Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 7, 2006
* * *
Множество кружных и окольных путей
У одиночества человека и вещи.
Слева направо качается маятник века,
Что подходит к концу.
И над морем, и в его глубине
Растворяется жажда, соленая жажда жизни —
Тысячи бурых песчинок размякшего камня.
Странствие от часовни
До колыбельных пустыни,
До окна, что открыто
Не твоими руками.
Если умрешь — бояться не стоит,
Все эти пыльные земли
Сожмешь в кулаке, возьмешь с собою
В пустыни духа,
А слезы — только чужие,
Твоих одиноких близких,
Вечно любимых, оставленных телом,
Улыбкой твоей и словом,
Но не памятью бедной,
Что знает волшебную силу
Разъятого смертью пространства
И разгадку формулы не-умиранья.
По дороге
Обветшавшие сени мирного дома…
На сеновале трухлявый пол, и опасные доски, и дыры.
Река набухла, и правый берег размыло,
И Каменник весь разлился, так что камней
Не увидишь в чавкающей воде.
Две жерди, два хлипких мостка
Переброшены в этот мир из иного мира,
В одну мою жизнь из другой.
Ночами и днями, когда застучится под самое сердце
Вода оврага, реки, Каменника, дождя,
Родника, многоцветных луж по дороге в деревню,
Я выбираюсь на эти мостки и иду,
Осклизаясь, хватаясь за пропитанный
Влагой и дымом воздух.
Вот еще немного — и я упаду, и промокнут ноги,
Но каждый раз — еще немного — сквозь тяжкую глину оврага,
Земляничные мокрые листья
И пухлые шапки коварных белых растений,
Опушающих все лицо липучей пыльцой,
Я вырываюсь наверх,
Выхожу на свет
И вижу — старая ель обхватила руками березу,
Накрененную, словно лодка, и не дает утонуть,
И держит ее, прочно обвив ветвями.
А небо волнуется, и два еще километра до дома,
До мирного дома, единственного моего.
Еще подъем, и еще холм, и
Еще холмы мешают мне думать и видеть.
Но церковь моя в тополиных, крапчатых листьях,
Снесенная в пятьдесят первом,
Стоит у самой дороги.
Вот — мне бы идти налегке,
Но руки ноют от груза ненужных вещей —
От пустеющих воспоминаний об обидах и оскорбленьях,
О моем неумении вовремя выйти
Из игры, об этих мучительных играх…
Но ведь нет ничего —
Только плещется молоко, и капли
Бегут по жести бидона.
Донести молоко из одной деревни в другую —
Такое мирное, спокойное дело.
Донести мою
Многократную, эхом продленную нежность,
Открыть скрипучую дверь голубого цвета
И молочно-белое слово
Поставить на стол, которого все еще нет,
А, может, уже не будет.
И запах накаленной красной печи,
И серебристый, облупленный голубь над книжной полкой,
И голоса, и ощущение, что наконец
Воротился…
Господи Боже ты мой, я по этим мосткам,
По этой размокшей дороге, вдоль цепи холмов
Готова из ночи в ночь, изо дня в день,
Потому что Ты, потому что утрата,
Потому что ее не бывает,
Потому что Дом,
Потому что Ты,
Потому что память равна воде.
* * *
Осенью
Мимо полей,
Эхом полных лесов.
Посмотри
На дело рук своих,
Господине.
Осенью.
Мимо болот,
Облаченных в пестрое небо,
В смиренном
Сниженье листвы —
Преклони ухо твое,
Господине,
Нынче яблочный год.
Близится царство твое.
Надежда Муравьева — поэтесса, прозаик. Автор романа «Майя» (Издательство «Захаров»).