Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 5, 2006
Зарязань
летели стружки с неба крошки
падая на шапок кружки
перьями паркой птицы
кыча
резвился перун
в око оки иго оков
башен очей
рязанского следственного изолятора
неженщина прапорщик
пры пыр щак
капом застыла
под матовым куполом
веревочным коридором
вели
время
капало
времени зуб — вера ворона
бузина а не зуб
видишь шагов своих скрип
вижу
це добре
пир куч кирпича
чолы кули кулича
в хвостовом вагоне компрессор
стучит
совсем не похоже на швейную машинку
контроль
компостер
кусает тонкие бумажные листочки
Шчш
мужик растерял орехи
а перед этим пил из горлышка
пятнышко на стекле
проехал тепловоз
скрипя распущенным болтом и гайкой
и открывая с шипом дроссель вентиль
голко
галки
в сумерках берез
раскачивали сучья пылко
и поднимали ветра полки
они сидели облезлые
были бы голуби пожалел болезные
а так галки что же галки
ну да пусть их
бился в стекла рогача
фар стареющий поток
парень парень рокоча
вера вора кипяток
в зубную щелку был невидим
невинный магазин
и щетка пылесборочной машины
разбрасывала пыль
березы двуноги
кинули руки навстречу мечу
и бысть сеча
отец ловца отца зари
где
ты
трепался о цезаре
модный мудак
зеленогрудо одетый
С козыря
ради вашего божа
подай скока можа
мык!
если взять число вестовых столбов
и поделить на число шагов сердца
можно увидеть множество
уходящее в бок
без имени плыл полон звуков
смотрел множеством глаза
на самосвал задравший кузов
из леса темного лаза
Гул Бога
внезапно
он все нарастает
с мешком а страшно
пойти-посмотреть-встать-подняться-спать-пойти-посмотреть
гул глыбой гул
Бога?
смолкло
ллкло лк алк
паллкла
зачем убиваете зачем вам это не старуха семнадцати лет
в низи не зима
найдется ли гнездо для чувств а для крика дыра
камушек а мыша боится т выроет ямку а и не сможет скататься
шуршат што-ли?
пойти посмотреть хо тябы бе да!
им не перечь-ловко-чьрьпок то как хрусткнул
шатается-шатается
мук обрывист конечен
а тряпку то дай руки стереть
голуби
а об угол смешно или стружка
был след большой собаки глубок как тот снег
был снег клубок собаки большой как тот след
быка
Саваофъли
саваоф ли…
И. Оганджанов
может быть две может быть проясняющие —
а ломка не акмала?
М. Щербина
это будутъ листья чудесъ творящихся все таки я успел об этом подумать хотя и дышалось еще по прежнему тяжело почему ты все время хочешь начать листки своя со слова был это неважно все равно и если ты и подумаешь это будутъ то они останутся теми же и следующие за ними и не последующие разреши мне закурить вот видишь чтобы не огорчать тебя я даже оторву половину я вообще теперь курю лишь полсигареты ты знаешь вместо одной а день то какой нынче печет почти как затем и зима незаметно точно не лишний он был а километра два-три гнал собаку потому что чешется а леший еще и глаза его всеохватныя нам то ведь как а оно вон как вот оно как хотя до лета еще далеко ему нет летом бы околеть ушел бы ливнем а теперь то теперь чтобы путем выкопать попотеешь (Потей — не потей — ты помнишь Сашка у нас Потей был уходила его мать с проблядью его бутылью)
зачем пчелам пасечник? А когда заснули то увидели что дороги то и нет вернее дороги и не увидели но проснулись лишь потому что собаки смотрели на них пристально и снег обычно и далеко до лодки как далеко до лодки как до саней и почудилось что безымянный он как снег падал подобно пупку успел уснуть? уснуть успел а лесного орешника ядрышко? дом мы проверяем уже оглядываясь на Пушкина если Пушкин и к стене прилип — сыро еще
листья чудесъ творящихся а ты с работы приходишь и спишь а потом я иногда прихожу и ты спишь а утром ненастно ты и хмуро а там дерево было и мы ходили додерева а сейчас дерева нет но ведь мы все время ходим додерева его-нет а мы — ходим так может оно есть да оно есть наверняка — спроси об этом у тех четырех напротив и у одного что в яме поломанного они ответят — недолго осталось глядишь и перезимуешь не то пыль не то поле а валенки вязнут и когда чересчур мы говорим друг другу вот и дерево вот и дошли пошли восвояси
непонятно постоянно почему мешает алюминиевый таз то там то тут да и вообще может ли тебе мешать таз хотя бы и алюминиевый да становится не понятно пожалуй как только не уютно у леса темно дождь сломанная карета может помочь бок у собаки теплый вот и славно он то и помогает
/ встань на заре и иди ночь опусти в ручей но не мешкай играя видишь — машут — то царь появляется выдь на пригорок откуду кажется лучше и деревья не застят ляжь на земь и бороду простри на царя а потом ходи веселясь / утрорадостирать / и десять фляг воды вози тапками шлепая / он шел лишившись пожалуй всего немногого опешив дорога проходила мимо колодца / в ведре — вода щепка еще откуда / у кладбища чуть чуть потоптавшись прыгала под бугор где разделившись одна тужилась вверх и другая тоже вверх но подальше он был ближе чем когда-либо блеснув болотцем из ведра нырнул в нору колодец был ему нора а бугорки-кочки как баранчики снегом присыпанные муравьи под ними ночуют почему нам все-таки приходится узнавать это много позже а не до того как снег стает
Заморочье зимы
а то и утро если вдруг да и не вечер а то и даже ночь и зима еж ворчит и заворочался ужа потревожив стоял тихий ветер я и в пальто и шляпе неправда у меня не было дудки я давно и дудки на шее не ношу нигде не было видно проносящихся их тени могут быть в станице время висит над нами как буря подвижность птиц возможно поддождем еще чудь и мордва русский мужик появляется тут же и исчезает будто бы испугался но так ли это вот и окно или икона и окно и икона вглядываемся ли в них как в прорубь а если и да то когда или хотя бы где но всеже даже и это не совсем важно ибо отошли мы уже от хлябей халуп наших и оглянушась на охлупени своя но позже притекли травы торопливыя дабы избавить от безъязычья каменья наша и повергша мнозих из нас и обратиша во спячь и снова иное искать мы стали слова а нет так и весло ДАЛЁК НОЧИ КОЛЯН И ВАСИЛИЙ ЕЩЁ ИЗ КОЛЕНА ЧУДО ТОГО ТВОРЯЩЕГО БРАЖНЪ ШИШКУ КОПНЯНСКУ ВЫСЛУШИВАЮЩИЙ ПРИБЛИЖАЮЩУЮ КО МЕСТУ ТАМУ ДАВНЕМУ ДА ЗОРОМ ГРА ЗЫРЯЗАНСКОЙ ВЕЧЕРА ДА И ЗИМЫ ОСТУДИВ ЗАМОРОЧЬЕ был днем престольный снег и сова то мелькала над главой уцелевшей а то и вида ея не было поодаль