Опубликовано в журнале Октябрь, номер 2, 2016
Владимир Гандельсман родился в 1948 году в Ленинграде, в настоящее время живет в Нью-Йорке и
Санкт-Петербурге. Поэт и переводчик, автор почти двадцати книг стихов,
многочисленных публикаций в литературных журналах России, Парижа и Нью-Йорка.
Известен своими переводами из Шекспира, Льюиса Кэрролла, Уоллеса Стивенса, Томаса Венцловы и др.
Лауреат «Русской премии» (2008), премии «Московский счет» (2011).
Элегия сборов
Я собираюсь. Паспорт, ключ, билет,
зубная щетка, мыло, полотенце.
Двойной (с учетом зеркала) балет,
томительный и вроде заусенца,
тревожащее чувство: нет пути.
Треклятый дятел, тюкающий в темя.
Не то чтобы я вещь не мог найти –
не помню, что искать. Не выйти. Время!
С порога вспять – и вновь нутро
квартиры и кружение в гостиной,
в столовой, в спальне, в кухне. Нет. Зеро.
О летний полдень, долгий и пустынный!
Сандалии. Хламида. Шлем. Копье.
Дремучий дом. Где талисман удачи?
В коробке в том углу, зарыт в тряпье.
Обол в кармане. Если что – без сдачи.
Я собираюсь. Скрупулезный труд.
Но что-то мелкое забыто.
Не главное. Как, вещь, тебя зовут?
Ты не разбитое ль корыто?
Объемы воздуха по комнатам стоят.
Прозрачный мрамор. Солнечные нити.
Где Ариаднина? Все вещи мертвым спят
сном по коробкам. Время! Но не выйти.
Плененный скарб, и ты его конвой.
Но как судьбу переупрямить?
На стену тень легла. Моя. Кого
позвать, чтобы обвел, запечатлев на память?
О, выйти, выйти. На тебе лица
нет. Выброситься из порочной яви!
Складной алтарь, микенский меч, овца,
таблички, перстень в золотой оправе.
Трофеи: два оливковых венка.
Три вазы. Лира. Да? Не много ль чести?
Вострепещите, ветхие века!
Я на пороге. Марафон на месте.
Пространство замкнуто. Спасительная брешь,
найдись! Что длит мою истому?
О, держит, может быть, не вещь –
страх и убогая прибитость к дому.
Тебя писал слепой. Но не Гомер, а крот.
Ты не был на пиру. Ты видел пьянку.
Ты Одиссея, но наоборот.
Путь, вывернутый наизнанку.
Закат сгорел. Вот пригоршня золы –
посыпь главу. Уйми свои рулады.
Поход отложен. Развяжи узлы.
Открой окно. Вдохни ночной прохлады.
С остановками
Возле госпиталя. В окне
человек на плакате в разрезе.
Он висит на стене.
Парк поодаль в декабрьской аскезе.
С неба – изредка – солнечное стекло,
но бесшумно.
Вдруг строка. На мгновенье светло.
Успокойся. Не плачь. Все разумно.
Да? А смерть?
Нежно-мягкая поступь Иуды?
Где мы едем? Не уразуметь.
Светотени причуды.
Прокопченных ремонтников труд.
Светофоры мерцают.
Тот же самый вчерашний маршрут.
Мать дитя порицает.
Мать ребенка растит.
Разве можно прилюдно?
Подрастет – не простит.
Нищий. В шапке, затравленной скудно.
Ты не плачь, дорогой идиот.
Как не плакать, когда оно давит?
Ничего. Кто-нибудь подойдет,
милосердие явит.
Отворяются двери. Шофер за рулем.
Виноград на лотке, мандарины.
Ангел белым крылом
машет мне из витрины.