Повесть
Перевод Жанны ГАТАЛЬСКОЙ
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 9, 2017
Перевод Жанна ГАТАЛЬСКАЯ
Сяо Хан родился в
Пекине в 1965 году, член Союза китайских писателей.
Жанна Гатальская – переводчик,
преподаватель факультета русского языка Китайского народного университета.
Здание Центра
Матилянь с легкостью затмевало своей внушительностью и красотой и окружающую
архитектуру, и виднеющийся вдали горный хребет. Его цветущий купол будто бы
вырастал прямо из воды крупнейшего искусственного озера города, гордо и
уверенно устремляясь в небеса.
Матилянь – самое
необычное здание в городе. Очертания его напоминают эфиопскую каллу. Над
изумрудно-зеленым основанием поднимается белоснежный цветок, пряча в своем
сердце светло-желтые, утонченные тычинки, упругий и налитой пестик, который
тянется вверх, будто пытаясь уколоть бесконечность…
На деле же
рыльце пестика – наиболее роскошное и высоко расположенное панорамное кафе
города. Стены кафе полностью прозрачны – посетители, подняв голову, могут
разглядывать небосвод, а опустив, любоваться озером или наблюдать за
движущимися потоками транспорта. Рядом со стеклянной стеной сидели две женщины.
Первая – яркая и сексуальная, в длинном красном платье с открытыми плечами и
крупными серьгами в ушах. Вторая – миловидная, с белой нежной кожей и узенькими
глазами. Она была одета в скромную рубашку с длинным рукавом.
Обе женщины
пристально вглядывались в небесную даль. Они ожидали свершения великого
события.
Вскоре перед ними и впрямь развернулось поражающее человеческое
воображение действо. Из-за далекого горизонта плавно поднялся гигантский
стеклянный колпак и, словно кулак, раскрывающийся в ладонь, начал с нежной
настойчивостью разворачиваться. Вознесение стеклянного колпака вызвало дрожь
земли и озера, даже здесь, на высоте кафе Центра Матилянь, явственно ощущались
эти вибрации. Вслед за первым с другой стороны города поднялся второй
стеклянный колпак, затем третий, четвертый… С чудовищным грохотом они
медленно карабкались на небосвод со всех четырех сторон света. И вот все они
поднялись в воздух, замерли ненадолго и продолжили плавное движение в
намеченную точку на небосклоне. Перед слиянием стеклянные купола надолго
застыли, образовав в небесах незабываемую грандиозную геометрическую фигуру.
После томительной паузы колпаки вновь устремились вперед, однако их скорость так
замедлилась, что передвижение сложно было уловить человеческим глазом,
наблюдающие его не замечали. И вдруг колпаки слились воедино! В последнее
мгновение уникального слияния в небесах раздался одинокий звук, похожий на
выдох облегчения человека, с плеч которого сняли тяжкое бремя: «У-у-у-у-ух-х-х».
Женщины
пристально наблюдали за происходящим. Великое научное достижение человечества
поистине изумило их, они потеряли дар речи. Когда все завершилось и
успокоилось, Цзянь Фань, та, что была в длинном красном платье, сверкая своими
глубокими, словно океан, голубыми глазами, задала простой вопрос:
– Но что же в
нашем городе станется с летательными аппаратами?
Моргнув
узенькими глазками, скромно одетая Чжоу И-синь ответила:
– Я слышала, что
в этом искусственном небосводе предусмотрено достаточное количество выходов.
Летательные аппараты будут ожидать открытия выхода во внешний мир в специальном
накопителе, после чего сумеют вылететь каждый по своему маршруту.
– Как же все
тщательно продумано! – невольно кивнув, воскликнула Цзянь Фань. – Сколько
величайших умов человечества сосредоточилось в этом меняющемся не по дням, а по
часам городе!
– Вот именно!
Иначе город не назывался бы Новой Столицей Благополучия, – с улыбкой поддержала
ее Чжоу И-синь.
Восхищение Цзянь
Фань можно было понять: потрясающий воображение дерзкий замысел поистине стал
величайшим чудом для Новой Столицы Благополучия. Экология города стремительно
ухудшалась, жители в течение многих лет неустанно, но безуспешно боролись с
загрязнением окружающей среды, стремясь восстановить былую красоту и чистоту
окрестных гор и вод. Ситуация усугублялась тем, что люди были поставлены перед
сложной дилеммой: им приходилось выбирать между личной и общественной выгодой,
между краткосрочной и долгосрочной прибылью. В результате ни один проект по
борьбе с загрязнением окружающей среды не был доведен до конца. Все изменилось,
когда некий ученый – человек амбициозный, с авантюрной жилкой – выдвинул идею:
почему бы не превратить Новую Столицу Благополучия в творческую лабораторию
самого Создателя? Город нужно отделить от остального мира, снабдив его
гигантской очистной системой, которая будет фильтровать воздух, воду и даже
дурные человеческие мысли. Лишь таким образом Новая Столица Благополучия станет
самым чистым городом на земле! Эта идея вызвала всеобщий восторг и одобрение: в
этом случае выигрывали все и никто не оставался в убытке. Вскоре «создание
самого чистого города на свете» стало главным девизом и целью жителей города.
Реализация проекта длилась семь лет, потребовала колоссальных финансовых
вложений и могучей научно-технической поддержки. И вот свершилось: наконец-то
Новая Столица Благополучия из гусеницы превратилась в бабочку. Укрывшие город
стеклянные колпаки неоспоримо доказывали, что Новая Столица Благополучия стала
одним из лучших миров в Божьей мастерской.
– Говорят,
ученые создали эту прозрачную сферу из материала самого прочного и при этом
самого тонкого. Такого прочного, что его и пуля не пробьет, но такого тонкого,
как самые популярные среди мужчин презервативы. Как думаешь, это правда? –
спросила Цзянь Фань, поглаживая сережку.
Чжоу И-синь
усмехнулась, скривив рот:
– Да! Вот такие
они требовательные. Недаром же все великие конструкторы и инженеры – мужчины!
– Ты только
представь, насколько креативен этот город, будь он неладен! – Цзянь Фань громко
рассмеялась, хлопнула по столу ладонью и продолжала: – Не то что мой унылый Ли
Юй, где можно просто сдохнуть от скуки!
– Мне кажется,
Ли Юй не так уж и плох, там намного спокойнее, – мягко возразила Чжоу И-синь. –
А здесь всегда шум, толчея… Знаешь, ходят слухи, что искусственный купол
собираются покрасить в приятный голубой цвет. Так что, даже если природа не
будет радовать хорошей погодой, горожане этого не заметят.
Спустя два часа встреча подруг подошла к концу, они направились к
выходу из «пестика» цветка каллы. На прощание обнялись, и Цзянь Фань
шепнула на ухо Чжоу И-синь:
– Значит,
поступим так, как решили.
– Конечно, –
уверенно кивнула Чжоу И-синь. – Жалеть не буду!
– По-моему,
женская дружба – это самый ненадежный, но в то же время самый продолжительный
союз на свете! – язвительно улыбнулась Цзянь Фань.
– Кто бы спорил!
Ведь сколько бы ни длилась женская дружба, сплетничать и секретничать нам
никогда не надоест! – с серьезным видом согласилась Чжоу И-синь.
Магазин Чжан
Кунь-и находился на южной стороне не очень оживленной пешеходной Культурной
улицы[1], возле сверкающего яркими красками
цветочного магазина. Торговля шла плохо, и Чжан Кунь-и часто сидел без дела возле
окна, глядя на пешеходов.
Чжан Кунь-и
учился архитектуре. В молодости он был смел, амбициозен и дерзок. Он желал
проектировать необыкновенные здания и даже имел смелость мечтать о том, чтобы
создать проект сверхсовременного города, при виде которого у зрителей
захватывало бы дух. После окончания университета он устроился на работу в
Институт архитектурного проектирования, но вскоре глубоко разочаровался. Тупые
деревенские идеи его коллег пользовались спросом у заказчиков и получали
одобрение начальства, а его уникальные проекты и планы, в которые он вкладывал
всю свою душу, немедленно отправлялись в мусорную корзину. Он мучился, не
находя тому причины, и решился скромно спросить совета у старших коллег.
Выслушав его, один из них ответил юноше откровенно:
– Вернись на
землю, молодой человек! Твои мысли и идеи никого не волнуют. Всем интересно
лишь мнение твоих боссов. Если твой босс конченый идиот, ты должен приложить
максимум усилий, чтобы казаться еще большим идиотом. Это единственный способ
выжить.
Чжан Кунь-и
никак не мог принять такое положение вещей и отказаться от своей мечты. Поэтому
он уволился. Он верил, что, вырвавшись из смрадной атмосферы своей конторы,
напоминавшей ему бочонок с заплесневевшими мочеными овощами, он сможет многого
добиться. Но реальность, увы, доказывала обратное – все его усилия были
безрезультатны. В конце концов Чжан Кунь-и был вынужден признать: старики были
правы. Свободно мыслящему человеку отыскать свой путь в этом мире непросто,
гораздо легче коротать жизнь в бочке с мочеными овощами. Он очень старался,
пробовал себя в самых разных профессиях, но везде терпел полный крах. Одним
словом, раз за разом жизнь била его, а он так и не сумел добиться того успеха,
о котором так страстно мечтал.
И в один прекрасный день он смирился со своей судьбой. То ли возраст
взял свое, то ли тяготы существования заставили посмотреть в глаза реальности.
Несколько лет назад он арендовал магазинчик на Культурной улице, тщательно
отремонтировал и наполнил его оригинальной мебелью собственного дизайна. У
входа поставил деревянный щит с крупной надписью иероглифами: «Салон всех
красот природы».
Чжан Кунь-и пообещал себе выполнять любые пожелания клиентов, проектируя все,
что угодно, – от небольших домашних мелочей до общего стиля жизни.
Вот
так и жил Чжан Кунь-и – ни хорошо, ни плохо, тихо и заурядно. Спустя некоторое
время о его дизайнерском салоне заговорили в округе. Все уже знали, что у окна
необычного магазинчика на Культурной улице часто сидит без дела молодой человек
богемной внешности. Его поделки хороши, и продает он их по вполне приемлемым
ценам.
Город Ли Юй и Новую Столицу Благополучия соединяла скоростная дорога и
рукотворный канал. В тот день специальный посланник Комитета по
управлению городским хозяйством города Ли
Юй прибыл в Новую Столицу Благополучия по особому поручению. Это был худощавый,
модно одетый деловой человек среднего возраста, с легкой проседью в волосах и в
очках, придающих ему необыкновенно интеллигентный вид.
Когда посланник
из города Ли Юй вошел в салон Чжан Кунь-и, в магазине было совершенно безлюдно.
Чжан Кунь-и, как обычно, скучал без дела у окна. Увидев клиента, он поднял
голову и улыбнулся, как того требовала вежливость. Посланник любезно улыбнулся
в ответ.
– Хочу осмотреть
ваш товар, – сказал он.
– Прошу вас, –
вежливо отозвался Чжан Кунь-и.
Человек с
проседью в волосах принялся с любопытством все разглядывать, словно бы и впрямь
интересовался мебелью. Обойдя салон несколько раз и тщательно все осмотрев, он
убедился, что в магазине нет других посетителей, и спросил:
– Хозяин, можно
ли сделать вам деловое предложение?
– Конечно! –
Чжан Кунь-и немедленно поднялся со своего места и осведомился с улыбкой: – Что
вы хотите купить?
Человек с проседью в волосах тоже улыбнулся:
– Хочу купить одну услугу.
– Услугу? – не
понял Чжан Кунь-и.
– Это долгая
история. Но сделка очень привлекательная, – проникновенно сказал посланник.
Чжан Кунь-и
уловил в словах незнакомца скрытый смысл, а потому немедленно усадил гостя на
свое место у окна и предложил чашечку кофе. Человек с проседью в волосах
медленно помешивал кофе, наполнявший комнату ароматом, коричневая жидкость под
лучами солнца кружилась в чашке. Наконец человек с проседью в волосах поднял
голову и, глядя прямо в четко обрисованное и весьма привлекательное лицо Чжан Кунь-и,
спросил:
– Вы знаете Ван
Жо-ци?
– Знаю, – кивнул
хозяин.
– Я пришел к вам
для того, чтобы вы его опозорили, – ровным тоном произнес посетитель, сделав
глоток кофе.
– Вот как! А
почему вы пришли именно ко мне? – осторожно осведомился Чжан Кунь-и.
– Потому что вы
его самый близкий друг, он вам доверяет, – ответил человек с проседью в
волосах.
Чжан Кунь-и
задумчиво кивнул: еще никто не давал ему столь необычного поручения. Он пытался
понять, не ловушка ли это.
– А вы не
боитесь, что я ему все передам?
– Не боюсь, –
качнул головой посетитель. – Мы провели тщательное расследование. Хоть вы и
выглядите как художник, но на самом деле вы бизнесмен. А для бизнесмена
главное, чтобы цена была подходящей. Ведь так?
Чжан Кунь-и
невольно проникся к собеседнику некоторым уважением: гость был явно хорошо
подготовлен. Улыбнувшись виновато, будто его разоблачили, он сказал:
– Да, господин
прав, я действительно бизнесмен. А для бизнесмена самое важное – это его
жизненные принципы. Хорошая цена, например, как раз является одним из
основополагающих принципов мира сего.
Ответ Чжан
Кунь-и, очевидно, обрадовал гостя. Он поставил чашку, достал планшет и щелкнул
по одной из папок:
– Вы получите
возможность работать над крупным проектом. Это тоже входит в цену контракта.
Глазам Чжан
Кунь-и предстало огромное количество ярких эскизов. Просматривая завораживающие
картинки, Чжан Кунь-и восхищенно качал головой…
И все же в тот день Чжан Кунь-и отказался выполнить странную просьбу
своего гостя. Тот тактично покинул салон, однако назавтра вернулся и так
возвращался три дня подряд, каждый раз повышая цену на десять процентов. Если
бы Чжан Кунь-и не успел расстаться с иллюзиями молодости, его бы возмутила
такая навязчивость гостя. Но теперь нет, он был взрослым и практичным и
прекрасно понимал – у всего есть своя цена. У дружбы, любви, даже у родственных
чувств. Самая горькая и беспощадная правда человеческой жизни заключается в
том, что многое, во что мы верим в молодости, со временем оказывается не таким
уж и ценным. Например, дружба в любой момент может стать синонимом равнодушия.
В третий раз
отказав гостю, Чжан Кунь-и отправился в некую компанию по производству особых
защитных костюмов. В этой компании работал его друг. Узнав о причине визита
Чжан Кунь-и, друг повел его на экскурсию прямо в производственный цех. Надев
защитную форму, специально приготовленную для посетителей, Чжан Кунь-и
последовал за другом. Производственный цех выглядел как лаборатория по
изготовлению приборов сверхвысокой точности. Он был целиком укрыт гигантским
прозрачным колпаком. Атмосфера внутри цеха была абсолютно стерильна: сюда не
было доступа ни микрочастицам, ни микробам, никаким загрязняющим веществам.
Температура и уровень стерильности находились под жесточайшим контролем. Все
работники были одеты в специальную толстую и тяжелую одежду. Наблюдая, как на
его глазах появляется удивительный, похожий на космический скафандр костюм,
Чжан Кунь-и не мог удержаться от восклицания:
– Так вот как,
оказывается, все это выглядит!
– Да, именно так. Нас вдохновил дизайн космических скафандров, и мы
начали производство таких необычных непроницаемых костюмов.
– И она
действительно эффективна? – спросил Чжан Кунь-и.
– В данный
момент продукция еще тестируется. Но результаты будут постоянно улучшаться, – с
уверенностью ответил друг.
Изучив процесс
производства защитных костюмов, Чжан Кунь-и вернулся домой. На четвертый день,
когда гость вновь явился и добавил к цене уже двадцать процентов, Чжан Кунь-и
немедленно согласился подписать контракт. Только после того, как Чжан Кунь-и
наконец-то поставил свою подпись, гость облегченно вздохнул, словно сбрасывая с
плеч тяжкую заботу, и сказал:
– Господин Чжан,
вы просто мастер ведения переговоров! Без всяких на то оснований вы подняли
изначальную цену на пятьдесят процентов!
Чжан Кунь-и, улыбнувшись, ответил:
– Всему есть своя цена. Тем более предательству старых друзей. Не
беспокойтесь, я вас не разочарую.
Гость кивнул, убрал контракт и заметил:
– Раз уж вы сумели продать друга за столь высокую цену, значит, вы не
просто бизнесмен, но и в самом деле настоящий художник!
И оба они невольно рассмеялись.
Город Ли Юй
лежал в двухстах километрах от Новой Столицы Благополучия.
В отличие от
образцовой, чистой и красивой Новой Столицы Благополучия, город Ли Юй был
выстроен хаотично и беспорядочно. С высоты он напоминал прямоугольный подиум,
на котором без всякой системы разбросаны разнородные постройки. Желая сделать
комплимент строителям, можно было бы сказать, что Ли Юй похож на современную
модернистскую инсталляцию. Желая их уколоть, приходилось признать, что город
подобен кучке ненужных вещей, бездумно раскиданных ребенком. Бросив один лишь
взгляд, опытный человек увидел бы всю историю развития города и печальные
последствия отсутствия городского планирования. Здесь были и безмолвные останки
разрушенной аграрной цивилизации, и неуклюжие громады начального периода
индустриализации, и результаты слепого расширенного воспроизводства и абсолютно
неконтролируемого загрязнения окружающей среды времен постиндустриализации;
присутствовали здесь также тонкость, плоскость и минимализм эпохи интернета.
Разочарования и стремления, нечистоты развития и классическая красота,
зловонная жизнь и устремленные в небеса новейшие порождения времени – все было
здесь перемешано и слито воедино.
Ван Жо-ци по
ряду причин пользовался широкой известностью в городе Ли Юй. Он рос под опекой
матери и никогда не видел своего отца. Мать его в давно прошедшие времена была
величайшей звездой. Поговаривали, что Ван Жо-ци появился на свет после одного
ее случайного однодневного – а точнее, ночного – романа. В детстве мать почти
не выпускала Ван Жо-ци со двора, но воспитанием его почти не занималась. Чаще
всего она забивалась в укромные уголки дома и вспоминала прекрасные, навсегда
минувшие годы своей славы, пока однажды передозировка наркотиков не оборвала
внезапно ее исполненную тайны жизнь.
Чжан Кунь-и прибыл в город Ли Юй водным путем. Покачиваясь в легких
волнах сопутствующего смога, Чжан Кунь-и неотступно обдумывал план действий.
Ван Жо-ци когда-то был его близким другом, в университете они были не разлей
вода. Ван Жо-ци был мрачный, унылый человечек маленького роста,
непривлекательной наружности, к тому же он никогда не снимал очки со стеклами
чайного цвета. Чжан Кунь-и, напротив, был уверен в себе, бодр духом, красив,
обаятелен, одарен талантами, а потому привлекал огромное количество женских
взглядов; девушкам он казался не иначе как принцем на белом коне. Ван Жо-ци
довольно скоро превратился в вечного спутника Чжан Кунь-и – ведь у каждого
принца должна быть свита.
Но прошло много
лет, и все изменилось. Чжан Кунь-и стал неудачником, а Ван Жо-ци обрел
известность и богатство. Чжан Кунь-и мучительно к чему-то стремился, но ничего
не достиг, а Ван Жо-ци без всякого напряжения добился огромного успеха. Такой
оборот событий заставил Чжан Кунь-и глубоко ощутить несправедливость жизни. Он
начал считать себя невезучим: ему приходилось прикладывать в несколько раз
больше усилий, чтобы получить хоть какую-то смутную надежду, в то время как
другие уже давно, смеясь и шутя, свободно поднимались в небеса. Братские
отношения Чжан Кунь-и и Ван Жо-ци сохранились и по сей день, однако их чувства
друг к другу подостыли. Оба поняли, что дружба хрупка и особенно неустойчива в
пору житейских невзгод.
Судно причалило,
Чжан Кунь-и сошел на берег и медленно поднялся по ступенькам. Остановившись, он
вскинув голову и начал осматривать окрестности. Невдалеке в мутном смоге
виднелся большой район особняков. И в эту минуту к нему подъехал электромобиль.
Водитель в европейском костюме и в белых перчатках, вежливо улыбаясь, спросил:
– Вы господин
Чжан?
Чжан
Кунь-и кивнул.
– Садитесь,
Мастер ожидает вас, – сказал водитель.
Чжан Кунь-и
послушно сел в машину. Довольно скоро электромобиль плавно заехал в шикарный дачный
район и после бесчисленных поворотов остановился перед необычно массивными
железными воротами какой-то усадьбы. Перед воротами толпилось два десятка
человек, все они держали в руках ананасы и пытались заглянуть внутрь. Увидев
подъехавший электромобиль, люди тут же окружили его, посыпались вопросы: «А
выйдет ли сегодня Мастер?» Водитель вежливо
улыбался и пожимал плечами.
Ворота открылись
и затем захлопнулись за въехавшим автомобилем. В саду зеленым ковром стелилась
трава и теснились деревья. Когда электромобиль свернул на подъездную дорожку,
впереди, поражая воображение, показалось совершенно необычное здание – огромный
разноцветный ананас. Чжан Кунь-и, конечно же, читал об этом широко известном
архитектурном шедевре под названием «Мгновение ананаса». Его создал один из
лучших архитекторов предшествующего поколения в период наивысшего творческого
расцвета. Поверхность здания была шершава и неровна, предельно четко имитируя
внешний вид ананаса, передавая его грубость, заносчивость и готовность уколоть любого,
кто захочет его сорвать. Автомобиль остановился, Чжан Кунь-и открыл дверцу. В
тот же миг к нему поспешил немолодой мужчина в униформе, с зачесанными назад,
блестевшими от геля волосами. Улыбаясь и кланяясь, он произнес:
– Вы господин
Чжан? Я управляющий Мастера. Он ожидает вас.
Ошеломленный
Чжан Кунь-и подумал: «Ни черта себе, он даже управляющего завел!» – однако
мгновенно ответил:
– Чудесно,
отлично! Давайте же пойдем к Мастеру.
Управляющий и Чжан Кунь-и прошли вдоль здания туда, где находилась хорошо
замаскированная дверь – без сопровождающего Чжан Кунь-и ни за что бы ее не
отыскал, – и вскоре оказались в просторном помещении индустриального дизайна. В
глаза бросился небольшой холл с кофейным столиком, а за ним – некое сооружение
из белого волокна, похожее на воздушную подушку. Чжан Кунь-и внимательно
присмотрелся: это лениво распластавшееся и раздутое, усеянное непонятными
дырочками нечто по виду очень походило на легкие большого города.
Управляющий
вежливо попросил Чжан Кунь-и присесть, принес кофе и пирожные и сообщил, что
Мастер сейчас принимает посетителей и просит его немного подождать.
Ровно через час
Чжан Кунь-и провели внутрь гигантских белых легких города. Вместе с управляющим
по герметичному проходу он поднялся на третий этаж. Когда бесчисленное
количество причудливо связанных между собой комнат и переходов почти довели
Чжан Кунь-и до головокружения, они наконец вошли в кабинет. Кабинет был
современный и огромный, повсюду стояли и лежали книги. Подняв голову, Чжан
Кунь-и увидел на ярко-зеленом диване из лакированной кожи Ван Жо-ци. В очках со
стеклами чайного цвета тот восседал в позе лотоса, погрузившись в медитацию.
Чжан Кунь-и
рухнул на диван, стоявший напротив, и грубо рявкнул:
– Ну ты и
жлобский выродок, даже меня заставил ждать битый час!
Ван Жо-ци,
словно и не потревоженный таким приветствием, продолжал сидеть в величественной
позе. Лишь через несколько томительных минут он соизволил открыть рот:
– А ты, блин,
все такой же невежа! Столько лет притворяешься служителем искусства и никакого
сдвига!
– Снимай свои
стекляшки, ублюдок, нечего корчить из себя пуп земли! – И Чжан Кунь-и подался
вперед, чтобы сдернуть с Ван Жо-ци очки.
Ван Жо-ци ловко
увернулся:
– Кончай,
кончай! Я теперь Мастер.
– Вот чушь
собачья! Это ты-то Мастер? Да ты же всем известный ублюдок! – грубо огрызнулся
Чжан Кунь-и.
– Фу, как пошло!
Какой же ты, твою мать, пошляк! – Ван Жо-ци выпрямился, аккуратно снял очки и,
склонившись к Чжан Кунь-и, гордо, с чувством собственного достоинства произнес:
– Ты, блин,
наверное, не знаешь, что я сейчас считаюсь величайшим мудрецом, имеющим
глубокие познания как в делах небесных, так и в земных! Все чтят меня как
Мастера, способного видеть будущее. Люди стоят в длинной очереди, чтобы попасть
ко мне, а я тут бесплатно с тобой разговоры веду!
– Охренеть! А я-то думал, ты только чихать умеешь! Жители города Ли Юй,
наверное, все как на подбор дураки! – с пренебрежением воскликнул Чжан Кунь-и.
– Вот что значит
быть не таким, как все! Именно благодаря моей аллергии у меня началась великолепная
жизнь! – с чувством ответил Ван Жо-ци.
– Да ладно тебе!
Ты же всю жизнь переживал из-за того, что не мог избавиться от своего недуга! –
С этими словами Чжан Кунь-и придвинулся поближе и зашептал: – Аллергия-то твоя,
видать, вызвана загрязнением воздуха? Почему же ты не переедешь в Новую Столицу
Благополучия? Неужели ты не слышал, что у нас собираются создать самый чистый
город в мире, с самым чистым воздухом, водой и продуктами? Даже нравственность
станет безупречной. Если ты туда переедешь, наверняка перестанешь так чихать!
Ван Жо-ци
оставил свой хвастливый тон, задумался и покачал головой:
– Никак не могу.
Я не желаю покидать знакомое окружение ради чужого места. Скажем так, даже если
бы рай существовал, я все равно остался бы жить отшельником в этом городе,
потому что я его люблю.
К концу этой
короткой речи Ван Жо-ци уже опять нацепил личину Мастера, и Чжан Кунь-и то и
дело кривил губы.
– Да, кстати, ты
же бизнесмен, ничего не делаешь без выгоды. Говори откровенно, зачем сегодня
явился ко мне? – прямо спросил Ван Жо-ци.
– Хорошо, не
стану ходить кругами, – согласился Чжан Кунь-и – Наклевывается дельце. Не
желаешь поучаствовать?
– И какое же
дельце?
Тогда Чжан
Кунь-и честно и откровенно рассказал Ван Жо-ци про коварную просьбу, с которой
к нему обратились из Комитета по управлению городским хозяйством города Ли Юй. Внимательно слушая друга, Ван
Жо-ци достал веер и начал им обмахиваться.
Чжан Кунь-и
выложил все без утайки и спросил:
– Ну как,
заинтересовался?
Спокойно помахивающий
веером Ван Жо-ци вдруг встрепенулся и воскликнул:
– Вот, черт
побери, настоящая преданность! Даже в моем уничтожении хочешь со мной
сотрудничать!
– Ну еще бы!
Свои же люди, – нагло ухмыльнулся Чжан Кунь-и.
После длительных
раздумий Ван Жо-ци со звонким хлопком сложил веер и неторопливо, с легкой
хрипотцой в голосе заявил:
– Так и быть, я
согласен в этом участвовать. Но я сам буду выбирать способ своего очернения. А
твоя задача – вернуться и удвоить цену.
– Твою мать! А
жирно тебе не будет? – возмущенно вскричал Чжан Кунь-и.
– А ты думал,
что Мастера можно очернить по дешевке? – вопросом на вопрос цинично ответил Ван
Жо-ци.
Чжан Кунь-и
возвращался в Новую Столицу Благополучия междугородным экспрессом. Лишь в пути
он вспомнил, что в этот раз не увидел Цзянь Фань – жену Ван Жо-ци. Это его не
удивило: ходили слухи, что супруги несчастливы в браке.
Глядя на мелькавшие за окном поезда туманные просторы, Чжан Кунь-и
погрузился в воспоминания. Тогда, в университете, он, Чжоу И-синь, Цзянь Фань и Ван Жо-ци были лучшими друзьями. И
если привлекательный и амбициозный Чжан Кунь-и играл роль принца на белом коне,
то Цзянь Фань играть не приходилось: она считалась признанной красавицей.
Эффектная, сексуальная, она источала пленительный аромат соблазна и к тому же
была активной студенткой: ей не раз выпадало быть ведущей на престижных
университетских мероприятиях. Многим нравилась Цзянь Фань, и Чжан Кунь-и не был
исключением. Но Цзянь Фань никого не выделяла, общаясь со всеми на равных.
Время шло, и все поняли, что у Цзянь Фань есть какие-то свои планы на будущее.
Чжоу И-синь была лучшей подругой Цзянь Фань, но сильно уступала красавице:
ничем не примечательная, худенькая и миниатюрная, с узенькими глазками и южным
акцентом. Но она была искусной интриганкой и сумела сойтись с Чжан Кунь-и,
спланировав целый сценарий соблазнения.
Все произошло
как бы случайно. Однажды однокашники устроили совместную вылазку на отдых,
отсутствовала только Цзянь Фань – она была в отъезде. По дороге домой Чжан
Кунь-и и Чжоу И-синь попали под сильный ливень, они бегом добрались до
квартиры, которую вместе снимали Чжоу И-синь и Цзянь Фань. Тщательно обсушив
одежду Чжан Кунь-и, Чжоу И-синь тоже стала переодеваться. Она отвернулась,
сняла верхнюю одежду и начала расстегивать лифчик. Но, как назло, дурацкие
петельки вдруг отказались слушаться хозяйку. Она к месту охнула, чтобы привлечь
внимание Чжан Кунь-и. И вот он оказался в ловушке. Будучи настоящим самцом, он
без всяких колебаний легко расстегнул ее лифчик, потом невольно протянул руки и
обхватил нежные, словно голубиный пух, груди. В это мгновение его тело
пронизало пьянящее ощущение, и он решительно повлек Чжоу И-синь в постель. С
тех пор они были вместе.
А Ван Жо-ци в те
времена был самым неприметным. Невзрачный, маленький и худощавый, с вечно
задумчивым лицом, он явно проигрывал на любовном фронте. Но в результате сумел
всех поразить – завоевал Цзянь Фань. Его заслуги в том не было, у него никогда
бы ничего не получилось, как бы он ни старался. Так решила сама Цзянь Фань.
После окончания университета Цзянь Фань с легкостью кружилась между своими
бесчисленными поклонниками, отведывая сладости и печали бурной жизни. Благодаря
чистой случайности она узнала о неожиданных успехах Ван Жо-ци и приняла твердое
решение выйти за него замуж. Вскоре они поженились, и под умелым руководством
Цзянь Фань Ван Жо-ци успешно воссел на трон Мастера. Однако потом поползли
слухи, что Цзянь Фань и Ван Жо-ци не так уж и счастливы, но, как и многие
супружеские пары, живут вместе, а сердца их – врозь.
Вернувшись в
Новую Столицу Благополучия, Чжан Кунь-и стал дожидаться, когда же они с Ван
Жо-ци начнут вдвоем придумывать план очернения. Но действия Ван Жо-ци застали
Чжан Кунь-и врасплох. Ничего не сообщив Чжан Кунь-и, тот начал действовать сам.
Его план самоочернения был неожиданным и гениально простым. Он снял где-то
девушку легкого поведения и отправился с ней в отель, предварительно попросив
кого-то анонимно сообщить об этом его жене. Получив такую новость, Цзянь Фань
оперативно прибыла на место преступления с командой представителей самых
влиятельных СМИ. Распахнув дверь номера, она действительно застала Ван Жо-ци
абсолютно голым в объятиях незнакомой девицы.
Цзянь Фань
спокойно смотрела на Ван Жо-ци, Ван Жо-ци так же спокойно смотрел на Цзянь
Фань. Ни тени злобы не было на их лицах, Ван Жо-ци даже еле заметно улыбался.
Дело в том, что оба они – и Цзянь Фань, и Ван Жо-ци – про себя вздохнули с
облегчением, подумав: «Все кончилось, наконец-то все закончилось!»
Миссия по очернению стремительно и успешно завершилась, но Чжан Кунь-и
было не по себе. Он не ожидал, что Ван Жо-ци пойдет столь пошлым и примитивным
путем, а главное, что это событие получит широчайшую огласку в городе Ли Юй.
Разлад всем известной пары мгновенно стал главной городской новостью. Заголовки
желтой прессы кричали об этом на каждом шагу. В день, когда супруги
разъехались, Цзянь Фань устроила настоящее прощальное шоу: она стояла в
спортивном автомобиле с открытым верхом и командовала группой прислуги,
выносившей принадлежавшую ей мебель. Загрузив бесчисленное количество
грузовиков, она шумно отчалила.
Современные
телевизионные передачи поражали разнообразием, в них можно было увидеть все,
что угодно, даже реальные драки между супругами! В действительности телевидение
потакало низменному любопытству и желанию людей подсматривать за другими. Так
что Чжоу И-синь наблюдала за скандальным разводом в режиме прямой трансляции.
Ван Жо-ци не появлялся перед камерами, но один смелый телеоператор, взобравшись
на пожарную лестницу, сумел сверху снять все великолепие усадьбы Ван Жо-ци.
Чжоу И-синь, конечно, не могла не заметить, насколько велика и шикарна усадьба
Ван Жо-ци, но зависть по-настоящему захлестнула ее только тогда, когда она
увидела изящную, элитную мебель Цзянь Фань, неисчислимое количество ее одежды,
обуви и косметики. Однако буквально через мгновение она встрепенулась, словно
бы ее что-то кольнуло, и спросила с удивлением:
– Хм, а почему
Цзянь Фань совсем не злится?
– Не может быть!
– Чжан Кунь-и повернул голову и уставился в телевизор.
Чжоу И-синь
внимательно всмотрелась в экран, а затем с уверенностью произнесла:
– Да. Она
нисколько не злится.
Через какое-то
время разнеслись самые свежие новости: несмотря на усердные старания примирить
пару, трещину между Ван Жо-ци и Цзянь Фань склеить не удалось. Супруги проявили
чрезвычайную решимость и, немедленно оформив развод, снова вернулись к одинокой
жизни.
Чжан Кунь-и был
в шоке, он никак не ожидал таких последствий своей сделки, он всего лишь хотел
заработать денег. Ему было совестно, особенно перед Цзянь Фань, ведь она была
здесь вовсе ни при чем. Кроме того, ему все время казалось, будто что-то пошло
не так. Вот поэтому как-то в выходные Чжан Кунь-и вошел в гостиную и обратился
к Чжоу И-синь, которая в тот момент смотрела по телевизору программу о
здоровье:
– Может, ты
съездишь и навестишь Цзянь Фань?
– С чего вдруг?
– не отрываясь от телевизора и что-то жуя, небрежно осведомилась Чжоу И-синь.
– Ну как же! Она
же развелась, ее нужно утешить, успокоить…
Чжоу И-синь продолжала
невозмутимо смотреть телевизор.
– Ты думаешь,
она нуждается в утешении? Разве она не самая умная и сильная среди нас?
– Уверен, что
нуждается. Она ведь женщина, – ответил Чжан Кунь-и.
Через два дня
Чжоу И-синь послушно отправилась в путь по каналу между городами. Покачиваясь
на волнах, она покинула идеально чистый мир и погрузилась в тяжелейший смог –
он медленно колыхался вокруг нее, в его серой пелене мало что можно было
рассмотреть. Всю дорогу она напряженно размышляла, разные мысли не давали ей
покоя. Прибыв в город Ли Юй, она для начала отправилась к Ван Жо-ци. Когда
управляющий дома провел ее в гостевую зону «Мгновения ананаса», она с
удивлением увидела там танцующего Ван Жо-ци. Под классическую мелодию
«Последнего вальса», все в тех же очках со стеклами чайного цвета, Ван Жо-ци
самозабвенно кружился в танце, обнимая воздух обеими поднятыми вверх руками.
Чжоу И-синь с большим любопытством наблюдала за ним. Она нарушила
молчание лишь после того, как Ван Жо-ци остановился и начал вытирать пот с
лица.
– Ну ты даешь! Этим веселым танцем ты празднуешь свой развод? Неужели
тебе нисколечко не грустно?
– Грустно?
Почему мне должно быть грустно? – с недоумением спросил Ван Жо-ци. – Нет, я и
вправду рад! Мне больше не придется зарабатывать для кого-то деньги, и никто
больше не будет упрашивать меня покинуть этот город, – со вздохом облегчения
добавил он.
Чжоу И-синь
выслушала его, помаргивая, и спросила:
– Ты не знаешь,
где сейчас Цзянь Фань? Я ей звонила, но она сменила номер мобильного.
– Не знаю, я ей
не звонил. Предполагаю, что она покинула город Ли Юй. Она его ненавидит, –
ответил Ван Жо-ци.
Спустя месяц
Цзянь Фань сама позвонила Чжан Кунь-и. Она сказала, что уже переехала в Новую
Столицу Благополучия и собирается здесь остаться, а пока снимает квартиру в
элитном апарт-отеле.
Положив трубку, Чжан Кунь-и вспомнил известную фразу Нила Армстронга,
которая наилучшим образом описывала его нынешние ощущения: «Это один маленький
шаг для человека, но гигантский скачок для всего человечества». Он и вправду не
мог понять, каким образом его небольшая сделка вызвала такую поразительную
реакцию.
Через две недели
Цзянь Фань снова позвонила Чжан Кунь-и и попросила найти ей работу. Чжан Кунь-и
еще сильнее изумился: у нее же столько денег, ей вовсе нет нужды работать. Но
Цзянь Фань объяснила, что у нее тоже есть амбиции и она не хочет сидеть без
дела.
Чжан Кунь-и был
вынужден встретиться с Цзянь Фань. Ее апартаменты были чисто убраны и красиво
обставлены стандартной современной европейской мебелью в стиле минимализма, на
стенах висели яркие абстрактные картины. Цзянь Фань, как всегда, была хороша и
сексуальна. Волосы собраны на затылке, платье в богемном стиле, руку украшает
бронзовый браслет с разноцветными дорогими жемчужинами. Вся она будто цвела и
благоухала.
Переступив
порог, Чжан Кунь-и невольно окинул взглядом пышную грудь Цзянь Фань и
откровенно спросил:
– Вижу, ты не
грустишь. Но зачем было действовать так жестоко?
– Что тут
жестокого? Это всего лишь развод, – надула губки Цзянь Фань.
Но Чжан Кунь-и,
нахмурив брови, продолжал свой допрос:
– Мне кажется,
вам обоим не терпелось разбежаться. Какая на то была причина?
– Да не было
причины! Мы просто не могли больше жить вместе.
Чжан Кунь-и
недоверчиво покачал головой, а в голове его пронеслось: «Черт, неужели я попал
в капкан, неужели я стал орудием в чужих руках?»
– А почему ты
решила приехать в Новую Столицу Благополучия?
– Да потому, что
Новая Столица Благополучия все время хвастается своими достижениями и обещает с
помощью великой силы науки превратиться в самый чистый город на земле. Вот я и
приехала посмотреть. – С этими словами она отошла к окну.
Чжан Кунь-и
последовал за ней. Они стояли плечом к плечу у открытого окна и смотрели на огромный,
ни на миг не останавливающийся в своем движении город. Свежий ветерок ласкал их
щеки. Взгляд радовало высокое, удивительно синее небо. Оставалось только
догадываться, натуральная ли то была синева.
– Как ты думаешь, чем мне стоит заняться в этом бесконечно меняющемся
городе? – мечтательно спросила Цзянь Фань.
Чжан Кунь-и
незаметно улыбнулся и подумал: «Вот отличительная черта Цзянь Фань. Вечно она о
чем-то мечтает. Только вот чаще всего ее фантазии оказываются гораздо краше
реальности».
Чжан Кунь-и
начал поиски работы для Цзянь Фань, считая, что это его священный долг. На
самом деле найти для Цзянь Фань работу было вовсе не сложно. Ведь природа щедро
одарила красавицу: ее глубокие синие глаза не только сводили с ума мужчин, в
них угадывался проницательный ум, способный познавать неведомое.
То были
удивительные глаза, глаза «видящей на тысячу ли». Сама Цзянь Фань не помнила,
когда у нее появилась способность ясновидения. Но однажды, много лет назад,
когда в городе Ли Юй проводились археологические изыскания, она на деле
убедилась в своем даровании. В тот день Цзянь Фань случайно проходила мимо
раскопок. Археологи напряженно, с превеликой осторожностью трудились на дне
огромной ямы. Цзянь Фань стояла на краю ямы и вместе с другими зеваками широко
раскрытыми от удивления глазами наблюдала за работой археологов. Люди в белых
перчатках сидели на корточках на дне ямы и осторожно извлекали скрытые многие
века сокровища. Цзянь Фань долго наблюдала за ними, а потом вдруг неожиданно
крикнула:
– Вы должны
копать глубже!
Никто не обратил
на нее внимания. Каждый день археологи слышали много подобных выкриков
дилетантов.
– Вы ошиблись!
Там, в глубине, еще кое-что есть! – снова крикнула Цзянь Фань, но никто вокруг
даже не шелохнулся.
Лишь один старый
профессор, трудившийся на дне ямы, вдруг поднял голову и внимательно посмотрел
на молодую красивую женщину. Профессора уже посещали смутные сомнения о том,
что рано покидать этот раскоп, но он никак не ожидал, что какая-то случайная
прохожая вдруг во всеуслышание озвучит его подозрения. И все же он приказал
остановить работу, и, посовещавшись, команда старого профессора начала
решительно копать вглубь. Результат оказался ошеломляющим – в раскопе было
обнаружено девять дворцов семи разных династий.
Вот таким
странным образом Цзянь Фань поняла, что отличается от других. Ее дар проявлялся
не всегда, но если она делала усилие, то рано или поздно он приходил ей на
помощь.
Чжан Кунь-и посетил нескольких друзей, владевших собственными
компаниями. Когда он рассказывал про Цзянь Фань и клятвенно
заверял, что у нее есть способности ясновидящей, друзья смотрели на него со
странным выражением и с недоверием спрашивали:
– Кунь-и, ты
говоришь о человеке?
– Конечно!
– А почему тогда
нам кажется, что ты рассказываешь про божественного Эрлан-шэня из романа
«Возвышение в ранг духов»[2] с его всевидящим третьим глазом? Разве
все эти духи не вымышленные существа?
Чжан Кунь-и не знал, что отвечать на такие вопросы, он поистине забыл
про предубеждения этого мира. Человечества всегда было склонно с недоверием
относиться ко всему, кроме материальных предметов, которые можно потрогать
руками. Особенно в последние годы, когда деньги, символ материального, стали
предметом настоящего культа.
Чжан Кунь-и
обивал пороги все новых и новых компаний. Он понимал, что убедить кого-то в
своей правоте ему не удастся: здесь требовалась утраченная людьми вера в
чудеса. Наконец по счастливой случайности ему удалось найти компанию, в которой
очень заинтересовались необычной способностью Цзянь Фань и согласилась провести
с ней собеседование.
Неделю спустя
Цзянь Фань в приподнятом настроении отправилась на собеседование, назначенное
на девять утра. Тест ей задали предельно простой: начальник отдела кадров
попросил ее найти спрятанный в четырехэтажном здании компании ключ. Цзянь Фань
внимательно изучила фотографию, на которой был изображен этот ключ, закрыла
глаза и погрузилась в себя. Затем встала, вышла на улицу и снизу доверху
внимательно осмотрела офисное здание. И совершенно точно указала
местонахождение ключа – финансовый отдел на третьем этаже.
Уникальная
способность Цзянь Фань повергла в изумление весь отдел кадров, люди никак не
могли поверить, что в современном мире действительно сохранился дар
ясновидения. Начальник отдела кадров с восхищением сказал:
– Отлично,
госпожа Цзянь, вот это дар! Мы принимаем вас на работу.
– А чем же мне придется заниматься? – воодушевленно спросила Цзянь
Фань.
Начальник отдела кадров улыбнулся:
– Работа предельно проста – каждый день следить за супругой босса и
докладывать, где она находится.
– Зачем? – не
поняла Цзянь Фань.
– Дело в том,
госпожа Цзянь, что у нашего босса есть любовница, которая работает в нашей
компании и часто сопровождает его на переговорах. А супруга босса периодически
приезжает в компанию с незапланированными проверками. Мы как преданные
подчиненные должны позаботиться, чтобы они никогда не встретились! – отвечал
начальник отдела кадров, и не думая скрывать свои несколько необычные
представления об этике.
На белоснежном
пляже в ряд стояли навесы с соломенными крышами, неподалеку синела чистейшая
прозрачная морская вода. Два солнца висели на небосводе – одно слева, другое
справа, – и оба жарко светили.
Дул легкий теплый ветерок, день был прекрасен и безмятежен. Чжан Кунь-и
в одних плавках расположился под крышей на длинном лежаке и лениво пролистывал
модный журнал. Цзянь Фань топлес устроилась рядышком на массажной лежанке и
наслаждалась особой спа-процедурой.
Это был искусственный пляж, созданный с помощью новейших научных технологий.
Каждая песчинка была тщательно отобрана из природной среды, а вода на самом
деле подавалась из озера и обогащалась морской солью. Видимость горизонта, где
море и небо сливались воедино, обеспечивали современные 3D-технологии.
Солнце тоже было искусственным, и посетители могли насладиться особо ровным
загаром. Пляж был накрыт большим стеклянным колпаком – в Новой Столице
Благополучия, помимо основного купола, существовало еще с десяток колпаков
уровнем ниже. Они укрывали различные функциональные зоны и
достопримечательности. Люди, проживающие под колпаками более высокого уровня,
могли наблюдать за деятельностью тех, кто обитал под колпаками пониже. Со
временем наблюдение друг за другом стало своего рода развлечением.
Цзянь Фань очнулась от дремоты, повернулась на бок и, отпив
свежевыжатого апельсинового сока из стоящего рядом стакана, воскликнула:
– Здесь именно так, как в том месте, которое я видела!
Чжан Кунь-и
скользнул глазами по ее обнаженным грудям.
– Что за место?
– О, оно очень
далеко, в Индийском океане… – И Цзянь Фань вновь погрузилась в сон.
Искусственный морской ветерок нежно ласкал ее гладкую кожу.
Вечером
состоялось празднование первого дня рождения Цзянь Фань в Новой Столице
Благополучия. Чжан Кунь-и и Чжоу И-синь выбрали для этого самый необычный бар
города – подводный бар на дне озера.
Он был построен как раз под искусственным пляжем, со всех сторон его
окружала вода, и гостям было видно, как свободно сновали туда-сюда и
забавлялись разные рыбы. Говорят, здесь когда-то был природный водоем, но он
давным-давно высох. Потом специалист по охране окружающей среды предложил его
восстановить: углубить дно озера, застелить водонепроницаемой пленкой и заново
наполнить водой, а наверху построить искусственный пляж под стеклянным
колпаком. Таким образом удалось сохранить озеро и добиться коммерческого
освоения водоема.
В тот вечер
гостья и хозяева отлично проводили время. Они сидели у прозрачной стены, вокруг
звездами горели бесчисленные свечи. Атмосфера была теплой и непринужденной и,
благодаря окружающей бар темно-синей озерной воде, немного таинственной. Все
трое немало выпили, Чжоу И-синь отключилась раньше всех и уронила голову на
стол. Цзянь Фань встала и, слегка покачиваясь, подошла к стеклянной стене. Она
долго и внимательно разглядывала воду, а потом, обернувшись, с удивлением
спросила:
– Но почему в
воде так много водорослей?
– А что тут
такого? – не понял Чжан Кунь-и.
– Так не должно
быть, это же явная грязь! – Цзянь Фань с недоумением покачала головой и
добавила: – А вы же утверждаете, что ваш город – самый чистый?
Чжоу И-синь
вдруг подняла голову и с пьяной улыбкой сказала:
– Фань, почему
ты веришь всему, что говорят? Я скажу тебе правду, это вода повторного
использования, людям вообще нельзя к ней прикасаться, потому что в ней
повышенное количество кишечной палочки…
Утром воздух был свеж, сияло солнце. Солнце насквозь просвечивало
гостиную элитных апартаментов на двадцать четвертом этаже. Деревянные стойки
огромной белоснежной кровати поддерживали белый невесомый балдахин, который
плавно покачивался под дуновением ветра.
Чжан Кунь-и
сидел на соломенной циновке на подоконнике. Голова раскалывалась с похмелья. Он
поглядывал на кровать – на ней спала почти обнаженная Цзянь Фань, едва
прикрытая легкой белой простыней. Это была их с Чжоу И-синь кровать. Чжан
Кунь-и абсолютно не помнил, что произошло вчерашней ночью и чем все
закончилось.
В комнате стояла
тишина, настолько глубокая, что его это даже встревожило. Цзянь Фань спала
сладко, ровно дыша. Чжан Кунь-и заставил себя слезть с подоконника и пошел в
гостиную звонить Чжоу И-синь.
Она не сразу
взяла трубку.
– Ты где? –
спросил Чжан Кунь-и.
– Гуляю по
улице, – спокойно отвечала Чжоу И-синь.
– Что произошло вчера ночью? – осторожно спросил Чжан Кунь-и.
– Сама толком не
помню, – равнодушно ответила Чжоу И-синь.
Чжан Кунь-и
замолк. И она не помнит, что произошло вчера ночью! А Цзянь Фань лежит в их
постели! Не сотворил ли он чего-то такого, чего не должен был делать?
– Когда ты
вернешься? Нам надо поговорить, – предложил Чжан Кунь-и.
– Хорошо. Только
сейчас, наверное, еще не очень удобно?
Чжан Кунь-и не
знал, что ответить. Что бы в действительности ни произошло вчера, сложившаяся
ситуация была неловкой и непредвиденной.
Чжоу И-синь
положила трубку. Ну что ж, думала она, ничего особенного не произошло. В
глубине души они обе – и Чжоу И-синь, и Цзянь Фань – чувствовали, что
когда-нибудь это случится… На мгновение она в оцепенении застыла на
перекрестке, не выпуская из рук телефон. И лишь через несколько минут, когда
перед глазами у нее замелькали картинки прошлого, она не выдержала и тихо
заплакала.
Однако инцидент,
который так никто из них и не смог объяснить, прошел без особых последствий.
Цзянь Фань
начала работать в компании. Она лениво наблюдала за жизнью самодовольной
супруги босса: салон красоты, йога, шопинг, послеобеденное чаепитие, потом –
встретить ребенка из школы, проверить, все ли правильно сделала прислуга,
выполнить с ребенком домашние задания. Цзянь Фань не осуждала женщину, каждый
живет как считает нужным. Главное – это где жить и с кем.
Дни монотонно сменяли друг друга. Цзянь Фань привыкла к жизни в этом
городе, который день ото дня становился все чище. Все ее здесь устраивало, и
постепенно ее душа успокоилась.
Но в один
прекрасный день произошло непредвиденное. Вечером, завершив работу, она
собиралась, как обычно, отправиться домой, но, подойдя к месту парковки своего
автомобиля, увидела модно одетого молодого человека. Он почтительно улыбнулся и
вежливо спросил:
– Вы госпожа
Цзянь Фань?
Цзянь Фань
кивнула, окидывая его взглядом.
– Не уделите ли
мне несколько минут для разговора? Я из компании «Сад чистой воды».
– Если это
касается работы, то давайте завтра, на сегодня я уже закончила, – ответила
Цзянь Фань, умышленно обозначив свое рабочее время.
Молодой человек
сделал паузу и произнес:
– Да, конечно,
это связано с работой, более того, это очень важный конфиденциальный вопрос,
который только вы способны решить. Но мы не можем открыто обратиться к вам.
Цзянь Фань была
заинтригована. Всем людям свойственно любопытство, к тому же каждый человек
надеется быть оцененным по достоинству. И Цзянь Фань решила поехать с
незнакомцем. Через полчаса они уже входили в расположенное за городом
современное офисное здание. Ее провели в конференц-зал, навстречу ей поднялся
седовласый, среднего роста и тоже очень модно одетый мужчина. Он подошел к ней
и вежливо приветствовал:
– Госпожа Цзянь,
давно мечтал с вами познакомиться. Я директор «Сада чистой воды».
– И зачем же я
вам понадобилась? – снимая солнцезащитные очки, с недоумением спросила Цзянь
Фань.
– Мы надеемся,
что вы поможете нам найти источники воды. Колодцы, – пояснил директор «Сада
чистой воды».
Такого Цзянь
Фань не ожидала. Она подняла голову и увидела, что конференц-зал полон людьми.
И все эти люди смотрят на нее с искренней надеждой.
Цзянь Фань присела, а директор включил видеозапись, из которой она
почерпнула много нового. «Сад чистой воды» – самая крупная компания по водоснабжению и водоочистке в Новой
Столице Благополучия. Коммерческая деятельность компании обширна, но у нее есть
два основных направления. Первое – это снабжение громадного города самой
различной водой, от питьевой до технической. Второе – обработка сточной и
загрязненной воды, подготовка ее к вторичному использованию. Компания не
афишировала свою деятельность, о ней мало кто знал, однако она практически
держала в руках судьбу всего города. На данный момент Новая Столица
Благополучия стояла перед серьезной проблемой дефицита воды. Вследствие
неконтролируемого на протяжении многих лет загрязнения все наземные реки и
озера Новой Столицы Благополучия фактически погибли. Кроме того, из-за
многолетней чрезмерной эксплуатации подземных вод и «эффекта утечки»,
вызванного добычей полезных ископаемых, запасы подземных вод под Новой Столицей
Благополучия катастрофически сокращаются – фактически они уже на грани
иссякания. Это величайшая угроза для существования всего живого, однако мало
кто из жителей города знает об истинном положении дел, ведь в новостях сообщают
только радостные известия. К тому же ситуация ставит под удар звание «самого
чистого города в мире». Как же в таком чистом городе может не быть даже глотка
чистой, пригодной для питья воды? Цзянь Фань смотрела на экран широко раскрытыми
от страха и удивления глазами, горькая правда потрясла и напугала ее. Ролик
закончился. Лишь после долгой паузы Цзянь Фань повернула голову и изумленно
спросила директора:
– Это правда?
– Чистая правда,
– кивнул директор.
– Вы уже нашли
решение проблемы? – поинтересовалась Цзянь Фань.
Никто не ответил
на ее вопрос, все молча смотрели на нее.
– Мы полностью
исчерпали свои возможности. Много лет искали, но так и не нашли подходящий
подземный источник. Но, госпожа Цзянь, вы же понимаете, что вода – самая основная
жизненная потребность. Город не может жить без воды! – взволнованно и печально
ответил директор.
Цзянь Фань
наклонила голову соглашаясь.
– Поэтому мы
были вынуждены обратиться к вам, госпожа Цзянь. Я узнал о ваших уникальных
способностях по секретным каналам. Мы горячо надеемся, что вы поможете нам
найти воду… хотя бы один новый колодец! – с чувством произнес директор.
– Конечно, я
попробую помочь, но я не уверена… Это наверняка займет много времени, и,
возможно, я вообще ничего не найду, – засомневалась Цзянь Фань.
– Ничего-ничего.
Главное, что вы согласились помочь. И мы тоже будем стараться! – отмел ее
сомнения директор.
Вот таким
образом Цзянь Фань подписала тайное соглашение с компанией «Сад чистой воды».
Она обязалась помогать искать новые источники, а «Сад чистой воды» –
предоставить финансовую и техническую поддержку.
На обратном пути
Цзянь Фань совсем распереживалась. Неожиданная, как гром среди ясного неба,
страшная новость об иссякании воды потрясла ее до глубины души.
Мало кто знал,
что идеально чистую среду Цзянь Фань считала основным условием существования.
Ей был необходим чистый воздух, солнце и вода. Она была почти уверена, что в
прошлой жизни была морской рыбкой. Потому-то весть о стремительном загрязнении
города вызвала у нее отчаяние.
Благодаря
уникальному дару Цзянь Фань могла увидеть то, чего не видели другие. Ей очень
нравился образ, частенько появлявшийся у нее перед глазами: лазурное море и
голубое небо, пальмы и родники, закаты и тропические ураганы. Пристально
всматриваясь в видение, она поняла, что это маленький островок в Индийском
океане, окруженный чистейшей морской водой. Островок называли раем на земле и
«жемчужиной, оброненной Господом Богом». Вот туда-то Цзянь Фань и задумала
переехать. В один прекрасный день она начала оформлять документы для иммиграции
на волшебный островок и даже выбрала себе жилье – прекрасную виллу, настоящий
шедевр известного архитектора, которого ей рекомендовал Чжан Кунь-и. Но для
того чтобы приобрести такую виллу в месте, где проживали самые богатые люди
планеты, требовались огромны деньги. Вот тогда-то Цзянь Фань и взялась за Ван
Жо-ци, заставляя того зарабатывать, выдавая себя за великого Мастера. Поначалу
он вроде бы согласился, но, поскольку был от природы ленив, не имел склонности
трудиться да к тому же тяготился необходимостью каждый день строить из себя
Мастера и обманывать людей, довольно скоро его первоначальный энтузиазм угас.
Кроме того, он крепко помнил наставление матери – никогда не покидать город Ли
Юй – и переезжать на остров не хотел.
Бесчисленные ссоры и уговоры успеха не принесли, и Цзянь Фань постепенно
потеряла надежду. Однако и терпеть душную атмосферу и грязь города Ли Юй она
тоже больше не могла. Цзянь Фань поняла, что ей необходимо расстаться с Ван
Жо-ци и начать самостоятельную жизнь.
Но куда ей было податься? Как раз в это время в соседней Новой Столице
Благополучия зазвучали лозунги о создании самого чистого города в мире. Эти
новости зажгли огонь надежды в сердце Цзянь Фань. Случайно, пролистывая схемы
планировки Новой Столицы Благополучия, она обнаружила там искусственный пляж.
Он показался ей знакомым, ведь он был очень похож на место из ее видений!
Находка принесла ей неожиданную радость. Она решила, что придется
довольствоваться малым. В
конце концов, лучше уж жить в изолированной от мира лаборатории, чем в
бескрайней помойке под открытым небом. И она решительно отправилась в Новую
Столицу Благополучия навстречу идеальной жизни. Однако она никак не ожидала,
что Новая Столица Благополучия так обманет ее: этот город вовсе не самый чистый
и над ним нависла страшнейшая угроза, просто никто еще не знает об этом.
Комитет по
управлению городским хозяйством Ли Юй cдержал свое
обещание. Когда Чжан Кунь-и завершил миссию по очернению Ван Жо-ци, он действительно
получил проект. Масштаб проекта превысил все его ожидания. Чжан Кунь-и понимал,
что это редкая возможность, которой он ждал всю свою жизнь.
Поскольку
Комитет потребовал держать проект в строгой секретности и установил конкретную
дату его сдачи, Чжан Кунь-и сократил время работы своего салона и начал усердно
трудиться дома. Он чрезвычайно старательно выполнял задание, вставал с
рассветом и работал до глубокой ночи. Однако здоровье и энергия Чжан Кунь-и
были уже не те, что в молодости, поэтому он воспринимал этот проект как свой
последний шанс. И хотя он твердо верил, что ограниченность времени можно
компенсировать усердием, все же прекрасно осознавал, что у всего есть предел, и
у жизни тоже. Он не мог больше попусту тратить свою жизнь.
Чжоу И-синь проводила почти все время дома. Тот инцидент после
празднования дня рождения Цзянь Фань не вызвал никакой бури. Чжан Кунь-и предвидел такую реакцию: Чжоу
И-синь никогда не отличалась эмоциональностью. Она и в молодости была подобна
маленькому незаметному цветку, тихо цветущему в своем уголке, а с возрастом
стала походить на неизвестное вьющееся растение, оживающее с весной и
засыпающее к осени. После свадьбы они вели очень спокойную, размеренную жизнь,
мало чем отличаясь от других семейных пар. Постепенно, сами того не желая, они
отдалились друг от друга, каждый думал и говорил о своем, не слушая другого.
Так они и продолжали бы жить дальше, если бы не череда неожиданных событий.
Чтобы развеять
скуку, Чжоу И-синь решила одна отправиться в путешествие. Чжан Кунь-и был по
уши в работе и уделял ей все меньше внимания – работа была ему куда дороже, чем
жена. Она прекрасно его понимала и даже верила, что в будущем он, возможно,
добьется успеха. «Но мне-то что с того? – рассуждала она. – На мою жизнь успех
мужа все равно никак не повлияет». Узнав, что Чжоу И-синь собирается в
длительное путешествие, Чжан Кунь-и не стал ее отговаривать. Напротив, он
почувствовал облегчение. Ее присутствие в доме создавало напряженную атмосферу.
Чжоу И-синь была изнеженна и чувствительна, часто грустила и печалилась без
причины. Она была труслива и на каждую сложную ситуацию реагировала так, будто
небо вот-вот обрушится. Они уже давно были женаты, и постоянные разочарования
Чжоу И-синь сильно повлияли на их совместную жизнь. Поэтому Чжан Кунь-и считал,
что временное отсутствие Чжоу И-синь, бесспорно, пойдет ему на пользу. Ему
будет спокойнее, и он сможет целиком посвятить себя работе. Ему и в голову не
приходило, что она может не вернуться. Он знал: немного в этом мире найдется людей,
способных ужиться с ее печалями. У всех полно своих проблем и забот, и каждый
стремится избежать общения с человеком, который все время жалуется и чем-то
недоволен.
Через неделю
после отъезда Чжоу И-синь Чжан Кунь-и снова открыл свой салон. Туда давно уже
никто не заглядывал, и, как только Чжан Кунь-и распахнул двери, затхлый запах
ударил ему в нос. Он взялся за уборку, целый час проветривал помещение, и
вовремя, ровно в девять тридцать, салон открылся.
Покупателей не
было. И неудивительно: сейчас тяжелые времена для бизнеса, особенно для таких
магазинов, которые работают нерегулярно, как его салон. В ожидании клиентов
Чжан Кунь-и сел у входа за металлический столик, достал книгу и начал читать, с
удовольствием попыхивая большущей трубкой. Не успел Чжан Кунь-и как следует
погрузиться в книгу, как раздался чей-то магнетический голос:
– Хозяин Чжан,
наслаждаетесь жизнью?
Чжан Кунь-и
поднял голову и увидел Цзянь Фань.
– Ай-я! Редкий
гость! – произнес он с улыбкой.
– Пришла
проведать, как живется хозяину Чжану, – откликнулась Цзянь Фань и вошла в
салон.
Магазин у Чжан
Кунь-и был небольшой, однако дизайн помещения отличался оригинальностью, и в
помещении было много красивых вещей. Цзянь Фань бродила среди необычной мебели,
рассматривала свисавшие с потолка ветряные колокольчики; деревянные куклы и
игрушки; расставленные на полу подсвечники, вазы, скамейки и стулья. Наконец
она с чувством выдохнула:
– Красота!
– Правда? –
спросил Чжан Кунь-и.
– Да, – ответила
Цзянь Фань. – Хотя мне почему-то больше нравились твои давние изобретения. Они
были совсем непрактичны, но проникнуты удивительной фантазией. И казались более
совершенными и изысканными.
Чжан Кунь-и отложил книгу и на мгновение перенесся мыслями в прошлое.
Он вспомнил, как в молодости страстно мечтал стать настоящим художником. Было
время, когда он даже снимал жилье в маленькой деревушке на окраине города и
составлял компанию бродячим художникам. Это были необыкновенно счастливые, хоть
и нищие времена. Между тем Цзянь Фань успела взять себе стул и уселась напротив
Чжан Кунь-и. Посмотрев на безлюдную пешеходную улицу, она сказала:
– Кажется, у меня проблема.
– Что случилось?
– Боюсь, я
начала терять дар ясновидения, – беспомощно призналась Цзянь Фань. – Сначала я
несколько раз потеряла из виду мадам Ко и не придала тому особого значения. Но
потом я и вовсе перестала ее видеть.
– А раньше с
тобой такое бывало?
– Бывало, но никогда не длилось так долго, – печально сказала Цзянь
Фань.
Чжан Кунь-и
задумчиво прикусил черенок трубки:
– По всей
видимости, ты на время превратилась в обычного человека, но в этом есть свои
плюсы. Наверное, жить тебе станет намного проще, ведь правда порой бывает
разрушительной.
– Скажи, а вдруг
это потому, что город идеально чист? – неожиданно спросила Цзянь Фань.
– В каком
смысле? – с недоумением переспросил Чжан Кунь-и.
Цзянь Фань
усмехнулась и сказала с иронией:
– Похоже на то,
что лишь в городе Ли Юй, где люди задыхаются от сильнейшего смога и тоски, я
могу видеть все. Только там проявляется мой истинный талант. Но стоит мне приехать
в залитый солнцем город, как я теряю свой дар и ничего не вижу, а значит, и ни
гроша не стою.
Чжоу И-синь не
раз задавалась вопросом: отчего с годами она как будто становится все слабее,
ранимее и ее выбивают из колеи сущие мелочи? А потом поняла: все дело в том,
что жизнь не приносит ей удовлетворения, хотя, казалось бы, она сама выбрала
свою судьбу. Она не знала, что именно ее не устраивает, однако ее недовольство
собой и своим положением постоянно росло.
В плеере Чжоу
И-синь было записано совсем немного музыки. Больше всего она любила песню под
названиемYouBelongToMe – «Ты
принадлежишь мне». Чжоу И-синь скачала несколько версий этой песни, но особенно
ей нравилось исполнение Джейсона Вэйда. Под его печальный голос она частенько в
одиночестве тихо проливала слезы. Вот и сейчас, в дороге, она без конца слушала эту песню.
Она не сказала Чжан Кунь-и, куда намерена отправиться. Зачем? Ему это
было абсолютно безразлично. А на самом деле она собиралась уехать не так уж
далеко, в город Ли Юй. Планируя путешествие, она рассматривала много разных
вариантов, воображала себя в различных городах и местах. Сначала Чжоу И-синь
хотела посетить один из южных городов, где не бывает холодов, идут теплые
дожди… Но, с другой стороны, солнце там безжалостное, дни слишком жаркие, а
местные блюда излишне острые – они не вписывались в ее диету. В конце концов
она решила отправиться в город Ли Юй. Такое решение приняло ее тело. Во время
прошлого путешествия в Ли Юй Чжоу И-синь чувствовала себя как рыба в воде.
Когда она смотрела на эти посеревшие от старости дома и полной грудью вдыхала
пропитанный смогом воздух, она ощущала необъяснимый комфорт.
Чжоу И-синь с детства была не очень здорова. На ее теле периодически
появлялись красные пятна, они зудели и чесались, но через какое-то время
исчезали. В последние годы красные пятна начали появляться все чаще и долго не
проходили. Чжоу И-синь рассказала об этом Чжан Кунь-и, но он лишь с усмешкой
посоветовал ей сходить к врачу. Чжоу И-синь принялась ходить по врачам, но
нынешние доктора не отличались ответственностью и пытались побыстрее отделаться
от пациента. Максимум, на что она могла рассчитывать, это на новую стопку
рецептов на противоаллергические препараты. Но однажды ей повезло: она
наконец-то попала к хорошему доктору. Он внимательно осмотрел ее и пришел к
заключению, что у нее аллергия на ультрафиолетовые лучи. То есть именно солнце
вызывало у нее аллергическую реакцию.
– И что же мне
теперь делать? – спросила Чжоу И-синь.
– Следить за
собой, надевать на улицу одежду с длинными рукавами, регулярно заниматься
спортом, рано ложиться спать и рано вставать, есть побольше овощей и фруктов
для восполнения дефицита витаминов и отказаться от острой пищи, – ответил
доктор.
– А есть ли
способ полностью вылечиться? – поинтересовалась Чжоу И-синь.
Доктор подумал,
покачал головой и сказал:
– Сложный
вопрос. Во всяком случае, нужно совмещать китайскую и западную медицины, но все
люди разные. Я бы посоветовал на время уехать отсюда. Мне кажется, что
искусственные солнечные лучи этого города становятся все интенсивнее.
Совет врача
пустил корни в сердце Чжоу И-синь. В отличие от большинства людей, Чжоу И-синь
и раньше не любила солнце, а уж теперь, узнав, что оно стало источником ее
болезни, и подавно. Новая Столица Благополучия, которая день ото дня
становилась все чище и чище, доставляла ей все больше страданий. Когда она
покинула город, тело ее немедленно указало направление – прямо в Ли Юй.
Ей повезло: смог
ее опередил. Он внезапно атаковал всю огромную равнину, и город Ли Юй,
совершенно к тому не подготовленный, безропотно в нем погряз. Чжоу И-синь плыла
на судне по каналу. Она стояла на носу и, обняв себя за плечи, смотрела по
сторонам. Поверхность воды была гладкой, а видимость – низкой, густейший смог
висел над водой, словно серый сироп. Чжоу И-синь смотрела на смог с улыбкой, в
ее душе росло необъяснимо радостное чувство, какое мы обычно испытываем при
виде дорогого и любимого человека.
Но вот Чжоу И-синь ступила на берег в городе Ли Юй. Весь мир окрасился
в ровный серый цвет. Все постройки как будто парили над неким таинственным
островом, а смелые люди, не побоявшиеся выйти на улицу, казались затерявшимися
небожителями. С безжизненными, бесстрастными лицами они стаями пролетали мимо
Чжоу И-синь. Она глубоко вдохнула – поток мутного тяжелого воздуха ворвался в
ее грудь. Чжоу И-синь весело засмеялась, она знала, что ее самые большие враги
– солнечные лучи, неважно, натуральные или искусственные – здесь потерпят
окончательное поражение. Смог же – ее спаситель, они нуждались друг в друге, и
друг другу принадлежали их сердца.
Чжоу И-синь
погрузилась в приятную отпускную жизнь. Она сняла квартиру, купила необходимые
вещи, украсила интерьер. Это место отлично ей подходило. Каждое утро за
открытым окном колыхалось туманное болото. Смог плавно перемещался,
концентрировался, густел. Он был ее верным и неотступным спутником, он защищал
ее от пагубных солнечных лучей, дарил ей ласку и хранил в своих надежных
объятиях. Чжоу И-синь думала: «Какой же бесценный опыт я приобрела!» Никогда
еще ей не доводилось жить столь размеренно и спокойно. Ее тело пребывало в
блаженстве и больше не страдало.
Чжоу И-синь часто гуляла. В отсутствие жгучих солнечных лучей она
словно возродилась, перестала болеть и наполнилась небывалой энергией. Самый
большой ее враг прятался за толстыми облаками и окончательно потерял свою силу,
и это придало ей смелости снова с любопытством взглянуть на окружающий ее
внешний мир.
Через несколько
недель Чжоу И-синь отправилась в местную клинику. После осмотра доктор
авторитетно заявил:
– Ну что ж, с
вашей кожей все в порядке.
– Правда?! –
обрадовалась Чжоу И-синь.
– А вы сами как
считаете? – с улыбкой осведомился доктор.
Чжоу И-синь
рассмеялась, довольная. Уже много лет в ее жизни не случалось более радостного
события.
Занимаясь своими делами, Чжоу И-синь ненароком наводила справки о Ван
Жо-ци. Для начала она посмотрела документальный фильм о его жизни в самый
блистательный период. Каждый день, когда он куда-нибудь выходил из своей
усадьбы, его окружали толпы поклонников и преподносили ананасы, привезенные из
разных стран мира, а затем начинали просить излечить болезни или предсказать
будущее. Ван Жо-ци искусно изображал Мастера. Заученным жестом он брал в руки
ананас, смотрел на него с серьезнейшим видом, потом бросал две-три невнятные фразы,
поворачивался и уходил. Люди слушали его с раболепным восторгом и, как только
он пропадал из виду, собирались в кучки и оживленно перешептывались, всеми
силами стараясь постичь истины, скрытые в его словах.
Но времена
изменились, Ван Жо-ци потерял свой блеск. И как раз сейчас в городе Ли Юй
проходило шумное движение за «свержение Вана». Клокочущими ручьями из газет,
телевизоров и интернета лилась критика в адрес Ван Жо-ци. После того как его
застигли в номере отеля с девицей, порочащие Мастера сведения начали всплывали
одно за другим. Очернители состязались в сочинении историй о злодеяниях Ван
Жо-ци, о его странных бреднях и лживой болтовне. Но «партия поддержки Вана»
тоже не сдавалась, его сторонники уверяли, что, даже если слова Мастера не
всегда легко понять, его заслуги перед городом огромны. Городу необходимы его
предсказания. Чжоу И-синь заняла нейтральную позицию стороннего наблюдателя.
Как его однокашница она, конечно же, знала, что у Ван Жо-ци не было никаких
сверхъестественных способностей, но ей было чрезвычайно любопытно узнать, каким
же образом Ван Жо-ци превратился в Мастера. Знала она и то, что Цзянь Фань
приложила к этому превращению немало усилий, а Ван Жо-ци как будто бы вовсе
того и не желал.
Помещение салона
наполнял аромат сигариллы.
Цзянь Фань
любила сидеть у окна с чашечкой кофе и, попивая, неторопливо затягиваться
тонкой сигариллой. Недавно она уволилась из компании, где следила за женой
босса, и решила, что будет работать в салоне Чжан Кунь-и. Тот неоднократно
вежливо отказывался от ее услуг, но, видя, что она его даже не слушает,
смирился. Ему не оставалось ничего, кроме как с радостью принять новое
положение вещей.
В день своего
увольнения Цзянь Фань в одиночестве пошла в театр на вечер артистов
современного танца. Выступала никому не известная труппа, однако номера
поистине изумили Цзянь Фань. Голова ее кружилась от мелькания красных и черных
нарядов, плыла музыка, носились в воздухе люди и тени. Она испытала необычайный
душевный подъем. После представления, когда она, охваченная тысячами мыслей и
переживаний, не замечая ничего вокруг, вышла из театра, перед ней вдруг
возникла фигура незнакомого старика. Он замер прямо перед Цзянь Фань, она тоже
была вынуждена остановиться.
Было очень
темно, и лица старика она разглядеть не могла, но словно почувствовала облик
святого даоса. Он был одет в какую-то старинную одежду, с белоснежными волосами
и бородой. Казалось, этот человек пришел из другой реальности. Пока Цзянь Фань
в замешательстве осматривала его, старик протянул ей какой-то свиток.
– Возьми, это
тебе, – сказал старик.
– Мне? –
удивилась Цзянь Фань. – А что это?
– Посмотри и
поймешь, – ответствовал старик.
Цзянь Фань,
слегка поколебавшись, взяла свиток. Он почти ничего не весил, а посередине был
перевязан красной шелковой ленточкой.
– Подожди,
сейчас не разворачивай. Дома развернешь, – загадочно произнес старик.
Цзянь Фань
потрясло это происшествие. На другой день в салоне Чжан Кунь-и на огромном
столе из вяза Цзянь Фань развязала свиток. По мере того как она его
разворачивала, появлялся тщательно сделанный, но заметно поврежденный рисунок.
На листе простого, не самой тонкой выделки пергамента тонкими черными линиями
был нарисован тушью план города. Цзянь Фань и Чжан Кунь-и склонились над свитком
и стали внимательно изучать его: среди извилистых линий виднелись дома, улицы,
крепостная стена, озеро и далекие горы. Город показался им чужим.
– Как думаешь,
где этот город? – спросила Цзянь Фань.
Архитектор по
образованию, Чжан Кунь-и долго и внимательно рассматривал схему. А затем
покачал головой и сказал:
– Это не
современный город.
– Так он
древний?
– Похоже на то.
– Но зачем
старый господин дал мне эту карту? – задала риторический вопрос Цзянь Фань.
Прошло несколько
дней. Чжан Кунь-и и Цзянь Фань прогуливались по городу. Задумчиво бродили по
улицам, проходили мимо жилых домов и общественных сооружений, пробирались через
людскую толпу, пересекали дороги, пока не добрались до старого района. Огромный
новый район Новой Столицы Благополучия выглядел современным и оживленным, а
старый район дышал древностью и спокойствием – его классическая изысканность,
увы, постепенно приходила в упадок. Чжан Кунь-и и Цзянь Фань наняли велорикшу и
поехали кататься по незнакомым им улицам. Зеленеющие кроны деревьев отбрасывали
густую тень, дул прохладный ветерок, Цзянь Фань жадно вдыхала свежайший
искусственный воздух. Даже течение времени словно замедлялось на этих старинных
улочках.
– А ведь в
прошлом и Столица Благополучия, и Ли Юй были вот такими же тихими, уютными и
никому ничего не доказывали, – вздохнул Чжан Кунь-и.
– С этим не
поспоришь, они были похожи на братьев-близнецов, – согласилась Цзянь Фань.
За разговором
они не заметили, как велорикша остановился. Они подняли головы и увидели
величественную старинную арку, некогда ярко расписанную, а теперь потускневшую
и обшарпанную.
– Если мои
догадки верны, то ворота городской стены старой столицы, указанные на карте,
находятся именно здесь. – С этими словами Чжан Кунь-и развернул перед Цзянь
Фань свиток.
Цзянь Фань
увидела значок в виде ворот и иероглиф «столица», написанный рядом с ним.
– Ты хочешь сказать, что здесь изображена старая Столица Благополучия?
– спросила она.
– Мне так
кажется, – кивнул Чжан Кунь-и.
Вернувшись
домой, Цзянь Фань повесила свиток на самом видном месте – в центре стены в
гостиной. И каждым утром, в полдень и вечером, проходя мимо свитка, пристально
его рассматривала. Ей казалось, что карта скрывает некую тайну, которой хочет
поделиться. Со временем она узнает, что это за тайна.
В один прекрасный день поднялся ветер. Этот искусственный ветер
периодически включали в Новой Столице Благополучия. Несмотря на то,что здесь, в
этой идеально чистой системе, воздух был предельно стабилизирован, за много
тысячелетий люди все-таки привыкли к ветру. Наличие ветра было не просто
физической, но и эстетической потребностью, поэтому для реализации желаний
населения Новая Столица Благополучия периодически приводила воздух в движение.
Искусственный ветер поднимался и постепенно усиливался. Цзянь Фань, которая в
это время сидела и читала, услышав шелест листьев, сразу же поспешила к окну и
открыла его, чтобы насладиться этим довольно редким явлением – движением
воздуха. Ветер ворвался в квартиру, пролетел мимо гостиной и кухни и снова
улетел, но занавески на окнах и украшения на стенах все еще тихонько
покачивались. Свиток с легким щелчком развернулся, а перевязывающая его красная
ленточка, словно танцуя в воздухе, выскользнула в окно. Рисунок раскачивался на
стене из стороны в сторону, постоянно набирая скорость. Цзянь Фань в изумлении
уставилась на развернутый свиток, как вдруг раздался хруст, одна маленькая
часть свитка внезапно отломилась и вслед за красной ленточкой вылетела в
открытое окно.
Ветер
прекратился, пришедшие в движение вещи замерли на своих местах, будто ничего и
не было. Цзянь Фань подошла к стене и стала внимательно разглядывать карту.
Свет падал так, что она увидела на рисунке четкие трещины, напоминавшие речные
волны. Цзянь Фань вдруг осенило: а что, если карта как-то связана с водой?
Цзянь Фань в
который раз принялась изучать карту и сравнивать первоначальный вид
изображенного города с видом нынешнего. Она решила, что называть рисунок картой
было бы неверно: он был груб, примитивен и не отличался особой точностью, как
если бы художник слишком торопился запечатлеть увиденное, чтобы заботиться о
географии. Горы, равнины и квадратный периметр города были обозначены
достаточно произвольно. Кроме того, художник пометил тремя яркими цветами –
красным, желтым и синим – некие основные точки, явно придавая им большое
значение.
Следуя своей
интуиции, Цзянь Фань взялась за изучение истории города. Перерыв массу
материалов, она узнала, что и в древние времена город был небогат запасами
воды. Местные жители тщательно и упорно искали и не находили воду, и
разочарование их было столь велико, что они даже планировали покинуть город.
Однако, воспользовавшись примитивным, но мудрым способом, они нашли подземную
реку, успешно вывели ее воды на поверхность и превратили эту реку в самый
надежный и долговечный источник воды. Других сведений Цзянь Фань пока не
обнаружила.
Чжан Кунь-и
вовсю трудился над проектом городского освещения. Он задумал провести серию
масштабных выставок, чтобы продемонстрировать необходимое оборудование, но тут его
настигли сомнения. Осветительные устройства, с которыми он привык иметь дело,
устанавливались обычно на городских улицах, а в его проекте требовались
приборы, которые будут располагаться над городом. Как же быть?! Как раз в
момент размышлений и терзаний Чжан Кунь-и в его салон снова пожаловал гость. Он
был худощав, с легкой проседью в волосах,
модно одет и очень деловит. Но он уже не был незнакомцем.
– Ах, это вы! –
обрадовался архитектор и сразу же встал, ведь то был самый крупный его спонсор
– особый посланник Комитета по управлению городским хозяйством города Ли Юй.
– Да, это я, –
улыбнулся человек с проседью в волосах. – Как продвигается проект?
– Работаю,
работаю, – поспешно отвечал Чжан Кунь-и.
– Ну и славно,
продолжайте. Я к вам по другому вопросу.
Чжан Кунь-и
вежливо уступил место гостю. Посетитель сел и без околичностей перешел к делу:
– Дело у меня
простое. Мы хотим просить вас повторить прошлую миссию.
– Повторить еще
раз? – удивился Чжан Кунь-и.
– Да, именно
так. Предыдущий эксперимент прошел неплохо, но, по оценке Комитета по
управлению городским хозяйством, не
полностью достиг желаемого результата. Поэтому мы хотим попросить вас повторно
очернить Ван Жо-ци, – пояснил человек с проседью в волосах.
Выслушав
посланника, Чжан Кунь-и задумался. Конечно, в прошлый раз все прошло довольно
гладко, но какие неожиданные перемены вызвало его вмешательство в дела Ван
Жо-ци, какую бурную общественную реакцию! Да и вообще, он полагал, что это
просто одноразовая сделка по обоюдному согласию… Собеседник как будто
почувствовал колебания Чжан Кунь-и и вмешался в его раздумья:
– Давайте так,
господин Чжан. В этот раз мы вас тоже не обидим. Мы удваиваем сумму. Как вам
такое предложение?
Как и следовало
ожидать, Чжан Кунь-и сразу согласился, обсудив с гостем лишь некоторые
тонкости. Потому что такой гонорар превосходил его самые безудержные фантазии.
Такова жизнь: когда цена поистине высока, она становится самой высокой истиной.
Мужчина с проседью в волосах удалился. Чжан Кунь-и закрыл салон и
отправился домой. После двух дней напряженных размышлений он нашел подходящего
сообщника, способного отлично справиться с заданием. Он позвонил Чжоу И-синь,
попросил ее прервать отдых и вернуться домой для обсуждения важного дела.
Чжоу И-синь
вернулась через две недели. Открыв дверь, она увидела Чжан Кунь-и,
развалившегося в гостиной перед телевизором. Чжоу И-синь поставила чемоданы,
надела тапочки и бросила ключи на деревянный поднос у дверей. Подошла к дивану,
села рядом и спросила:
– Зачем я тебе
понадобилась?
– Есть одно
дельце, мы может стать партнерами, – сказал Чжан Кунь-и.
– Какое дельце?
– удивилась Чжоу И-синь.
– Нужно еще раз
очернить Ван Жо-ци. Я подумал и решил, что ты больше всех подходишь для этого.
Сейчас я тебе все объясню…
Чжоу И-синь
улыбнулась:
– Хорошо. Ну,
Маленький И[3], ты действительно настоящий бизнесмен,
любого сумеешь использовать!
– Пойми меня
правильно, это всего лишь бизнес, – улыбнулся в ответ Чжан Кунь-и.
Чжоу И-синь
кивнула:
– Давно хочу спросить,
какую тайну скрывает Ван Жо-ци?
– Да, тебе пора
узнать всю правду о нем, – согласился Чжан Кунь-и.
И Чжан Кунь-и
начал свой рассказ.
Всем было
известно, что окружающая среда Ли Юй сильно загрязнена, как то было и с Новой
Столицей Благополучия до изоляции. С каждым годом там заметно ухудшалось
качество воздуха, однако поначалу жители города Ли Юй вовсе об этом не
догадывались. Но однажды одна бестактная иностранная экологическая организация,
не понимающая и не уважающая местные правила и обычаи, начала регулярно
публиковать показатели качества воздуха. Только тогда жители с ужасом поняли,
чем они на самом деле дышат! Разумеется, люди взбунтовались и дружно начали
обвинять Комитет по управлению городским хозяйством впренебрежении служебными
обязанностями. Но служащие Комитета все эти обвинения не принимали на свой
счет, утверждая, что постоянно и с усердием следят за поддержанием здоровья
населения и что показатели, публикуемые иностранными экологами, не являются
достоверными. Поскольку доказательств, что чиновники просто лгут, найти не
удавалось, невозможно было оспорить заявления служащих Комитета по управлению
городским хозяйством. Жители же начали сомневаться, колебаться и перестали
доверять обеим спорящим сторонам.
И в этой атмосфере
всеобщего недоверия какие-то бездельники внезапно вспомнили про одного вечно
ноющего чудака. У этого чудака была занятная особенность: как только на город
надвигался смог, он начинал безудержно чихать, издавая кошмарные звуки, при
этом вид у него становился такой страдальческий, будто он и жить больше не
хочет. Пошли разговоры: а не является ли это чихание своего рода предсказанием?
Может быть, несчастный чихальщик и есть Мастер, способный предсказывать
будущее? Как только эта абсурдная мысль пустила корни, ее уже невозможно было
выкорчевать. Она стремительно распространилась, приведя к тому, что в
результате пустых слухов люди твердо поверили: да, чихающий чудак и есть
Мастер! Это чем-то напоминало коллективный гипноз: обиженные и непонятые готовы
поверить в любые слухи и предположения, поскольку рассуждают следующим образом:
«Черт побери! Все равно нет правды на земле! Так лучше уж создать себе кумира,
чем жить, не веря никому и ни во что!»
Вот этим-то чихальщиком и оказался Ван Жо-ци, которого причуда судьбы
мгновенно вознесла до положения Мастера. А он был просто больным человеком, в
студенческие годы его даже прозвали Господин Чих. Именно поэтому, когда люди
только начали величать его Мастером, он постоянно оправдывался, объясняя свое
состояние редким и неизлечимым аллергическим заболеванием, прицепившимся к нему
с раннего детства. Однако никто уже не обращал внимания на его оправдания:
истина никого не волновала. Главное, что между его физиологической реакцией и
надвижением смога на город прослеживалась неоспоримая связь. Если Мастер весь
день непрерывно чихал, значит жди: вот-вот город окутает смог. Прогнозы и
показатели иностранных экологов сильно запаздывали по сравнению с Ван Жо-ци.
Это приводило жителей в восторг – Господин Чих легко затыкал за пояс зарубежную
аппаратуру. А все потому, что наделен физиологическим даром предсказания!
Однако
получалось, что Мастер-предсказатель подтверждает достоверность информации
иностранных экологов. А значит, решили жители, стоит встать на их сторону в конфликте
с городской администрацией. В ответ Комитет по управлению городским хозяйством города Ли Юй развил лихорадочную деятельность.
Была изобретена собственная система измерения показателей загрязнения воздуха.
Да вот беда: показатели Комитета кардинально отличались от показателей
зарубежных экологов, и обе стороны начали новую нескончаемую войну из-за
расхождений в цифрах.
Роль предсказателя Ван Жо-ци стала теперь еще значительнее, его
организм превратился в мистического судью. Общественность требовала, чтобы он
следил за изменениями своего самочувствия и даже создал шкалу неприятных
ощущений. Каждый раз, когда смог должен был неожиданно атаковать город, Ван
Жо-ци заранее публиковал параметры своих ощущений. Если люди видели, что
параметры переваливали за определенную критическую отметку, они сразу
отбрасывали свои бесконечные сомнения и немедленно отправлялись по домам. Там
они включали очистители воздуха и сидели безвылазно в четырех стенах. Какая
разница, что там вещают специалисты и какие оправдания они придумали на этот
раз? Люди прислушивались только к мнению Мастера и полностью игнорировали
болтливых обманщиков.
В результате
всех этих событий Комитет по управлению городским хозяйством города Ли Юй день ото дня терял доверие
населения.
Существование Ван
Жо-ци начало угрожать благосостоянию городской верхушки. Комитет считал Ван Жо-ци «бандитом, продавшим город», нарушителем общественного порядка,
подлежащим изгнанию. Но так как народ питал доверие к Ван Жо-ци и опекал его,
Комитет был вынужден, как и все, демонстрировать ему свое уважение. Чиновники
придумывали различные способы борьбы с Ван Жо-ци, основным из которых являлся
подкуп. Пуская в ход всевозможные связи, они пытались установить с ним контакт
и предложить сотрудничество, а узнав историю его заболевания, предложили найти
для него препараты, которые бы его полностью излечили. Ведь если он вылечится,
считали они, то угрожать им сразу перестанет. Когда новости о чиновничьей
активности дошли до зарубежных экологов, те также поспешили принять участие в
конкурентной борьбе, предложив Ван Жо-ци помощь в лечении. Наблюдая развитие
событий, Ван Жо-ци решил: «Что ж, это совсем неплохо! Воспользуюсь-ка я
предложениями обоих конкурентов, а потом останусь на стороне того, кто
действительно меня вылечит».
Но не тут-то
было. Вскоре обнаружилось, что уровень биотехнологий в городе Ли Юй невысок и
здешние лекарства малоэффективны в лечении аллергического ринита Ван Жо-ци.
Зарубежные экологи тоже не стали для него благодетелями: у них имелись хорошие
препараты, но им было невыгодно полностью излечить Ван Жо-ци: как только он
выздоровеет, они сразу потеряют полезного союзника. Поэтому иностранцы делали
вид, что ищут эффективные средства, но на самом деле давали ему некачественные
обезболивающие препараты. Лекарства приносили кратковременное облегчение, но
вскоре Ван Жо-ци снова возвращался к своему привычному состоянию.
Обе стороны конфликта зашли в тупик: каждая хотела перетянуть к себе
Ван Жо-ци и каждая по различным причинам не могла его вылечить. А Ван Жо-ци сидел
между двух стульев и планировал использовать обе стороны, поскольку ни тем ни
другим он не сочувствовал: они друг друга стоили. Все они упорно тянули одеяло
на себя, неустанно, настойчиво, хитря и двурушничая. Наконец Комитету по
управлению городским хозяйством города Ли Юй все это надоело. Особыми
способностями к ведению переговоров чиновники никогда не отличались, а теперь и
вовсе потеряли терпение. По своей старой привычке они задумали окончательно
разделаться с неблагодарным выскочкой, заставить его раз и навсегда замолчать.
Но к тому времени в городе Ли Юй было уже слишком много восторженных
поклонников Ван Жо-ци, поэтому Комитет временно лег на дно и стал терпеливо
ожидать подходящего случая.
А терпение, как
известно, всегда вознаграждается. В скором времени чиновники дождались-таки
благоприятного момента.
Состояние
окружающей среды продолжало неуклонно ухудшаться, а Комитет так и не нашел
эффективного способа борьбы со смогом, полагаясь исключительно на силу ветра.
Время шло, накал борьбы не спадал, оставалось ждать по-театральному
драматического финала, однако… Раньше всех пошла на компромисс работающая
часть населения города. Эти люди постепенно привыкли к наполненному смогом
воздуху. Споры относительно правдивости различных показателей вызывали у них
отвращение. Они понимали, что никакие ссоры и споры ни к чему не приведут. Смог
станет приходить, когда ему захочется, и будет настолько густым и смрадным,
насколько сам соизволит. А им нужно было продолжать ходить на службу и
зарабатывать деньги, их понемногу перестала беспокоить перспектива заболеть
раком легких. Ведь все мы умрем когда-то, какая разница от чего? Какой смысл
бунтовать?
В конце концов подобные мысли незаметно завладели
сознанием всех жителей города. Люди начали осознавать: плох ли воздух их города
или хорош, но они должны жить в настоящем. У них есть обязательства перед
семьями, им нужно прокормить себя и своих детей – вне зависимости от того,
насколько загрязнена окружающая среда. Поэтому, когда Ван Жо-ци снова начинал
чихать, они бунтовали. А увидев плохие показатели зарубежных экологов, они
раздражались. Зачем им эта неудобная, неприятная правда? Они хотят просто
спокойно жить! Если невозможно ничего изменить, лучше уж чаще говорить и думать
о хорошем. Распространение всех этих деморализующих, депрессивных новостей и
сведений следует просто запретить! Узнав о настроениях сограждан, служащие
Комитета по управлению городским
хозяйством пришли в безумный восторг. Вот он, шанс, – идет им прямо в руки! Они
немедленно приступили к действию, детально изучили все социальные связи Ван
Жо-ци и разработали план очернения. После этого они и нашли Чжан Кунь-и.
Чжан Кунь-и
закончил свой рассказ. Дослушав его, Чжоу И-синь невольно глубоко вздохнула,
она никак не ожидала услышать столь запутанную историю.
– Что ты задумал
на этот раз? – спросила она.
– В этот раз я
планирую самостоятельно заработать деньги, не полагаясь на Ван Жо-ци, – коварно
улыбаясь, отозвался Чжан Кунь-и. – Но я, конечно же, его не обижу.
– Это как?
– Подарю ему супернепроницаемый костюм, я долго искал такой для него.
Чжоу И-синь,
недолго думая, согласилась участвовать в этом деле. Но вовсе не ради Чжан
Кунь-и, а ради себя.
Чжоу И-синь удалилась в свою комнату и заперла дверь. В
одиночестве она стала с грустью вспоминать историю своей любви. Она никогда не
была красавицей и не отличалась выдающимися способностями. Ее основным
достоинством было спокойствие, а самым большим недостатком – чрезмерное
спокойствие. Она прекрасно осознавала свои достоинства и недостатки и понимала,
что немногие люди сумеют по достоинству оценить ее особенности. Поэтому она
старательно искала человека, который способен ее полюбить. Выбор Чжоу
И-синь пал на Чжан Кунь-и, красивого и
талантливого «принца на белом коне». Но Чжоу И-синь не собиралась отступать. В
тот далекий дождливый день она сделала решительный шаг, понимая, что мало какой
мужчина сможет устоять перед сексуальным соблазном. Действительно, Чжан Кунь-и
оказался в ловушке, он, как дикий зверь, попался в ее капкан и с тех пор не
покидал ее.
Чжоу И-синь
была счастлива завоевать Чжан Кунь-и, но она была еще слишком молода и
неопытна. В потянувшиеся за свадьбой утомительные и наполненные житейскими
мелочами годы семейной жизни она обнаружила роковые недостатки Чжан Кунь-и. Как
человек творческий, он был большим эгоистом, всегда поступал как ему вздумается
и упрямо гнался за своими безумными неисполнимыми мечтами. Хотя, если подумать,
в его мечтах не было ничего особенного: он просто желал стать знаменитым,
считая, что это поможет ему самореализоваться. Но в погоне за своей мечтой он
совсем позабыл про то, что Чжоу И-синь –
тоже человек. Относился к ней как к вещи, привычной и необходимой, но не
требующей внимания. Не станешь же беспокоиться о чувствах своей настольной
лампы, верно? Ее включаешь, когда нужно осветить письменный стол, а в остальное
время о ней и не думаешь…
Шли годы, в их отношениях ничего не менялось. Чжоу И-синь очень
старалась сломать сложившийся стереотип, но все было безрезультатно, и она
постепенно разочаровалась. Что ей оставалось? Только жалеть себя, вздыхать и
охать. И задаваться вопросом о цели и смысле жизни – неужели она хотела жить
вот так, без любви и внимания?
Однако ей бы и в голову никогда не пришло, что на жизненные перемены ее
подвигнет вовсе не равнодушие Чжан Кунь-и, а великий план преобразования Новой
Столицы Благополучия. Когда в один прекрасный день в Новой Столице Благополучия
было решено через несколько лет сделать город самым чистым на планете, Чжоу
И-синь, честно говоря, даже перепугалась. Она всю жизнь полагалась на парящий в
воздухе смог как на защитника в борьбе с самым лютым врагом своего организма –
солнцем. А они собирались высосать из города весь смог да еще поднять несколько
искусственных солнц для освещения города! Для нее это был смертельный удар. Она
сразу представила, как выходит на улицу в толстенной одежде и темных очках в
тщетной надежде спрятаться от девяти солнц, висящих на небосводе, как в той
старинной легенде. Перспектива была поистине пугающей, от мыслей о подобном
будущем ее бросало в дрожь. Чжоу И-синь осознала и почувствовала – всем телом и
душой, – что ей в этом городе осталось жить недолго. И Чжоу И-синь вновь отправилась в город Ли Юй.
Все здесь
казалось ей волшебным. Люди и машины плыли в смоге, словно не касаясь земли.
Город проявлялся фрагментами, обрывками, подобными внезапным точечным
остановкам времени. Пелена смога усиливала неопределенность будущего этого
города и рождала ощущение расслабленного безразличия, возникающее при крахе
иллюзий. Местные жители не раз задумывались, что несет им пронизанное смогом
дыхание: жизнь или смерть? Быть может, они уже сейчас на пути к вечности? Тогда
для чего иметь столько стремлений, желаний?
Ван Жо-ци вышел из дома. Возле усадьбы никто не толпился, стояла
тишина. Простой народ легче всего поддается влиянию, у него практически
отсутствует способность различать правду и ложь. Он склонен с одинаковой
страстью предаваться сегодня любви, а завтра ненависти к вчерашнему объекту
обожания.
На голове у Ван Жо-ци была желтая шапочка, он нацепил большой красный
резиновый нос и стал похож на клоуна. Так он развлекался, ведь ему наконец-то
не надо было кого-то из себя строить, а можно было вольно жить в свое
удовольствие. Он неторопливо проехался на игрушечной машинке в виде ананаса по
аллеям, подъехал к своему частному причалу и остановился. Крыша машинки
открылась, и сиденье вместе с Ван Жо-ци стало медленно подниматься в воздух.
Вскоре, подняв Ван Жо-ци на определенную высоту, сиденье замерло в воздухе.
Смог плавно струился то в одну сторону, то в другую. Ван Жо-ци закрыл глаза и
начал медитировать.
Вдали на воде
искусственного канала показалось небольшое суденышко. Нос его украшала смешная
фигура героя какого-то комикса: деревянный мальчик с огромными глазами и
красным-прекрасным лицом обеими руками прикрывал свое причинное место, словно
боясь, что кто-то обнаружит его маленький секрет.
Рядом с частным
причалом Ван Жо-ци суденышко остановилось.
– Как поживаешь,
Мастер? – крикнула стоящая рядом с фигурой мальчика Чжоу И-синь.
Ван Жо-ци открыл
глаза и, увидев Чжоу И-синь, с удивлением произнес:
– Маленькая
Синь, ты ли это?
– Она самая, –
подтвердила Чжоу И-синь. – Как идут дела, Мастер? Я слышала, твоя репутация
сильно пострадала…
– Она испорчена!
Испорчена мной самим и жителями нашего города, – равнодушно согласился Ван
Жо-ци.
Чжоу И-синь
вглядывалась в лицо Ван Жо-ци: то ли их разделяло большое расстояния, то ли
виною был смог, однако она не заметила в нем ни малейшего волнения. Она кивнула
и вдруг задала несколько неуместный вопрос:
– Скажи, а
отчего же все-таки от тебя ушла Цзянь Фань?
– Тут нет
никакого секрета. Просто мы совершенно не подходили друг другу, совсем
по-разному понимали жизненные ценности. Она больше всего на свете мечтала
уехать в облюбованное ею прекрасное, чистейшее место, а я хотел остаться здесь.
– И поэтому вы
разыграли спектакль и обвели вокруг пальца этот исходящий снобизмом город? –
поинтересовалась Чжоу И-синь.
Ван Жо-ци
расплылся в улыбке и только было собрался ответить, как вдруг все его тщедушное
тело сотряс мощный залп: «Апчхи!» За ним еще раз и еще… Громоподобное чихание
сливалось в непрерывный оглушительный звук, да такой, что даже вода в канале
пошла мелкими волнами. Тело Ван Жо-ци раскачивалось взад и вперед в такт
чиханию, он был похож сейчас на маленький жалкий кораблик, пробирающийся сквозь
сильнейший океанский шторм. Но вот приступ прошел, однако все его тело словно
сжалось в напряженный комок и лишь спустя долгое время медленно распрямилось.
Чжоу И-синь была
напугана этим зрелищем, она никогда не видела ничего подобного. Глядя на Ван
Жо-ци с состраданием, она с беспокойством в голосе произнесла:
– Все говорят,
что здешний смог хуже всего действует на тебя. Так почему же ты не переедешь в
другое место?
– Не могу, –
слабым голосом отвечал Ван Жо-ци. – Мне мать запретила.
Разбитый
недугом, еле дышавший Ван Жо-ци был настолько не похож на себя прежнего,
загадочного и карикатурного, что в сердце Чжоу И-синь по непонятной причине
заплескалась глубокая жалость.
– Должна тебя
предупредить, – ласково сказала она. – Планируется твое повторное очернение.
Постарайся что-нибудь придумать либо просто уезжай отсюда. У тебя есть три дня.
Чжоу И-синь
поступила так, как подсказало ей сердце.
Тут придется
вспомнить одну давнюю историю.
Как уже
говорилось, в молодости Чжан Кунь-и и Ван Жо-ци были неразлучны, словно два
легендарных генерала Джен Лун и Чень Ци, которые стали впоследствии
богами-защитниками Дхармы Хэн и Ха[4]. Друзья часто
прогуливались без дела по кампусу в поисках воображаемых приключений. Со
стороны этот дуэт смотрелся не очень гармонично: высокий и красивый Чжан Кунь-и
с длинными волосами художника и низенький худощавый Ван Жо-ци в очках со
стеклами чайного цвета.
Но судьба бывает
жестока. Шли годы, и гордый и уверенный Чжан Кунь-и пал духом, он так и не
достиг успеха, к которому страстно стремился. А слабый и беспомощный Ван Жо-ци
стал всеми уважаемым человеком и жил в богатстве и изобилии. И все же, хоть и
по разным причинам, оба они испытывали недовольство и разочарование. Оба
представляли свою жизнь совсем иной, обоим женитьба не принесла ожидаемого
счастья. Вот потому-то однажды под конец очередной встречи однокашников, будучи
весьма нетрезвы, они задумали увлекательную игру.
Через месяц две
семейные пары снова встретились в одном загородном спа- отеле.
После совместного ужина мужчины сделали вид, что хотят поговорить о
делах, поэтому женщины одни отправились на водные процедуры. Цзянь Фань и Чжоу
И-синь сидели на каменных ступеньках маленького бассейна с лечебной водой. Над
головами у них был купол беседки в японском стиле, в кустах возле бассейна
мерцали огоньки, между ними на воде плавал деревянный поднос, на котором стояла
бутылочка саке. Вскоре пошел снег, белые хлопья беззвучно ложились вокруг
беседки, а две лучшие подруги без умолку болтали, попивая саке.
– Как твоя
семейная жизнь? – спросила Цзянь Фань.
– Так себе, –
тихо сказала Чжоу И-синь.
– Не так, как ты
себе представляла?
– Совсем не так.
Я раньше думала, что Чжан Кунь-и очень интересный человек, что он умеет жить.
Но, как оказалось, он крайне скучен, его волнует только одно – когда он станет
знаменитым деятелем искусства.
Цзянь Фань
кивнула.
– А ты как? –
спросила Чжоу И-синь.
– Я? –
переспросила Цзянь Фань. – Да вообще никак.
– Почему? Ведь Ван
Жо-ци человек в Ли Юй уважаемый.
– А какой мне от этого толк? Мы абсолютно разные люди, жить с ним
просто невозможно. К тому же Ван Жо-ци стал известным и уважаемым исключительно
благодаря моим стараниям. Я использовала множество каналов, чтобы продвинуть
его, он сам вообще ни на что не способен. Он всего лишь незаконнорожденный.
Скажу тебе по секрету, в городе Ли Юй практически каждую неделю обсуждается
новая версия о его предполагаемом отце, – с насмешливой улыбкой сказала Цзянь
Фань.
– Но кто же он,
его отец? – с любопытством спросила Чжоу И-синь.
– Я и сама не
знаю, его потенциальные отцы разбросаны по всему свету, – покачав головой,
отвечала Цзянь Фань.
Чжоу И-синь
рассмеялась и продолжала с любопытством расспрашивать:
– Ван Жо-ци
действительно может предсказывать будущее? Его же не просто так почитают
Мастером?
– А ты и вправду
поверила? Его самая большая способность – громко чихать, он просто больной
человек, – язвительно сообщила Цзянь Фань.
Чжоу И-синь
промолчала. Цзянь Фань подняла чашечку саке и выпила залпом. Подруга явно
нервничала, и Чжоу И-синь со вздохом сказала:
– Маленькая
Фань, я никогда не думала, что ты настолько не довольна жизнью.
– Это моя вина,
ведь я же сама позарилась на его состояние. Только потом поняла, что к
счастливой жизни это не имеет никакого отношения, – призналась Цзянь Фань.
Они продолжали
болтать, когда из ближайшего коттеджа в японском стиле раздались мужские
голоса.
– Ну где вы там?
Все еще паритесь? Хватит уже! – крикнул Чжан Кунь-и.
Женщины переглянулись и замолчали. После недолгой паузы Цзянь Фань
вдруг хихикнула и сказала:
– Все, не будем больше о грустном. Девочка моя, пойдем развлечемся!
Только не робей, мы ведь договаривались!
С этими словами
Цзянь Фань поднялась и вышла из воды. Подошла к лежаку, насухо вытерлась
полотенцем, закуталась в него и без тени стеснения отправилась к номеру Чжан
Кунь-и. Чжоу И-синь по-прежнему сидела в бассейне и глазами выискивала среди
зеленой листвы мерцающие лампочки. Из комнаты Чжан Кунь-и донесся игривый хохот
Цзянь Фань, после чего раздался звук захлопнувшейся деревянной двери. Сердце
Чжоу И-синь стремительно стучало. Наконец поднялась и она и, обнаженная, вышла
из бассейна. Она видела, что в комнате Ван Жо-ци мерцает слабый свет. Вероятно,
он оставлен для нее и должен показывать ей путь…
Чжоу И-синь целых три дня бродила по городу. Смог усилился до такой
степени, что большинство людей, словно черепахи, затаившиеся в своем панцире,
обреченно прятались по домам. Обе части города – новая и старая – затихли и
обезлюдели, Ли Юй казался спокойным, даже безмятежным. Это очень радовало Чжоу
И-синь, она искала именно такое место, заслуженный ею рай на земле. Никто не
мог предвидеть, что в погоне за личной выгодой люди загубят окружающую среду и
понесут за это наказание от самой природы. Но именно это наказание стало для
нее наградой. То, что для одного яд, для другого – сладкая конфета…
На третий день
Чжоу И-синь взяла в прокате открытую машину и поехала кататься по Ли Юй. Она
смотрела на пустынные, окутанные туманом улицы и не могла сдержать легкую
улыбку. «Ли Юй – это мой город, – думала она. – Если я останусь здесь жить, то
буду чувствовать себя как рыба в воде, здесь меня ожидает лучшее будущее. Лишь
бы только легкие все это выдержали».
Наконец машина
въехала в усадьбу Ван Жо-ци. Чжоу И-синь встретили все те же люди – водители,
прислуга и управляющий, они были по-прежнему вежливы, но с их лиц сошло
выражение гордости: теперь они служили не Мастеру, а просто хозяину, такому же,
как все.
В гостевой зоне
«Мгновения ананаса» она увидела Ван Жо-ци, сидевшего в одиночестве на длинном
кожаном диване и весьма уверенно игравшего на флейте. Звуки флейты заполняли
все помещение. Неподалеку виднелось та белая, напоминавшая легкие конструкция.
Чжоу И-синь не стала прерывать Ван Жо-ци, она стояла рядом и терпеливо
слушала. Лишь когда Ван Жо-ци на мгновение приостановился, она воскликнула:
– Ван Жо-ци, ты отвратительно играешь!
Ван Жо-ци
обомлел. Он поднял голову и спросил:
– Правда отвратительно,
да? Никто из домашних мне раньше не говорил…
– Слушать
невозможно! Пока ты платишь им деньги, конечно, никто тебе ничего не скажет, –
заявила Чжоу И-синь.
Ван Жо-ци печально отложил в сторону флейту. Он очень огорчился.
– Постарайся
быть самим собой! – энергично продолжала Чжоу И-синь. – Скажи себе честно: «Я
всего лишь с ног до головы больной человек. У меня в жизни только два дела:
играть комического героя и чихать». Ты же очень сильно страдаешь, так сильно,
что это даже невозможно передать словами!
Ван Жо-ци ее
откровенность возмутила. Он хотел было встать и принять гордую позу, но, начав
движение, шлепнулся на обратно диван, не в силах вымолвить ни слова. Наконец он
покачал головой:
– Ты
преувеличиваешь…
– Вовсе нет. Я
долго тебя изучала и теперь знаю как свои пять пальцев! – Тут Чжоу И-синь
открыла свой маленький чемоданчик и достала оттуда белый костюм, уложенный в
вакуумный пакет.
– На, примерь! –
велела она.
– Что это? –
осведомился Ван Жо-ци.
– Суперстерильный защитный костюм, он создаст вокруг тебя чистейшую
мини-атмосферу. Это Чжан Кунь-и специально для тебя приготовил, – пояснила Чжоу
И-синь.
Ван Жо-ци встал,
подошел и взял костюм. Сверху донизу осмотрев его, он спросил:
– И что же? Если
я его надену, то сразу перестану чихать?
– Именно. Как
только наденешь костюм, состояние твоего здоровья сразу же улучшится. Но у
костюма есть и недостаток – в нем ты будешь жить словно в скафандре на Луне.
Ван Жо-ци
нерешительно смотрел на костюм. Тогда Чжоу И-синь опять заговорила:
– А если не
хочешь постоянно жить в скафандре, продолжай искать лекарство.
Ван Жо-ци
кивнул:
– Ты права. Я
все еще надеюсь найти лекарство, которое сможет меня вылечить.
– Тебе решать,
какую жизнь выбрать. Костюм Чжан Кунь-и передал тебе в качестве подарка, но мне
хотелось бы взамен получить одну услугу. Покажи мне то потайное место, о
котором в городе ходят легенды.
У Ван Жо-ци оборвалось сердце. Однако, подумав, он положил костюм,
сделал Чжоу И-синь приглашающий жест и двинулся в направлении «белых легких».
Чжоу И-синь пошла следом. Они миновали белые двери, и довольно скоро ее глазам
предстал удивительный уголок. Дневной свет пробивался откуда-то сверху, все
комнаты располагались по кругу, по центру же красовался прекрасный зеленый
внутренний дворик. Несколько изящно переплетенных лестниц вели из дворика в
комнаты на втором и третьем этажах.Чжоу И-синь казалось, что она стоит в центре
разрезанного на части ананаса. Ван Жо-ци остановился, нажал на кнопку пульта и
в полу вдруг открылся вход. Ван Жо-ци указал на него:
– Здесь есть
эскалатор.
Они поехали
вниз.
Чжоу И-синь
никак не ожидала, что они приедут в огромнейший подвал. Он был отделан в
ностальгическом винтажном стиле. Атмосфера была тихой и комфортной, помещение
украшала исключительно старая мебель, старый проигрыватель в углу крутил
виниловую пластинку, а в самом центре комнаты висела огромная черно-белая
фотография очень красивой женщины, во взгляде огромных глаз которой отражалась
сложная гамма любовных переживаний.
Ван Жо-ци и Чжоу
И-синь несколько минут молча разглядывали фотографию. Наконец Ван Жо-ци
пояснил:
– Это моя мама.
– Я знаю, в те
годы она была знаменитой кинозвездой, никто не мог затмить ее славу! – не
сдержав эмоций, воскликнула Чжоу И-синь.
– Это убежище
построила для меня она. – Ван Жо-ци обвел рукой просторную и в то же время
уютную комнату. – Она рассказывала, что ходила к гадателю, и тот сказал ей, что
мне нельзя покидать этот город. Внешний мир жесток и страшен, а я не способен
самостоятельно противостоять ему.
– Как, тебе тоже
нужен гадатель? Разве ты сам не Мастер?
– Я? – Ван Жо-ци
беспомощно покачал головой. – Тебе же все уже известно! Я вообще никто! Всего
лишь хилый больной! Все говорят, что я ценю свои слова на вес золота, а на
самом деле я просто понятия не имею, что сказать! – И он с подавленным видом
опустился на стул.
Чжоу И-синь
обошла всю комнату, осматривая мебель, одежду, фотографии и даже пластинки,
носившие отчетливый отпечаток прошлого, отпечаток личности женщины неземной
красоты.
– Знаешь, почему
я изображал из себя Мастера? – неожиданно спросил Ван Жо-ци. – Лишь когда я
стал Мастером и меня окружили толпы этих безмозглых овец, я обрел ценность в
глазах других. Только тогда влиятельные люди, желавшие использовать меня,
проявили готовность искать для меня лекарство.
– Говорят, для
того чтобы сделать из тебя Мастера, Цзянь Фань не останавливалась ни перед чем?
– тихо спросила Чжоу И-синь.
–
Да. Она надеялась, пользуясь моим положением, заработать много денег. Но я страшно
трусил и обманывать никогда не умел, а те придурки становились все назойливее.
Каждый день они приходили ко мне и спрашивали, что произойдет в будущем. Откуда
я знаю?! Я бы сам хотел это узнать!
–
Ты для этого согласился участвовать в сделке, предложенной Чжан Кунь-и, и
придумал план самоочернения? Чтобы спуститься со священного алтаря Мастера? А
как же лекарства, которые ты так ждал? – спросила Чжоу И-синь.
– Но не мог же я
всю жизнь притворяться святым!
–
А если тебе уехать отсюда? Возможно, в другом, более чистом городе твой недуг
пройдет сам по себе. Например, в Новой Столице Благополучия?
– Что ты, я не смогу уехать! Внешний мир пугает меня до смерти! – со
страхом и обидой произнес Ван Жо-ци.
Из сердца Чжоу
И-синь бурной рекой хлынула жалость и сострадание. Она смотрела на этого
оказавшегося в безвыходном положении человека, этого абсолютно не
приспособленного к жизни маменькиного сынка, этого напуганного жизнью ребенка и
наконец-то начала понимать, что заставило его мать оставить сыну такое надежное
и безопасное убежище.
– Ты решил, что
станешь предпринимать в случае повторного очернения? – спросила Чжоу И-синь.
– А что я могу?
У меня сейчас даже ни одного помощника не осталось. Могу лишь сидеть и ждать
своего смертного часа, – просто и откровенно ответил Ван Жо-ци.
Тогда Чжоу
И-синь подошла к нему поближе и решительно сказала:
– Я с этим
справлюсь, но очень надеюсь на твое содействие.
Ван Жо-ци горько
улыбнулся:
– Муж и жена
одна сатана! Вы даже дела ведете одинаково прямолинейно!
Чжоу И-синь улыбнулась
в ответ:
– Муж за жену,
жена за мужа! Но после решения вопроса в качестве компенсации я обещаю остаться
и вместе с тобой продолжить поиски лекарства, которое может тебя исцелить.
– Почему ты
хочешь это сделать? – не понял Ван Жо-ци.
– Потому что я
тоже больна и страдаю от аллергии. Я прекрасно понимаю твое одиночество и
беспомощность. Ты очень нуждаешься в заботе, мы сможем согревать и поддерживать
друг друга, у меня к этому природный дар. Кроме того, у меня сейчас нет другого
выбора.
Ван Жо-ци глубоко
вздохнул:
– Ты меня
убедила, я не могу отказаться от твоего предложения. Я замучился от этого
холодного одиночества.
В густом смоге
тысячи парусов рвались вперед: готовые к соперничеству потенциальные отцы Ван
Жо-ци один за другим прибывали в город Ли Юй.
Поначалу вся эта история была похожа на анекдот из сяншэна, комедийного
представления,
где
два актера атакуют друг друга колкостями и каламбурами. Но сейчас ситуация
стала вполне серьезной, а соперничество – нешуточным.
Неделю назад все
крупные газеты Ли Юй опубликовали горячую новость: почтенные юристы матери Ван
Жо-ци, знаменитой кинозвезды, озвучили один из пунктов ее завещания.
Оказывается, последний вопрос, который звезда оставила миру, был обращен к ее
неведомому возлюбленному: «Если ты помнишь нашу с тобой договоренность,
вернись, пожалуйста, в город Ли Юй. Исполни свое обещание, и будешь щедро
вознагражден». Новость словно бомба взорвала размеренную жизнь города. Живущий
в смутном волшебном тумане Ли Юй мгновенно встрепенулся и закипел. Люди никак
не ожидали, что эта имевшая бесчисленное количество любовников женщина была
столь предана своей единственной любви. Человеческое любопытство и склонность к
перемыванию косточек ближнего своего неистребимы: всем до смерти хотелось
узнать, кого же на самом деле любила кинозвезда, как будут развиваться события
и чем все закончится.
У матери Ван
Жо-ци была богатая любовная история: мимолетные романы, длительные связи,
горячие влюбленности и недолгий интерес… Несмотря на то, что папарацци
никогда не упускали ее из вида и постоянно публиковали различные сплетни, сама
она ни разу открыто не сказала о своей любви. Даже когда распространился слух о
ее беременности, она не разгласила личность отца. И лишь теперь, через десять
лет после смерти, находясь по ту сторону небес, она позволила себе сделать
загадочное признание. Но это признание поставило сложнейшую задачу перед ее
бывшими любовниками: никто из них не знал, кто же был единственным избранником
ее сердца. Они усердно вспоминали все детали отношений со звездой, однако
доказательств ее особых чувств не находили. Говоря по правде, в их жизни тоже
было немало романтических отношений и связей. Как же теперь, спустя столь
длительный срок, припомнить то, возможно самое драгоценное в их жизни,
обещание? И вот мужчины самого разного возраста решили отправиться в город Ли
Юй и попытать свое счастье. Потратить на дорогу нужно всего ничего, а выигрыш в
этой лотерее может оказаться громадным.
И вот на
искусственном канале появилось бесчисленное количество разукрашенных джонок,
лодок с носами в виде героев комиксов, яхт, катеров и прогулочных судов. Они
стремительно приближались к Ли Юй, и в танцующем под дуновение речного ветра
тумане десятки мужчин стояли на палубах своих кораблей, с возбуждением
размышляя о личной выгоде, жизни, судьбе и многом другом. Конечно, они не могли
не думать и о конкретных вопросах, например, как обмануть этих
крючкотворов-юристов? как завоевать симпатию этого Господина Чиха? А если вдруг
удастся ухватить щедрое вознаграждение, как изобразить глубокие отцовские
чувства перед тем, как забрать деньги? Особенно сложно было придумать, как
сдержать чувство отвращения во время слезных объятий с чужим сыном?
Потенциальные
отцы прибыли и были тут же размещены в одном из отелей неподалеку от центра
города. Когда Ван Жо-ци увидел этих сплошным потоком прибывающих мужчин, он
почувствовал глубочайшее уважение к своей матери. Она явно обладала
исключительным талантом! Ему не под силу было даже отличить всех этих людей
друг от друга, а она еще умудрялась дарить им свои самые драгоценные и редкие
чувства!
Нетрудно
догадаться, что всю эту пиар-кампанию под названием «Конкурс отцов» тонко
спланировали Чжоу И-синь и Ван Жо-ци. Никакого загадочного признания в ее
завещании, разумеется, не было. Зато остался толстенный личный дневник,
пестревший клятвами и признаниями в любви. Именно эти клятвы и подтолкнули Ван
Жо-ци и Чжоу И-синь на розыгрыш любовной комедии. Сейчас им необходимо было
выбрать подходящего, готового сотрудничать кандидата, который хорошо сыграл бы
свою роль в их замысле…
«Отцам» пришлось
пройти несколько серий тестов, и в результате Ван Жо-ци и Чжоу И-синь
единодушно выбрали одного мужчину. Этот тип казался самым ненадежным из пяти
финалистов, зато он обладал самым высоким коэффициентом EQ, эмоционального интеллекта[5].
Он не предъявлял завышенных требований, был покладист, приятен в общении, умело
вел переговоры.
В конце концов
его-то и признали «отцом». Он был хорош собой, благовоспитан и отличался
хорошими манерами. В городе Ли Юй его хорошо помнили: когда-то, много лет
назад, он провернул тут крупную мошенническую аферу. Он предложил вниманию
общественности проект уникального смартфона, обладающего поистине волшебными
свойствами. К примеру, если человек терял смартфон, тот мог самостоятельно
прилететь обратно по адресу, введенному владельцем. Но когда в это рискованное
предприятие были сделаны огромные инвестиции, то, как чаще всего и бывает,
обнаружилось, что проект представляет собой не что иное, как «новое платье
короля» и в мире пока просто нет таких уникальных технологий.
Мошенник тем не
менее сумел выйти сухим из воды, а пострадавшие остались ни с чем. Поскольку
затея изначально была рискованная, а все документы мошенника были безупречны, никто
не мог его ни в чем уличить. С глубоким чувством собственного достоинства он
отвечал на все обвинения, упирая на то, что его проект был великим
экспериментом, способным облагодетельствовать человечество, но, к сожалению,
оказался непонятен простому обывателю. Жители Ли Юй не сдавались, они затеяли
целое расследование, пытаясь накопать компромат на «изобретателя». Удалось
установить лишь тот факт, что дипломы у него поддельные. Однако поскольку
фальшивые дипломы украшали в те годы кабинеты многих чиновников, то никакой
существенной роли этот компромат не сыграл.
В тот день, когда был обнародован результат «Конкурса отцов»,
у ворот «Мгновения ананаса» впервые за долгое время собралась огромная толпа
народа: журналисты, прибывшие сюда в полной боевой готовности, бывшие
поклонники Мастера и просто любопытствующие зеваки. Ворота усадьбы
распахнулись. Первым из них вышел смартфоновый мошенник, в волосах его блестела
седина, но осанка была гордой и величественной. Всем своим видом он будто
говорил: «Кто, если не я?» За ним следовал Ван Жо-ци все в тех же очках со
стеклами чайного цвета, с лицом настолько бесстрастным, что трудно было понять,
радуется ли он обретению родителя. Ван Жо-ци окинул взглядом присутствующих и
ровным голосом объявил:
– Юристы моей матери
провели тщательнейшее расследование и пришли к выводу, что этот господин
является моим отцом.
– А-а-ай-яй!!! –
сразу же завизжала толпа. Люди не могли поверить своим глазам. Они никак не
ожидали, что отцом Ван Жо-ци окажется этот мошенник!
Ван Жо-ци продолжал
говорить, будто не слыша воплей возмущения:
– Маму привлек
талант моего отца, а также его перспективность: ведь тогда он обещал стать
самым богатым человеком Ли Юй. Кроме того, из пяти финалистов только он один
правильно описал их с мамой договоренность, – подчеркнул Ван Жо-ци.
– В чем
заключалась договоренность? – громко выкрикнул один журналист.
– Давайте я
отвечу, – вмешался смартфоновый мошенник. – Мы договорились, что она останется
с ребенком, а я буду ездить по всему миру в поисках средства, которое поможет
справиться с аллергией моего сына.
– И что же,
нашли вы такое средство? – насмешливо спросил журналист.
– Разумеется,
нашел, – кивнул смартфоновый мошенник.
Он махнул рукой,
и стоящий рядом управляющий усадьбой развернул перед изумленными людьми толстый
белый костюм, очень похожий на скафандр космонавта, и продемонстрировал его.
– Это
суперстерильный защитный костюм. Человек, надевший костюм и шлем, попадает в
стерильную среду, изолированную от загрязнений внешнего мира. Больше мой сын
никогда не будет чихать! – эмоционально объяснил мошенник.
Люди смотрели на
суперстерильный костюм во все глаза, поскольку никто и никогда ничего подобного
не видывал. Ну и чудеса творят современные технологии! И все же, если эта
одежда действительно так эффективна, не будет ли жизнь в таком костюме похожа
на жизнь на Луне?
После недолгой
паузы какая-то журналистка не выдержала и начала задавать неудобные вопросы:
– Хотелось бы
знать, чем вы сейчас занимаетесь? Все еще ведете бурную жизнь бизнесмена?
– Конечно, –
кивнул мошенник и с пафосом добавил: – Запомните, пожалуйста, нельзя предавать
свою мечту. Мечта – это то, что ведет нас вперед!
– А чего вы
ожидаете от сына? – выпалила журналистка.
Мошенник
обернулся, ласково посмотрел на молчавшего Ван Жо-ци и с улыбкой ответил:
– Ничего
особенного я не жду. Я просто хочу, чтобы жизнь его сложилась удачнее, чем у
его родителей, чтобы его миновали тревоги и испытания. Для меня он – больной
ребенок, я искренне желаю ему скорейшего выздоровления.
С этими словами
мошенник поклонился, уселся в белый лимузин и торжественно отбыл. Глядя на
удаляющийся шикарный автомобиль, Ван Жо-ци вдруг ощутил необъяснимую грусть. Он
понимал, что за всей этой комедией скрывается горькая правда, от которой он не
сможет убежать, – его отец не вернется никогда. Он действительно одинок, совсем
одинок.
Автомобиль
скрылся из виду, люди, проводив его взглядом, снова уставились на Ван Жо-ци. А
тот снял очки, и все с удивлением заметили, что его малюсенькие глазки
наполнились слезами. Так он и вправду растроган! Подумать только, оказывается,
даже сам великий Мастер иногда плачет! Из уважения к чувствам Ван Жо-ци в толпе
замолчали.
Наконец та же
журналистка с осторожностью задала следующий вопрос:
– Мастер, а вы
знали, что ваш отец мошенник?
– Не знал. А
если бы и знал, все равно любил бы его. Ведь он мой отец! – со слезами на
глазах отвечал Ван Жо-ци.
– Некоторые
жители нашего города опасаются, что вы, так же как и ваш отец, их дурачите… –
не отставала журналистка.
Ван Жо-ци
покачал головой и сказал откровенно и серьезно:
– Я никогда не
дурачил этот город и никогда не называл себя Мастером. Люди сами наградили меня
этим почетным именем. А я-то всегда говорил, что я всего лишь больной человек.
Тут Ван Жо-ци
взял лежавший рядом белый костюм, поднял вверх и, показывая его толпе, заявил:
– С сегодняшнего
дня я собираюсь носить этот костюм не снимая. А значит, я перестану чихать и
больше не смогу предсказывать будущее. Моя карьера Мастера окончена!
Толпа онемела.
Люди не могли отвести глаз от человека, стоявшего перед ними. От этого некогда
безгранично уважаемого, дававшего им опору человека. Его прощальные слова
вызвали у них смешанные чувства. Они вспомнили прошлое, вспомнили его четкие
предсказания – и странные высказывания, словно взятые с потолка и не имевшие
отношения к действительности. Жители города осознали, что сейчас этот человек
сделал свое самое честное признание: он не Мастер, он просто больной! На самом
деле горожане были вовсе не так уж тупы, они понимали – настоящие провидцы
встречаются редко, очень редко. Однако страх перед будущим и неспособность его
контролировать заставили их отчаянно искать того, на чьи плечи можно было бы
взвалить свои опасения и надежды, а когда он был найден, им было уже неважно,
настоящий это провидец или нет. Они вспомнили только что исчезнувшего «отца»
Мастера, его бредовые идеи и эгоистичные мечты и, сравнив их, нехотя приняли
эту окончательную правду: мужчина, стоявший перед ними, не был ни мошенником,
ни Мастером, он был самым обыкновенным человеком.
Вот так сказка
про Мастера пришла наконец к своему логическому концу. Умение смартфонового
мошенника играть на тонких струнах души и чистосердечное признание самого Ван
Жо-ци позволили ему успешно спуститься со священного алтаря. Чжоу И-синь просто
заставила Ван Жо-ци сказать правду и таким образом искусно выполнила свое
задание. У нее больше не осталось обязательств перед Чжан Кунь-и.
Однажды утром
Ван Жо-ци вышел за пределы обезлюдевшей усадьбы, неторопливо пересек дорогу и подошел
к каналу. Вода в канале неслась стремительно, смог по-прежнему окутывал все
вокруг. Какая-то девочка лет семи-восьми подошла к Ван Жо-ци и протянула ему
красивый ананас. Ван Жо-ци присел на корточки и принял подарок.
– Мастер, этот
ананас просил передать тебе мой папа. Когда-то благодаря тебе он заработал
большие деньги, – по-детски картавя, пролепетала девочка.
Ван Жо-ци
улыбнулся, огляделся и увидел неподалеку мужчину с проседью в волосах,
махавшего ему рукой. Он помахал в ответ, посмотрел на свежий ананас и нежное
личико девочки и по необъяснимой причине растрогался.
– Малышка,
спасибо тебе. Я вовсе не Мастер, на свете вообще не существует никаких
Мастеров. Все пророки, которые якобы могут раскрыть для тебя тайны Вселенной,
на самом деле просто обманщики, – нежно улыбаясь, сказал Ван Жо-ци.
Девочка
подбежала к мужчине с проседью в волосах, и они медленно пошли по дороге,
постепенно удаляясь, пока совсем не исчезли в облаке смога.
А затем из
этого облака появилась Чжоу И-синь, взгляд ее был полон решимости.
– О, вот и вы,
создатель самого гениального плана! – с улыбкой приветствовал ее Ван Жо-ци.
– Да, и я пришла, чтобы выполнить вторую его часть, – радостно ответила
Чжоу И-синь.
Ван Жо-ци
кивнул.
– Я начинаю
вместе с тобой искать лекарство и буду искать до тех пор, пока мы его не
найдем, – уверенно пообещала Чжоу И-синь.
– А если
все-таки не найдем?
– Значит, будем
искать вечно!
Ван Жо-ци не
выдержал и засмеялся:
– Отлично! Мне
нравится твой план, и такое сотрудничество мне тоже очень приятно.
Свиток с нарисованной картой по-прежнему реагировал на каждое открытие,
закрытие и регулировку воздушных колпаков Новой Столицы Благополучия. Словно
вымпел, он парил и покачивался от дуновений ветра. Цзянь Фань рассматривала его
каждый день и уже наизусть запомнила все детали: горы, реки, равнины и, конечно
же, сам город. Но в конце концов она перестала их замечать, только неизменные
волны остались в ее сердце. Ей казалось, что они постоянно вибрируют и слегка
перемещаются, будто пытаясь донести ей некое сообщение.
В один
прекрасный день в Новой Столице Благополучия снова задул искусственный ветер.
Но на этот раз ветер контролировали не слишком хорошо. Он был неустойчив, то
усиливался, то затихал, то прекращался, то возникал вновь. Цзянь Фань, конечно,
не обратила на это внимания; решив хорошенько проветрить комнаты, она открыла
настежь окна, а сама отправилась читать. Но через некоторое время ветер резко
усилился, он ворвался в комнату, и в воздух взлетели занавески, скатерть и
разные бумаги. Услышав свист ветра, странные шорохи и шум, Цзянь Фань поспешно
выбежала из кабинета посмотреть, что происходит. На ее глазах свиток с картой,
издав неприятный звук, резко взвился в воздух и вслед за сильнейшим порывом
ветра полетел к окну. Перепуганная Цзянь Фань стремглав бросилась следом, но
было уже поздно – свиток стремительно удалялся. Цзянь Фань смотрела ему вслед
из окна, наблюдая, как он все дальше улетал от нее, постепенно превращаясь в
маленькую точку. Цзянь Фань с сожалением и в некотором недоумении спросила
себя: «Почему так произошло? Почему эта карта так внезапно появилась и так же
внезапно исчезла?»
Но тем же
вечером, собираясь закрыть окно, Цзянь Фань обнаружила вернувшийся свиток! Он
спокойно лежал на подоконнике, наполовину развернутый, словно кто-то нашел его
и почтительно вернул обратно. Цзянь Фань была поражена. Она отнесла свиток в
кабинет, положила на стол и снова развернула его. Все было на своих местах, без
каких-либо изменений. Однако на этот раз Цзянь Фань была уверена, что потеря и
находка карты несут в себе особое послание.
Спустя две недели небо стало особенно ясным. И это была не искусственная
синева, а природная голубизна. Новая Столица Благополучия своевременно открыла
небесные колпаки и впустила в город настоящие солнечные лучи. У Цзянь Фань было
чудесное настроение, она стояла на балконе с чашечкой кофе и любовалась
окрестностями. Лишь когда Новая Столица Благополучия сливалась с природой,
проявлялась ее истинная привлекательность. Цзянь Фань подумала, что столицу
можно сравнить со всеми признанной красавицей: она переехала сюда, привлеченная
ее вечерним макияжем, но никак не ожидала, что естественная красота города,
именно та красота, которая в повседневной жизни не бросается в глаза и чужда
притворству, изумит ее еще сильнее.
Цзянь
Фань подняла голову и заметила в небе большое скопление летательных аппаратов,
ждавших своей очереди на вылет. Таково было правило полетов над Новой Столицей
Благополучия, и это правило в очередной раз позволяло продемонстрировать
величественность и красоту творений человека. Цзянь Фань наблюдала, как
летательные аппараты, мигая огоньками, один за другим улетают за пределы
города, разглядывала их крылья, иллюминаторы и людей, сидевших внутри. И вдруг
Цзянь Фань как током ударило: она осознала, что уже очень давно не видела все
вокруг столь отчетливо. Она умышленно отвела глаза, а потом взглянула снова. И
тогда бесчисленные детали вихрем ворвались в поле ее зрения: здания, мосты,
дороги, машины, толпы людей, бурно текущая жизнь… Невероятное количество больших
и малых событий и явлений пронеслось перед ее глазами, ничего не осталось
незамеченным. Вот она увидела в толпе полную даму на высоких каблуках, небрежно
помахивающую розовой сумочкой. Покачивая совсем не идеальными бедрами, она
весело шагала под руку с каким-то мужчиной. Это была супруга босса, за которой
Цзянь Фань некоторое время следила, а потом потеряла из виду, и теперь она
вдруг снова обнаружила ее! Прошлые дела уже давно не волновали Цзянь Фань,
просто она с восторгом убедилась, что ее способность к ясновидению снова
стремительно достигла самого высокого уровня. Ничего подобного с ней не бывало
ни разу после переезда в Новую Столицу Благополучия! Теперь ее голубые глаза
снова видели то, чего другие люди видеть не могли!
Сделав это
открытие, Цзянь Фань уселась на балконе и принялась внимательно, с жадным
интересом наблюдать за жизнью города. Устав, она ненадолго закрывала глаза,
потом снова открывала и продолжала смотреть. Весь мир был как на ладони, тысячи
событий проплывали перед ее глазами. Наконец, перед самым закатом, ее осенило
знание об одной тщательно скрываемой тайне. Между Новой Столицей Благополучия и
городом Ли Юй была заключена секретная сделка: для того чтобы сделать Новую
Столицу Благополучия самым чистым городом на земле, все экологически
неблагополучные предприятия перенесли в город Ли Юй. Вот каким путем Новая
Столица Благополучия добилась очищения атмосферы и избавилась от смога. А
взамен Новая Столица Благополучия обещала применить свои новейшие
технологические возможности и обеспечить город Ли Юй чистой водой. Цзянь Фань
отчетливо видела довольные, улыбающиеся физиономии чиновников из администрации
обоих городов во время подписания этого договора.
Однако впоследствии случилось непредвиденное. Чиновники упустили из
виду тот факт, что Ли Юй расположен выше по течению. После того как город
принял экологически
неблагоприятные предприятия, количество вредных выбросов стало возрастать не по
дням, а по часам. Это привело к тому, что эффективность системы фильтрации воды
Новой Столицы Благополучия, находившейся ниже по течению, резко снизилась.
Поначалу очистные сооружения еще как-то справлялась, но вскоре Новая Столица
уже не могла снабжать оба города достаточным количеством чистой воды.
Специалисты по водным ресурсам пришли в волнение и начали лихорадочно искать
любые еще не открытые и не загрязненные природные источники. Но Новая Столица
Благополучия стремительно разрасталась, прирост населения зашкаливал,
окружающие город горы были сведены почти на нет бессистемной и хищнической
добычей полезных ископаемых. И в результате все имеющиеся источники воды давно
иссякли. Ситуация казалась безвыходной.
И тут перед внутренним взором Цзянь Фань возник зал заседаний компании
«Сад чистой воды». Руководство компании и ученые как раз обсуждали этот вопрос.
Осознавая свою полную беспомощность, они решили еще раз обратиться к Цзянь
Фань.
Стемнело. Цзянь Фань вернулась в кабинет, подошла к письменному столу и
в который уже раз развернула свиток. Теперь она окончательно убедилась, что эта
улетевшая и чудом вернувшаяся назад карта является схемой хорошо сокрытых
источников воды. Свиток явно пытался помочь ей найти воду для города. Иначе
этот так называемый самый чистый город на свете скоро умрет от жажды!
Звучала знакомая
джазовая мелодия, в высотном здании Центра Матилянь, в вознесенном высоко к
небесам кафе снова встретились две женщины. Стоял ясный день, воздушный купол
Новой Столицы Благополучия был открыт. Сегодня был день Международной
авиационной выставки, проводившейся раз в два года. Летчики лучших пилотажных
групп из разных стран мира собрались в Новой Столице Благополучия, желая
продемонстрировать новейшие летательные аппараты и безупречную технику полетов.
Цзянь Фань и
Чжоу И-синь сидели друг напротив друга. Перед каждой стояла чашка крепкого
кофе, в которой на коричневой пенке были выведены изящные белые сердца.
– Говорят, Новая
Столица Благополучия в будущем собирается стать самым чистым смарт-городом[6]
во всей Вселенной. Вот уж поистине великие амбиции! – глядя через иллюминатор
на чистейший город, задумчиво сказала Цзянь Фань.
– Да, это
правда, я тоже слышала. Как ты себе это представляешь? Если сейчас для
проведения какого-нибудь всемирного торжества город уже доводят до такой
чистоты, что же будет, когда начнут проводить межгалактические встречи?
Возможно, для инопланетян весь город превратят в настоящую стерильную
лабораторию, – игриво моргая узенькими глазками, откликнулась Чжоу И-синь.
– Ну это было бы уж слишком! – глотнув кофе, воскликнула Цзянь Фань, но
было похоже, что возражает она просто из вежливости.
Становилось все
жарче, от солнечных лучей некуда было скрыться. Чжоу И-синь поставила чашку,
надела солнцезащитные очки, накинула голубую рубашку с длинными рукавами,
откинулась на спинку стула и, глубоко вздохнув, сказала:
– Цзянь Фань, мы
добились всего, что задумали!
– Да, все прошло по плану. Мир всегда вознаграждает тех, кто старается,
– улыбнулась Цзянь Фань.
– И результатом я очень довольна. А ты? – спросила Чжоу И-синь.
Цзянь Фань помолчала и с некоторым сомнением в голосе ответила:
– Да вроде довольна…
Дело в том, что
события последних лет произошли отнюдь не случайно, то было результатом
тщательно спланированного заговора. Еще в тот раз, когда семейные пары отдыхали
вместе в спа-отеле, подруги задумали поменяться жизнями. Натолкнули их на эту
мысль мужья, но те всего лишь хотели добавить перца в приевшуюся семейную
рутину и вовсе не предполагали, что у женщин созреет свой собственный план –
тайный, жесткий и бесповоротный.
Чжоу И-синь давно была недовольна Чжан Кунь-и и, конечно, замечала, что
симпатия подруги к ее мужу перерастает в более серьезное чувство. Чжоу И-синь
понимала, что устремления Цзянь Фань и Чжан Кунь-и во многом совпадают: у них
было общее представление о ценностях и отношение к жизни. Поэтому Чжоу И-синь
решила уступить Чжан Кунь-и подруге, но отнюдь не бескорыстно. Ночь любви,
проведенная с Ван Жо-ци во время игры в обмен партнерами, вызвала у нее большой
интерес к этому мужчине. Он был так нежен и внимателен! Она поняла, что он
чуткий, мягкий и заботливый человек, точно такой, какие ей нравились.
Договорившись
обо всем между собой, женщины стали ожидать подходящего случая. Кто бы мог
подумать, что такой случай действительно подвернется! Поскольку Комитету по
управлению городским хозяйством города Ли
Юй мешал Ван Жо-ци с его предсказаниями, чиновники решили скомпрометировать
этого зазнавшегося прохиндея, чтобы люди перестали ему доверять. Узнав об этом,
Цзянь Фань сразу же тайно связалась с одним из чиновников и посоветовала, к
кому лучше всего за этим обратиться. Чжан Кунь-и успешно выполнил план по
очернению провидца, и подруги, пользуясь случаем, поменялись местами. А самым
смешным в этой истории казалось подругам то, что мужчины, которыми, словно марионетками,
управляли женщины, искренне считали себя главными зачинщиками всех перемен.
– Как у тебя
дела? – поинтересовалась Цзянь Фань.
– Отлично.
Продолжаю выполнять план Чжан Кунь-и по повторному очернению, – отрапортовала
Чжоу И-синь.
Тут женщины не
сдержались и захохотали.
Чжоу И-синь
добилась своего: они вместе с Ван Жо-ци целенаправленно искали лекарство от
аллергии.
– А ты как? –
спросила Чжоу И-синь.
– Все так же,
одна, – качнула головой Цзянь Фань. – Я приехала в Новую Столицу Благополучия
не для того, чтобы найти спутника. Просто хочу жить своей жизнью.
Чжоу И-синь
слушала и кивала.
– Меня волнует
будущее, – вдруг нахмурила брови Цзянь Фань. – Знаешь, на самом деле этот город
обманул меня. Здесь во всеуслышание заявляют о создании самого чистого города
на земле, но нет даже достаточного запаса чистой воды. А мне вода просто
необходима, я в прошлой жизни точно была рыбой!
Чжоу И-синь вдруг стало грустно. Она с сочувствием положила ладонь на
руку подруги, и Цзянь Фань ответила нежным пожатием.
– В этом мы с
тобой похожи. – сказала Чжоу И-синь. – Я переехала в Ли Юй, потому что мне
нравится смог, только он способен поддерживать мою жизнь. Смог всегда в моем
сердце.
Цзянь Фань
улыбнулась с грустной иронией:
– Выходит, наш
обмен жизнями основан на физиологических, а не на эмоциональных потребностях.
– Да, –
решительно кивнула Чжоу И-синь. – Сначала жизнь, чувства потом. Физиология
важнее эмоций.
Город Ли Юй все
больше и больше походил на призрачный фантом – «райский город в поднебесье». Он
погружался в смог, как в облака, и горожане все чаще болели воспалением легких
и верхних дыхательных путей; у многих к тому же по необъяснимым причинам
поднималась высокая температура. Пришлось создать особые медицинские пункты,
где проводилось лечение специфических местных заболеваний. Народ начинал
возмущаться: видимо, если слишком долго игнорировать реальность, она
действительно способна отправить всех в «райские места», откуда нет возврата.
Чтобы заткнуть народу рот, Комитет по управлению городским хозяйством города Ли
Юй решил срочно выплатить всем жителям «компенсацию за проблемы с дыханием».
Однако при нынешней напряженной финансовой обстановке такие огромные суммы
оказалось нелегко найти. Руку великодушной помощи протянул город-побратим,
Новая Столица Благополучия. Но откуда берется овечья шерсть? Разумеется, с
овцы. Поэтому Комитет по управлению городским хозяйством Новой Столицы
Благополучия посчитал, что горожанам пришло время отблагодарить администрацию
за все ее благодеяния, и прямо потребовал от населения уплату налога «на свежий
воздух и незатрудненное дыхание».
Так была решена
эта проблема. Жителям города Ли Юй пришлось привыкать к ужасающе низкому
качеству воздуха, воды, продуктов питания и медицинских препаратов; пережив
многочисленные испытания, они все-таки продолжали существовать. Их упорное
сопротивление даже заставило другой, наиболее стойкий биологический вид планеты
– тараканов, почувствовать себя лузерами. Говорят, что раньше именно тараканы
считались лидерами по выживанию: не страшились ни ядовитой воды и воздуха, ни
естественных врагов. Но жители города Ли Юй их обошли. Когда вождь тараканов
вычитал в газете, что часть горожан Ли Юй тратит свою «компенсацию за проблемы
с дыханием» на ежедневное употребление элитной водки, он печально вздохнул. Он
осознал, что в соперничестве видов на этой планете тараканы теперь вечно будут
занимать лишь второе место.
Цзянь Фань неожиданно получила в подарок участок искусственного пляжа.
Компания «Сад чистой воды» постаралась угодить ей: участок находился в отличном
месте – в самом центре искусственного побережья. Оттуда открывался прекрасный
вид, и можно было бесконечно любоваться плавным движением искусственных волн.
Цзянь Фань часто ходила туда отдыхать. Для самоуспокоения она рассуждала так:
«Пусть я и не могу попасть в место своей мечты, но эта имитация моего
представления об идеале тоже недурна».
Однажды Цзянь
Фань лежала на топчане после массажа и попивала апельсиновый сок. Она небрежно
переключала телевизионные каналы, как вдруг ее внимание привлек выпуск
международных новостей. Репортер взволнованно говорил об острове ее мечты в
Индийском океане: в течение нескольких лет он может быть полностью затоплен по
причине аномальных приливов, вызванных глобальным потеплением. Местные жители
уже обратились в ООН с просьбой о неотложной помощи. Цзянь Фань очень
расстроилась. Так значит, теперь никто на планете не застрахован от жестокой
реальности природы? И тут звякнул мобильник – пришел электронный документ,
подробнейший доклад о качестве и количестве воды в Новой Столице Благополучия.
Запасы воды стремительно снижались. Если не принять срочных мер, уже совсем
скоро жители ощутят нехватку воды на себе. Тогда легенда о самом чистом городе
на планете рассыплется как кучка песка. Отправитель письма указан не был, не
было и обратного адреса. Однако Цзянь Фань догадалась, что письмо пришло из
компании «Сад чистой воды». Не в силах справиться с тревогой, они, как
утопающие, хватались за любую соломинку.
Чжан Кунь-и
наконец-то добился столь желанного «успеха».
После долгих творческих исканий, приложив массу усилий, он завершил
оригинальный проект – масштабный фейерверк для Ли Юй, способный освещать город
круглый год и днем и ночью. Он задумал сделать не просто рассыпающиеся звезды –
фигуры фейерверка складывались в рассказ, который повествовал о непростой
истории города Ли Юй с древнейших времен вплоть до блестящей индустриализации и
информационной реформы новой
и новейшей эпох. Этот трансгородской дизайн
как раз подходил для неразлучной со смогом погоды Ли Юй: Чжан Кунь-и умело использовал, казалось бы, совсем
безнадежный серый фон «райского города в поднебесье» на пользу делу.
Фейерверк прекрасно выделялся на этом фоне, иллюстрируя достижения
современности и вместе с тем ностальгию по традициям прошлого!
Комитет по
управлению городским хозяйством города высоко оценил гениальную идею. Картина
успехов и великолепия города, выполненная с необыкновенной фантазией,
разворачиваясь над головами жителей, заставила бы их постоянно смотреть вверх и
подсознательно концентрировать внимание на этом завораживающем зрелище, которое
с недосягаемых высот словно говорило людям: «Наш город действительно велик! И
он стремительно движется вперед!»
Комитет
немедленно запустил этот грандиозный развлекательный феерический проект. Чиновники
с гордостью заявили, что это событие станет началом великого культурного
возрождения города. Чжан Кунь-и прославился как самый модный современный
дизайнер. Практически каждый день он появлялся на телевидении, в интернете, на
экранах мобильников и в различной рекламе. Привлекательная внешность и умение
держаться на публике вскоре помогли ему стать новым кумиром и новым культурным
символом Ли Юй.
Когда фейерверк
наконец был представлен зрителям, горожане пришли в восторг. Мало кто мог
остаться равнодушным при виде столь красочного и ослепительного представления.
И вот что интересно: волнения в городе поутихли – под непрерывными всполохами
фейерверка Ли Юй перестал казаться фантомом, висящим между небом и землей.
Фейерверк отвлек внимание от качества воздуха, плохой видимости и от
бесконечных болезней. Каждый день он дарил им простую радость, каждый день
жители видели новые красочные миражи. В скором времени пришла и другая хорошая
новость. Был опубликован официальный доклад, который доказывал, что качество
воды города Ли Юй постепенно улучшается. Это еще больше обрадовало народ. Раз
уж улучшилось качество воды, логически рассуждали люди, значит, и улучшение
качества воздуха последует вскоре!
Однажды Чжан
Кунь-и поднялся в небо на воздушном шаре новой модели, в проектировании
которого сам принимал участие. Среди грохота и шума он любовался своим
творением – фейерверк создавал блистательный и иллюзорный мир. Но странно, он
не ощущал ни возбуждения, ни радости. Напротив, когда он сквозь густой смог
спускался вниз, его охватила грусть. Смог поглотил все вокруг, они летели в
мутной гуще, ничего не видя перед собой. Чжан Кунь-и спрашивал себя: «Неужели
это и есть успех? Но отчего же мне так холодно и одиноко, почему меня не
окружают любящие люди?» И тут из облаков ему будто послышался мрачный голос –
его собственный голос: «Кажется, я ошибся. Всенародное признание – это еще не
все, теплое отношение близких – вот настоящий успех!»
Через несколько недель Чжан Кунь-и тайно прибыл в город Ли Юй и
навестил Ван Жо-ци. Они наняли лодку и поплыли вниз по течению любоваться
смутными очертаниями «города
в поднебесье».
Плыли в
молчании, пока Чжан Кунь-и не спросил Ван Жо-ци:
– А как тебе тот
суперстерильный костюм?
– Неплохо, – с
улыбкой отвечал Ван Жо-ци. – Он поможет мне продолжить поиски лекарства от
аллергии.
– Ну и отлично. А как там Маленькая Синь?
– Хорошо. Все
благодаря тебе. Мы подходим друг другу, – откровенно сказал Ван Жо-ци.
– Она сама этого захотела. Я давно это понял, еще до твоего второго
очернения. Пожалуйста, позаботься о ней. Я-то по отношению к ней вел себя не
очень хорошо, – не скрывая раскаяния, произнес Чжан Кунь-и.
– Можешь не
беспокоиться. У меня, кроме нее, никого нет. А как поживает Цзянь Фань? –
спросил Ван Жо-ци.
– Понятия не
имею. Мы так и не стали парой, – признался Чжан Кунь-и. – Ты же знаешь Цзянь
Фань, она не желает кому-нибудь принадлежать. Она принадлежит лишь самой себе.
Ван Жо-ци
вздохнул. Но потом не удержался и спросил:
– Как ты
думаешь, мы действительно занимаем хоть какое-то место в сердцах этих женщин?
Чжан Кунь-и
покачал головой и ответил:
– Кто может это
знать? Женские сердца – словно звезды на небе. Далекие, недоступные и
загадочные. Мужчинам, наверное, никогда не удастся их разгадать.
Каждый день «город
в поднебесье» менялся, уходя от себя вчерашнего: жизнь невозможно остановить,
она двигается только вперед.
Чжоу И-синь
наслаждалась жизнью в городе Ли Юй. Все свое время она посвящала Ван Жо-ци. Они
вместе медитировали у его частного причала, вели долгие беседы в его убежище.
Как-то раз, разбирая бумаги, она нашла в дневнике матери Ван Жо-ци запись о
том, что необходимо попробовать вылечить его аллергию с помощью традиционной
китайской медицины. Она сказала об этом Ван Жо-ци, и тот сразу вспомнил, что
мама говорила ему об этом, однако они почему-то не успели испробовать эти
методы. Тем не менее забота Чжоу И-синь вызвала глубокое чувство благодарности
в его сердце и укрепила решимость идти по жизни с этой женщиной и вместе с ней
найти необходимое «противоядие».
Чжоу И-синь тоже
получила все то, что хотела. Здесь ее постоянно окружал смог, а смог уверенно
противостоял ее лютому врагу – солнцу. Кроме того, рядом с Ван Жо-ци она больше
не чувствовала себя одинокой. А одиночества Чжоу И-синь боялась сильнее всего:
в ужасе представляла она себе, как неторопливо уходит молодость, подступает
старость, а возле нее нет верного друга, нежного сердца! Ван Жо-ци прогнал
страхи Чжоу И-синь постоянным вниманием и заботой. Так сердце Чжоу И-синь
обрело свою тихую гавань. И хотя она понимала, что с Ван Жо-ци ее связывает не
настоящая любовь, но на самом деле это было не менее драгоценное чувство –
любовная дружба. В этом бездушном холодном мире она согревала и утешала Чжоу
И-синь.
Но в один
прекрасный день, когда Ван Жо-ци медитировал возле канала, он неожиданно открыл
глаза и, тревожно глядя вдаль, забормотал себе под нос:
– Прибыли, они
прибыли!
– Кто? – не
поняла сидевшая рядом Чжоу И-синь.
– Ученые со
своими ужасными пробирками! – отвечал Ван Жо-ци. – Видишь ли, в Африке
зародился новый вирус и уже успел уничтожить там множество людей. Медики пока
не умеют ему противостоять. И вот они доставили его сюда, чтобы провести
эксперимент и посмотреть, кто же все-таки сильнее – люди или вирус.
– А мы сможем
его победить? – озабоченно спросила Чжоу И-синь.
– Не знаю. Знаю
только одно – я скоро снова понадоблюсь городу Ли Юй. Потому что должен же
кто-то говорить людям правду?! Если на свете не останется правды, этот город
рано или поздно превратится в огромную гробницу, – спокойно отвечал Ван Жо-ци.
Цзянь Фань в
отличие от подруги не тяготилась одиночеством. Она и Чжан Кунь-и были
всего-навсего близкими друзьями, которым нравилось иногда провести вместе
вечер, поболтать, а то и лечь в постель. Других планов в отношении художника
она не строила. Цзянь Фань почти удалось достичь своей мечты, а вернее, ее
имитации, и она не жалела о своем выборе. Она стала типичной представительницей
городского женского движения: все, что она делала, она делала ради себя – для
комфорта своего тела, для морального удовлетворения. Ей было неважно, есть ли
рядом мужчина, ведь она принадлежала лишь сама себе.
И вот однажды
Цзянь Фань повезло: боги предоставили ей уникальный шанс спасти Новую Столицу
Благополучия и прославиться. В тот день она сидела в кабинете и, как обычно,
пристально, чуть ли не до головокружения разглядывала свиток. Утомившись, она
прилегла на диван и задремала, а когда проснулась, у нее перед глазами словно
бы промелькнула вспышка синего света. Цзянь Фань, как завороженная, двинулась к
балкону и стала всматриваться вдаль. Ее взгляд пролетал сквозь толпы людей,
улицы, здания, деревья, реки и равнины, пока не добрался до горного хребта. Она
знала его, он и на карте был обозначен, однако раньше она почему-то не обращала
на него внимания. Цзянь Фань смотрела упорно, без устали, ее взгляд, проникая
сквозь горные вершины, достиг наконец самой труднодоступной точки горной цепи.
И там, в местах, где почти никогда не ступала нога человека, она увидела
колодец! Древний колодец, выкопанный в неведомые эпохи и тогда же хорошенько
замаскированный! Взгляд Цзянь Фань сквозь щебень и сор, засыпавший крышку
колодца, проник в его глубины. Вода! Прозрачная чистая вода. А ниже, под
колодцем, она увидела целое подземное озеро, огромное озеро! Вода мирно покоилась
там уже многие тысячи лет.
На глаза Цзянь
Фань навернулись слезы. Она с облегчением вздохнула, улыбнулась и подумала:
«Новая Столица Благополучия спасена! И моя жизнь спасена тоже!»
[1] Во многих городах Китая есть улицы с таким названием,
как правило, пешеходные. На них расположены всевозможныемагазины и лавочки, где
продают сувениры, картины, фарфор, изделия народных ремесел, произведения
искусства, вещи ручной работы и т.д.
[2] «Возвышение в ранг духов» (или «Причисление к лику
святых»)– роман XVI века (династия Мин), приписываемый Сюй Чжунлин, в котором
отражены легенды о героях конца династии Шан – начала Чжоу. Он рассказывает о
богах и демонах, о духах и монстрах. Истории из романа легли в основу
спектаклей традиционной китайской оперы и произведений китайской живописи,
материалом для многих китайских фильмов, телесериалов, компьютерных игр и проч.
[3] Китайские имена не изменяются грамматически, поэтому
ласковые обращения к хорошо знакомым, близким людям образуются при помощи
добавления к части имени слова «сяо», что значит «маленький».
[4] Статуи генералов Хэн и Ха всегда ставят парой у
входов в буддийские храмы в качестве стражей. Прозвание их имеет
звукоподражательное происхождение: в народе считают, что один пугает, с силой
выдыхая воздух через нос, отчего получается звук хэн, а другой – через рот, что производит звук ха.
[5] Эмоциональный интеллект – способность человека
распознавать эмоции, понимать намерения, мотивацию и желания других людей и
свои собственные, а также способность управлять своими эмоциями и эмоциями
других людей в целях решения практических задач.
[6] Смарт-город, или «умный город», – концепция
интеграции нескольких информационных и коммуникационных технологий (ИКТ) для
управления городским имуществом.