Стихи
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 2, 2004
ИЗ ЦИКЛА «ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ»
(июль 1984 г.)
* * *
О Сад!
В. Хлебников
Ресницы слились с лесом,
И когда тело вошло,
Слабо уколола ветка березы,
Указуя, что я дома.
Погрузился на самое дно сосновых стволов,
Где не проникает луч света,
А пляшет на листьях березы,
Словно игрушечный зайчик.
В полумраке кроссворда стволов
Прячутся Ах и Ау,
Дыра на одежде, ботинок — колесо автобуса.
Тело становится женщиной,
Петляя туда-сюда,
Сшивая тропинки в узел перегноя.
Пар от земли наливается в глазные яблоки,
Которые спеют прошлогодней осенью.
Линия судьбы, отгибая ветвь, обнажает тело-тропинку,
И слух ест голубику.
Ступня чувствует перегной сквозь кожу ботинка.
Позвоночник качается в такт ветвям малины,
пока рука обрывает ягоды.
Коленная чашечка бурелома.
Память стелется мхом под ногами.
Пальцы ноги как пятикопеечная монета на ладони.
Пир зрения прежде чем — рта, столько ягод! Зренье ладонью раздвигает ветви.
Тропинка дрожит упругим телом — змея, раздавленная самосвалом.
Земля раскрывает уста, и тянутся побеги малины
К шарам электрическим, укрытым пурпурной тканью.
Вечером запечатывается ячейка дома
И зажигается лампа,
Чтоб в сумерках стала знакома
Постель.
В комнате камыши
Из озера-содома рыбы,
И электрический свет — месяц апрель.
Никто не постучится в дверь,
Не войдет, ступая босыми тапочками
По линолеуму опавших недель.
Не уловит ухо
Стука человеческих голосов на бильярде кухни.
Не шелохнется листва на деревьях,
Под которыми сидят филины-собаки,
Держа в когтях убитую мышь-хозяйку.
Как недели голубоваты:
Паровозный дым, письмо, выброшенное после прочтения,
перо вороны.
ИЗ ЦИКЛА «ПЕШЕХОД»
(август 1984 г.)
ДЕРЕВНЯ
Деревня. Полдень.
У всех жителей часы на руках.
Тени уходят на север.
Деревня пуста.
Огороды вступают с улицей в спор за пространство.
Дети уйдут в город
Вечером,
Взявшись за руки,
Сплетаясь в ковер луговых полей.
И останутся лепестки мальвы — балки крыши
На толстом стебле крыльца,
Старуха, у которой глаза
Следят всюду водою колодца.
Время — ночь.
Деревня — осиное гнездо, из которого вылетают осы —
электрический свет,
Освещая лес и зачем-то звезды.
Деревня на дне чаши,
Из которой пьют страхи одинокие путники.
Из сердцевин стволов в окнах рождаются силуэты,
Косы опускаются в колодцы платьев.
Ступни ног оставляют следы-воду и просо.
Руки, сломанные в локтевом суставе, взбивают прическу ресниц.
Глаза касаются друг друга плавниками
И уходят в водоросли ног,
В чешую русалочьего хвоста.
В окне струится речка,
На дне которой вперемежку лежат камни и плечи.
* * *
Утром тихо.
День бел словно сливки.
Белая стена за окном.
Губы просят от кори прививки.
Сколько раз смотрел в окно
Дома напротив,
Гладил штору словно котенка,
Завивающуюся за зрачком.
Иногда зрение идет на слом
И падает подстреленным голубем на тропинку.
Дом-невидимка
Белый как слон.
Нетвердой поступью зрачка
Вхожу в раскрытые окна,
Где предметы мокнут
Под дождем полумрака.
Вечером хозяйки на кухне
Готовят шоколад ладоней
И разговаривают тихо
Об агонии транспорта.
Из люстр выползают змеи
И заползают под веки,
Ища голубиные яйца-зрачки,
Осыпаются лепестки голов,
Склоняющиеся над шахматами книг.