Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 9, 2006
* * *
Февраль. Последний день.
Как близко в нем сомкнулись
Грядущая сирень и прошлая пурга…
Застенчивый февраль — Улисс туманных улиц —
Отдаст тебе поклон — и жизнь не так горька,
И боль не так сильна, и меньше вязнут ноги,
И холодит лицо
весны сырой штандарт,
И надо встать, вдохнуть…
Что ж, подобьем итоги:
Итак, прошел февраль,
Даст Бог, наступит март.
* * *
...На улице октябрь, и деревянные дома,
Все многоточия — увы — порастворились в небе.
Не надо, не надо,
ни к чему сходить с ума,
Пусть длится этот дождь —
Праязыковый лепет...
Нас любят,
но не люди, а дожди;
Ну кто тебя любил самозабвеннее, чем звезды —
В те ночи, в те года,
непроходимые почти —
Когда кричать — смешно,
И плакать — тоже поздно...
* * *
Не береди мне душу, Музыка: я стар —
Как эта ночь, как эта печь, как этот ключ...
Не поднимай меня с моих скрипучих нар,
Да не срывай же одеяло —
Сонных туч!
Пусть без меня поет хрусталь, вершится пир,
Пасхальный, ласковый — с ветвей клубится пар...
Опять воскреснуть? Петь? От страсти обмирать?
Но с каждой смертью —
все больнее умирать!
Оставь, о, Музыка, оставь: сведешь с ума,
Ах, вознесешь — печалью скрипок — до небес!
Ну а потом?
Опять — судьба?
Опять — тюрьма? —
Все те же нары с вечным скрипом в до-диез...
Не береди мне душу, Жизнь, не береди! —
Я не хочу — опять. Нет-нет, я не рискну...
а не тряси меня! Не дергай! Не буди!
Не поднимай мне веки:
Я уже не сплю.
Танатос
Было да сплыло —
Веселое море — в соленых волнах да галерах,
Смоленых канатах —
Сплыло, рассеялось... Вечер.
Молчит колокольня у храма Успенья...
Над Танаисом — таинственный ветер — Танатос:
То ли мерцание, то ли свечение — тленья, распада, забвенья.
Тихий Танатос (бог смерти у древних) Холодная веет Эллада!
Мертвый Донец, огибая мой домик, осеннею рябью томится...
Все это я лишь к тому, что — пора, что — действительно надо
Быстро собраться и славной водяры принесть
из соседней станицы!
Вот утверждают: в какой-то там сказочной эре —
Чтоб сохранилась в застолье достойная харя,
простите, личина —
Хладной водицей вино разбавляли... Но я-то живу в Эсэсэре —
Здеся
и так все разбавлено... Впрочем, не в этом причина! —
Я — слава Богу! — не вождь, не герой, и собой Пантеон
не украшу,
Но, умоляю, мой друг: ни в безвременье, ни в бессветье —
Не разбавляй!
Не разбавляй свою жизнь, эту тяжкую смертную чашу,
Если ты хочешь — хотя бы на миг! — прикоснуться
к бессмертью...
Выпьем! По полной — на споры, на слезы — не тратясь —
Чтоб — по колено — ушедшее море, да с собственной справиться
тенью!
...Над Танаисом — таиственный ветер — Танатос,
Как тяжело, как рельефно — молчит колокольня у храма Успенья
...Ах, не глядеть, не глядеть, не глядеть бы мне в том
направленьи!
Мне бы — на белой галере — стремглав! —
чтоб забылась та напасть:
Там, возле храма... Вечерние очи... Да плечи оленьи...
Ветер Танатос!
Фата-моргана
...Это Фата-Моргана, мираж, огоньки на болоте...
Обойдите беду, обойдите!
Не обойдете...
Это мертвая ночь, это мертвая хватка аркана,
И — уже не помочь: это — Фата-Моргана!
И — уже не свернуть, не вернуться, не скрыться...
Видишь — море огней — во степи во бескрайней искриться!
И трудится очкастая пряха, и пряжа прядется,
И угрюмая — ката охрана —
незримо крадется!
И придется, придется, придется! —
куда ж тете деться?
Исступленно стучаться в любое закрытое сердце!
И божественный сан огласится
собачьим
пророческим лаем,
И тебе отворят — пригласят,
если ты хоть чуть-чуть осязаем!
И — высокий полет!
Упоение плоти!
Святая токката органа!
Огоньки, огоньки на болоте... Вселенская Фата-Моргана...
Во степи во бескрайней —
без времени ночь,
без ответа.
Что же видишь ты, странник — от холода вздрогнув, от ветра?
...Вата-вата гнилого тумана,
да черная гибель-трясина...
Фата-Моргана!
Звучит, согласитесь, красиво...
* * *
Что-то ночи сегодня плачется...
Что ты, ночь?
Звезды, что ли, плохого качества
И слабо им тьму превозмочь?
Ночь — дождем-многоточьем точится,
Ночь — как беженка, тащится прочь...
Ну чего же, скажи,
ну чего тебе хочется,
Ночь?
Ну когда ж эта хворь излечится,
Ночь?
Которую вечность мечется,
Ночь, твой дым,
ночь, твой мрак,
ночь, твой бред —
Все прогоркло — в твоем отечестве,
Все промокло — в твоем отечестве,
Нет пророка — в твоем отечестве!
Да и отечества —
Нет...
Александр Брунько — поэт, художник. Родился в 1947 году. Печатался в региональных изданиях. В Ростовском издательстве вышел сборник стихов «Поседевшая любовь».