в США. Стихи СД печатались в русских и испанских газетах и журналах: «Книжное обозрение», «Слово», «Станция Мир», «Комсомольская правда в Испании» и других, а также в различных литературных альманахах.
По словам литераторов, которые пишут о ней, в ее творчестве есть и «тонкий вкус», и «сердечное богатство», привлекательный внутренний мир, но прежде всего, ее книга — это постоянный разговор о душе, любви и Боге, боль из-за утраты родных и желания встречи с ними в лучшей жизни. И это свойственно человеку, который немало испытал. Здесь поэтические размышления и о «снежной реинкарнации», и о «божественной книге судеб»:
«Инициал души, названья судеб —
Наброски правды в обрамленьи лжи.
Когда-то это все равнялось людям,
Низвергнутым Творцом в земную жизнь».
Условный рефлекс души определяется мерой испытаний: когда душа доходит до предела страданий, она, из чувства самосохранения, позволяет себе пересечь порог чувствительности, о чем и говорит поэтесса лаконично и сжато, так как концентрация боли в одной точке растворяет лишние эмоции:
«На удивление не больно,
Когда по сердцу — топором.
Лишь грохот где-то колокольный
И словно чей-то дом на слом».
К счастью, душа не остается навечно замороженной и с «капелькой тепла» снова начинает оживать, делая вывод из пройденного опыта:
«…Ожил в груди чудесный лучик,
И словно ток — по решету,
А жизнь неумолимо учит
Не прибивать себя к кресту».
Благодарность грусти парадоксальна и, казалось бы, не оправдана, но это достижение души, прошедшей через многие испытания: «Спасибо, Грусть, / Стократ! / Когда вздохнуть боюсь, / И боль утрат / Терзает грудь…» Но, оказывается, нужно ценить даже и те чувства, и переживания, которые мы здесь, на земле, считаем негативными и обременительными. Это следует из метафизического, с глубоким смыслом вывода, когда лирическая героиня, рассуждая о том, что возьмет с собой любовь «туда, откуда не вернется», — неожиданно сожалеет: «Смогу ли там я тосковать / По грусти на земле?» Это не литературная, а христианская точка зрения, что даже беды посылаются нам свыше на благо:
«Я создал беды вам на благо,
А вы, создания мои,
Пролейте душу на бумагу!»
И в том, что творческий человек может, в какой-то степени, излечиться от бед, доверившись бумаге или холсту, — он счастливее остальных.
Поэтесса Людмила Некрасовская в своем отзыве на стихи Светланы Дион пишет, что если «ни одна женщина не может прожить без любви», то «женщина с тонкой душевной организацией и подавно». Она приводит строки очень сильного, на мой взгляд, стихотворения, где откристаллизованная в метафору душевная боль от потери любимого становится посланием свыше в утешение. И если стихи глубиной и точностью попадания выходят за пределы индивидуальной терапии, они приобретают свойства терапии для всех, кто оказался в печальной жизненной ситуации:
«Мне тебя уже видеть не надо —
Мне достаточно помнить тебя.
Нерушимая в прошлом преграда
Уместилась в головку гвоздя,
Заржавевшего в клапане сердца,
И при каждом ударе саднит».
Вопрос пресловутой «эмиграции» всегда волнует тех, кто покинул Родину. Еще Цветаевское «…но если на дороге куст встает, особенно рябина..» нередко, как «пепел Клааса», стучит в сердце эмигранта. В поэзии Дион этот вопрос также не обойден стороной. Поэтесса признается в любви к Испании и, казалось бы, становится равнодушной к России: «От того ли я пригрелась / В лоне Андалузских гор, / Что хранить святую верность / Стало некому с тех пор, / Как покинула Россию — / Родина сняла венец, / Мне сказав: «На все четыре!» / И любви пришел конец».
Но это, как и у многих, только надуманное равнодушие, которым каждый живущий и выживающий «там», старается хоть как-нибудь приглушить впитанную с молоком матери боль по России, временами становящуюся, в целях сохранения своей личности — сном, анабиозом, но пробивающуюся, несмотря ни на что, сквозь пласты чужой жизни, забитой встречами и событиями: «Или так же необъятна / Ты седой своей душой, / Как Россия, что распята / Вековой своей тоской?»
Что касается прозы Дион, то ее отрывки из романа «Записки Ангела Хранителя» продолжают мистическую тему: люди, пережившие клиническую смерть, пытаются вспомнить себя в новой жизни. Яков Шафран — психолог Высшего психологического колледжа при институте Психологии РАН, пишет, что «…редко, кто пишет на эти темы. Общение душ продолжается, несмотря на барьер между мирами и после смерти. И, если общение идет, то можно ли говорить о двух мирах и о барьере? …барьер все же есть… Тем не менее, души взаимосвязаны и влияют друг на друга». Шафран уверен в том, что очень важно, на основе чего идет такое общение. Если на основе любви, тогда происходит взаимообогащение душ и миров.
Нельзя не вспомнить о том, что Светлана Дион не только поэтесса, но и балерина, а потому ее правда — в полете и музыке: «Звучала музыка во мне — / Звучала и молчала / То наяву, то в тишине. / То в снах. / И танцевала Душа, покорная земле, / И, вторя звукам дивным, / Скользила, словно по воде, / Над непреодолимым». Преодолению поможет судьба и Всевышний, потому что «Бог верит в человека даже тогда, когда человек не верит в Бога».
Как специальное приложение к сборнику — диск песен композитора Игоря Тукало «Не дыши без меня» на слова Светланы Дион.
Наталия ЛИХТЕНФЕЛЬД