Стихи
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 7, 2016
Егор Сергеев родился в 1991
году в Петрозаводске. Учился на медицинском факультете Петрозаводского университета.
Создатель нашумевшего проекта «Хронофобия». Лауреат стипендии им. Роберта Рождественского.
Cтихи переведены на английский, немецкий, французский, финский, чешский языки, опубликованы
в России, Финляндии и США. Живет в Санкт-Петербурге.
Эскизы
Это не мы, а только эскизы. Не
мы, а только
эскизы. Ладонь ребенка, линия жизни.
Это не я и не ты. Безгрешен
наш путь, бескровен, непредрешён.
Как расстояние меж мольбертом и занесенным карандашом.
Это не я и не ты. Всего лишь пока
внутри
конверта – письмо без слова. Письмо в конверте.
Здесь вокруг так много хорошего,
посмотри:
одна любовь, сплошная любовь. И немножко смерти.
Душа суть камень, что в море просится под приливом.
Только камень на берегу над сырым песком.
Если камень и темнота – становишься рифом.
Если камень и свет – становишься маяком.
Но пока выбор не сделан, море как хочет вертит.
Вся жизнь – как долгое предисловие,
антреприза.
Одна любовь. Сплошная любовь. И немножко смерти.
Еще не мы,
а только эскизы, только эскизы.
Энтропия
…и нет никакого «с нами» и «против
нас».
Извечна дорога, левел непроходим.
Запомни, мой добрый, правило номер раз:
в конечном итоге ты все равно один.
Живой, да непрочный. Скомканный, подпитой.
Вживись в небеса. Взлетай, и тебя учтут.
Не сдержишь удара, скорчишься под пятой –
гляди на того, кто складывал парашют.
Вакцина от страха – пара падений вниз.
Есть способ не отрекаться больших идей,
довольствуясь малым:
не надо про love and peace,
достаточно перестать убивать детей.
Достаточно брать чуть правильнее слова.
Стучаться минутой прежде, чем рвать с петель.
Запомни, мой добрый, правило номер два:
тут времени будет меньше, чем ты хотел.
И всё, что красиво с тегом #толькопока
как повод не опоздать на метро.
Смотри,
как крошатся крылья белого мотылька.
Запомни, мой добрый. Правило номер три:
не то чтоб оно отлично от двух
других.
Горящая хрупкость шлейфом оставит след.
Так время, любую личность опередив,
не может догнать рождаемый ею свет.
Но это делает глаз.
Сжимает в замок
ладонь,
когда мы блаженны и влюблены.
Как счастлив каждый из нас.
И как одинок.
Коротенький миг на гребне взрывной волны.
Город золотой
Когда угол на угол зренья был наслоен,
когда соль и свинец мешались с ознобом поровну,
когда вздрогнул и пал
в заснеженный холм
бессмертный твой легион,
кто склонял над тобою вещую свою голову?
Там кругом полумгла и мгла, и, бездомный, шел ты в них,
спотыкаясь о серый цвет, что не виден в сером.
Кто сжимал стальные ладони в своих
шелковых,
выдыхая в лицо, творил тебе атмосферу?
Как ты был – безударная гласная, ноль, ничей.
Как она тебе кротким голосом воскресила
огнегривого льва
и вола, исполненного очей,
и орла в небесах,
и матовое светило.
7 июня
Проживать у залива
в доме с большими комнатами,
где кружатся над потолком
крикливые Джонатаны.
Провожаешь когда кивком корабли –
не тонут они.
Прижимаешь когда к себе –
человек живет.
Что сейчас тяжело –
составит страницу книжную.
Перед счастьем должно под штормом
погибнуть лишнее.
Вечность – морю сродни живому,
и ты глядишь в нее,
и прибрежный рассвет
целует тебя в живот.