Стихи
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 9, 2015
Елена Глазова – поэт. Окончила Латвийскую академию художеств по специальности «визуальная коммуникация», докторант Латвийской академии художеств. Автор двух книг стихов. Выступает как аудиовизуальный художник, принимает участие в международных выставочных проектах, фестивалях. Финалист Латвийской национальной литературной премии (LALIGABA) в номинации «Самый яркий дебют» с первой книгой «Трансферы» (2013). Стихи переведены на латышский, английский, эстонский, финский, польский. Основатель и куратор международного поэтического фестиваля Dzejniekaasinis («Кровь поэта») (Рига, 2014, 2015). Живет в Риге.
***
Добрый человек из Зиепниеккалнса звонил мне упорно и
долго, видимо радея о моем настроении, пытался увезти
меня на Ладожское озеро. Озеро замерзло, и домики коптили
стеклянный небосвод. Добрый человек, ты обормот. Не поеду
я на озеро, хоть что. Добрый человек пытался свозить меня в
Таллин. Но ветра обуяли меня, и шнурки замерзли в свежих
льдинах. Нет, добрый человек, не сезон. Тогда упорный добрый
человек говорил мне: «Поехали в Сигулду, как показывает
опыт, как раз через неделю самое то», а через неделю все
посыплется-повалится. Это они говорят про листву. Желтая
листва и черная вода. У них это называется красиво. Но мне эта
красивость упала ухом в слякоть. И вот знаете что – думаю, ваша
хорошесть меня совсем не перелучшит. И спорт этот не для вас.
Дневник трубы
смотрел в трубу: кто-то насыпал муки в море. не успевшая
долететь мука повисла в воздухе и пала на влажную хвою
смотрел в трубу: облака зависли темно-серыми хлопьями
гуашевых мазков
смотрел в трубу: дождь перестал. низкие грязно-серые облака,
как над погорелищем
смотрел в трубу: асфальт отливает синим, лес слоится, крыши
блестят в дымном сиянии
смотрел в трубу: темно. по морю ползут ярко-розовые и сине-
голубые полосы. по ним барахтаются кораблики, искрящиеся
игрушечными огоньками
смотрел в трубу: море – нежно переливающаяся сота, сочится в
холодном мареве. закат спрятался за серо-синие облака
смотрел в трубу: море, тугое, как живот, набитый сдобой. ни
единого проблеска с утра!
На замену портрета в коридоре
Осень – самое время менять вождей
Сняли со стен скалящегося безумными зубами зайца
Заменили на похотливого болванщика с вороньим клювом
Лики былых идолов небрежно складываем в угол
Засыпаем ошметками, ветошью, огрызками и стружкой
На мусорных горках водим хороводы
Картинно пускаем слезу и сами себе умиляемся
Когда приходит пора сжигать листья, поджигаем и
истуканье крошево
Особенно туго тогда истуканьим прообразам
Ходят они по улицам блеклые, бесцельно слоняются,
никто им руки не подаст
Бывших мы стороной обходим истово
Смотреть на них возбраняется
Лица их стерты из нашей памяти
Ибо навести могут на мысли о быстротечности обожествления
Даже тени у них потертые
А сами они постепенно испаряются, лопаясь, как пузыри на ветру
Вот тогда мы слюнявим брови с пристрастием
Молимся на портрет нового вождя
И строевым шагом следуем на очередной субботник
***
лучший враг является в полночь
время самое неподготовленное
тут меня гасит
я ничего не помню неделями
транс
вальс
окна занавешены
вруби еще раз
скрип и треск
и вот вот еще
гасит по новой
и изрядно
враг уходит в полночь
ничего не понимаю неделю
и гасит транс вальс