Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 11, 2007
* * *
Опавший лист — всего лишь лист опавший,
В прожилках, в нездоровой желтизне.
Вчерашний день — всего лишь день вчерашний,
Всего лишь длинный отблеск на стене.
А на столе стоит всего лишь ваза
А на постели — тела легкий след.
И с губ твоих летит всего лишь фраза,
О том, что счастья не было и нет.
В твоих глазах сомненье и тревога,
Твои слова на звуки разделю,
И мне тогда останется немного:
Всего лишь вспомнить, что тебя люблю.
Не трогай розы с острыми шипами,
И срок любви по ним не измеряй,
Ты знаешь, наша жизнь — всего лишь память,
Потерянная по дороге в рай.
* * *
Поднимаются в небо чумазое
Постаревшие за ночь дома.
Никогда никому не рассказывай,
Что по осени сходишь с ума,
Что не в силах кружить с листопадами
В промотавшейся сирой стране.
Даже лица, как листья здесь падают,
И неловко лежат в стороне.
Даже мысли бессвязны и пасмурны.
Им бы с ветром пройтись налегке,
Но лохмотья от желтого паруса,
Уплывают по черной реке.
И, конечно, не чувствуют холода:
У природы свое торжество.
А дома проплывают над городом,
И не помнят о нас ничего.
* * *
Как шар, под музыку Массне
Вращалось горькое житье.
Бросали молодость на снег
И забывали про нее.
И уходили за другой,
Бочком протискивались в зал,
И выгибался пол дугой.
И потолок дугой свисал.
И надо было проскочить,
Покуда полдень не ослеп,
Но воробьишки-трюкачи
Склевали молодость, как хлеб.
И солнце разбегалось вновь,
И задыхалось на бегу,
И чья-то первая любовь
С утра валялась на снегу.
Пустой рассыпчатый ковчег,
Шальное лакомство детей.
Мы все бросали в этот снег,
По-барски, щедро, без затей.
Мы думали, что снег хотел
Устроить белый карнавал.
А он летел, с небес летел
И нас в лицо не узнавал.
* * *
Если это весна, то скажи, почему корабли
К золотым берегам безнадежно прижались боками,
Почему поутру мы своих же следов не нашли,
Почему на заре не беседуем больше с богами?
Если это весна, почему не поешь серенад
И не шепчешь стихов восхитительным звонким подругам?
Нашу жизнь раздавили в руках, словно спелый гранат,
И она потекла по каким-то невидимым трубам.
Утекла и досталась, наверное, тем журавлям
Что летят в темноте, созывая собратьев пропавших.
Олимпийские боги гуляют по черным полям,
И бессмертье свое раздают молодым землепашцам.
К золотым берегам корабли прислонились тесней,
По следам незнакомым куда-то уходят мужчины.
Если это весна, почему ты не знаешь о ней,
Почему не достанешь из глаз постаревшие льдины?
Почему не насмотришься в даль, не хлебнешь тишину,
Не уронишь скупую слезу над младенческим писком?
Почему ты не скажешь, что просто придумал весну,
Как печальные греки когда-то богов олимпийских.
* * *
Россия — поля да обрывы
И юность лихая моя.
Страданья, стенанья, порывы
И мертвой тоски полынья.
Россия, — тугая, литая,
Крещеная холодом рек.
Смотри! Твой орел улетает,
А следом летит человек.
За ними дожди удалые
Летят за родимой бедой,
И хочется запах полыни
Смешать с родниковой водой.
Браслеты сжимают запястья,
Моей безвозвратной страны.
Россия, разбей-ка на счастье
Тяжелое блюдо луны.
Россия, безлюдные ночи,
Косынка, широкий подол.
Скажи, почему ты не хочешь,
Чтоб к нам возвратился орел,
Чтоб люди по небу летали,
Чтоб кончился страх высоты.
Россия, — ты вспомнишь едва ли
Тревожного неба черты.
Россия, — обрывы, овраги,
И в поле забытый снаряд.
Деревья взлетают, как флаги
В последний небесный парад.
* * *
Тяжело в груди,
Тяжело,
Целый день дожди,
Как назло.
Сыпет целый день,
Целый век.
Ищет чью-то тень,
Человек.
— Едем на вокзал, —
Говорю, —
Август опоздал
К сентябрю.
Август утонул
В серебре.
Тополиный гул
На дворе.
Тополиный бал
На воде,
Август опоздал —
Быть беде.
Август ускользнул
От дождя,
Даже не взглянул,
Уходя.
Он растаял весь
На краю,
И оставил здесь
Тень свою.
Тень своей звезды
Без лица,
Тень своей воды
Без конца.
Тень широких врат,
Тень мечты…
Август, Цезарь, Брат…
Где же ты?
* * *
Когда мы не были богами,
В те золотые времена,
Ты отдыхала на Багамах,
И не запомнила меня.
Да как тебе меня запомнить,
Я сам себя не узнавал.
И разрывал пространство комнат,
И жизнь чужую разрывал.
Я растворялся в шуме, в гаме
Следы отыскивал в золе.
Когда мы не были богами,
Мы просто жили на земле.
Мы просто жили, не тужили,
Не в силах жизни суть постичь,
Любовь земную сторожили,
Как сторожит охотник дичь.
Теперь о смерти знаем много,
Размер ее, и вес, и рост.
И бесконечная дорога
Петляет круто между звезд.
Ты вспоминаешь о Багамах,
И понимаешь — смерть слепа.
Ведь на Багамах спят в панамах
Людей пустые черепа.
Не говори, что все напрасно,
Не верь в непобедимость зла.
Ведь наша жизнь была прекрасна,
Прекрасна наша жизнь была!
И ты блистала в белом зале,
Я жаждал на тебя смотреть.
За что же нас так наказали,
Что мы не можем умереть?
Максим Замшев — поэт, издатель, общественный деятель, главный редактор журнала «Российский колокол». Родился в 1972 году в Москве. Окончил музыкальное училище им. Гнесиных и Литературный институт им. А.М. Горького. Публиковался в журналах «Москва», «Молодая гвардия», «Московский вестник», «Юность», «Поэзия», «Воин России», «Немига Литературная», в газетах «Завтра», «День литературы», «Московский комсомолец», «Московский литератор», «Литературная Россия», в альманахах «Родник», «Академия поэзии», «День поэзии» и в других изданиях.