Опубликовано в журнале Prosōdia, номер 11, 2019
Геннадий Николаевич Калашников – поэт, родился в 1947 году. Закончил Московский государственный педагогический институт. Первая публикация стихов – в журнале «Юность» за 1971 год. Работал в «Литературной России», «Литературной газете», издательстве «Эксмо». Публиковался в разных литературных журналах. Автор нескольких книг стихов: «Ладонь» (М., 1984), «С железной дорогой в окне» (М., 1995), «Звукоряд» (М., 2007), сборника стихов и прозы «Каво люблю…» (М., 2017), «В центре циклона» (М. 2018). Лауреат премии «Московский счёт» (2007), Международного тютчевского конкурса «Мыслящий тростник» (2015), премии Пушкинского общества Америки «Душа в заветной лире» (2016). Член Союза российских писателей. Живёт в Москве.
КОЛХИДА
1
Волна — то шелк, то сталь,
бежит, ломая сушу.
Не ведаю, чем даль
прикармливает душу.
И что там впереди,
за дальними дымами?
Здесь лезвие воды
заточено о камень.
Прилежный селянин
табак серпом срезает.
Абхазец ли, грузин
приветливо кивает.
Он от жары устал
и чувствует внезапно
табачного куста
чуть горьковатый запах.
От зноя даль слепа
и вся в зелёных складках.
Он, пот смахнув со лба,
глядит туда украдкой.
2
Проходит день за днём
у берега морского,
и слово «окоём» —
назойливое слово.
Оттуда волн чреда,
туда тоска слепая,
как солона вода,
привольная морская,
и даль горька, и ширь.
Волна подходит валко,
в ладонях шебуршит,
почти щебечет галькой.
Вдоль берега всего
кипит она, живая,
с размаху об него
хребет свой разбивая.
Всё твёрже позвонок,
грознее ритм прилежный,
кого швырнет оно
на берег безмятежный?
И чей бесстрастный взор
под роговою гривой
береговой простор
вберет в себя лениво?
Плывёшь и видишь дно,
а море — голубое,
и выпукло оно,
как яблоко глазное.
Пустынен утром пляж,
вдали и мыс, и порт.
И хоть пишу пейзаж,
но выйдет натюрморт.
3
Вновь волна бежит — остра,
и цикада вновь прилежна,
с вечера и до утра
пилит звонкое железо,
Это вам не шорох лип,
когда позднею порою
исполинский эвкалипт
на ветру скрипит корою.
Наполняет здесь пейзаж
низкий рев коровы рыжей,
что с утра спешит на пляж
и, как море, гальку лижет.
Эта жизнь сопряжена
с гулом моря, ветра гудом,
здесь земля щедра, тучна,
и тяжка земля, как всюду.
Небо в облачной резьбе.
И цветет бельё с карнизов.
Хорошо ль, душа, тебе
здесь, у пальм и кипарисов?
Солнце за море нырнёт,
запоёт цикада снова.
Одиночество моё —
жизни тайная основа.