из старых «ОЗ»…
Опубликовано в журнале Отечественные записки, номер 2, 2014
Первой половины XIXстолѣтия.
Графъ Канкринъ съ 22 апрѣля 1823 года по 1-е мая 1844 г. былъ русскимъ министромъ финансовъ, то-есть стоялъ во главѣ той отдѣльной отрасли государственнаго управленiя, которая по назначенiю своему завѣдуетъ вообще матерiальными всякаго рода средствами, необходимыми государству для удовлетворенiя его потребностей, для осуществленiя самой цѣли государственной жизни. Въ чемъ же, собственно говоря, состоитъ эта цѣль? Въ содѣйствiи всестороннему развитiю личности, конечно, скажетъ читатель, въ чемъ, повидимому, убѣжденъ и графъ Канкринъ, какъ видно изъ слѣдующихъ его словъ (стр. 25): «Свобода и безопасность являются цѣлью государства и его учрежденiй; величiе народа составляетъ задачу его управленiя, какъ скоро оно не ограничиваетъ свою дѣятельность изданiемъ законовъ и охраненiемъ общественнаго порядка, но обращаетъ вниманiе на образованiе и облагороженiе народа. Цѣлью управленiя не счастье, а усовершенствованiе отдѣльныхъ лицъ; народное величiе, а не народное счастье».
Не останавливаясь на томъ, что величiе (понятiе совершенно условное и относительное) государства немыслимо безъ благосостоянiя, а слѣдовательно и счастья его подданныхъ и что государство, въ которомъ народъ былъ бы въ высшей степени въ несчастномъ положенiи въ то время, какъ оно само въ лицѣ своего представителя, конечно, обладало бы всѣми видимыми признаками величiя, представляетъ собою явленiе въ высшей степени неестественное, хотя, къ-сожалѣнiю, нерѣдкое въ исторiи, мы прослѣдимъ немного, на сколько графъ Канкринъ сочувствуетъ и желаетъ дѣйствительнаго осуществленiя на дѣлѣ имъ же самимъ опредѣленной цѣли государственнаго управленiя — обращать вниманiе на образованiе и облагороженiе народа.
Простой человѣкъ (детеiпе Мапп) — говоритъ Канкринъ (стр. 46) — для собственнаго счастья и собственнаго спокойствiя не долженъ быть чрезъ мѣру образованъ (nicht ueber civilisirt: что собственно разумѣетъ графъ подъ этимъ выраженiемъ — намъ рѣшительно непонятно; онъ не объясняетъ этого); въ народныхъ школахъ должно удовольствоваться обученiемъ катехизиса, читать, писать и считать, по преимуществу должно обращать вниманiе на религiозное обученiе и на развитiе религiознаго чувства. «Школы первоначальнаго обученiя (стр. 134), не оказывая влiянiя на религiозность и нравственность, даютъ людямъ возможность читать газеты (вотъ, подумаешь, важное и опасное для общества зло!) и средство къ извращенiю здраваго человѣческаго смысла. Изъятiе элементарныхъ школъ изъ духовнаго вѣдомства должно считать весьма важною ошибкой». При этомъ мы напомнимъ читателю, что Боденштедтъ въ статьѣ своей: «Графъ Канкринъ», помещенной въ Deutsches Staatswoerterbuch, von Bluntschli, Т. III, 336, выдаетъ за достовѣрное замѣчанiе Канкрина, что самые богатые русскiе купцы тѣ, которые не умѣютъ читать и писать, сдѣланное имъ въ томъ смыслѣ, что будто бы подобное невѣжество является главнымъ и необходимымъ условiемъ къ тому, чтобы сдѣлаться богатымъ купцомъ. Мы не думаемъ, чтобъ нѣмецъ Боденштедтъ сталъ клеветать такъ зло на графа Канкрина:
Но Канкринъ не довольствуется ограничить образованiе простого народа. Въ своей заботливости о счастiи и душевномъ спасенiи всѣхъ подданныхъ государства, онъ относится самымъ враждебнымъ образомъ ко всему, что содѣйствуетъ умственному развитiю человѣчества. Докторъ правъ германскаго университета, преобразившись въ министра, забываетъ глубокiе и совершенно основательные доводы въ пользу свободы печати, высказанные еще безсмертнымъ авторомъ «Потеряннаго Рая» (Мильтономъ), и въ полномъ сознанiи правоты своихъ воззрѣнiй, говоритъ (стр. 235 ч. 1-й): «Влiянiе прессы, пагубными своими послѣдствiями превосходящее бѣдствiя всякаго рода, обращаетъ наибольшее на себя вниманiе. Нѣтъ возможности предвидѣть, до чего наконецъ дойдетъ это образованное кулачное право нашего времени (was mit diesem civilisirten Faustreht unsrer Zeit werden soll). Оно, это разсуждающее кулачное право, несравненно хуже (пагубнѣе) средневѣковаго, разбивающаго права, потому что это послѣднее разрушало только послѣдствiя порядка и благосостоянiя, тогда какъ первое уничтожаетъ всякую къ тому возможность. Средневѣковое кулачное право похищало только плоды, а современное (свобода печати) истребляетъ корни. Современной Европѣ не угрожаютъ болѣе опасностью переселенiя народовъ, опустошенiя Аттиллы, нашествiя монголовъ, турокъ и т. и. бѣдствiя, которыя разрушили Европу въ среднiе вѣка и потрясли ее еще разъ въ началѣ новой исторiи. Но если законодательство съ новыми истинно либеральными и справедливыми началами, или особенныя обстоятельства, или высшее проявленiе жизненной силы общества или вообще что либо не вызоветъ мѣръ для обузданiя прессы и ослабленiя ея влiянiя (der Presse Zuegel anlegen, oder ihre Wirkungen lahmen), то она разрушитъ Европу и сдѣлаетъ необходимымъ деспотизмъ. Выставляя на видъ слабыя стороны общества и ихъ правительствъ, всячески раздражая и возбуждая противодѣйствующiе по самой природѣ вещей элементы, во многихъ случаяхъ достойные полнаго сожалѣнiя, и дозволяя себѣ при этомъ всякаго рода недостойныя объясненiя, искаженiя, извращенiя, клеветы, вымыслы и обманы, пресса причиняетъ то. что спокойное положенiе дѣлъ становится рѣшительно немыслимымъ; кто же поручится за послѣдствiя подобнаго порядка?»
«Отечественныя записки», 1866, № 1 январь, Отд. II, с. 272—274