Опубликовано в журнале Отечественные записки, номер 1, 2014
Этот номер ОЗ посвящен в первую очередь общим проблемам репутации экономических субъектов или политических и общественных деятелей, уже находящихся «на виду», то есть занимающих определенные иерархические или медийно отмеченные позиции. Я попытаюсь дополнить картину обсуждением политической (или гражданской) репутации «рядовых граждан». Такое обсуждение необходимо постольку, поскольку «рядовые граждане» сегодня все чаще оказываются вовлеченными в политические процессы и даже становятся их активными участниками (см. мою обширную статью в предыдущем номере ОЗ: «О демократии обыкновенной, прямой и электронной», на которую я ссылаюсь ниже).
Я хотел бы сформулировать основные требования к системному управлению созданием и поддержанием сетевой политической репутации граждан, а также экспертов и технических специалистов, позволяющие строить это управление так, чтобы процессы формирования общественного мнения постепенно становились все более свободными от какого-либо «политтехнологического манипулирования», все более основанными на достоверных знаниях и на «объективно-репутационных характеристиках» носителей этих знаний (т. е. «экспертов»), и, наконец, все более опирающимися на широкие открытые дискуссии.
Как я уже показывал в предыдущей статье, в многолюдном обсуждении невозможно услышать всех; поэтому кто-то (лучше — система, алгоритм, а не «модераторы») должна постоянно «фильтровать» выступления, выбирая наиболее «значимые». Этот процесс косвенным образом формирует и репутацию авторов выступлений. Если репутации формируются «объективно» и в соответствии с какими-то естественными ожиданиями граждан, то процесс развивается в правильном направлении.
Сегодняшнее государство обязано обеспечивать честность всенародных голосований (на выборах и/или на референдумах). Для этого достаточно следить за реальностью и единственностью голоса каждого гражданина. Государство завтрашнего дня должно будет в той же мере обеспечивать честность всенародных обсуждений, а для этого надо будет разработать и развернуть систему, присваивающую гражданам «репутацию по их реальным заслугам». Существование и общественное признание таких гибких «меритократических репутационных иерархий» является главным условием того, что прямая демократия не будет вырождаться в охлократию, власть манипулируемой толпы.
Частное и общественное
Попробуем уточнить, что такое гражданская, или общественная, репутация, иначе — репутация индивидуума как гражданина. Сначала для этого надо отделить в наших рассуждениях частное от общественного. Частная репутация индивидуума — нашего друга, родственника, соседа или даже кого-то, с кем мы лично никак не связаны, например известного актера, — складывается из многих трудноопределимых неформальных элементов, которые вместе характеризуют его как человека «порядочного», «надежного», «приятного в общении» и т. п. Большинство этих характеристик не являются ни объективными (человек может в наших глазах выглядеть совсем не так, как в глазах кого-то другого), ни тем более количественными. Даже сам их набор будет меняться от одного «оценщика» к другому — например, «открытость и общительность» могут быть для кого-то необходимым аспектом хорошей репутации, а для кого-то другого — нейтральным или отрицательным («болтун, покоя не дает…»). Заметим, что частная репутация, хорошая или плохая, сопровождает не только любого из нас, но и всякого публично известного человека, и в этом случае она формируется в гораздо более широком кругу, чем круг родственников и друзей. Есть даже целая категория людей (медийные «звезды»), для которых управление собственной частной репутацией является сегодня необходимой частью их профессии и их бизнеса.
В отличие от частной репутации общественную репутацию до недавнего времени можно было рассматривать только применительно к людям, занимающим какое-то место в политико-административной системе данной страны. Например, лидер такой-то партии уже десять лет последовательно, энергично и убедительно отстаивает интересы и мнения сторонников этой партии во время предвыборных кампаний, а позже и в парламентских прениях — все это следует считать его общественной репутацией. Если же про него становится публично известно, что по четным числам каждого месяца он навещает одну из своих любовниц, а по нечетным — другую, то это, по крайней мере в современном европейском понимании политической сферы, вопрос его частной репутации, его качеств как частного лица.
Разделение между обеими сферами присутствовало, конечно, уже в Античности и благополучно нарушалось — как ради политической борьбы, так и в чисто «медийных» целях (чего стоит одна «Жизнь двенадцати цезарей» Светония!). Впрочем, римский император — не только государственный деятель, но и монарх, а в личности монарха частное и общественное объединены; так что любые вопросы о личной жизни и пристрастиях российских царей-самодержцев вполне оправданны именно по той причине, что они были самодержцами; а уж вопрос: «Верно ли, что император Николай I покончил с собой (отравился), узнав о сдаче Севастополя?» — вообще скорее политический, чем частный. Политическая сфера отбрасывает свою тень даже на частную жизнь людей, далеких от политики, искажая их частную репутацию, делая одних предателями, других самоубийцами и т. д. (не будем множить примеры)…
Мы упоминаем эти слухи и кривотолки лишь для того, чтобы показать, как сильно в жизни и репутации отдельных людей частное может быть переплетено с общественным, политическим. Жизнь любого известного человека сегодня проходит под светом прожекторов — и если медийные звезды используют этот факт в своих профессиональных целях, то политикам лучше было бы вообще отказаться от личной жизни или постоянно следить за ее соответствием наиболее строгим общественным «нормам». Впрочем, скандалы уже сравнительно недавнего времени — с американским президентом Клинтоном, затем с французским президентом Саркози и вот теперь с Оландом — показывают, насколько по-разному прочерчена граница между частным и общественным даже в странах, принадлежащих общей политической традиции.
Сделаю важную оговорку: словосочетание «общественная репутация» может быть понято как «репутация в обществе», а эту последнюю в применении к знаменитостям можно считать включающей все, в том числе и частные, аспекты их репутации. С другой стороны, «политическая репутация» слишком ограничительно указывает на политическую деятельность, явно или неявно подразумевающую борьбу за участие во власти; мы же хотели бы исследовать более широкую область, включающую разные виды деятельности, направленной на общее благо. Поэтому для указания на общественные — в широком смысле слова — стороны существования и деятельности гражданина мы будем далее использовать непривычный термин гражданская репутация.
Итак, что такое гражданская репутация индивидуума? Репутация вообще — это агрегированная совокупность сведений, оценок и мнений, имеющихся в обществе (или в некотором сообществе) о субъекте и его действиях, которая позволяет ожидать или надеяться, что данный субъект будет и в дальнейшем действовать в соответствии с этой агрегированной оценкой. Исходя из этого общего положения определим гражданскую репутацию субъекта как агрегированную оценку его прошлых и настоящих общественных действий, позволяющую надеяться на совершение субъектом подобных действий в будущем и на несовершение в будущем таких действий, которых он в прошлом не совершал и которые сильно изменили бы ее в худшую или неожиданную сторону. Общественные же действия — это действия, направленные на общее благо, или, в другой терминологии, — на благо всего общества или какой-то его части.
Это определение, конечно, слишком общо, чтобы можно было считать его рабочим. Ниже мы попытаемся выявить различные компоненты и аспекты, образующие гражданскую репутацию, не претендуя на то, чтобы составить исчерпывающий список (что, впрочем, и невозможно). Наиболее близка к нашему определению социальная репутация в понимании Айзенеггера (см. перевод его статьи в этом номере ОЗ); для нас, однако, гражданская репутация — это именно репутация участника демократического процесса, то есть понятие все же несколько более узкое, чем айзенеггеровская социальная репутация.
Политические деятели и «простые граждане»
Указанное в этом подзаголовке противопоставление характеризует любую политическую систему — кроме полноценной прямой демократии, а также, частично, различных форм демократии участия, где «простые граждане» имеют хотя бы консультативный голос в государственных делах.
Действительно, при любых формах представительной демократии большинство граждан остаются «простыми» в том смысле, что их участие в делах государства ограничивается редкими походами к избирательным урнам, где они действительно равны, абсолютно и математически: «один человек — один голос». Отдельно от этой массы граждан существуют политики (те, кто борется за места в парламенте и порой получает их) и чиновники (иерархически назначаемые сотрудники государственной административной системы). К политикам можно в какой-то мере отнести активистов некоторых НГО. Политическую или, шире, гражданскую репутацию при этом имеет смысл рассматривать только в применении к представителям политического класса; иногда, если чиновники хоть немного подотчетны кому-то кроме своего начальства, гражданскую репутацию могут иметь и они (такой-то замминистра, по слухам, крупный взяточник, а этот, может быть, и честен, но зато глуп и непрофессионален…). Но простой, рядовой гражданин имеет лишь частную репутацию, гражданской репутации у него нет — просто потому, что никто не имел пока возможности составить себе какое-то мнение о том, каков будет этот условный Иван Иванович в парламенте или на посту замминистра. Чтобы иметь в глазах других граждан политическую репутацию, надо «заниматься политикой», то есть как-то участвовать в политическом процессе; а чтобы войти в круг занимающихся политикой, надо иметь политическую репутацию, то есть уже заниматься политикой. Порог вхождения в этот круг может быть и не очень высоким для новичка, но все дальнейшее предполагает, что для вступившего политическая деятельность стала профессией.
Приведенное рассуждение в основном применимо и к монархии — в любом ее варианте, вплоть до абсолютной. Рядовому гражданину там гражданская репутация тоже не нужна, да ей и не из чего возникнуть. А внутри правящей иерархии (как и внутри любой традиционной иерархии) имеется свой тип репутации, имеющий все три айзенеггеровские компоненты (функциональную, социальную и эмоциональную, или экспрессивную) в различных пропорциях, зависящих, в частности, от начальника данного звена в иерархии. Схематически в общем случае репутация формируется среди равных (других членов того же звена), но учитывается (или не учитывается) только начальником.
Говоря о демократии прямой, следует различать «демократию референдумов» и «демократию обсуждений» (см. об этом подробнее в моей предыдущей статье). Референдумы, даже частые, как в Швейцарии, вообще говоря, не стирают границу между политиками и рядовыми гражданами: первые формулируют и запускают референдумы, вторые ходят голосовать. И лишь демократия обсуждений, точнее, прямая совещательная демократия, при которой рядовые граждане в принципе ничем не отличаются от политиков, поскольку и те и другие могут в любой момент подключиться к обсуждению любого вопроса, высказать собственные мнения и предложения и т. д. вплоть до принятия окончательного решения, — лишь такая форма демократии предполагает если не включенность каждого гражданина в политическую деятельность, то по крайней мере реальную возможность такой включенности. Граница между политиком и обычным гражданином здесь стирается.
Прямая сетевая совещательная демократия
Сразу заметим, что прямая совещательная демократия — пока только проект. В конце моей предыдущей статьи перечислены основные требования к системе организации массовых обсуждений в сети. Почему только в сети (в интернете)? Потому что иначе невозможно организовать массовое совещание или обсуждение, в котором каждый имеет право выступить. Либо все потонет в шуме и гвалте, либо будет выступающий президиум и зал дружных одобрямсов (неодобрямсов), без всяких промежуточных градаций. А в интернете можно организовать обсуждение в текстовом, а не в голосовом формате; продолжать его много дней; осуществлять модерирование дискуссии и предварительную сортировку выступлений… Модерирование и сортировка могут выполняться штатом сотрудников, либо (частично) с помощью компьютерной программы, либо, наконец, как это предлагается в моем проекте, самими участниками обсуждения по специальной процедуре, выполнение которой обеспечивается некоторой компьютерно-сетевой программной системой. Обо всем этом написано подробнее в моей предыдущей статье и, еще детальнее, на моей странице в ЖЖ.
Сразу возникает несколько вопросов. Во-первых, если все равны, то как может формироваться и учитываться репутация? Во-вторых, какую роль может играть репутация? что получает человек с более высокой репутацией, какие дополнительные права, не нарушающие принципа равенства? И наконец: если это пока только проект, зачем забегать вперед и обсуждать процесс возникновения и поддержания гражданской репутации его участников после того, как он будет запущен? Сначала отвечу кратко, потом — более развернуто.
Перво-наперво, равенство в данном случае — по аналогии с равенством в экономической конкуренции — может рассматриваться как равные для всех начальные условия (при начале какого-либо обсуждения) плюс равенство перед законом (одинаковые для всех заранее фиксированные правила). В процессе обсуждения репутация его участников может меняться неодинаково — у кого-то расти быстрее, чем у других, а у кого-то даже падать, так что уже к середине обсуждения, и тем более на финише, обнаружится несколько «лидеров общественного мнения».
Как может учитываться репутационное неравенство? Для начала предложим простой вариант: поскольку большое количество выступлений («постов») по одной и той же теме и за ограниченное время создаст информационный шум, так что никто не сможет прочесть их все, то каждому придется выбирать какие-то одни выступления и игнорировать какие-то другие. Выступления авторов с более высокой репутацией будут предлагаться читателям раньше других, или чаще других, или быстрее других (например, минуя этап модерации). Ниже мы обсудим подробнее несколько вариантов использования репутационного преимущества.
И последний вопрос. Не слишком ли теоретическими будут оставаться наши построения, если они будут направлены на то, чтобы досконально описать гипотетическую ситуацию всеобщего участия в принятии общественно значимых решений — ситуацию, до которой в жизни нам еще очень далеко? Мое мнение, на котором я не устаю настаивать, таково. Равенство — это равные начальные условия и равенство в применении совокупности правил, то есть общей для всех процедуры совместного участия в обсуждении. Равенство в применении процедуры означает, что ее, как правила любой игры, нельзя менять после того, как игра уже начата. Но здесь дело идет не об игре — здесь мы решаем серьезные государственные вопросы (или хотя бы муниципальные, или вопросы какого-то сообщества). Если в конце обсуждения нам скажут: друзья, это был только эксперимент, на этот раз ничего не получилось, приходите через три месяца, то спустя три месяца никто не придет — люди не хотят чувствовать себя подопытными морскими свинками. Если же в середине обсуждения обнаружится, что «лидеры общественного мнения» не имеют достаточного влияния на основную «толпу», из-за чего все обсуждение скатывается во взаимную ругань и болтовню, а чтобы этого не было, надо подкрутить тот или другой весовой коэффициент, заменить экспоненту на квадратичную функцию и т. п., то немало участников возопит: чуровщина! где же равенство, справедливость, где, в конце концов, уважение к демократии и к нам, гражданам? И «в следующий раз» опять-таки никто не придет.
Вывод: очень многие аспекты надо рассмотреть заранее, умозрительно, спекулятивно; потом, составив математическую модель «совещательного процесса», — проверить на модели; и лишь под конец, при достаточной уверенности в осмысленном результате, запустить систему для реального «пилотного» использования. От первого «пилотного проекта» к следующему ее можно будет, конечно, подправлять и изменять, добиваясь все более значимых результатов. Но в процессе одного обсуждения, повторяю, этого делать нельзя.
Под «системой» я здесь подразумеваю систему поддержки массовых сетевых обсуждений, подробное описание которой главка за главкой появляется по-русски на моей личной странице в ЖЖ, а по-английски — в серии статей, напечатанных в специализированных западных журналах и материалах конференций. Коротко говоря, это компьютерная программа (например, веб-приложение), с помощью которой должны обеспечиваться ведение упорядоченного, целенаправленного и эффективного обсуждения любой поставленной проблемы.
Участник обсуждения в качестве читателя должен иметь возможность просмотреть отсортированный «дайджест» всего, что было предложено; в более активном и творческом качестве — иметь возможность подать собственное предложение или комментарий, рассчитывая насправедливый уровень внимания к нему со стороны обсуждающего сообщества в целом; и, наконец, в качестве критика-оценщика иметь возможность оценивать то, что читает, может быть, даже по нескольким разным шкалам, рассчитывая на то, что его оценки будут справедливо учтенысистемой при агрегировании многих оценок.
Когда участников много (например, тысячи или даже десятки тысяч), выполнение такой процедуры уже не может быть обеспечено ни ими самими, ни штатом модераторов; нужна специально разработанная компьютерная программа. Детали ее алгоритма не относятся к теме настоящей статьи и к теме этого номера ОЗ, поэтому здесь мы просто будем считать, что все предъявляемые нами требования к формированию и поддержанию репутации участников могут быть этим алгоритмом выполнены или поддержаны.
Репутация и популярность в социальных сетях и форумах
Пытаясь понять, как должна выглядеть и из чего должна складываться сетевая гражданская репутация, мы начинаем, разумеется, не с чистого листа. В интернете действует огромное количество разнообразных форумов, в том числе на различные общественно-политические темы,социальных сетей (самые популярные на сегодняшний день в России — «Фейсбук» и «Вконтакте») и т. д. Отдельно можно рассмотреть и сетевые компьютерные игры, в которых тоже используется некоторый аналог репутации (часто называемый «кармой»).
Рассмотрим для примера сеть «Фейсбук» (сокращенно ФБ). Характеристики пользователя этой сети, выражаемые количественно, — это количество его «друзей» («френдов») и подписчиков; применительно к конкретному его выступлению («посту») — это количество комментариев, «лайков» и «перепостов». Распространение (и тем самым прочтение) поста происходит горизонтально, в основном от френдов к их френдам и так далее (мы пользуемся здесь всем известным жаргоном сетевых сообществ); такое распространение называют иногда «вирусным». Общее количество перепостов данного поста, а также лайков и комментариев (к оригиналу, а также суммарно к его перепостам), легко может быть подсчитано программой, хотя не все эти параметры предъявляются пользователям. Все перечисленные параметры или какие-то их комбинации можно в принципе считать формирующими сетевую репутацию пользователя.
Какие репутационные характеристики пользователя может выражать каждый из перечисленных параметров? Понятно, что количество его френдов (плюс подписчики) в какой-то мере выражает личную популярность пользователя, точнее — его, так сказать, коммуникабельность (поскольку «зафрендить» в ФБ — действие всегда взаимное). Количество его постов не выражает в общем ничего, кроме его плодовитости, которая, возможно, никому не интересна. Количество перепостов какого-то его поста выражает популярность именно этого поста, но косвенно, конечно, влияет на популярность самого автора. Такое непрямое формирование репутационных параметров для нас будет в дальнейшем особенно интересным.
Количество лайков (в особенности суммарное по всем перепостам, хотя оно в ФБ не подсчитывается и не публикуется) должно было бы выражать уровень поддержки данного поста или его идеи. Но на самом деле «лайк» может означать все что угодно. Вася в своем посте сообщает, что умерла его любимая тетя, и набирает триста лайков — что, все эти люди радуются смерти Васиной тети? Конечно, нет. Они хвалят Васю за то, что он не утаил от друзей факт смерти тети, не стал скорбеть о ней в одиночестве? Тоже, пожалуй, нет, хотя в какой-то мере это возможно. Но главное, что выражает лайк в данном контексте, — это соболезнование. А если Вася сообщает, что женился, — то радость и поздравления. Если это сообщение о Васиной смелой акции в поддержку кого-то или чего-то — то одобрение Васиной акции. Если Вася говорит, что не согласен с политикой министра Пупкина или кровавого режима в Бусурмандии — согласие с этим несогласием, то есть в какой-то мере поддержка некоторой идеи. Если, наконец, Вася предлагает организовать государственные публичные дома и доходы с них перечислять в Стабфонд для будущих поколений, то формально лайк здесь тоже означает поддержку идеи, но на самом деле большинство лайков означает скорее «лол», то есть «удачно прикололся, Вася!»
И вот этот столь многозначный параметр выступает основной мерой популярности и поддержки пользователя, как в ФБ, так и в других соцсетях! На форумах, как правило, можно ставить как лайк или плюс (палец вверх), так и минус (палец вниз). Но это по-прежнему одномерная оценка, которая для разных постов (и косвенно — для разных пользователей) может, как мы видели, означать самые разные вещи. Интегрированная по всем постам данного пользователя, она дает некую численную характеристику — непонятно чего, кроме простой его «популярности», то есть количества людей, читающих и не оставляющих без внимания его посты. Наконец, «карма» в многопользовательских сетевых играх подсчитывается игровой системой как взвешенная сумма очков, полученных участником за разные его удачные действия в игре; тут снова изначально возможная многомерность оценки сводится к одному линейному параметру.
По этому параметру — популярности, поддержке, карме — система обычно ранжирует либо самих пользователей, либо их посты; ранжированный список предлагается другим пользователям в качестве одной из опций просмотра материала (так делается в основном на форумах). Таким образом, решив рассмотреть десять самых популярных в данный момент постов, скажем, на каком-то общеполитическом форуме, мы можем увидеть вперемежку информационные сообщения, оригинальные предложения решений социальных или экономических проблем, развернутые выражения поддержки или, наоборот, осуждения кого-то или чего-то, а то и просто удачные шутки.
Понятно, что если общественно-политический форум призван быть площадкой для серьезных обсуждений и даже принятия обязательных к исполнению решений, то сетевая гражданская репутация его участников должна выражаться гораздо более выпуклым и многомерным образом, а для этого она должна по-другому формироваться.
Другое характерное качество сегодняшней репутации-популярности в социальных сетях — это то, что она формируется по островному принципу: вообще говоря, каждый участник популярен в первую очередь среди своих френдов, и от них же получает основную поддержку своим постам. Возникают острова и островки влияний, что в каждодневной жизни вполне нормально, но при обсуждении вопросов, касающихся большого сообщества (страны, региона, мегаполиса, ну или, скажем, Академии наук) вряд ли может считаться разумным. Предложение по решению проблемы, касающейся миллионов, должно быть сразу предложено на общее рассмотрение миллионов (или хотя бы тех из них, кто готов затратить время на обсуждение), а не выкарабкиваться потихоньку из френдовой ниши.
Еще один аспект, который я считаю в целом негативным (хотя мне приходится по этому поводу часто вступать в споры), — зависимость влиятельности предложения от количества и активности «группы поддержки», то есть сетевых френдов его автора; иначе говоря, от его коммуникабельности. Как связана коммуникабельность гражданина с продуманностью его предложений по общественно-политическим вопросам — спорный вопрос; думаю, что корреляция здесь довольно слабая. Все склоняет к мысли, что хорошая система формирования и поддержания сетевой гражданской репутации граждан не должна принципиально зависеть от их сетевой коммуникабельности.
Формирование сетевой гражданской репутации
Теперь перейдем из области существующего на сегодняшний день в область решений, которые желательно (и вполне возможно) реализовать и использовать завтра. В процессе сетевого обсуждения какой-нибудь общественно-политической проблемы участники выполняют действия различных типов, список которых весьма невелик, и вряд ли к нему можно добавить что-то существенное. Основные типы действий это (а) просмотр и чтение постов, (б) выставление данному посту одной или нескольких различных оценок, (в) написание нового поста с собственным предложением, (г) написание к чужому предложению или комментарию нового комментария, содержащего оценку, сравнение, дополнительную информацию и проч. К этим основным типам действий следует добавить «служебные» действия, которые сегодня не выполняются или выполняются специально назначенными сотрудниками, тогда как в идеале должны были бы выполняться самими участниками обсуждения. Это (д) модерирование, то есть различные действия по контролю за корректностью высказываний и действий других участников, и (е) редактирование, то есть участие в приведении чужих постов в более понятный вид, сведению нескольких предложений в одно и т. д. Последний вид действий — самый сложный, интеллигентный и в то же время требующий определенной скромности и даже самоотречения — внимательное редактирование чужого текста, содержащего, возможно, идеи, которые редактор не поддерживает, часто выглядит неблагодарной работой.
Теперь представим себе, что участники могут ставить не одну, а несколько разных оценок, по разным параметрам, причем оценивать не только чужие предложения, но также и комментарии, акты модерирования, редактуру… Система может по каким-то формулам агрегировать каждый вид оценок, составляя общую оценку каждого вида, сначала (напрямую) для конкретного действия данного участника, а затем (косвенно) и для самого участника. Совокупность таких агрегированных косвенных оценок образует количественный аспект сетевой гражданской репутации участника обсуждения; в дополнение к нему, конечно, будет формироваться и качественный (непредставимый количественно) ее аспект — например, приверженность к той или иной общественно-политической доктрине или тенденции, выявляющаяся при знакомстве с совокупностью постов участника.
Таким образом можно раздельно оценивать для каждого поста-предложения такие количественно исчислимые характеристики, как внятность и сжатость изложения, аргументированность, оригинальность; для действий по чтению и комментированию — интерес и внимание к чужим мнениям, корректность и аргументированность критики, желание прийти к согласованному мнению; для действий по модерированию — беспристрастность и разумный уровень строгости; для действий по редактированию — грамотность, внимательность, качество результата… На этой основе формируется список базовых характеристик каждого участника, которые совокупно представляют его в достаточно полной мере как «сетевого гражданина». Агрегирование разных наборов этих характеристик дает некоторые более общие характеристики, полезные для выбора участника на какую-то должность (как внутри форума, то есть системы обсуждений, так и «в реале») или для однократного выполнения какой-нибудь задачи.
Здесь самое важное — отойти от системы линейного ранжирования, преодолеть ее. Соревнование за первое место вообще редко приносит пользу; в гражданском обществе должны культивироваться иные принципы: «проявлять себя с лучшей стороны в том, что вам больше удается», «поручать каждое дело наиболее (или хотя бы в достаточной мере) подходящим для него исполнителям»…
Замечу еще, что принцип взаимной анонимной оценки постов можно считать перенесением в область политических сетевых дискуссий метода отбора статей в научных журналах и выступлений на конференциях, широко использующегося уже несколько десятилетий в академическом сообществе и называемого blind peer review («анонимное рецензирование среди коллег»). Впрочем, отклонение одной или даже нескольких статей, вообще говоря, не влияет на репутацию их автора — хотя бы потому, что все делается редакциями практически вручную и независимо друг от друга.
Долговременность и накапливаемость репутации
Активный гражданин, вероятно, будет участвовать во многих сетевых обсуждениях — конечно, не совпадающих во времени. Ему хотелось бы (и всему обществу было бы полезно), чтобы его репутационные характеристики в какой-то мере сохранялись и накапливались от каждого обсуждения к следующему. С другой стороны, новые участники любого обсуждения, разумеется, не хотели бы с самого начала оказываться во втором ряду, оттесненные «сетевыми старожилами». Здесь нужен какой-то компромисс, который, к счастью, легко достигается введением весовых коэффициентов. Не вдаваясь в подробности, укажу два возможных принципа, которые можно применять и совместно, и по отдельности. Допустим, что обсуждение какого-то сложного вопроса планируется провести за три месяца. Участники, подключившиеся с самого начала, заработают какие-то «очки» уже в первую неделю обсуждения, а потом могут надолго замолчать и не следить за дискуссией, на конечном же этапе снова подключиться, получив сразу преимущество за счет когда-то набранных очков. Чтобы устранить подобный перекос, можно ввести принцип «старения оценок»: оценка, полученная в определенный день, в дальнейшем учитывается с весом, ежедневно уменьшающимся на столько-то процентов или долей процента. Этот принцип будет побуждать участников не выходить надолго из обсуждения, в решениях которого они заинтересованы.
Еще один принцип касается учета репутационных характеристик, то есть агрегированных оценок, из прошлых обсуждений. Такой учет полезен, но с оглядкой: несправедливо, если человек, проявивший себя хорошо при обсуждении, скажем, регулирования банковской сферы, включается с теми же самыми репутационными характеристиками в обсуждение семейного кодекса. Что-то может быть сохранено, что-то не должно учитываться, или должно учитываться с каким-то понижающим коэффициентом. Этот понижающий коэффициент может, например, выражать близость темнастоящего и прошлого обсуждения: участник, пришедший в текущее обсуждение, наследует не всю свою предыдущую репутацию, а взвешенную сумму репутационных баллов (отдельно по каждому репутационному параметру), заработанных им в предыдущих обсуждениях.
Если же рассматривать репутацию гражданина вне контекста конкретного обсуждения, то все баллы репутационных характеристик, накопленные им в различных обсуждениях, должны учитываться полностью, без понижающих коэффициентов.
Частное и общественное в сетевой репутации
Участник сетевого обсуждения вряд ли проявляет какие-то сугубо частные аспекты своей личности в самом этом обсуждении, но если другим участникам он известен и под своим реальным именем, то почти неизбежно смешение этих двух аспектов, то есть влияние частной репутации участника на оценки, выставляемые его действиям в процессе обсуждения. Вряд ли следует считать этот фактор положительным: от него лучше отгородиться с помощью той или иной формы анонимности.
Анонимно могут рассматриваться и оцениваться новые посты и комментарии, по крайней мере в первые несколько дней после их публикации. Система агрегирует индивидуальные оценки тоже вполне анонимно. При этом, однако, авторство каждого поста и другого действия регистрируется системой, хотя и не сообщается другим участникам. Иначе говоря, система действует как редакция журнала, выполняющая анонимное рецензирование предложенных статей.
Другой вариант — каждый участник регистрируется и действует в системе поддержки сетевых обсуждений под уникальным псевдонимом («ником»). Уникальность псевдонима и возможность подтверждения авторства могут быть обеспечены применением электронной подписи (шифрованием постов своим кодом с возможностью их проверочной расшифровки публикуемым парным кодом). Использование псевдонимов полезно и авторам, и обществу, но нельзя исключить практики раскрытия псевдонимов — как самими владельцами, так и другими людьми в самых разных целях, — делающей использование псевдонимов почти бессмысленным. Бороться с такой практикой, по-видимому, можно будет только дисциплинарными методами, и пока неясно, можно ли будет добиться строгого соблюдения нераскрываемости псевдонимов.
Я думаю, что оптимальный вариант — участие под псевдонимами и плюс к этому временная анонимность каждого нового поста.
Какие преимущества дает хорошая гражданская репутация в сети?
Имея уже некоторое представление о том, как могут проходить обсуждения общественно-политических вопросов в сети (на специализированном сетевом ресурсе под управлением специализированной компьютерной системы), можно теперь представить себе различные варианты «сетевой монетизации» репутационных характеристик участников, а затем и их «реальной монетизации». В сети, то есть в процессе обсуждения, участнику с высокими показателями соответствующих характеристик система может автоматически предоставлять более широкие возможности или какие-то преимущества. Например, беспристрастность участника может быть критерием назначения его системой на «должность» общественного модератора обсуждений, а выполнение обязанностей модератора в свою очередь послужит накоплению баллов «активности», даже при отсутствии собственных предложений и комментариев. На должность редактора скорее будет выдвинут человек, грамотно пишущий собственные посты, и т. д.
Отдельно следует рассмотреть возможность присваивания различных весовых коэффициентов оценкам, которые ставятся постам других участников. Например, оценки, поставленные участником с высоким баллом беспристрастности, могут учитываться с более высоким весом. Разумеется, это нарушает незыблемость принципа «один человек — один голос»; но переход к прямой демократии, даже в рамках какого-либо ограниченного сообщества вроде Академии наук или, скажем, Общества филателистов, вызовет такие обширные изменения в практике (само)управления, что могут возникнуть достаточные основания для пересмотра и этого доселе незыблемого принципа представительных демократий.
Наконец, выходя из виртуального мира сетевых обсуждений в реальный мир живой политики, вполне можно представить себе, что заработанная в сетевых обсуждениях гражданская репутация будет учитываться, например, при выдвижении кандидатов на выборах какими-либо партиями, при подыскивании подходящих кандидатур на те или иные административные посты и т. д. Возможность введения в будущем вознаграждения за участие в сетевых обсуждениях тоже не следует воспринимать как неуместную шутку. В конце концов, участие присяжных в судебных заседаниях оплачивается, как оно оплачивалось уже в античных Афинах. Афинский полис развил этот принцип, применив его и к участию в заседаниях народного собрания, то есть афинского парламента. Нет ничего невозможного в том, чтобы повторить этот опыт сегодня. Репутационные характеристики участников дадут основание градуировать вознаграждение за участие.
В заключение скажем несколько слов по еще одной теме, обозначенной в предисловии к этой статье. Классические иерархии (церковная, академическая, медицинская и пр.), разумеется, учитывают репутацию своих членов, но тем не менее переход на следующую ступень традиционно осуществляется посредством кооптирования: только доктора наук могут сделать кого-то доктором наук и т. д. Сегодня этот строго иерархический метод работает все хуже и хуже, верхи оказываются все в меньшей мере способными осуществлять руководство своими иерархиями методом кооптации. Кроме того, такие скачкообразные переходы, связанные со значительными изменениями в социальном статусе (сдача экзаменов, защита диссертации и т. д.) сопряжены со стрессами, несправедливостью и потенциальной коррупцией. Плавная эволюция на основе постоянно и динамически приобретаемых (а иногда и теряемых) баллов различных репутационных характеристик дает возможность избежать всех этих негативных факторов. Уровень в иерархии будет теперь выражаться более сглаженно — скажем, дробным числом между 0 и 1, и, соответственно, коллегиальное принятие решений будет осуществляться по методу взвешенного агрегирования голосов. Кажется, на этом пути можно обновить и перестроить старинные иерархии к всеобщей пользе.
Применительно же к широким сетевым общественно-политическим обсуждениям отметим, что система гибких репутационных характеристик участников включает их в некое подобие «иерархии по заслугам», тоже гибкой, динамически меняющейся и притом многомерной (кто-то может быть на данный момент впереди другого по одному параметру и отставать от него по другому). И поскольку никакое содержательное обсуждение не может обойтись без экспертов по соответствующей теме, это возвращает нас к только что упомянутой проблеме несовершенства современных научных иерархий. Их переопределение на более честных и справедливых основаниях поможет восстановить институт специализированной экспертизы в гражданском обществе, заметно пошатнувшийся в нашу эпоху. Общество, организованное по принципам прямой демократии с включением механизмов меритократической иерархии, будет больше доверять экспертным сообществам, организованным по такому же принципу.
