Рец. на: Подлубнова Ю.С. Неузнаваемый воздух. Книга о современной уральской поэзии. – Челябинск: Издательство Марины Волковой, 2017.
Опубликовано в журнале Prosōdia, номер 9, 2018
О том, как устроен
современный литературный процесс, какие механизмы в нём работают и что представляет из себя русская литература с точки зрения
географии, сказано довольно мало, и уж точно недостаточно. А литературная жизнь
провинции до сих пор является настоящей terra incognita, что неизменно
порождает в самой провинции легенды о единорогах, а в столицах – о выжженной
пустыне, или по крайней мере об однообразной степи
русской культурной жизни. С учётом этих обстоятельств тем
более интересной предстаёт книга заведующего музеем «Литературная жизнь Урала XX века» Ю.С. Подлубновой, посвящённая современной уральской поэзии и
рассказывающая о поэтах и поэтических школах Урала, особенностях местного
литературного процесса и отличительных чертах творчества уральских авторов.
Подобное исследование интересно с точки зрения описания современного состояния
литературы, литературной жизни провинции, а также в качестве наброска
своеобразного справочника-путеводителя по современной поэзии одного из регионов
России.
Сама книга представляет
собой сборник статей и рецензий автора, и это определяет её композицию.
«Неузнаваемый воздух» разделён на три части: статьи об уральской поэзии как
самостоятельном явлении, статьи о творчестве отдельных поэтов и отзывы и
рецензии на книги уральских поэтов, опубликованные автором за последние шесть
лет. Первый раздел называется «Мифы и реальность в современной уральской
поэзии», и это наиболее интересная часть книги, после прочтения
которой возникает желание ознакомиться с предлагаемым автором кратким анализом
творчества уральских авторов, их поэтических сборников и антологий уральских
поэтов.
В своём общем наброске
об устройстве уральской поэзии Ю.С. Подлубнова
не претендует на создание исчерпывающе подробной карты, она лишь обозначает её
общие, наиболее значимые контуры, время от времени предъявляя списки имён и
вбрасывая термины («уральский магический реализм», «нижнетагильский поэтический
ренессанс» и т.п.). Значение этих терминов автором не разъясняется, однако
благодаря им постепенно при чтении книги возникает
ощущение погружения в своеобразный замкнутый локус, проникновения в «землю
Санникова», где существует своя уникальная поэтическая среда. Эта среда
соприкасается с массивом русской поэзии, впитывая и продолжая, по утверждению
исследователя, поэзию Мандельштама, Пастернака, Ахматовой, русских
авангардистов, поэтов андеграунда и постмодернистов, пересекаясь, например, с
поэзией Александра Кабанова и выдавая миру таких поэтов, как Борис Рыжий. Автор
иногда даже открыто сожалеет, когда местные поэты покидают свой локус, и
радуется, когда некоторые из них остаются хотя бы на
расстоянии верны Уралу.
В книге Ю.С. Подлубновой современная уральская поэзия предстаёт явлением
сложным, стройным, разнообразным и прекрасным, какой и должна быть всякая земля
Санникова. Здесь есть место как минимум четырём поколениям поэтов, которые
взаимодействуют друг с другом, отталкиваются от опыта предшественников,
вступают с ними в прямой или опосредованный диалог и продолжают традиции своих
школ. И если о содержательной стороне уральской поэзии сама Ю.С. Подлубнова отзывается в том смысле, что «процессы,
происходящие в поэзии региона, чётко соотносятся с общероссийскими процессами и
ни в коей мере не являются уникальными…» (с. 35), то описываемая ситуация
локализованной преемственности очень необычна. Такая связность истории поэзии
отдельного региона кажется тем удивительней на фоне размытости картины
современной русской поэзии, когда трудно найти хоть какие-то ориентиры, а ещё
сложнее последовательно классифицировать поэтов последних десятилетий по
поколениям и течениям. Отчасти наличие преемственности, школ и насыщенного
диалога между поэтами Урала объясняется в книге тем, что некоторые из поэтов
здесь берут на себя функции наставников и «культуртрегеров». Особую роль, по
утверждению автора книги, играют именно отдельные личности, объединяющие и
воспитывающие группы поэтов-учеников.
К
сожалению, вторая часть книги, состоящая из статей о четырёх авторах-уральцах,
не развивает как будто заданной автором логики и не объясняет того, как
сложилась система наставничества и культуртрегерства, что из себя представляют
центральные личности уральской поэзии, которым мы обязаны этим уникальным
явлением. Четыре статьи второй части – это только
четыре точки на контурной карте, на которой только что выразительно-жирным
пунктиром был обозначен обладающий неповторимым своеобразием регион. Отсутствие
привязок к заданной в первой части системе координат ставит читателя в
положение разгадывателя карты сокровищ, оставшегося
без подсказок. Даже имя одного из главных, по утверждению Ю.С. Подлубновой, поэтических мифотворцев
Урала Виталия Кальпиди словно повисает в воздухе.
Статья, посвящённая творчеству этого поэта, рассказывает о месте природы в поэзии В. Кальпиди, так и не поясняя роли этого поэта в развитии
поэзии региона.
Интерес, который, без
сомнения, пробуждает к уральской поэзии первая часть «Неузнаваемого воздуха», к
сожалению, мало поддерживается и в заключительном разделе, состоящем из отзывов
на книги отдельных авторов. Возможно, дело в том, что одностраничная рецензия
на сборник стихотворений хорошо смотрится на обложке самого сборника или в
разделе журнальных рецензий. Там она на своём месте, она интригует и задаёт
вектор чтения, – но более четырёх десятков подобных рецензий не складываются в
«Неузнаваемом воздухе» ни в мозаику, ни в меню. Термины
«уральско-сюрреалистическая манера» и т. п., которые продолжает подбрасывать
исследователь, так и остаются нерасшифрованными, работая на замкнутый
на себе миф. Для читателя, не живущего на Урале и/или Уралом, список имён
поэтов, перечисляемых исследователем в книге с эпитетами «легендарный»,
«культовый», «узнаваемый», «широко известный», тоже остаётся малопонятным. Не
спасает даже то, что в некоторых случаях исследователь даёт необходимые
географические уточнения – «на Урале», «в уральском треугольнике» или «в
Екатеринбурге», – которые разъясняют
степень известности и культовости той или иной
персоны. Иногда таких пояснений не даётся, и тогда возникает ощущение
огромности не освоенного рядовым читателем пласта современной русской поэзии.
При этом, несмотря на
то, что книга о современной уральской поэзии представляет собой довольно
скромный по объёму текст, к концу каждой части исследователь как будто начинает
испытывать нехватку материала. Так, в конце наиболее связной первой части
книги, посвящённой уральской поэзии как уникальному явлению, появляется эссе о
точной и неточной поэзии. Поводом для данного эссе становятся произведения
уральских авторов, но этот текст мало что добавляет к общему представлению о
поэтической жизни региона. Что-то похожее происходит и в конце второй части
книги, где автор начинает говорить о поэтике творчества отдельных
представителей уральской поэзии, но под конец просто предъявляет читателю
анализ сборника стихотворений одного из авторов. Даже третья часть, являющаяся
сборником авторских рецензий, опубликованных с 2011 по 2017 годы в российских
журналах, на интернет-порталах
и в качестве отзывов в самих сборниках, заканчивается рецензией на
неопубликованный на момент выпуска книги сборник стихотворений Еганы Джаббаровой. Вероятно, так
как рецензии расположены в хронологическом порядке, автор «Неузнаваемого
воздуха» посчитала символичным оставить финал открытым, однако прозвучало это
не как символ современности рассматриваемого пласта поэзии, а как указание на
дефицит того самого «непознаваемого воздуха».
Хотя сама Ю.С. Подлубнова ещё в предисловии поясняет, что «жанровая и
стилистическая разнородность самих текстов о поэзии» обусловлена нежеланием
«писать что-либо в одном регистре» и стремлением «чтобы не было скучно» (с.8),
отсутствие внутренней стройности усиливает впечатление незавершённости книги.
Пространство, размеченное исследователем под разговор об уральской поэзии,
оказывается не таким уж насыщенным, и приходится повторяться, причём иногда
повторяться буквально – в цитатах и определениях. Повторы можно объяснить тем,
что речь идёт о сборнике статей, опубликованных изначально в разных изданиях и
в разное время. Но под обложкой «Неузнаваемого воздуха» тексты собраны в единое
целое, и поэтому повторение кажется ещё одним указанием на то, что описываемый
исследователем мир не так уж богат.
Так или иначе,
уральская поэзия в книге Ю.С. Подлубновой
выглядит более впечатляющей в обобщающем изложении, а не на конкретных
примерах. Мифотворчество, которое в книге литературоведа выступает
увеличительным стеклом для современной поэзии Урала и заставляет обратить на
неё особое внимание, вынуждает также задаться вопросом о масштабе и значении
этой поэзии, равно как и о релевантности списка имён современных уральских
поэтов. И в этом смысле книга Ю.С. Подлубновой
выполняет очень важную функцию, предъявляя нам некий вариант лонг-листа, фамилии в котором хотя и кажутся малознакомыми,
но благодаря работе исследователя теперь могут быть узнаны.