Опубликовано в журнале Отечественные записки, номер 1, 2002
| В 90-е годы в высшем образовании, как и во всех значимых сферах российского общества, произошло немало изменений. Если дискуссия о реформах в экономике, армии, школьном образовании — целесообразности изменений, их направлении и содержании — идет постоянно, то реформа высшего образования остается преимущественно вне рамок публичной дискуссии. Это вовсе не означает, что к нему нет интереса в обществе — напротив, на «обывательском» уровне интерес к этому предмету необычайно высок, стихийные дискуссии на эту тему возникают очень часто. Нам представляется, что, несмотря на отсутствие отчетливого и публично обсуждаемого плана реформы высшего образования, там произошли и происходят существенные перемены, касающиеся прежде всего структуры и формы образования. В то же время содержание высшего образования и сам учебный процесс, на наш взгляд, не вполне адекватно отвечают спросу со стороны основных объектов вузовских услуг — студентов и работодателей. В этой статье мы представим и проанализируем некоторые наиболее часто встречающиеся «обывательские» мнения об основных тенденциях в высшем образовании. Эти мнения будут подтверждены и дополнены статистическими данными или, наоборот, опровергнуты. Нас интересует представление о высшем образовании как основном и часто единственном канале вертикальной мобильности и возникшие в ответ на это новые формы и тенденции в высшем образовании, а также ставшее в последнее десятилетие социальной нормой восприятие вузов как формы социальной защиты (от армии). Образовательный бум Согласно распространенной точке зрения, в начале 90-х годов высшее образование мало ценилось и работодателями, и молодыми людьми. Этот период отмечен в обывательском сознании как время «шальных денег» или «стихийный капитализм». Тогда, как считают многие, более эффективными были другие ресурсы — связи, удача, личные качества. По общему мнению, с середины 90-х годов ситуация начала меняться. Спрос на высшее образование растет. Все большее число людей из самых разных социальных групп видят его как необходимое условие для профессионального роста и вертикальной мобильности. Статистические данные подтверждают факт роста спроса на высшее образование, по крайней мере по сравнению с 1993 годом, — прием в вузы вырос в 2,2 раза (+ 119%). Доступ к получению высшего образования стал знаком первого успеха на индивидуальном жизненном пути. Старые советские образовательные модели — самодостаточность школьного образования, профессиональное среднее образование — уходят в прошлое. Средние специальные учебные заведения — колледжи, ранее называвшиеся «техникумами», — все чаще становятся только ступенькой для поступления в вузы. Колледжи — это часто единственный канал образовательной мобильности для выходцев из провинции, из семей, бедных ресурсами (связями или деньгами). Они используют колледж не как самостоятельное и достаточное образование, а как возможность затем попасть в вуз: многие колледжи обеспечивают бесплатное поступление на второй курс вуза (чаще всего не очень престижного). Как показывают фокус-группы, уровень интереса к высшему образованию очень высок и мало зависит от социальной среды. Но характер мотиваций к получению высшего образования, разумеется, различается в зависимости от социального контекста. В крупных городах, в «продвинутых» группах, высшее образование обладает самодостаточной ценностью и является необходимым знаком поддержания и воспроизводства социального статуса. Представляется, что выходцы из этих социальных групп в наибольшей степени воспроизводят и поддерживают специфический «студенческий» образ жизни. Для них высшее образование — одна из составляющих успешного жизненного пути, наряду с другими ресурсами, обеспеченными им средой. Существует также большая группа абитуриентов и студентов, для которых получение высшего образования становится единственным каналом социальной мобильности и дальнейшего трудоустройства. Эта группа обычно сильно мотивирована на поступление. Ее представителям свойственно или четкое представление о сфере своих профессиональных/образовательных интересов, или ярко выраженное желание «вырваться». Наконец, очень распространенной является мотивация получить высшее образование (часто неважно какое) как некую социальную гарантию. Здесь следует отдельно рассматривать проблему отсрочки от армии, которая стала средоточением сильнейших эмоциональных напряжений и предметом спекуляций и торга со стороны вузов и армейских структур. Следует отметить, что для представителей низкостатусных групп (особенно для тех, чей статус снизился в последнее десятилетие), жителей небольших городов и сел проблема доступа их детей к получению высшего образования является одной из самых болезненных. Они не обладают ни материальными ресурсами, ни связями, поэтому их детям, в случае если им так и не удалось поступить в вуз, грозит значительное сужение социальных горизонтов. Платное или бесплатное Другой важнейший вопрос современного высшего образования в России — плата за обучение. По «обывательскому» мнению, деньги сейчас — необходимый фактор для поступления в вуз. Именно в этом аспекте деятельности системы образования и произошли, на наш взгляд, самые существенные изменения. В 2000 году был перейден символический рубеж — доля платных мест превысила 50% (она составила 54,6%). То есть высшее образование в России стало преимущественно платным. Надо отметить, что есть несколько форм оплаты обучения. Платные места в вузах — это только одна из них. Есть еще и широко известные подготовительные курсы и репетиторство, процветающие в крупных городских центрах (таким образом фактически совершается предварительный отбор студентов), и платные профильные классы в школах, не говоря уже о такой форме оплаты, как взятка. Еще одна примета новой вузовской системы — появление негосударственных вузов. Распространена точка зрения, что коммерческих вузов очень много, что они теснят государственные и что в связи с этим падает качество высшего образования. Однако на самом деле так называемые «коммерческие» вузы составляют 40% от их общего числа, и чуть больше 10% всех абитуриентов поступают в платные институты. Когда они появились в начале 90-х годов, то обеспечивали почти половину спроса на платные образовательные услуги. Однако потом начался процесс коммерциализации государственных вузов, и сейчас государственные университеты и академии выиграли у коммерческих вузов рынок платных услуг. В 2000 году количество платных мест, приходящихся на коммерческие вузы, составила чуть более 20%. Репутация коммерческих вузов остается не очень высокой. По общему мнению, диплом государственного вуза больше котируется работодателями. Эти вузы заработали свой авторитет в советское время или в перестройку. Когда спрос на образование в середине 90-х начал расти, государственные вузы отреагировали на это, предложив платные услуги «гарантированного» с общепринятой точки зрения качества. Здесь сказывается и пиетет ко всему государственному в массовом сознании — наличие слова «государственный» в названии вуза автоматически повышает его статус в глазах потенциальных абитуриентов и их родителей, легитимирует получаемое там образование и диплом, хотя и необязательно обеспечивает высокое качество образования. Возникает вопрос: какую нишу — образовательную и социальную — занимают в этой ситуации коммерческие вузы? Нам представляется, что они отвечают требованиям и ожиданиям наличия высшего образования как такового. Выпускник вуза по крайней мере имеет минимальное и необходимое условие для трудоустройства — диплом о высшем образовании и соответствующий формальный социальный статус. Возможно, коммерческие вузы выполняют и другую функцию — это относительно дешевый способ пристроить детей, отложив на время проблему их трудоустройства и вхождения во взрослую жизнь. На ваш взгляд, сейчас государство уделяет школе достаточно или недостаточно внимания?
Опрос населения 11–12 августа 2001 г. ї Фонд «Общественное мнение», 2001 г. Социальная мобильность и высшее образование Рост спроса на высшее образование отразился также на формах обучения (дневное, заочное, вечернее), породил феномен второго высшего образования, которое в советское время было скорее исключением. Статистика показывает, что больше всего за последние годы вырос спрос на заочное обучение, особенно в негосударственных вузах. При этом спрос на вечернее образование практически не изменился. Среди поступивших на дневные отделения 90% составляют выпускники школ, тогда как на вечерних и заочных отделениях их только 40%, примерно столько же выпускников техникумов и колледжей, и по 10% — выпускников ПТУ и тех, кто уже имеет высшее образование. Эти данные иллюстрируют различные каналы вертикальной мобильности, различные жизненные траектории. Во-первых, есть вчерашние школьники, действующие по стандартной схеме «школа — вуз — трудоустройство» и предпочитающие дневное отделение, предоставляющее, как считается, наиболее качественное образование. Для выпускников школ поступление на заочное отделение является или частичной неудачей (не поступил на дневное), или следствием особых жизненных условий (необходимость зарабатывать). Другая группа — выпускники колледжей и техникумов. Их статус при поступлении в вуз ниже, чем у абитуриентов-школьников, они часто вынуждены работать и одновременно учиться. Еще одна группа студентов — уже имеющие высшее образование. Можно назвать несколько причин распространения феномена «второго образования». Во-первых, идет стихийное взаимодействие современного рынка труда со сложившейся в советскую индустриальную эпоху системой высшего образования (с ее ориентацией на принцип «одно образование — на всю жизнь»). В результате складывается система, где образование и практическая деятельность перемежаются друг с другом. Возникает многоступенчатая система образования, отличная от традиционной «школа — вуз». Другая причина — трудность поступления в «хорошие» вузы, конкуренция за места в них. В результате появилась категория формально высших учебных заведений, которые на деле становятся ступенькой для попадания в те вузы, которые, как считается, действительно дают качественное образование. То есть на деле произошло естественное расслоение тех ступеней образования, которые расположены над старшей школой. В общем, распространение заочного и второго образования можно считать, во-первых, реакцией на быстрые изменения рынка труда и требования с его стороны, во-вторых, каналом вертикальной мобильности для представителей групп, чьи возможности получить дневное (читай, полноценное) образование ограничены. Еще одно проявление этого процесса — регионализация. Основной рост спроса на образовательные услуги наблюдается в провинции. Участие столичных регионов в предоставлении образовательных услуг сокращается, соответственно, увеличивается доля провинции. Это выражается, например, в появлении в массовом количестве филиалов столичных вузов, в том числе в небольших городах. Родители видят в этом часто единственную возможность для детей получить высшее образование, причем за сравнительно небольшие деньги, к тому же сохраняется возможность опеки и контроля над детьми — «вдали от искушений большого города». При этом качество образования в этих филиалах необязательно хорошее. Поэтому филиалы рассматриваются или как реальный способ «получить корочку» (в таком случае качество образования не играет никакой роли), или как ступенька для поступления в «настоящий вуз». Часто филиалы столичных вузов и провинциальные вузы связаны с так называемыми профильными классами, которые на самом деле являются вариантом подготовительных курсов. Регионализация, рост числа филиалов и связанных с ними профильных классов, отвечающие на спрос общества на образование, в то же время усиливают процесс дифференциации системы высшего образования, разделение вузов на престижные, элитные и все остальные, что частично совпадает с региональным делением и вообще с процессами, идущими в обществе в целом. Эти процессы для общества скорее негативны, т. к. способствуют распространению и воспроизводству партикуляристских образцов в ущерб универсальным. На что, на какие нужды Вы вносите деньги?
Опрос населения 11–12 августа 2001 г. ї Фонд «Общественное мнение», 2001 г. Вузы и защита от армии Гендерная структура поступления в вузы в течение 90-х годов значительно изменилась во многом из-за такого фактора, как защита от армии. Количество мужчин, поступающих на дневное отделение, выросло на 56% (по сравнению с 1985 годом), тогда как на вечернее отделение, наоборот, сократилось на 15%. С началом войны в Чечне служба в армии начала представлять непосредственную угрозу для жизни, и уклонение от призыва стало фактически нормой. Во всяком случае, для женской части общества, принимающей или понимающей материнскую точку зрения, и для большой части мужчин — отцов мальчиков околопризывного возраста — эта позиция является нормальной. Одни считают, что молодежи сегодня важнее как можно раньше начать работать и зарабатывать деньги. Другие считают, что сегодня для молодежи важнее прежде всего получить образование. С каким мнением — первым или вторым — Вы согласны?
Опрос населения 4–5 августа 2001 г. ї Фонд «Общественное мнение», 2001 г. Поскольку структурных реформ в армии, направленных на создание профессиональных структур, несмотря на давно декларируемую потребность, не происходит, общество само вынуждено искать способы защиты. Их несколько: прямая взятка в военкомате, медицинские противопоказания и, наконец, наиболее легитимный и надежный — поступление в вуз. Для огромного числа мужской части абитуриентов наличие отсрочки от армии является обязательным, а иногда и единственным критерием выбора вуза и стимулом для получения высшего образования. Этот фактор вносит изменение в понимание функций высшего образования. Есть универсальные для всего мира смыслы и роли, придаваемые высшему образованию, — это автономный социальный институт со своими собственными ценностями передачи знания и демократичными порядками, первая ступень профессиональной социализации, канал вертикальной мобильности. В России высшие учебные заведения помимо этого выполняют также роль механизмов социальной защиты, которая для немалой части объектов их услуг является самой значимой. |
