Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 1, 2004
То сплошно, то отсечно
С бестолковостью чуда
Появляется нечто
Как бы из ниоткуда.
Это свойство природы.
Атмосферная шутка.
Перемена погоды.
Помраченье рассудка.
Раздражают дискета
И процессор-калека.
Но не надо за это
Убивать человека.
Лучше выпей на шару
Все, что есть в стеклотаре.
Покосись на гитару.
И сыграй на гитаре.
Прокричись до изнанки,
До осиплого вопу,
Как советские танки
Распахали Европу.
И обмякни на стуле,
Как закат лучезарен.
Улыбнись, как Никулин.
И уйди, как Гагарин.
* * *
Дороги нет. Она заменена
На ленту цвета старого асбеста.
Все кружится, и не находит места
Заплаканная ранняя весна.
Но дело-то как раз и не в весне.
Как в колее накатанной ни рыскай,
Когда летишь под гору по Симбирской,
То кажется, что падаешь во сне.
Мельчат в трубе насильственного сна
Проезды, превращенные в помойки,
Кварталы беспорядочной застройки,
Окрашенные в дикие тона.
Все это мне положено любить
До невозможной степени накала
Гражданственности, чтобы не взыскала
Отчизна за не явленную прыть.
Да, раньше бы за эдакий пассаж
Меня бы в дурку или за решетку.
А я лечу во сне по околотку,
Кошмар воспринимая как пейзаж.
* * *
Марии Бондаренко
У нас дома такие — будь здоров!
Лететь капели долго до подножья,
Но в плоской географии Поволжья
Не скрыться от распахнутых ветров.
Крылами кровель бешено гремя,
Они читают ниши и отсеки.
Шатаются от ветра человеки.
Шатаются и падают плашмя
Кто в лужу, кто на камни, кто в говно.
Не сообразно своему хотенью.
Но сообразно силе тяготенья
И принципу паденья домино.
Бугрятся куртки, ватники, пальто
Профессоров, дельцов, буфетчиц, зеков.
Посмотришь на лежащих человеков —
И как-то сразу понимаешь, что
Легко жилось бы в областной дыре
В изгибах геометрии старинной,
Когда б не этот разворот равнинный,
Когда б не этот ветер на дворе.
* * *
Не хочется выглядеть усталым.
Это опасно.
Увидят — убьют.
Не хочется выглядеть старым.
Это хлопотно.
И дорого.
Если бы не привычка бриться,
Я бы не подходил к зеркалу.
Странно —
Кусок стекла и амальгама —
Причина текста.
* * *
Работа. Кислый «Нескафе»
И утренняя сигарета.
Пункт первый «На х. мне все это».
«П.» — в итоговой графе.
Насмешка в том, что мне к утру
Все это дадено, как счастье.
И в этом месте в одночасье
Я заболею и умру.
Неутомимый поводырь
До дней заоблачных прогулок
Назвал отчизной мне проулок,
бензоколонку и пустырь.
Раз так — то я горжусь вовсю
Угрюмой русскостью пейзажа.
Моя любовь чадит, и сажа
Округу закоптила всю.
Конечно, в конкурсе острот
Острота эта не призерша.
Но без нее мне было б горше.
Пусть так, коль нет иных щедрот.
* * *
Разбрасывая звезды по коре,
Бессмысленна, пугающа, нахальна,
Моих стихов развесистая пальма
Растет на огороде во дворе.
Вокруг — январь. Голодная тоска.
На небе облака полупустые.
Разомкнутые листья золотые
Летят, когда глядишь на облака
Сквозь листья…
Прочитай, сложи, порви
И выбрось, чтоб весной с водою талой
Ушла тоска, как человек усталый,
Так странно говоривший о любви.