Опубликовано в журнале Отечественные записки, номер 6, 2013
Лемкин и Лаутерпахт: два юриста из Львова[1]
9 декабря 1948 года в Париже Генеральная ассамблея ООН приняла Конвенцию о предупреждении геноцида и наказании за него, а на следующий день — Всеобщую декларацию прав человека. Авторы документов исходили из опыта Второй мировой войны, и в особенности холокоста; оба знаменовали важный поворот в развитии международного права. Отныне его доминирующим субъектом перестают быть суверенные государства — не менее значимым становится индивидуум, человек, отдельная личность. Эти новые инструменты права были созданы двумя людьми: Рафаэлем Лемкиным, придумавшим термин «геноцид», и Гершем Лаутерпахтом, разработавшим понятие «преступление против человечности». Поэтому Лемкина и Лаутерпахта (оба, кстати, окончили юридический факультет университета Яна Казимира во Львове, столице Галиции) можно считать первопроходцами, выступившими под знаменами прав человека против примата суверенных государств в международном праве. Всю свою профессиональную деятельность они посвятили борьбе за главенство закона в международных отношениях и уважение прав личности, отстаиванию принципа персональной ответственности представителей власти, виновных в массовых преступлениях, как если бы девиз Semper fidelis (всегда верен), пожалованный папой Александром VII в 1568 году городу Леополису (латинское название Львова), был их личным девизом.
Сходство биографий этих юристов-международников позволяет сделать вывод, что перед нами весьма близкие соратники, даже больше — братья по духу. В самом деле, их объединяют многие общие черты[2]; мы отметим лишь десять.
Во-первых, оба они выросли в либеральных еврейских семьях, живших в польскоговорящем окружении: Лемкин происходит из местечка Озериско недалеко от Волковыска, в начале XX века входившего в состав российской части разделенной Польши (ныне территория Белоруссии), Лаутерпахт — из городка Жолква близ Львова, принадлежавшего империи Габсбургов (в наши дни — Западная Украина). Оба свободно говорили на идише, знали древнееврейский и были членами еврейских молодежных и студенческих организаций.
Во-вторых, их объединяет не только общий региональный и культурный бэкграунд, но и принадлежность к одному поколению. Лаутерпахт родился в 1897 году, Лемкин — в 1900-м (кстати, умерли они тоже почти одновременно — в 1960 и 1959 г. соответственно).
В-третьих, как мы уже говорили, оба учились в университете Яна Казимира во Львове, во многом у одних и тех же профессоров, хотя и в разное время (Лаутерпахт в 1915—1919 гг., Лемкин — в 1920—1926 гг.).
В-четвертых, уже из ранних публикаций видно, что оба интересовались изменениями, которые произошли в международном праве после Парижской мирной конференции — такими как основание Лиги Наций в Женеве, создание Постоянной палаты международного правосудия в Гааге, утверждение принципа защиты меньшинств, появление института международных санкций и т. п.
В-пятых, в межвоенные годы оба становятся влиятельными экспертами в различных областях права и получают признание не только на региональном, но и на международном уровне.
В-шестых, оба эмигрировали из Центральной Европы в англоговорящие страны: Лаутерпахт — в Великобританию, за 20 лет до холокоста, Лемкин, едва успевший спастись от нацистов, — в США.
В-седьмых, оба с детских лет и до конца жизни регулярно подвергались прямым и завуалированным антисемитским нападкам.
В-восьмых, их родители и большая часть родственников погибли во время холокоста.
В-девятых, оба сыграли весьма заметную роль в Нюрнбергском процессе 1945—1946 годов, добившись там практического применения двух упомянутых выше ключевых концептов: «геноцид» и «преступление против человечности».
В-десятых, можно упомянуть тот факт (последний по порядку, но не по важности), что оба считали принятие Организацией Объединенных Наций соответствующих документов 1948 года — Конвенции по предотвращению геноцида и Декларации прав человека — своим величайшим жизненным достижением, но в то же время видели в них личное поражение из-за слишком компромиссных и расплывчатых формулировок, включенных в конечный текст.
Разумеется, в их биографиях обнаруживаются и существенные различия. Лаутерпахт в 1919 году уезжает из Львова в Вену, где учится вместе с Гансом Кельзеном, в 1921 году переезжает в Лондон, получает там ученую степень, затем с 1927 года работает в Лондонской школе экономики, а в 1937 году становится профессором престижной Уэвелловской кафедры международного права в Кембридже и занимает этот пост вплоть до выхода в отставку в 1955 году. Несмотря на активное противодействие антисемитов в правительственных и научных кругах тогдашней Англии, его назначают судьей Постоянной палаты международного правосудия в Гааге. Для любого юриста-международника это было равносильно вознесению на Олимп.
Что касается Лемкина, то он не торопится покидать Польшу: получает ученую степень во Львове в 1926 году, потом переезжает в Варшаву, где делает карьеру юриста по международному праву, одновременно занимаясь научной деятельностью. В 1934 году, в условиях обострившегося антисемитизма, он оставляет службу и открывает частную юридическую контору, которая специализируется на консультациях налогоплательщиков иностранного происхождения, занимающихся бизнесом на территории Польши. В начале 1940 года Лемкин бежит из Восточной Польши, оккупированной Советским Союзом, в Швецию — через Литву и Латвию, а в 1941 году эмигрирует оттуда в Соединенные Штаты, проследовав транзитом через СССР, Японию и Канаду.
Дальнейшая его профессиональная карьера представляет собой чередование непродолжительных периодов преподавания в высшей школе с краткими эпизодами работы в правительственных учреждениях. Найти постоянное место службы Лемкину так и не удалось. Ни одно из американских издательств не проявило интереса к задуманному им трехтомнику «История геноцида». Лемкин окончил жизнь в страшной нужде. Он умер в 1959 году в Нью-Йорке от сердечного приступа, безуспешно пытаясь организовать публикацию своей автобиографии[3].
Нетрудно заметить, что после холокоста их карьеры сложились совершенно по-разному. В 1950-х годах Лаутерпахт приобрел репутацию наиболее авторитетного британского эксперта по международному праву (особенно в области прав человека), в то время как Лемкин более чем на 20 лет был забыт. Различие хорошо иллюстрируют заголовки двух недавно опубликованных статей. Если Энтони Карти из Гонконгского университета называет Лаутерпахта «крупнейшим восточноевропейским специалистом по международному праву»[4], то польский историк права Рышард Шавловски дает своему очерку «Жизненный путь Рафаэля Лемкина» следующий пространный подзаголовок: «От плодотворной научной работы и благополучной юридической практики в Варшаве тридцатых годов к вершине успеха на международном поприще в Америке сороковых, а затем — к полной нищете в Нью-Йорке пятидесятых»[5].
В биографическом плане подобное противопоставление представляется вполне правомерным: личная жизнь Лаутерпахта сложилась гораздо удачнее, особенно в 1940—1950-х годах, а его карьерные достижения были несравненно более значительными. Вместе с тем сейчас имя Лаутерпахта известно только в кругах юристов-профессионалов, тогда как имя Лемкина прочно связалось в общественном сознании с широко используемым термином «геноцид». Вот, к примеру, начало статьи из онлайн-энциклопедии Мерриам-Уэбстер:
Геноцид: умышленное и систематическое уничтожение группы людей, выделенной по расовому, религиозному, политическому или этническому признаку. Термин ввел в обращение юрист польского происхождения Рафаэль Лемкин, работавший советником в военном министерстве США во время Второй мировой войны, для описания целенаправленного уничтожения населения[6].
Более того, широкой публике Лемкин известен не просто как создатель неологизма «геноцид» и автор соответствующей конвенции, но еще в большей степени — как человек, открывший миру глаза на «страшнейшее из преступлений». В 2002 году Саманта Пауэр — в настоящее время специальный советник президента США Барака Обамы по вопросам прав человека, а с мая 2013 года представитель США в ООН — пишет в своей книге, получившей Пулитцеровскую премию, что ее задача — рассказать, как «один-единственный человек заставил мир задуматься о геноциде»[7]. Разумеется, она имеет в виду Лемкина. А в 2010 году Польский институт международных отношений опубликовал коллективный сборник о Лемкине, снабдив его патетическим заголовком: «Герой человечества»[8]. Неудивительно, что Лемкину посвящено около десятка биографических трудов (а также две театральные пьесы) на английском, польском, французском и других языках, в то время как жизнь Лаутерпахта освещается в единственной биографии, написанной его собственным сыном (и преемником на посту судьи Международной палаты правосудия) сэром Элиху Лаутерпахтом. С другой стороны, в просопографической главе авторитетного «Оксфордского справочника по истории международного права», опубликованного недавно, несколько месяцев назад, именно Лаутерпахт поставлен в один ряд с двадцатью другими выдающимися юристами, учеными и политиками, которые формировали облик международного права с раннего Средневековья до 50-х годов XX века. Имя же Лемкина упоминается в справочнике, насчитывающем 1200 страниц, лишь однажды[9]. Налицо колоссальный разрыв между публичным и академическим признанием.
А что можно сказать о прямом общении двух светил из Львова? Ни Лаутерпахт, ни Лемкин ни разу не упоминали о личных встречах, телефонных или письменных контактах, но, скорее всего, должны были видеться друг с другом. В 1928 году Лаутерпахт принял участие в конференции по международному праву, состоявшейся в Варшаве, где в то время жил и работал Лемкин[10]. Во время Второй мировой войны Лаутерпахт дважды ездил в США для консультаций с судьей Робертом Джексоном, выступавшим в роли главного обвинителя от американской стороны на Нюрнбергском процессе 1945—1946 годов. В тот момент Лемкин был одним из советников Джексона и в этой связи несколько раз ездил из США в Лондон и Нюрнберг[11]. Кроме того, Лаутерпахт был членом Британского кабинета по вопросам военных преступлений, готовил речи для главного обвинителя от Британии сэра Хартли Шоукросса и лично присутствовал на процессе в ноябре 1945 и мае 1946 года. Лемкин участвовал также в первой послевоенной конференции Ассоциации международного права, состоявшейся в августе 1946 года в Кембридже, где тогда жил и работал Лаутерпахт. В своих мемуарах Лемкин пишет: «Лечу в Англию, чтобы обратиться к тремстам участникам конференции из Англии и других европейских стран с призывом поддержать концепцию геноцида как международного преступления. Встречаю холодный прием»[12].
А еще у Лаутерпахта и Лемкина было много общих знакомых в кругах юристов-международников, таких как Веспасиан Пелла из Румынии и упомянутый выше Роберт Джексон из США. Но все же не существует документальных свидетельств, доказывающих, что два бывших студента из Галиции вступали в какие-либо прямые контакты. Более того, есть основания предполагать, что они не особенно симпатизировали друг другу. Лемкин ни разу не использовал оборот «преступление против человечности», в то время как Лаутерпахт всячески избегал термина «геноцид», а если и употреблял его, то без ссылки на Лемкина[13]. В своем заключительном выступлении на Нюрнбергском процессе Шоукросс произносит слово «геноцид» целых пять раз[14], однако в черновиках его речи, подготовленных советником Лаутерпахтом, этот неологизм вообще не обнаруживается[15]. Тем не менее уже в 1945 году Лаутерпахт опубликовал короткую, но весьма положительную рецензию на программную работу Лемкина «Правление государств Оси в оккупированной Европе. Оккупационные законы, анализ административной структуры, предложения по возмещению ущерба», опубликованную годом ранее. Лаутерпахт охарактеризовал ее как «весьма впечатляющую» и особенно подчеркнул тот факт, что перед нами — «важное обобщающее исследование того, что он [Лемкин] называет геноцидом, понимая под этим новым термином физическое уничтожение народов и этнических групп»[16]. Впрочем, это не помешало Лаутерпахту в «Учебнике международного права», изданном в 1955 году, объявить концепцию геноцида практически бесполезной[17]. Согласно Джону Куперу, автору одной из последних биографий Лемкина, Лаутерпахт вообще «считал Лемкина эксцентричным чудаком»[18].
Быть может, они контактировали косвенным образом или испытали какое-то общее влияние, например, со стороны своих львовских профессоров? Мы знаем, что, будучи студентом, Лемкин посещал лекции Людвига Эрлиха, который преподавал государственное и международное право в Львовском университете начиная с 1920 года. Лаутерпахт перебрался в Вену годом раньше[19], однако в 1928 году он восторженно отзывается о монографии Эрлиха «Право народов» на страницах польского юридического журнала G-tos Prawa[20], — несмотря на то, что в 1925 году они соперничали за получение престижной кафедры во Львове. Эрлиха можно назвать по-настоящему «международным» юристом-международником: с 1911 по 1920 год он занимался научной работой и преподаванием в Германии, Великобритании и США, в межвоенный период читал лекции в Чехословакии, Румынии и Голландии, а в 1927—1928 годах был специальным судьей Постоянной палаты международного правосудия в Гааге[21]. Эрлих практически наверняка встречался и с Лаутерпахтом, и с Лемкиным на Нюрнбергском процессе, где, будучи заведующим кафедрой международного права Ягеллонского университета, выступал в роли официального советника польской делегации.
До Эрлиха, начиная с 1889 года, кафедру международного права в Львовском университете возглавлял Станислав Старжинский (Stanistaw Starzynski), эксперт в области конституционного права и известный политик в Австро-Венгрии и межвоенной Польше[22]. И Лаутерпахт, и Лемкин учились у Старжинского, причем последний даже упоминает его, правда, не называя прямо, в своих недавно опубликованных мемуарах[23]. Лемкин пишет, что в 1921 году он ввязался в ожесточенный спор с одним из своих львовских преподавателей по поводу оправдательного приговора, вынесенного армянскому студенту Согомону Тейлиряну, который застрелил в Берлине видного деятеля младотурков Мехмет Таалат Пашу — одного из главных организаторов геноцида армян в Османской империи 1915—1916 годов. По мнению Лемкина, в данном случае судебному преследованию следовало подвергнуть не убийцу, а его жертву — за организацию массовых убийств. Профессор возразил ему, апеллируя к принципу государственного суверенитета: «Возьмем, к примеру, человека, владеющего некоторым количеством куриц. Он их убивает. Почему бы и нет? Это не ваше дело. Вмешавшись, вы совершите правонарушение»[24]. Лемкин ответил коротко и твердо: «Суверенитет не может быть трактован как право на убийство миллионов невинных людей»[25].
Подобный ответ мог бы дать и Лаутерпахт, вся научная деятельность которого посвящена борьбе за права отдельной личности и направлена против того, что он называл «обожествлением» государства и его суверенитета[26]. В любом случае ошибкой было бы считать, что Лемкин создал свой знаменитый неологизм для описания именно холокоста — изначальным толчком здесь послужило истребление анатолийских армян в Османской империи, массовый голод в советской Украине, организованный Сталиным в 1932—1933 годах (и получивший теперь название голодомора), а также, вероятно, детские впечатления от еврейских погромов на территории российской Польши, когда был разорен его дом и погиб его брат[27]. Однако в межвоенные годы Лемкин все еще оперирует такими терминами, как «варварство», «вандализм» и «террор»[28]. Неологизм «геноцид» впервые появляется в его труде «Правление государств Оси в оккупированной Европе», написанном в 1943 и опубликованном в 1944 году в Нью-Йорке. То, что Уинстон Черчилль в 1941 году называл «преступлением без названия», теперь получило имя[29]. Между прочим, Лемкин в отличие от Лаутерпахта не отвергал насилие в принципе. Когда в 1926 году в Париже украинский националист Симон Петлюра был убит русским анархистом Шоломом Шварцбардом, Лемкин назвал это «великолепным преступлением»[30].
Позвольте мне в заключение процитировать Филипа Сэндса, профессора кафедры международного права в Университетском колледже Лондона, который недавно написал статью, посвященную «особому положению Львова в современном международном праве», имея в виду наследие Лемкина и Лаутерпахта:
«Вклад Львова (Лъв1ва, Лемберга) в создание современного международного правопорядка, в разработку его принципов и механизмов, поистине исключителен. ДНК этого города оплодотворила международную правовую систему»[31].
Я полностью согласен с утверждением одного из ведущих мировых экспертов. Но как историку мне важно знать, как именно внимание к интересам личности в противовес интересам государства, свойственное Лаутерпахту и Лемкину, было обусловлено их учебой в столице Галиции. Что повлияло на них в первую очередь? Ущербный статус еврея, существующего в антисемитском (и при Габсбургах, и позже) окружении? Неприятие консерватизма Старжинского? Или же у них был какой-то другой, пока не известный нам общий учитель, исповедовавший более либеральные взгляды? Сейчас этот вопрос изучает Оксана Головко-Гаврышева из Львовского национального университета имени Ивана Франко (кафедра международного права). Исследуя университетские архивы, она пытается выяснить, какие лекции они посещали и у каких профессоров права учились. Я уверен, что ее работа позволит нам составить более точное представление о том, как формировалось правовое мировоззрение двух молодых еврейских студентов, изменивших позже ход мировой истории. В любом случае, даже то немногое, что мы знаем сейчас о львовском периоде жизни Лаутерпахта и Лемкина, лишь подтверждает тот факт, что облик современного международного права в значительной мере определен бурной, конфликтной историей Восточной Европы, и в частности деятельностью двух студентов-юристов из этого региона[32].
Перевод с английского Дмитрия Злодеева
[1] Оригинал статьи: Stefan Troebst. Lemkin and Lauterpacht in Lemberg and Later: Pre- and Post-Holocaust Careers of Two East European International Lawyers прислан в редакцию автором, сотрудником Центра по изучению истории и культуры Восточной Европы (Лейпциг). Приносим благодарность Штефану Требсту за постоянное сотрудничество с нашим журналом.
[2] В этом перечне я отчасти следую работе: Vrdoljak, Ana Filipa. Human Rights and Genocide: The Work of Lauterpacht and Lemkin in Modern International Law. In: The European Journal of International Law 20 (2010), 1163—1194. P. 1165.
[3] Frieze, Donna-Lee. Introduction. The "Insistent Prophet". In: Lemkin, Raphael. Totally Unofficial. The Autobiography of Raphael Lemkin. Ed. by Donna-Lee Frieze. New Haven, CT, London: Yale University Press, 2013, ix—xxvii. P. ix.
[4] Carty, Anthony. Hersch Lauterpacht: A Powerful Eastern European Figure in International Law. In: Baltic Yearbook on International Law 7 (2007), 83—111.
[5] Szawlowski, Ryszard. Raphael Lemkin’s Life Journey: From Creative Legal Scholar and Well-to-do Lawyer in Warsaw until 1939 to Pinnacle of International Achievements during the 1940s in the States Ending Penniless Crusader in New York in the 1950s. In: Biericzyk-Missala, Agnieszka, Siawomir Dqbski (eds): Rafai Lemkin. A Hero of Humankind. Warsaw: The Polish Institute of International Affairs, 2010, 31—57.
[6] URL: http://www.merriam-webster.com/dictionary/genocide. См. специальное исследование Б. Барта: Barth, Boris. Genozid. Volkermord im 20. Jahrhundert. Geschichte, Theorien, Kontroversen. Miinchen: C. H. Beck, 2006. В общих трудах по правам человека имя Лемкина также фигурирует в качестве «фирменного знака», тогда как Лаутерпахта упоминают редко. См., например: Hoffmann, Stefan-Ludwig (ed.). Human Rights in the Twentieth Century. Cambridge: Cambridge University Press, 2011, или Moyn, Samuel. The Last Utopia. Human Rights in History. Cambridge, MA, London: The Belknap Press of Harvard University Press, 2010.
[7] Power, Samantha. "A Problem from Hell": America and the Age of Genocide. New York: HarperCollins, 2002 (текст на суперобложке).
[8] Bienczyk-Missala, DQbski (eds). Rafat Lemkin. A Hero of Humankind.
[9] Scobbie, Iain. Hersch Lauterpacht (1897—1960). In: Fassbender, Bardo, Anne Peters (eds). The Oxford Handbook of the History of International Law. Oxford: Oxford University Press. 1179—1183. В указателе имя Лемкина отсутствует.
[10] Lauterpacht, Elihu. The Life of Sir Hersch Lauterpacht, QC, FBA, LLD. Cambridge: Cambridge University Press, 2010. P. 21.
[11] Lemkin. Totally Unofficial. P. 235—236.
[12] Там же. P. 236. О речи Лемкина на конференции см.: The International Law Association. Report of the Forty-first Conference held at Cambridge in the Old Schools. August 19th to 24th, 1946. Cambridge, 1948. P. 25—26. Лаутерпахт был членом Ассоциации и выступал на ее 43-й конференции в 1946 г. См.: Lauterpacht, Hersch. Human Rights, the Charter of the United Nations, and the International Bill of the Rights of Man. Report to the International Law Association. In: International Law Association. Report of the Forty-third Conference of the International Law Association held at Brussels in 1948. Cambridge, 1950. P. 80—138.
[13] См., например, трактовку понятия «геноцид» в: Lauterpacht, Hersch. International Law and Human Rights. London: Stevens & Sons, 1950. P. 44.
[14] Shawcross, Hartley. Summation. In: Trial of the Major War Criminals before the International Military Tribunal, Nuremberg, 14 November 1945 — 1 October 1946. Vol. XIX: Proceedings, 19 July 1946 — 29 July 1946. Nuremberg, 1947, 433—681, см. pp. 494, 497, 498, 509 и 515.http://www.loc.gov/rr/frd/Military_Law/pdf/NT_Vol-XIX.pdf. Ср. еще: Schabas, William A. Raphael Lemkin, Genocide and Crimes against Humanity. In: Bienczyk-Missala, DQbski (eds). Rafai Lemkin. A Hero of Humankind, 233—256, см. p. 241, а также: Shawcross: Shawcross, Hartley, and Baron Shawcross. Life Sentence. The Memoirs of Lord Shawcross. London: Constable, 1995.
[15] Sands, Philipp. Twin Peaks: The Hersch Lauterpacht Draft Nuremburg Speeches. In: Cambridge Journal of Comparative and International Law 1 (2012), 37—44. См. здесь p. 40.
[16] Lauterpacht, Hersch. Review of Raphael Lemkin: Axis Rule in Occupied Europe. In: Cambridge Law Journal 9 (1945), 140. См.: Lemkin, Raphael. Axis Rule in Occupied Europe. Laws of Occupation, Analysis of Government, Proposals for Redress. Washington: Carnegie Endowment for International Peace, 1944 (Reprint Clark, NJ: The Lawbook Exchange, 2008).
[17] Lauterpacht, Hersch. International Law. A Treatise by Lassa Oppenheim. Vol. 1: Peace. London: D. McKay, 1955, 744.
[18] Cooper, John. Raphael Lemkin and the Struggle for the Genocide Convention. Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2008, 229.
[19] Kornat, Marek. Raphael Lemkin’s Formative Years and the Beginning of International Career in Inter-war Poland (1918—1939). In: Bienczyk-Missala, DQbski (eds). Rafat Lemkin. A Hero of Humankind, 59—73, here p. 62.
[20] Lauterpacht, Hersch. Sukcesija panstw w odniesieniu do zobowiazan prywatno-prawnych. In: Gt-os Prawa 5 (1928), nos. 5—6, 18—33, here p. 19. См. также английский перевод: Succession of States with Respect to Private Law Obligations. In: Lauterpacht, Hersch. International Law. Collected Papers. Vol. 3: The Law of Peace. Pts. II—VI. Ed. by Elihu Lauterpacht. Cambridge: Cambridge University Press, 1977, 121 — 137, см. p. 122. Переводчиком был Кшиштоф Скубишевский — с 1963 г. преподаватель международного права в университете Адама Мицкевича в Познани, а в 1971/72 — приглашенный профессор в Оксфорде; в 1989 г. он стал министром иностранных дел в демократически избранном правительстве Тадеуша Мазовецкого.
[21] Rudnycki, Szymon. Ehrlich, Ludwik. In: The YIVO Encyclopedia of Jews in Eastern Europe (http://www.yivoencyclopedia.org/article.aspx/Ehrlich_Ludwik); Ludwik Ehrlich. In: Wikipedia. Wolna encylopedia (http://pl.wikipedia.org/wiki/Ludwik_Ehrlich).
[22] Binder, H[arald]. Starzynski Stanistaw. In: Osterreichisches Biographisches Lexikon 1815—1950. Vol. 13. Vienna: Verlag der Osterreichischen Akademie der Wissenschaften, 2007, 112—113 (http://www.biographien.ac.at/oebl/oebl_S/Starzynski_Stanislaw_1853_1935.xml); Redzik, Adam. Stanistaw Starzynski (1853—1935) a rozwoj polskiej nauki prawa konstytucyjnego. Warsaw, Cracow: Instytut Allerhanda, 2012.
[23] Lemkin. Totally Unofficial, 20.
[24] Yahraes, Herbert. He Gave a Name to the World’s Most Horrible Crime. In: Collier’s, 3 March 1951, 28. Quoted by Cooper: Raphael Lemkin, 14—15.
[25] Lemkin, Raphael. Totally Unofficial Man. In: Totten, Samuel, Steven L. Jacobs (eds). Pioneers of Genocide Studies. New Brunswick: Transaction Publishers, 2002, 365—399, см. p. 371.
[26] О влиянии на образ мыслей Лаутерпахта событий его жизни см. Koskenniemi, Martti. Lauterpacht: the Victorian tradition in international law. In: Idem: The Gentle Civilizer of Nations. The Rise
and Fall of International Law 1870—1960. Cambridge: Cambridge University Press, 2001, 353—412, см. p. 412.
[27] Elder, Tanya. What You See before Your Eyes: Documenting Raphael Lemkin’s Life by Exploring His Archival Papers, 1900—1959. In: Journal of Genocide Research 7 (2005), 469—499, см. p. 475.
[28] Kornat, Marek. Barbarity — Vandalism — Terrorism — Genocide. On Rafai Lemkin and the Idea of Defining ‘the Crime under the Law of Nations’. In: Polish Quarterly of International Affairs 2008, no. 2, 79—98. См. также: Kraft, Claudia. Volkermorde im 20. Jahrhundert. Rafai Lemkin und die Ahndung des Genozids durch das internationale Strafrecht. In: Hosler, Joachim, Wolfgang Kessler (eds). Finis mundi — Endzeiten und Weltenden im ostlichen Europa. Stuttgart: F. Steiner Verlag, 1998, 91—110; eadem: Volkermord als delictum iuris gentium — Raphael Lemkins Vorarbeiten fur eine Genozidkonvention. In: Jahrbuch des Simon-Dubnow-Instituts 4 (2005), 79—98; and eadem: Europa im Blick der polnischen Juristen. Rechtsordnung und juristische Profession in Polen im Spannungsfeld zwischen Nation und Europa 1918—1939. Frankfurt am Main: Vittorio Klostermann, 2002.
[29] Выступление по радио премьер-министра Уинстона Черчилля, посвященное встрече с президентом Рузвельтом, 24 августа 1941 г. (http://www.ibiblio.org/pha/timeline/410824awp.html).
[30] Lemkin. Totally Unofficial, 21. До сих пор в точности не установлено, стояло ли за этим убийством советское ГПУ.
[31] Sands, Philippe. The Memory of Justice: The Unexpected Place of Lviv in International Law — A Personal History. In: Case Western Journal of International Law 43 (2011), 739—758, см. p. 758. См. также в Youtube лекцию на эту тему Sands’ Klatsky в Case Western Reserve School of Law, January 12, 2011:http://www.youtube.com/watch?v=jxYYTSbxm4fE
[32] В 2014 году в Лейпцигском центре по изучению культуры и истории Восточной Европы начнет осуществляться исследовательский проект, посвященный этой теме. См.: Troebst, Stefan. Speichermedium der Konflikterinnerung. Zur osteuropaischen Pragung des modernen Volkerrechts. In: Zeitschrift ffir Ostmitteleuropa-Forschung 61 (2012), 405—432; и Skordos, Adamantios. Geschichtsregionale Volkerrechtsforschung. Der Fall Siidosteuropa. Ibid., 433—473.