Содержание Журнальный зал

Константин Матросов

Опубликовано в журнале Prosōdia, номер 12, 2020

 

Константин Викторович Матросов – поэт. Родился в 1987 году в Нерехте Костромской области. Учился на филфаке, работал грузчиком и пастухом. Публиковался в различных журналах: «Прочтение», Homo Legens и т.д. Вошёл в шорт-лист Волошинского конкурса в 2018 и 2019 годах, лонг-лист премии «Лицей» 2018 года. Живёт в Костроме.

 

 

СТИРКА

 

вот картина пасторальная:

летом на мостках сидит

пристяжная, постиральная

утомлённая вдова.

груди крепкие без лифчика

молодой имеют вид —

клад для нового счастливчика.

в плате белом голова.

 

как страница неба, странница

бабочка внизу кружит,

а вдова к ней томно тянется,

носом над бельём клюёт.

и весёлая капустница

над постиркой ворожит:

то на кожу вдруг опустится,

то вниз к облаку вспорхнёт.

 

хочется за нею под воду

прямо в небо улететь,

где летают по три, по два, да

в одиночку воробьи.

манит, манит желтоглазая

и перваншевая смерть,

тянут к ней и дети, лазая

по стволам, тельца свои.

 

между облаком и женщиной

только бабочки полёт.

реактивной белой трещиной

аккуратно расколол

небо водяное надвое

серебристый самолёт.

солнце виснет над Непрядвою,

как потерянный обол.

 

эта бабочка покружится

между облаком и ней.

в небо сызнова обрушится —

нераскрытое письмо.

а вдова ещё поленится

и с корзиною своей

мимо грядок и поленницы

побредёт, как в слоумо.

 

а зимой, как в длинном коробе,

как больной эритроцит,

поплывёт она из проруби

по течению реки.

там вода хранит все облаки,

там ребёнок не пищит.

никого кто плыл бы об руку

и ненадобно руки.

 

взапуски с литыми рыбами,

прочь со лба откинув прядь,

под расколотыми глыбами

будешь там наверняка

отдыхать теперь столетьями,

лёжа, бабочек читать,

и стирать сыночку третьему

в синих водах облака.

 

 

ДУ ФУ

 

император Суцзун пил байцзю, ел дрофу,

только прыгал по горлу кадык.

уж забыл, что в темницу он бросил Ду Фу

за его непомерный язык.

 

ну а как поднебесной-то без языка?

не опишешь ни горы, ни лес.

ни в бамбуковой роще смешного зверька,

что наверх по суставам залез.

 

правда, есть и замена — хороший поэт,

друг Ду Фу — гениальный Ли Бо.

впрочем, подвиг военный на лире воспеть

и ему — демиургу — слабо.

 

его больше пленяет вершин мрачный вид,

суть природы, её естество.

взгромоздившись на склон, он на горы глядит,

ну а горы глядят на него.

 

и Суцзун отпустить из тюрьмы приказал,

предложив мир и место, Ду Фу.

но в ответ, обведя взглядом весь тронный зал,

он сказал лаконично: «да фу».

 

и теперь у правителя нет языка:

он уплыл по низовьям Янцзы,

где он хижину выстроил из тростника

внемля стрёкоту крыл стрекозы.

 

и Ду Фу вечерами стихами поёт,

а Суцзун скорбно лёг почивать.

потому что язык не утратил народ,

а утратила только лишь знать.

 

и китайский народ, и природу страны,

их калёный в поэзии сплав,

смог вобрать не безумная сяо войны,

а Ду Фу, тростником вскоре став.

 

в бедной джонке на сгибе великой реки

обнаружили мёртвым Ду Фу

проплывавшие мимо в Чанъань рыбаки,

чем закончили эту строфу.

 

но он до сих пор всё же норд-остом гудит,

тростники шевеля, я и сам

это видел, когда — современный пиит —

поклонялся его небесам.

 

я на склоне, уткнувшись в колени, сижу,

тело к бездне глухой накреня,

и на горы — их пики и шапки — гляжу,

ну а горы глядят на меня.

 

 

РАЗРЫВ

 

когда умру, порвутся цепи,

и силуэт моей души,

махая крыльями нелепо,

взлетит, пронзая этажи.

 

душа, похожая не стерха,

увидит жизнь их без прикрас:

сначала лишь соседа сверху,

что заливал нас пару раз,

 

потом соседей на четвёртом,

тех, что кричат по выходным,

пуская в ветре распростёртом

с балкона сигаретный дым.

 

потом старик, пацан с собакой:

и гости дома, и свои;

душа, ослепшая во мраке,

пробьёт бетонные слои.

 

как лезвие сквозь тесто вафель,

разрезав именинный торт,

минуя арматуру, кафель,

она к поверхности плывёт.

 

никто её не замечает,

как и при жизни было с ней,

я сам лишь раз в призывах чаек

её прозрел в гриппозном сне.

 

но девочка в машинки с братом,

играющая, как с ножом,

с ней встретится невинным взглядом,

плывущей верхним этажом.

 

она уронит синий «вольво»,

осев у вытертой стены,

уставясь на меня безвольно

среди внезапной тишины.

 

душа не знает то ли к богу

лететь ей, то ли в темноту,

она придумает дорогу,

из тела выйдя, на лету.

 

и как двоюродные сёстры

друг друга чувствуют они…

но, как булавки, светят остро

над домом звёздные огни.

 

окостеневший от испуга,

заплачет бессловесно брат,

но всё ж изучит тёмный угол,

взглянув через плечо назад.

 

и девочка, коснувшись смерти,

застынет, глядя сквозь года.

а на вопрос «куда ты смотришь»?

она ответит: «никуда».

Следующий материал

  Минна Айзиковна Ямпольская - родилась в Киеве в 1949 году. Закончила биологический факультет Горьковского госуниверситета. Работала биологом в НИИ гигиены труда и профзаболеваний и помощником депутата в Законодательном собрании...