Опубликовано в журнале Октябрь, номер 12, 2016
Журнал «Октябрь»
продолжает рубрику по следам Московского культурного форума, организованного в
марте этого года при поддержке Департамента культуры Москвы. В рубрике мы
рассказываем о ведущих культурных учреждениях Москвы, ищущих новые, адекватные
современности методы работы. В этом номере – интервью с Андреем Викторовичем Лисицким, директором Библиотеки имени Ф.М.
Достоевского, которая позиционирует себя как «библиотеку большого города». Специализация
библиотеки – городское пространство, и она старается охватить все
соответствующие темы – от москвоведения до урбанистики.
– Библиотека имени Достоевского
работает в здании на Чистых прудах с 1907 года, и уже тогда она называлась
«современной библиотекой». Расскажите о ее истории.
– Наша библиотека возникла как частная
– тогда было такое поветрие. Общественных библиотек было, конечно, тоже
достаточно, но многие достойные люди считали своим долгом сделать что-то для
просвещения народа и открывали частные библиотеки. В то время наша библиотека
была платной. Не думаю, что это был солидный бизнес, но какие-то доходы были –
хватало, чтобы платить единственной сотруднице и обновлять фонд. В справочнике
«Вся Москва» за 1907 год эта библиотека уже присутствует, причем у нее там даже
есть пятизначный телефонный номер, что по тем временам было знаком серьезного
учреждения и «продвинутости» в области высоких технологий, сродни сегодняшнему
наличию интернета и wi—fi-доступа.
Имя Ф.М. Достоевского библиотека получила в 1921 году, что
странно, поскольку в то время на свалку истории отправляли многих наших
классиков, а мы знаем, что, несмотря на прошлое политкаторжанина, Федор
Михайлович при советской власти достаточно долгое время воспринимался как
реакционный писатель. Все получилось из прагматичных соображений: к тому
моменту нашу библиотеку уже национализировали вслед за заводами и фабриками, а
другую, как раз носившую имя Достоевского и тоже располагавшуюся где-то в
районе Чистых прудов, закрыли. Надо было куда-то определить ее фонды, и их
перевели сюда. С тех пор наша библиотека и носит имя Ф.М. Достоевского, получив
его, можно сказать, по наследству. Это наш гений места, как и Николай Дмитриевич
Телешов, известный литератор и меценат, – здесь
располагались два доходных дома, которые ему принадлежали. Эти доходные дома
были для него просто источником средств к существованию, а главным делом жизни
была литература. Телешов известен не только как писатель, но и как один из
организаторов салонов московских деятелей культуры «Среды», и сначала в
соседнем, а после в этом здании, в квартире наверху, он проводил свои «среды»
на протяжении нескольких лет. На них бывали очень многие деятели культуры:
братья Васнецовы и Бунины, Максим Горький, Леонид Андреев, Федор Шаляпин.
Таким образом, у нас пересекаются несколько гениев места –
Достоевский, который здесь никогда не бывал, но дал нам свое имя, Телешов и еще один: над
старейшей частью нашей библиотеки пятнадцать лет жил Сергей Эйзенштейн.
Причем именно в то время, когда он работал над фильмами «Броненосец
“Потемкин”», «Стачка» и другими.
А еще здесь в свое время побывали Илья Эренбург с бразильским
классиком Жоржи Амаду. Когда Жоржи Амаду приезжал в Москву, именно в нашей
библиотеке прошел его творческий вечер.
–
Как влияют «гении места» на жизнь и деятельность библиотеки?
– Достоевский, имя которого носит
библиотека, в нашей деятельности присутствует не только как увековеченный
покровитель. Мы стараемся сохранить его дух: наша библиотека очень близка
людям, близка горожанам. У нас особая атмосфера – свободная, раскованная. К нам
очень много приходит людей, для которых библиотека – это, как я бы
сформулировал, «место последнего достоинства». Которым библиотека позволяет оставаться
на плаву, служит в том числе порой и приютом. Для нас это и достижение, и проблема:
ведь мы расположены на бульварах, среди вокзалов, и народ к нам приходит всякий.
Мы работаем со всеми, место в этом смысле демократичное и открытое. Но в последнее
время ввели некоторые ограничения: человек должен являться в чистой одежде, «не
пахнуть» и для того, чтобы сюда записаться, нужны документы, удостоверяющие личность.
Но запись нужна только чтобы взять литературу домой. Девяносто процентов фонда
у нас в открытом доступе, им можно пользоваться свободно.
Вот я про Достоевского заговорил, про эту близость к людям.
На самом деле она повлияла и на нашу концепцию. Мы себя позиционируем как
библиотеку о большом городе, библиотеку большого города с линейкой событий от москвоведения до урбанистики.
–
Что это за события?
Мы пытаемся достичь баланса между библиотечными и небиблиотечными видами деятельности, организовав
своеобразное «производство знаний». Под небиблиотечной
– в кавычках, конечно, – мы понимаем часть, связанную с распространением этих
знаний: интеллектуальным досугом, просвещением и неформальным образованием. Для
нас крайне важно, чтобы библиотека была местом, где люди могут получить эти
знания в других формах, нежели те, которые предлагает традиционное образование.
Поскольку мы – библиотека большого города и о большом городе, для нас важно,
чтобы в центре нашей концепции находилась жизнь Москвы, ее прошлое, настоящее и
будущее. Москвы не с точки зрения инфраструктуры, а в первую очередь с точки
зрения горожан, различных сообществ и отдельных людей. У нас есть несколько
линеек событий. Есть, например, то, что называется урбанистикой,
налажено плотное сотрудничество с Высшей школой урбанистики
– это факультет Высшей школы экономики. Теперь у нас есть и так называемые урбанистические
завтраки, куда мы приглашаем разных людей: от художников и исследователей
городского пространства до тех, кто занимается урбанистикой
как наукой, – ученых, преподавателей, географов. Они ведут лекции, семинары,
был опыт проведения зимних школ, сейчас мы думаем о летних. Задумываемся над
созданием специальной урбанистической библиотечки. Этот формат деятельности
наши коллеги назвали «Открытый Университет». Совместно с Институтом философии
РАН мы проводим лекторий по направлению «Философия большого города» и подготовили
рекомендательную электронную полку для «Букмейт». Москвоведение сейчас появилось как отдельное направление:
мы проводим презентации тематических изданий, организуем экскурсии.
Проводим и литературные мероприятия – сотрудничаем с
издательствами «Новое литературное
обозрение», «Альпина Паблишер», «Манн, Иванов и
Фербер», «РИПОЛ классик», «Проспект» и
многими другими, недавно участвовали в разработке проекта «Самое важное» с РАНХиГС, с их институтом общественных наук, – это тоже
будет касаться литературы. Нашим партнером выступает преподаватель РАНХиГС и известный ведущий радиостанции «Серебряный дождь»
Леонид Клейн. Проходят презентации литературных премий: «Большая книга»
оглашала здесь свой длинный список и передала нам книги, вошедшие в длинные
списки за прошлые годы, – сейчас мы их оформляем, чтобы ввести в фонд.
В библиотеке проводились и
проводятся лекции по социологии, культурологии, в частности, совместно с
культурным центром «Пунктум», проектом «Эшкалот» и многими другими. Работают и литературные клубы –
например, литературный клуб «Контекст», «Студия образного слова».
Есть значительное направление, связанное с локальными
историями отдельных горожан, с историей повседневности жителей Москвы, и не
только Москвы. Совместно с издательством «НЛО» мы проводим лекторий по истории
повседневности.
– Говорят, современная публика,
особенно молодежь, немного пресыщена лекциями по самым разным направлениям.
Мероприятия, которые вы проводите, пользуются успехом?
– Все
вечера у нас практически забиты и малый зал, и лекционный, а сейчас даже в «две
смены», т. е. мы вечером делаем по два разных события. Мы работаем до
22.00, и мероприятия идут с 18.00 до 22.00, за исключением пятницы. Вообще в
день к нам приходит до трехсот человек. Постоянных пользователей – больше двенадцати
тысяч.
Идея «библиотеки большого города» появилась чуть меньше года
назад, до этого библиотека была как бы «обо всем», и прежняя команда
раскручивала ее прежде всего как «модное»
место и «городскую гостиную». А сейчас, поскольку мы подошли к стадии, когда
спрос на площадку превысил наши возможности, концепция нам понадобилась еще и
потому, чтобы ввести какой-то фильтр, понять – кого мы принимаем, а кого нет и
почему. Для нас сейчас важно не просто проводить события, а производить смыслы.
Если мы кого-то не можем принять, то, поскольку мы являемся частью
централизованной библиотечной системы ЦАО, стараемся отсылать желающих к
партнерам, другие библиотеки оживлять. Это такая деятельность в режиме диспетчера.
– Какова целевая аудитория библиотеки?
Современные молодые горожане?
– Да. Но если изначально это была
именно городская «продвинутая» молодежь, то сейчас диапазон расширился. Мы
завели достаточно много детских проектов, проектов для семейной аудитории,
которые мы делаем с «Детской академией успеха», с «Лигой роботов» – они
проводят занятия по робототехнике. Сейчас еще появился проект «Кидс Лаб». Кстати, тут у нас за
углом есть детская библиотека, и мы затеяли большой проект по модернизации
этого пространства своими силами: из бюджета милостей мы не ждем. Конъюнктура
изменилась, и мы понимаем: то, что было возможным несколько лет назад, сейчас
уже вряд ли сбудется, поэтому надо полагаться на свои силы.
У нас пока не очень много мероприятий для пожилых людей, хотя
есть курсы компьютерной грамотности – мы их называем «Курсы бабушек-блогеров»,
– и видели бы вы наших студентов! Это все стереотипы, что они не разбираются в
современной технике и не интересуются интернетом.
– Библиотека, наверное, активно
использует современные технологии?
– Мы доделали весной этого года
электронный каталог, создали электронную базу пользователей, сейчас на очереди
«привязка» RFID-меток для книг к каталогу. Есть бесплатный
доступ в электронную библиотеку «Букмейт». Надеемся,
что московские библиотеки скоро снова
подключат к системе «ЛитРес. Библиотека».
– Пользователи подключаются через свои
устройства, или у вас есть специальные терминалы, популярные сейчас
интерактивные стенды?
– Через свои, стендов нет, а зачем они?
У нас и так достаточно много всякого оборудования. Смысла в подобных стендах я
не вижу, в библиотеке все должно быть функционально. У нас общая площадь пятьсот
четыре квадратных метра, из них примерно триста восемьдесят – полезная, и ее мы
стараемся использовать на двести процентов.
– А как вы относитесь к мнению, что
превращение библиотеки в, так сказать, мульмедийный
центр вытесняет собственно книги?
Мы не позиционируем себя как мультимедийный центр. Для нас
мультимедиа – это просто один из элементов современных библиотечных технологий.
И то, что люди здесь не читают, – это иллюзия.
Достаточно много людей приходят ради образовательных событий,
а кто-то – позаниматься, поработать в тишине. Характерно, что в руках читателей
часто оказываются разом компьютер и бумажная книга. Неважно, как именно человек
работает с текстом. Ведь и бумажная книга тоже разная бывает – бывает Донцова,
а бывает Умберто Эко или Мережковский – и все это разные литературные реальности.
Бумажная книга для нас не «священная корова», но в то же время крайне важно,
чтобы библиотека оставалась библиотекой, но не как книгохранилище, а как центр
производства и распространения знаний. Поэтому мы тщательно выстраиваем баланс
между библиотечным и небиблиотечным. И в библиотечную
часть мультимедиа тоже входит – тот же доступ к электронным библиотекам,
который мы бы хотели, конечно, расширить, получить, например, доступ к «Электронной
библиотеке диссертаций РГБ».
Для части очень молодой публики чтение бумажной книги
обладает неким «флёром», которого во время моей юности не было – как приобщение
к чему-то элитарному. Так с виниловыми пластинками случилось когда-то – сначала
они исчезли, а потом появились в качестве «редкой фишки». Вот бумажная книга
теперь зачастую такой редкой фишкой и является.
Есть такая известная история о Рэе Брэдбери: когда все его сверстники поступили в
университеты, у него не было денег на обучение и он пошел в библиотеку. Позже
он писал: к тому времени как мои сверстники окончили университеты, я вместо
колледжа окончил библиотеки. Мы мало что слышали о его сверстниках и друзьях, а
Брэдбери, которого иногда называли рыцарем библиотек,
потому что он много времени уделял их защите и продвижению, знаем прекрасно.
– Переформатирование библиотек в некие
современные культурные пространства, получается, неизбежно? Что ждет их в
дальнейшем?
– То, что я рассказываю про библиотеку
Достоевского, не может быть применимо ко всем библиотекам. Этот сценарий всегда
очень сильно зависит от места, где библиотека располагается, от ее специализации.
Ведь сегодня появилась такая интересная вещь, как новая
специализация библиотеки. Специализации у них были и раньше – например,
детские, научно-технические, в двухтысячных появлялись библиотеки бизнеса,
деловые библиотеки. А теперь они специализируются на каком-то важном элементе
образа жизни современных горожан, на их познавательных интересах. При выборе
специализации имеет большое значение, где библиотека расположена: очень важно,
чтобы она попадала в зону интересов горожан. Библиотекарям самим должна быть
интересна эта специализация. И конечно, нужно, чтобы учредитель в лице государства
тоже был удовлетворен. Когда эти векторы сходятся в одной точке – у библиотеки
появляется новая удачная специализация. И такая библиотека людям интересна.
Например, библиотека спального района может и должна быть
центром местного сообщества, которое там живет. Но кроме работы с нуждами этого
сообщества у нее, конечно, должна быть «фишка», которая привлечет людей.
– Какие сейчас бывают специализации у
библиотек и какие, на ваш взгляд, оказались действительно удачными?
– Есть, например, чудесная библиотека –
Культурный центр имени Волошина, – которая выбрала себе специализацией
историю и культуру сначала Древнего
Египта, а теперь уже Востока в целом. И библиотека превратилась в серьезный
научный центр. Как выяснилось, десятки, если не сотни тысяч горожан этой темой
в той или иной степени интересуются. А это огромная целевая аудитория для
библиотеки. Так что любая, даже совсем маленькая, районная, библиотека может
такую интересную тему себе найти и успешно с ней справляться. Функционировать
не только на местном уровне, но и быть интересной международным партнерам,
крупным институциям, музеям и прочим. Мои коллеги на Пресне пытаются создать Библиотеку путешествий.
Появилась в городе «Библиотека авангарда». Видимо, в ближайшие годы мы увидим и
другие формы.
Так же и мы с этой темой большого города попадаем в зону
интересов, моды, трендов. Причем мы понимаем, что это не на века, через
какое-то время придут другие люди, другая команда, направления сменятся и будет
интереснее заниматься другой темой. Но очень важно не только попадать в зону
интересов, но и самим стать местом, которое тенденции формирует.
– Можете поделиться собственным
секретом библиотечного успеха?
Когда полтора года назад фокус общественного внимания сместился
с библиотек, фактически мы продвигали себя сами. И оказалось, что, если мы
стараемся попасть в зону интересов публики, мы по-прежнему привлекаем и ее внимание,
и СМИ. Это нам, например, позволило почти в два раза увеличить число
подписчиков в Фейсбуке и ВКонтакте.
Мы немного зарабатываем сами на продаже книг – у нас есть
собственная книжная лавка, – на оказании различных услуг, платных лекториях –
примерно пять-семь процентов от общего количества мероприятий, это партнерские
программы. И оказывается, если люди за что-то платят, то они более ответственно
к этому относятся. Однако мы стоим на том, что большая, если не подавляющая
часть услуг должны оставаться бесплатными. Это шанс для библиотеки выступить в
роли площадки для неформального образования, где люди, по заветам Брэдбери, могут получить его в полной мере и бесплатно. Для
нас чрезвычайно важно быть центром производства знаний в современных формах, а
не просто передачи информации. А знания появляются только тогда, когда люди с
полученной информацией что-то делают, «присваивают» ее себе, как-то «переваривают»,
и библиотекарь им в этом помогает.
–
Чем вообще занимаются современные библиотекари в современной
библиотеке? Какие задачи стоят перед ними?
– Сегодня мы являемся свидетелями
интересного процесса: все мы оказались в принципиально ином мире, где надо
работать не с дефицитом информации, на идее которого была основана библиотека,
а с ее избытком. Помочь эту информацию отобрать, усвоить, обеспечить навигацию
– вот задача библиотекаря. И еще есть важная вещь – эмоциональное заражение.
Без него усвоение информации невозможно. Ты не можешь просто передать
информацию, человек должен при этом испытать какую-то эмоцию, понять, что это
здорово, увлекательно.
В нашей стране многие формы бытования культуры связаны с
насилием. Приобщение к культуре обычно связано с кнутом: «А ну играй на
скрипке! А ну читай!» Это не работает и плохо заканчивается. В итоге люди
знакомятся в школе с русской классикой и потом двадцать лет не берут ее в руки.
А есть другая идея – когда человека в культуру вовлекают. Тут должен
обязательно присутствовать момент развлечения, увлечения, но он не должен
превалировать. Когда все превращается в игру, выхолащивается смысл. Поэтому и
тут надо находить некий баланс. Да, игровые формы, да, человек получает удовольствие,
но при этом идет какой-то серьезный разговор. Получение удовольствия от серьезного
– это очень непростая задача.
И еще идея современной библиотеки включает работу с разными
типами текста. Это не только литературный текст, это текст визуальный, аудиотекст. В тексты могут превращаться и просто
человеческие истории. Рассказывание историй – это тоже технология, которая
очень важна и годится для современной библиотеки. Мы знаем, что в дописьменную
эпоху знание передавалось именно в такой форме. А сейчас эти истории пакуются в
различные форматы медиа – начиная от видеороликов и заканчивая отрисованными историями. Но тут важна не столько форма –
важно содержание. Есть, например, фонд «Устная история», который собирает
свидетельства деятелей культуры, науки – участников общественно важных событий.
Из устных текстов можно делать что-то литературное – как в
случае с историями, редакторами которых выступили Улицкая, Быков, Веллер в сериях АСТ. А можно поступать по-другому – вот,
например, у Саймона Монтефиоре
есть великолепная монография об Иерусалиме – и отличный фильм Би-би-си с его текстом и им же в качестве рассказчика.
Или лекции Юрия Михайловича Лотмана и книги по ним. И библиотека должна такие вещи
собирать и упаковывать. Сейчас у нас набирается достаточно много видеоконтента, и мы думаем, как его упорядочить и сделать
еще один раздел библиотеки – уже из текстов по нему. Работа с культурным
текстом в разных его формах для нас очень интересна. Человек как носитель
истории, носитель текста – и библиотека, помогающая текстам рождаться. То есть
она может быть не только местом хранения текстов, но и местом их производства в
разных формах, необязательно в виде книг. Но это, конечно, задача на будущее –
оцифровывать и выкладывать видео гораздо проще, чем организовать издательский
процесс от и до.
Также мы сейчас становимся пространством для работы со
старыми текстами, их реактуализации. Ведь многие
современные идеи в самых разных областях впервые были сформулированы
давным-давно. Недавно по просьбе и инициативе нашего партнера Максима Осовского мы оцифровали удивительную работу Леонида Бызова, ученого, который еще в 20-е годы высказал идею
создания Института графического языка. Максим воспроизвел ее потом небольшим
тиражом. Эта работа очень близка к популярной
ныне инфографике – была предпринята попытка
создать графический язык как язык науки. Все это, конечно, смотрится как
путешествие на Луну в описании Жюля Верна – по сравнению с реальным
путешествием астронавтов, но предвидение – гениальное. У нас есть планетарный
сканер, мы там и сканируем старые рукописи, и издаем репринты, в том числе в бумажном
виде. Но это направление пока только наметилось.
Так вещи, которые были незаслуженно забыты, мы заново вводим
в пространство культуры. Библиотека нужна не только как хранилище, но и как
место актуализации подобной, очень важной информации. Ошибочно думать, что мы
самые умные, потому что у нас есть технологии и прочее. Люди не умнеют со
временем, даже наоборот. Мы просто стоим на фундаменте тех технологий, которые
для нас наработали наши предки, наращивая этот фундамент и пользуясь этим
багажом.
– Вы сотрудничаете с архивами, или
такие тексты приносят энтузиасты, потомки авторов?
– Скорее, с энтузиастами и группами
энтузиастов. Вот почему еще важна близость к людям. Часто библиотеки любят
работать с организациями, а это означает, что все идет в, мягко говоря, не
самом «живом» режиме. Важно работать прежде всего с людьми, сообществами. Тогда
у библиотеки появляется море разнообразных ресурсов.
–
А какие у библиотеки Достоевского планы?
Мы бы, конечно, хотели сделать детское пространство –
образовательное, развивающее, принципиально новое. Альтернативное пространство
неформального образования, которое могло бы покрывать упущения школы. Но при
этом чтобы наше пространство оставалось книжным, пространством текста, где
текст сочетался бы еще с какой-то деятельностью.
Мы продолжаем думать об освоении наследия Федора Михайловича
– и в современных формах, и в традиционных. Хотелось бы, чтобы наша библиотека
стала серьезной площадкой для достоевистов.
Создать библиотеку визуальных материалов, прежде всего наших
лекций, расширив, таким образом, виртуальное представительство, – тоже в наших
планах. Кроме этого, нас ждут интересные проекты по москвоведению
в новых формах.
И еще, как бы мы дальше ни развивались, мы очень хотим
сохранить свою атмосферу. Это крайне важно для современной библиотеки. Она
должна быть не формальной, не казенной, а выстроенной с вниманием к публике,
сродни другим городским пространствам – таким как кафе и прочее. «Живое» место
или «неживое» – можно определить сразу. Заходишь в библиотеку – и атмосфера
сама все говорит. Если там вывешены официальная информация по охране труда и
лики вождей, а посетителей нет – это одно место. Если пространство встречает
интересными афишами и полнится людьми, значит, место несколько другое. Понятно,
что мы, получая деньги из городского бюджета, учитываем интересы учредителя. Но
с другой стороны, есть горожане, которые влияют в том числе и на органы власти,
на Департамент культуры. Надо держаться двух этих векторов одновременно, и
горожане, извините, даже поважнее в этом смысле будут. Но к учредителю тоже
надо прислушиваться, мы же не в безвоздушном пространстве существуем, а в определенной
системе государственных приоритетов. Иначе нам скажут: идите, делайте частную
библиотеку. А там вместо учредителя в лице государства будут хозяева, и вряд ли
мы и дальше будем бесплатным учреждением. Так что тут тоже должен быть баланс.
На этой системе различных балансов – между библиотечным и небиблиотечным,
книжным и электронным, прошлым и будущим как раз и держится и работает наша
библиотека.
Рубрику ведет Дарья
БОБЫЛЁВА