Опубликовано в журнале Отечественные записки, номер 6, 2002
| Эта семейная история — одна из многих, записанных во время проведения советско-британских социологических проектов (над первым проектом «Изучение социальной структуры советского и постсоветского села» работа велась в1990–1993 годах; второй— «Реальная политика и реальная экономика» (семейные бюджетные исследования) — проводился в1994–1995 годах). Истории крестьянских семей собирались в самых разных регионах России. Оба проекта осуществлялись под руководством английского ученого Теодора Шанина.
Издательством «Аспект пресс» в 1996 году была выпущена книга «Голоса крестьян: сельская Россия ХХ века в крестьянских мемуарах», в которой опубликовано восемь семейных историй. Эти рассказы — лишь небольшая часть из собранного материала (в итоге первого исследования собрано более 120 крестьянских семейных историй).
Исследователи пользовались диктофонами, но это — только технический инструмент фиксации информации; основной инструмент работы социологов — чувство симпатии и сопереживания, живой интерес к жизни людей. В каждом селе мы находились с апреля одного года до апреля следующего, наблюдали весь цикл годовых семейных сельских забот и работ. Общались мы не только в избе или на крестьянском дворе, а ходили вместе на работу, в магазины, клуб, школу, почту и т. д. Нас приглашали на семейные и деревенские праздники, мы ходили за водой, полоскали белье на речке, парились в деревенских банях, часто столовались за семейным крестьянским столом. Мы привозили из города гостинцы для детей: конфеты, карандаши, ручки. Выполняли просьбы о справках в городских архивах, органах власти, покупали дефицитные лекарства, продукты, резиновые сапоги. Нам часто в ответ дарили вязаные носки, рукавицы, продукты крестьянского хозяйства. Прошло более десятилетия после окончания первого проекта, но до сих пор мы перезваниваемся, переписываемся. Крестьяне — полноправные участники нашего исследования, мы вместе прорвали десятилетия равнодушия, замалчивания сельской темы.
Нужно отметить безусловно важную роль руководителя проекта Теодора Шанина. Он учил нас налаживать человеческие отношения в «полевых исследованиях». Первой и главной заповедью для нас стало: «не навреди человеку», оправдай доверие, это самое ценное в подобных социологических исследованиях. Эта история — еще один крестьянский голос, услышанный нами. Название деревни и фамилию респондента мы не меняли, так как нет этических сомнений, что мы можем нанести вред семье крестьянина. ВОРОБЬЕВ СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВИЧ — глава семьи, родился 25 июня 1915 года в деревне Уткино в крестьянской семье. Образование два класса, пенсионер. Жена Сергея Николаевича, Воробьева Римма Алексеевна (до замужества Маслова), родилась 1 января 1928 года в городе Касимове Рязанской области, образование неполное среднее, пенсионерка. Сергей Николаевич — худощавый мужчина, выше среднего роста, приятной внешности. Голос тихий, но «говор» остался вологодский — на «о». Одет «чисто», с точки зрения деревенских, — рубашка темная, фуфайка и пиджак, на голове — кепка. Все время в работе: или по дому что-то делает, или у дочери в Новом строит дачу. Без дела не может сидеть. Сергей Николаевич, участник Великой Отечественной войны, умер 9 октября 1997 года, в возрасте 82 лет. Он единственный из старожилов деревни Уткино, который помнил историю жизни селения с момента его основания. Об этом он говорил, когда заходила речь о деревне:
— Мне вот сейчас восемьдесят первый пошел. Не знаю, доживу ли до самого-то восемьдесят первого. Я последний из коренных жителей Уткина остался. Вопрос: А Ваша сестра, а Копышева? — То женщина, а женщины не в счет. Другой раз: — А из мужчин я один остался! Из женщин сестра моя, двои Веселовы, но женщины не в счет. В его сознании укоренилось понимание значимости мужчины в сельском обществе. Это понимание своей ответственности у Сергея Николаевича выражалось и подтверждалось тем, что он до последних дней своей жизни трудился. Если Сергей Николаевич не испытывал сильных недомоганий, он то был занят отводом воды от дома, ремонтом, огородом; то пас стадо мелкого рогатого скота, принадлежащего жителям деревни (по полтрудодня за каждую голову взрослого мелкого рогатого); то во время сенокоса сам ходил косить, как скажет жена, «по пять уповодов» (уповод — продолжительный период времени, 4–5 часов, когда человек занимается сенокосом: косит, валки разбивает, ворошит; связано с дальними покосами). Он сам резал домашний скот (овец, баранов), ходил к соседям резать скотину, если его просили. Сам заготавливал дрова. Труд — основа понимания значения всех действий, поступков, событий не только в их жизни, но и в жизни всей страны. ДЕРЕВНЯ УТКИНО. Сергей Николаевич: — В 1912 году четыре семьи: Воробьевы (отец с дедом), Смирнов Арсентий Андреевич, Виноградов Иван Константинович и Веселов Иван Андреевич [все они были из одной местности; из каких деревень, Сергей Николаевич не помнит] решили переехать в село Уткино. Здесь жила барыня. У нее был большой дом, дворы, сараи, большой сад. Так эти четыре семьи купили у барыни землю и лес. Но, начав строить себе дома, затратив много средств на это, они решили часть леса продать. Продав лес, они рассчитались с барыней полностью и окупили все свои затраты. Барыня приказала дом сжечь, его и сожгли. Отец с дедом строились отдельно, у отца была уже своя семья, когда приехали в Уткино, — двое детей. У Смирновых было тоже два дома, у них было шестеро детей. Все семьи зажили хорошо, чуть похуже жил Веселов Иван, у него рано умерла жена. Сергей Николаевич (подумав): — Наверное, пять. Смирнов, рядом Виноградов, Воробьев, потом Веселов был, и тетка Марья была, забыл уж как, Белоусова, Белоусова! Так вот уж шесть семей было. Приехало-то четверо, четыре хозяйства приехало сюда в двенадцатом-то году. А вот етта-то, тетка-то Марья здесь как сторожем была. Так пай ей дали. Она все гадала, говорила: «Я нагадаю вам как вот!» А мужики ей: «Гадай! А мы, — говорят, — не боимся!» А начали делить, и ей наделили. Там тогда полоски были. Земля вся была разделена по полосам (делили по едокам). У барыни была женщина-сторож, так ей тоже выделили пай. Каждая семья сама пахала, сеяла и убирала. ХОЗЯЙСТВО РОДИТЕЛЕЙ. До сих пор Сергей Николаевич и Нина Николаевна (его сестра) помнят свои полосы: — Когда жили единолично, то все сами выращивали. Сеяли рожь, пшеницу, овес, лен. Льна много сеяли, мать сама много пряла и ткала (были свои станки), сама и шила из полотна. Садили много картофеля, луку, чеснока, капусту, морковь, огурцы. У родителей был большой дом [в нем сейчас живет сестра Нина Николаевна], большой двор, амбары, сараи. В хозяйстве были две лошади: одна — рабочая, другая— выездная; пять коров, телята, десять овец, куры (не меньше 20–25 штук). В доме была большая русская печь, печь-буржуйка на зиму ставилась, два буфета, один из них раскладной, три или четыре стола, стулья, лавки, железные кровати, большие зеркала. У матери были натканы половики, скатерти, полотенца. В доме были чистота и порядок. Мать всем шила рубашки (по-старому кроила), в своем во всем в школу ходили: и в льняном, и в шерстяном. У отца была мастерская и кузница, мебель делал старший брат Василий. Его отдавали учиться и на кузнеца, да недолго поучился — плохо учили его, сам своим умом до всего дошел уже дома у себя. Летние и зимние повозки делали сами, оковывали. У отца все орудия труда были свои: плуг железный, бороны, тарантайка, дровни, сани, сани выездные, шорки, на которые могли десять человек сесть, сбруи — рабочие и выездные. Была еще одна борона, которую сделал Смирнов, борона шла углом— три ножа, а сзади — лапки, которые выдирали корни, на краю поля останавливались и вынимали корни, таким образом, на полях было чище от такой бороны. Отец на своей лошади со своим плугом и бороной пахал одиноким женщинам (в Кочкареве, Рылове, Дору — соседних деревнях), а те, в свою очередь, приходили вручную отрабатывали, когда что надо было. У отца были свои сепаратор и маслобойка. Сами делали льняное и сливочное масло. Масла хватало всей семье и на продажу. Продавали в Вологде, кроме масла продавали лен и скот, сено продавали и давали взаем. Скот пасли по лесам; когда уберут хлеб, тогда пускали на поля по жнивью. Скот «ходил» [пасли] вместе — огибаловский, опучковский и уткинский. Скот продавали не только в Вологде (возили и в магазины, и на рынок), но и частникам, и приезжим прямо на дом заготовителям. Сам же отец ездил покупать лошадь, тоже далеко, примерно за 200–300 километров от Уткина, ездил долго. Молоко возили в Огибалово, километра два от Уткино. Там был частный магазин Горянских. Заключали договор с Горянскими и возили молоко. Продавцы вели учет сданного молока (записывали в книжки, у каждого сдатчика была своя книжка). На сданное молоко можно было купить продукты в магазине (сахар, чай и т. д.) или получить деньги. Позже, когда магазин был национализирован, стал государственным, продавцами все равно были Горянские. Магазины частные были и в других деревнях, но мы ездили в Огибалово. Сена накашивали много, всегда хватало своей скотине, да еще и продавали. Раньше все выкашивали: все берега, все межники, специальных посевных площадей под сено не было. Не дай бог, если едешь на лошади, да она зайдет в траву, сразу сделают выговор, чуть ли не до штрафа — зачем мнешь, портишь траву — и это в Уткине. РОДИТЕЛИ, БРАТЬЯ, СЕСТРЫ. Родители Сергея Николаевича: ОТЕЦ — Воробьев Николай Яковлевич, 1882 г. р., родом с хутора Думино Шекснинского района Вологодской области, неграмотный. МАТЬ — Александра Алексеевна (до замужества Смирнова), 1883 г. р., родом из деревни Бердянка Шекснинского района Вологодской области, неграмотная. У матери с отцом было 7 детей: Александра, 1907 г. р., Александр, 1909 г. р. (умер маленьким), Василий, 1911 г. р., Павел, 1913 г. р., Сергей, 1915 г. р. (наш респондент), Евдокия, 1920 г. р., Нина, 1921 г. р. Когда переехали в Уткино с хутора, то у отца с матерью уже были Александра и Василий. Остальные дети родились здесь, в Уткине. АЛЕКСАНДРА окончила церковно-приходскую школу в Кореневе. Пока было единоличное хозяйство, она работала дома, выполняла самые различные работы, как и другие девушки и женщины. Вышла замуж за Кузнецова Василия Александровича, родом из деревни Белое Янгосарского сельсовета. Сначала они там и жили, а потом переехали в Дорки. Василий Александрович работал кузнецом. Был на войне, на Ленинградском фронте. Во время блокады был в Ленинграде, на войне ему вышибло глаз. У них один сын, Борис, сейчас подполковник в отставке. Живет в г. Сельцо Брянской области. Женат, двое детей: сын и дочь. В начале 1982 года Василий Александрович ослеп, а Александра Николаевна лежала парализованная еще до этого. Сын их не мог взять к себе, так как был и сам болен, он приезжал. Так Сергей Николаевич и Римма Алексеевна взяли их к себе в Уткино, но потом им пришлось оформить их в дом престарелых. Александра Николаевна умерла в 1984 году, а Василий Николаевич — в 1986 году, оба похоронены в Кореневе. Их сын Борис сейчас на пенсии, сильно болен, он приезжал на похороны и на могилу к родителям. ВАСИЛИЙ, 1911 г. р., окончил три класса в Кореневе. Василий ушел жить к деду, Якову Михайловичу (они вдвоем с бабушкой жили), их не трясли в коллективизацию, они сразу вступили в колхоз «Первомайский». Поработав в колхозе, он уехал в Вологду и стал работать в милиции. Женился на Протасовой Зое Александровне. Детей у них не было. После объявления войны взят на Ленинградский фронт. В 1941 году был ранен, поэтому приезжал на побывку домой. Погиб под Ленинградом, когда — неизвестно. Это он всю мебель в доме делал и был кузнецом.
ПАВЕЛ, 1913 г. р., окончил три класса в Кореневе. В период коллективизации отправили его на лесозаготовки, он и дома не жил. Работал в колхозе, потом ушел в армию. Оттуда ушел на финскую войну, потом — Отечественная, воевал на Мурманском фронте. Много наград. После войны устроился на Мостострой в Смоленск, работал строителем, плотником. Женился в Смоленске на Пелагее,1915 г. р., родом из Вологды, жена не работала, детей нет. ЕВДОКИЯ, 1920 г. р., окончила три класса в Кореневе, выучилась на шофера, работала шофером. Вышла замуж за Смирнова Василия Павловича, 1912 г. р., из деревни Новое Пудегского сельсовета Вологодского района. Там они и стали жить. Василий Павлович на фронте был шофером пожарной машины. У них двое детей: сын и дочь. Они уже взрослые, у них у самих свои семьи. У сына — двое детей, у дочери — один ребенок. У Евдокии в Вологде двухкомнатная квартира. Сейчас она на пенсии, плетет кружева. НИНА, 9 декабря 1921 г. р., самая младшая в семье, окончила шесть классов и пошла работать в колхоз. Работала на разных работах. Летом на поле очень много работала со льном: таскала, мяла, трепала, а зимой — к телятам, а если не ставили к телятам, то трепала лен. В 1941 году вышла замуж за Конышева Александра Дмитриевича, 1920 г. р., родом из деревни Дор. Он окончил семь классов, на войну не был взят, так как не было правой руки — в 15 лет оторвало льномялкой. Позже Нина Николаевна стала работать в животноводстве, дояркой на Никулинской ферме. Ферма в то время была на 60 коров. Нагрузка тогда на доярку была 12 коров, но доярка обязана была все делать сама: коров подоить, накосить подкормку, убрать навоз, воду носили руками из колодца, позднее поставили насос. Силос возил на лошади Николай Рыкин. В то время был председателем колхоза Бобров Иван Васильевич. Он работал три-пять лет (1954–1959 годы). Потом построили новую ферму на 200 голов, тогда там уже была механизированная дойка, уборка навоза транспортером и автопоилки. Работать стало легче, поэтому нагрузка стала 25 коров на доярку. Работали очень хорошо, было присуждено звание «Мастер машинного доения 1-го класса». У Нины Николаевны и Александра Дмитриевича пятеро детей: Кира, Василий, Владимир, Борис, Виталий. Все дети родились в Уткине. У всех свои семьи, с родителями никто не живет. В Уткино тоже никто не остался. Нина Николаевна живет сейчас одна в доме родителей. У нее рядом с домом— огород, где она выращивает необходимые овощи и картофель. В хозяйстве есть поросенок и овцы. В родительский дом приезжают дети со своими семьями. Живут все дружно. <…>
|
