Протестное поведение избирателя поздней сталинской эпохи
Опубликовано в журнале Отечественные записки, номер 1, 2013
«КТО ПОРТИТ БЮЛЛЕТНИ,
ТОТ В СОЮЗЕ НЕДОВОЛЬНЫХ»[1]
Несогласных в выборах послевоенных лет было очень мало, буквально единицы. В партийных отчетах они перечислены поименно или, когда их имена неизвестны, представлены процентами на грани статистической погрешности. Подавляющее большинство из них отказывались голосовать без объяснений или скрывали свои доводы, перечеркивая имена в бюллетенях, унося их с собой, бросая в урны по-сторонние предметы или записывая на бюллетенях свое личное мнение по поводу выборов, коммунистов и ситуации в стране. К примеру, «на участке № 129 (город Молотов, ныне Пермь) избиратель Рыбакова категорически отказалась пойти го-лосовать. С этой целью в 6 часов утра ушла из квартиры, закрыв ее, и до сих пор не явилась»[2]. В редких случаях звучат причины отказа от голосования. Отчет Мо-лотовского обкома ВКП(б) сообщает: «Девять человек отказались от голосования, к ним относятся в Кунгурском районе — три бывших монахини, объяснившие отказ от голосования религиозными убеждениями. В городе Березники — плот-ник Севуралтяжстроя Стрельник А. В., бывший деникинский офицер, отбыв-ший 15-летнее заключение по статье 58 Уголовного Кодекса, из-за обиды на со-ветскую власть. Рабочий Лысьвенского завода Ермаков Е. А., 1926 года рождения, три домохозяйки в Чердынском районе и одна домохозяйка в Пермско-Ильинском районе отказались сообщить причины отказа от голосования. 377 бюллетеней оказались полученными, но не опущенными в избирательные урны»[3].
Голосование — это ритуальная форма проявления лояльности по отношению к советской власти. Лояльный человек приходил на избирательный участок как можно раньше — голосование начиналось в 6 утра (особо лояльные приходили заранее — даже в 2 часа ночи) — и приводил с собой всю семью. Он (или она) голо-совал первым (фамилия, имя и отчество первого избирателя на участке вносились в отчеты). Опуская бюллетень в урну, он говорил шаблонные слова типа: «Я уже третий раз голосую первым, от всей души отдаю свой голос за кандидатов Сталинского блока коммунистов и беспартийных»[4]. А потом он участвовал в празднике, который для него организовали в день выборов. Праздник включал культурное обслуживание: буфеты с бутербродами, пирожками, пряниками, карамелью, ква-сом, морсом, пивом и папиросами; бригады художественной самодеятельности, концерты, радио, киносеансы, баянистов и даже джаз. В некоторых местах песни и танцы под гармошку продолжались до 2—3 ночи, хотя сами выборы заканчива-лись в полночь.
Человек, сознательно отказавшийся голосовать за обозначенную кандидату-ру, автоматически причислялся к людям, не лояльным к советской власти. В ста-линскую эпоху это было опасно для жизни и свободы, поэтому чаще всего они скрывали свои имена.
«Мы живем в самой прогрессивной стране земного шара», или «За нищету и голод не отдаю свой голос»
Люди второй половины 1940-х годов в большинстве своем жили на грани нищеты. Хлеб все еще выдавали по карточкам. А в начале 1947 года, как раз перед выборами в Верховный Совет РСФСР, «из-за снижения лимита по расходу хлеба на февраль месяц многим иждивенцам и детям, на которых раньше выдавали хлебные карточки, карточки не даны»[5]. Еда была крайне скудной для всех, кроме руководящих кадров.
Жили рабочие в тесноте бараков, общежитий или коммунальных квартир. По-рой в качестве жилой площади приспосабливали подвалы, ванные комнаты, сараи, производственные помещения. В Молотовской области на Краснокамской бумаж-ной фабрике «Гознак» подобное жилье составляло 45 % всего фонда[6]. «Средняя плотность жилого фонда по заводу составляла 4,3 кв. м на человека, причем… по барачному фонду приходится 3,2 кв. м на человека, а в отдельных общежитиях… до 2—2,5 кв. м и даже меньше». Около четверти всего жилого фонда были «…бара-ки каркасно-засыпного типа, половина которых построена в 1930—1932 г.г.». В них проживало около 4000 рабочих. Составители справки — партийные функционе-ры — находят условия проживания в этих бараках невыносимыми: «Крыши про-текают, стены осели и промерзают, в комнатах зимой холодно и сыро. нет никаких удобств». Более тысячи рабочих проживали в общежитиях, в комнатах по 20—25 че-ловек. В общих помещениях жили и супружеские пары. Весьма красочно описа-ны условия жизни в леспромхозе Александровского района Молотовской области: «Рабочие, особенно кадровые, размещены от 4 до 5 семей в одной комнате, кото-рые не отштукатурены, со сквозными щелями, светящими наружу, в общежитиях уборка не производится, царит полнейшее антисанитарное состояние, постельная принадлежность не стирается и не меняется по месяцу и более. Выплата зарплаты иногда затягивается от 2 до 2,5 месяцев»[7].
Длительность рабочего дня составляла порой 16—17 часов. Многие трудились на заводах по указу о мобилизации 1941 года, и даже в 1948 году им не разрешали вернуться домой к своим семьям. Люди, самовольно оставившие производство, официально именовались дезертирами и подлежали уголовной ответственности. Только на заводах им. Сталина, им. Молотова, им. Дзержинского (г. Молотов) в 1947 и 1 квартале 1948 года оформлено и передано в народные суды за прогу-лы и дезертирство 6493 дела, а всего по области под суд попали 32 375 человек. За 5 месяцев 1948 года отдано под суд 12 643 человека[8].
Хозяйственные руководители при случае использовали своих подчиненных на домашних работах. Так, начальник шахты им. Сталина постоянно «…застав-лял рабочих коммунального отдела шахты работать на его личном хозяйстве». Они косили сено, сажали, окучивали и копали картофель, делали другие работы по хозяйству. Начальник шахты в течение трех лет «…использовал кучера в виде своеобразного батрака». Тот «следил за чистотой во дворе и конюшне (подметал, вычищал навоз, носил и стлал свежую подстилку), в зимнее время очищал двор от снега, колол и пилил дрова, весной пахал огород и участок в поле, садил кар-тофель летом окучивал… Жена (начальника шахты. — А. К.) посылала в выходной день продавать на базаре сало… по 30 рублей за килограмм, зимой — картофель… по 10 рублей за ведро»[9].
Невзирая на все трудности повседневной жизни, советский человек видел только то, что показывала ему пропаганда, а свое реальное качество жизни счи-тал явлением временным и случайным. На это не стоило обращать внимания. Для большинства было важнее другое. Октябрьская революция представлялась чудом рождения нового мира и переломной точкой в истории человечества. Советский Союз казался оплотом добра и справедливости. А осознание своей причастности к великой идее коммунизма вселяло в умы благоговение. Прак-тически каждый ребенок в СССР почитал за счастье свое рождение в самой прогрессивной стране земного шара. Такие представления легко фиксируют-ся в настроениях избирателей 1947 года: «Во всех разговорах чувствуется и вы-сказывается большая, спокойная уверенность в том, что страна Советов идет к процветанию»[10]. Таким образом, советский человек жил в мифе, созданном коммунистической идеологией, которая давала ответы на все вопросы и служи-ла путеводной нитью.
Особое место в этой мифологии занимал миф о вожде народов. Сталина любили, им восхищались и поклонялись ему, как божеству. Его достоинства не вызывали сомнений. Большинство граждан нисколько не удивлялись су-губо ритуальной системе выдвижения кандидатов на выборы Верховного Со-вета РСФСР. В 1947 году каждое предприятие проводило празднично обстав-ленное собрание по выдвижению кандидатов. И чтобы продемонстрировать всеобщую 100-процентную поддержку авторитета вождя, в начале всегда вы-двигали самого Сталина, а с ним еще 1—2 членов политбюро — и лишь по-том одного местного кандидата, запланированного партийным руководством. В избирательном бюллетене оставался лишь последний, остальные снимали свои кандидатуры. Тем не менее большинство избирателей прекрасно понима-ли, что отдают голос не конкретному местному кандидату, а всей существую-щей власти — точнее, самому Сталину. Надписи на избирательных бюллете-нях озвучивают эту ситуацию: «Голосуя за Вас, я голосую за тов. Сталина», «Я голосую за К.М. Хмелевского, я голосую за партию Ленина-Сталина и наше правительство»[11].
И молчаливым это большинство не было. Они говорили на митингах и со-браниях, на избирательном участке, когда бросали свои бюллетени в урны. На-пример, 75-летний колхозник Семен Михайлович Федосеев заявил: «Я дожил до старости, в этот день я чувствую себя моложе, только при Советской власти могу голосовать наравне со всеми гражданами, голосую за товарища Софроно-ва, за нашего Коми-Пермяка, верного сына нашего коми-пермяцкого народа»[12]. Некоторые избиратели даже посвящали выборам стихи (их тоже опускали в из-бирательную урну): «Какой восторг, какое счастье / Жить трудящимся теперь, / В стране и равенства и братства, / В стране могучей СССР»; «Сегодня праздник у нас большой, / И знаменательная дата, / Сегодня дружно изберем / В Совет Верховный депутата»; «И радостен и счастлив я, / Играю и пою, / За партию, за Сталина / Я голос отдаю»[13]. Властная пропаганда диктовала людям, как говорить и что чувствовать. Человек принимал правила игры и произносил чужие слова, готовые шаблонные тексты.
Однако, как показали выборы второй половины 1940-х годов, существо-вали люди, такие же простые рабочие или крестьяне, которые выпали из ма-гического круга сталинской пропаганды. Они не верили тому, что говорила власть, не хотели жить обещанием светлого будущего; для них повседневные, вполне земные горести и радости были важнее хороших слов. Они были мол-чаливым меньшинством, и даже говорили чаще всего молча — через надписи на бюллетенях или даже посредством пустого листа бумаги. Они избегали пу-бличности.
Эти люди игнорировали советский миф, но порой в них просыпались до-советские — например, миф о евреях. Отрицательные надписи антисемитского характера были в округе, где избирали директора мотовилихинского завода Бы-ховского. Некоторые из надписей прямо заявляют: «Нам евреев не надо». Другие связывают евреев и власть, евреев и коммунистов: «Вечная память евреям, долой из правительства евреев», «За коммунистов и евреев не голосую», «К чертовой ма-тери такая власть, Сталину следует учесть такой народ»[14].
И та небольшая группа людей, которые голосовали «против», не только чет-ко осознавали реальность, но и понимали, кто на эту реальность действительно влияет. Выборы они тоже воспринимали без прикрас пропаганды. «Докладная записка» начальника горотдела МГБ на имя секретаря Березниковского горкома от 5 февраля 1947 года, помеченная грифом «Совершенно секретно», информиру-ет партийное руководство города о настроениях населения в период избиратель-ной кампании в Верховный Совет РСФСР. Сообщив, что большинство трудя-щихся активно одобряют и поддерживают это мероприятие, офицер ГБ перешел к освещению неправильных мнений меньшинства, подслушанных его агентами: «Бывший кулак "Д" среди рабочих говорил: "… До того доголосовали, что кушать нечего. Раньше не голосовали, а всего было довольно. Если будут все время кол-хозы, то ничего не будет. Когда дадут свободно жить людям, тогда все будет, а если дальше это будет продолжаться, то совсем с голоду сдохнем. Провались эта вся жизнь". Слесарь Мендерский во всеуслышание заявил: "А кто же будет голосо-вать за Белый дом? Конечно, мы!", "…Смешно, будем голосовать, а кандидат по избирательному округу один. На самом деле было бы их 4—5, другое бы дело. Во-обще все это чепуха!"»[15].
Надписи на бюллетенях тоже свидетельствуют о здравом понимании реаль-ности советских выборов: «Зачем устроена вся эта игра, ложь? Если масса и не голосует, то все равно парторганы протянут того, кого хотят. Все это ширма»; «Ли-повая демократия. В нашей стране не выборы, а комедия, разыгранная голодному зрителю. Не хочу голодом голосовать»[16].
«Будут ли участвовать в голосовании престарелые?» и «Что такое демократия?» (вопросы рабочих и крестьян Молотовской области на предвыборных лекциях в 1947 году)
Это были «всеобщие, прямые, равные выборы в Советы по самой демократичной конституции в мире». Какой бы трудной ни становилась жизнь советского человека, он должен был искренне верить в эту формулировку. Советская пропагандистская машина работала на это достаточно долго, с 1946 года. По замыслу ЦК, никто не мог быть в стороне от данного процесса: активные должны были стать агитаторами и чле-нами избирательных комиссий, неактивные — выдвинуть кандидатов, воспринять информацию и проголосовать за «кандидата блока коммунистов и беспартийных». Даже самые маленькие дети участвовали в дне выборов — на участках для них созда-вались детские комнаты, продавались кондитерские изделия, конфеты, мороженое.
В Молотовской области в 1947 году проголосовали 1 285 330человек, или 98,92 % от списка; в 1946 году на выборах в Верховный Совет СССР эта цифра составила 99,25 %. В городе Молотове процент проголосовавших немного ниже — 95,73 %. Это связано всего с одним избирательным округом города. В округе № 405 голосовали за дирек-тора Мотовилихинского завода тов. Быховского, и там в ритуале случился более мас-штабный сбой. Проголосовало лишь 89,26 % от списка, из них в Молотовском райо-не 13,8 % проголосовали против кандидата. Это 6180 человек из 45 025 избирателей[17]. 8 остальных округах статистика стандартная — от 97,98 до 99,84 %[18]. Таким образом, не голосовали в большинстве округов от 0,16 до 2,02 %, только в городе Молотове в 1947 году их оказалось 4,27 %. Это и есть часть молчаливого меньшинства, о ко-тором пойдет речь в данной статье. Они, как говорят, «голосовали ногами». Другая часть этого меньшинства пришла на выборы и проголосовала «против», испортила бюллетени или забрала их с собой, не бросив в урну.
Выборы в местные Советы были чуть более разнообразными по результатам, хотя официальный процент проголосовавших такой же. 21 декабря 1947 года три сельских округа забаллотировали своих кандидатов, проголосовав «против» боль-шинством голосов. В выборах в сельсоветы участвовало немного людей. Первый проигравший выборы кандидат имел «за» 27 голосов и «против» — 32. Второй: «за» 9 голосов, «против» — 42. Третий: «за» 33 голоса, «против» — 35[19]. Почти поровну. Все трое были действующими председателями сельсоветов.
Чтобы понять, сколько было несогласных на выборах в местные Советы, обра-тимся к данным о числе бюллетеней, в которых вычеркнуты фамилии кандидатов (назовем это голосованием «против»), и о числе недействительных бюллетеней.
На выборах в областной Совет «против» проголосовали 9389 человек (всего голо-совали 1 301 394 человека), что составляет 0,72 %; недействительными оказались еще 113 бюллетеней. При выборах в районные Советы «против» были 4982 челове-ка (0,67 %) при 58 испорченных бюллетенях. Результаты выборов в городские Со-веты областного подчинения: «против» было 3845 человек (1,2 %) и всего 6 испор-ченных бюллетеней. Выборы в поселковые Советы: «против» было 1356 человек, испортили 4 бюллетеня. Против кандидатов в сельские Советы голосовал 7971 че-ловек (1,24 %), 23 бюллетеня испорчены[20].
Можно подытожить: в Молотовской области было около 1 % избирателей, которые голосовали против обозначенных кандидатур. Казалось бы, действи-тельно немного. Но не следует забывать, что результаты статистики должны были соответствовать определенным стандартам. Так называемая туфта была не чужда тогдашним авторам отчетов. В Губахинском горкоме так расстарались, что в про-центах общего числа проголосовавших даже появились тысячные — 99,375 %[21]. Так что, скорее всего, несогласных было больше. Но даже по официальным отче-там можно найти отличающиеся проценты, если посмотреть отдельные районы и округа. Например, наименьший процент на выборах в городские Советы получи-ла заведующая детскими яслями в г. Усолье Ворошиловского района, против ко-торой проголосовали 24 % избирателей[22]. На выборах в сельские Советы помимо трех проигравших кандидатов, были 33 и 35 % «против».
Отдельные случаи сопротивления выборам можно найти в отчетах, подан-ных в обкомы ВКП(б). Их можно условно разделить на молчаливые и словес-ные. Среди молчаливых, например, такие — было опущено в урну «удостовере-ние на право голосования» в Куединском районе, в Ныробском районе в урне оказался чистый лист бумаги[23]. Отдельные граждане ранним утром скрывались из дома, чтоб не идти на избирательный участок. Кроме указанного в начале статьи случая, хочется привести пример из отчета Чердынского райкома. Там умудрились сбежать из дома сразу два глухонемых пожилых избирателя[24]. Далее в отчете как достижение приводится факт, что на выборы в Верховный Совет РСФСР не явились только 7 человек, а в предыдущие выборы в Верховный Со-вет СССР их было 25.
Словесные формы несогласия — это разнообразные надписи на бюллетенях, высказывания на предвыборных собраниях, а также анонимные письма, оказав-шиеся в урне для голосования.
Высказывания на предвыборных собраниях. В селе Покча агитатор знакоми-ла избирателей с жизнью и деятельностью кандидата в Верховный Совет РСФСР секретаря обкома ВКП(б) Кузьмы Хмелевского. Не дослушав до конца, один из слушателей не выдержал и сказал: «Я голосовать не пойду, так как меня не кормят хлебом, в прошлом году я голосовал за какого-то плута и он не хочет кормить хле-бом». Автобиография Хмелевского натолкнула его на дальнейшие высказывания: «Видишь, он вошел в партию, так теперь сам обедает в закрытых столовых и получа-ет пайки в закрытых магазинах и на нас обращать внимание не будет»[25]. Очевидно, что подобные высказывания расценивались как антисоветские, и докладная по их поводу отправилась в МГБ. Далее в документе следует описание проблемы с хлебом и приводится часто повторяемое на собраниях высказывание: «за истекшую деся-тидневку увеличилось количество сообщений агитаторов о том, что избиратели, в связи с тем, что им не выдали карточки на получение хлеба на февраль месяц, за-являют — "раз нас правительство не кормит и не хочет кормить, мы в день выборов на избирательный участок не пойдем и голосовать не будем"»[26].
Отрицательные надписи — штучный «товар». На выборах в местные Советы их было всего 159 на фоне 1554 положительных по всей Молотовской области[27]. Для нашей темы более важны надписи с выборов в Верховный Совет. В них меньше знания об особенностях личного поведения кандидата, больше отношения к су-ществующей действительности и власти в целом. Отдельные районы и округа от-личались большим числом отрицательных надписей, но положительных всегда больше. В Ленинском районе г. Молотова — 20 отрицательных надписей на 100 по-ложительных. 13 отрицательных надписей найдено на весь Чердынский район.
Критика существующей действительности имела довольно ограниченную тема-тику. Во-первых — и таких надписей большинство, — недостатки с продовольствен-ным снабжением, особенно с хлебным. В сводках отмечены даже слухи о надвигаю-щемся голоде. Например: «Мы выбираем вас на то, чтобы кормить хлебом. Хлеба надо», «За тебя я голосую, тов. Няшин, но ты снабжай нас хлебом, как себя», «Ставлю крест, т. к. меня не устраивают 150 гр. хлеба», — рифмованное: «Я вас выбираю, хлеб ожидаю», «За нищету и голод не отдаю свой голос»[28]. Во-вторых, проблемы оказа-ния помощи семьям погибших на фронте: «Товарищу Хмелевскому вопрос, почему семьям убитых нет никакой помощи». В-третьих, и это уже редко, — проблемы го-сударственного масштаба. Например, «Даешь большую торговлю, долой колхозы»[29]. Остановимся чуть подробнее на последних. Некоторые избиратели критиковали власть и коммунистов: «Горсовет свел город почти на последнее место, не достоин!», «Сытый голодного не разумеет, преимущественное положение руководителей дела-ет их господами буржуазии, а за них я не голосую»[30], «Мы кровопийцев не выбираем, от них и так уж…(дальше неразборчиво)»[31], «Мы не голосуем голодные, нам не надо коммунистов»[32], «Было бы хорошо, если бы бог переменил большевиков»[33].
Анонимные письма в урне для голосования — еще более редкое явление. Одно удалось найти целиком в материалах архива. Оно было обнаружено в Коми-Пермяцком округе. Тот, кто его писал, не питал иллюзий относительно советско-го режима: «Если идейный коммунист — то все равно доведет пермяков до гроба. Хлеб забрали под метелку по 5 р. центнер, а сейчас продают мякину по 113 р. цент-нер — это самая бессовестная наглая спекуляция на глазах голодающего народа… В сентябре школы открывают, а в ноябре закрывают, и гонят голых ребятишек, гонят рыть картошку из мерзлой и грязной земли, а в декабре хлебушко косят! Заготавливают миллионы к/м лесу, а не могут обеспечить единственную в городе баню и электростанцию дровами, школы без дров, ребятишки нагие, босые, го-лодные колеют как тараканы в школах, отсюда грипп и другие эпидемии на лицо. В деревне ребятишек вот уже 5 месяцев хлебом не кормят, а на словах коммуни-i сты — как на гуслях, за 30 лет научились красиво говорить, на деле ведут народ к физическому вымиранию…»[34]. В докладной записке по Нытвенскому району сказано еще о двух таких письмах: «на избирательном участке № 31 (г. Нытва, дом обороны) была обнаружена записка контрреволюционного характера. На избирательном участке № 34 к бюллетеню оказался приклеенный лист бумаги, заполненный контрреволюционным содержанием, указана подпись Устькачкин-цев, личность не выяснена»[35]. В данной докладной записке нет содержания этих писем, но одно из них удалось найти в другом деле. С 31-го участка записка совсем короткая, но содержательная: «Долой паразитов, обременяющих народ налогами, займами, алиментами. Да здравствует американская и английская демократия. Кто портит бюллетни, тот в союзе недовольных, скоро все услышат про этот союз. С. Н. (Союз недовольных)»[36]. Разумеется, и эти письма стали поводом для разби-рательства в МГБ.
В случае обнаружения авторов писем и надписей их ждали аресты. Но в боль-шинстве своем они не спешили проявлять себя явно и оставались в меньшинстве. «Союз недовольных» хранил свою тайну, о нем так никто и не услышал.
[1] В данной публикации использованы результаты, полученные в ходе реализации проекта в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2013 г.
[2] Информация № 5. О ходе выборов в местные Советы депутатов трудящихся 21 декабря 1947 г. по г. Молотову // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 185, л. 22.
[3] Информация Молотовского обкома ВКП(б) в ЦК ВКП(б) «Об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР по Молотовской области» 14.02.1947 // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 176, л. 32.
[4] Информация Молотовского обкома ВКП(б) в ЦК ВКП(б) «Об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР по Молотовской области» 14.02.1947 // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 176, л. 30.
[5] Информация Молотовского обкома ВКП(б) в ЦК ВКП(б) «Об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР по Молотовской области» 14.02.1947 // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 176, л. 11.
[6] Письмо Министру финансов СССР т. Звереву А. Г. 27.01.1953 // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 20, д. 127, л. 18.
[7] Справка секретарю Александровского горкома от 10.03.1953// ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 20, д. 149, л. 34.
[8] Справка о результатах проверки и изучения практики отдачи рабочих под суд за прогулы в промышленных предприятиях области и обсуждения несовершеннолетних детей. Машинопись // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 14, д. 442, л. 145.
[9] Справка по проверке фактов, компрометирующих члена КПСС тов. Камчедалова Н. И. Сентябрь 1956 г. // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 6, д. 133, л. 7.
[10] Информация № 1. О ходе выборов в местные Советы депутатов трудящихся 21 декабря 1947 г. по г. Молотову // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 185, л. 42.
[11] Докладная записка. Об итогах организационно-пропагандистской и агитмассовой работы в Чердынском районе в связи с выборами в Верховный Совет РСФСР // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 28.
[12] Отчет о проведении организационной и полит массовой работы в период подготовки и проведения выборов в Верховный Совет РСФСР по Косинскому району // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 192, л. 60об.
[13] Информация Добрянского райкома ВКП(б) об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР по Добрянскому району // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 28.
[14] Отрицательные надписи, учиненные на бюллетенях избирателей Орджоникидзевского района г. Молотова 09.02.1947 г. // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 67.
[15] Докладная записка о настроениях населения в связи с подготовкой к выборам в Верховный Совет РСФСР 05.02.1947 // ПермГАНИ. Ф. 59, оп. 2, д. 232, л. 6—9.
[16] По Ленинскому району г. Молотова отрицательные надписи на бюллетенях // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 87в.
[17] Сводка об итогах голосования за выдвинутых кандидатов в депутаты Верховного Совета РСФСР по г. Молотову. 09.02.1947 / Информации, отчеты горкомов, райкомов партии обкому ВКП(б) о ходе подготовки и итогах проведения выборов в Верховный Совет РСФСР // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 193, л. 17.
[18] Информация Молотовского обкома ВКП(б) в ЦК ВКП(б) «Об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР по Молотовской области» 14.02.1947 // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 176, л. 32.
[19] Информация об итогах выборов в местные Советы депутатов трудящихся Молотовской области // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 185, л. 69.
[20] Информация об итогах выборов в местные Советы депутатов трудящихся Молотовской области // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 185, л. 67.
[21] Докладная записка об итогах работы по подготовке и проведению выборов в Верховный Совет РСФСР Губахинского горкома ВКП(б) // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 192, л. 93.
[22] Информация об итогах выборов в местные Советы депутатов трудящихся Молотовской области // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 185.
[23] Информация Молотовского обкома ВКП(б) в ЦК ВКП(б) «Об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР по Молотовской области» 14.02.1947 // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 176, л. 33.
[24] Докладная записка. Об итогах организационно-пропагандистской и агитмассовой работы в Чердынском районе в связи с выборами в Верховный Совет РСФСР // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 27.
[25] Информационная докладная. О ходе подготовки к выборам в Верховный Совет РСФСР по Чердынскому району по состоянию на 1 февраля 1947 г. // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 192, л. 10-11.
[26] Информационная докладная. О ходе подготовки к выборам в Верховный Совет РСФСР по Чердынскому району по состоянию на 1 февраля 1947 г. // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 192, л. 11.
[27] Информация об итогах выборов в местные Советы депутатов трудящихся Молотовской области // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 185, л. 69.
[28] Информация по Добрянскому району, Березовскому району и Нытвенскому району // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190.
[29] Докладная записка об итогах по выборам в Верховный Совет РСФСР по Нытвенскому району // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 89.
[30] По Ленинскому району г. Молотова отрицательные надписи на бюллетенях // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 87в.
[31] Докладная записка. Об итогах организационно-пропагандистской и агитмассовой работы в Чердынском районе в связи с выборами в Верховный Совет РСФСР // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 31.
[32] Докладная записка об итогах по выборам в Верховный Совет РСФСР по Нытвенскому району // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 90.
[33] Информация Кунгурского горкома ВКП(б) о надписях, сделанных на бюллетенях в день выборов 9 февраля 1947 г. по избирательным участкам города Кунгура // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 80.
[34] Анонимное письмо из Информации об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР по Коми-Пермяцкому округу. 12.02.1947 // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 192, л. 57.
[35] Докладная записка об итогах по выборам в Верховный Совет РСФСР по Нытвенскому району // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 190, л. 91.
[36] Справка о проведении выборов в Верховный Совет РСФСР по Нытвенскому району // ПермГАНИ. Ф. 105, оп. 13, д. 193, л. 92.