О новых книгоиздательских форматах
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 2, 2015
Юлия Щербинина – доктор
педагогических наук, профессор МПГУ, специалист по коммуникативистике, неориторике, дискурсологии. Автор девяти научных, научно-популярных и
учебных книг. Со статьями о современной литературе публиковалась в журналах
«Октябрь», «Знамя», «Вопросы литературы», «Континент», «Нева», «Волга» и других.
“Что толку в книжке, – подумала Алиса, –
если в ней нет ни картинок, ни разговоров?»
Л. Кэрролл. Приключения Алисы в Стране чудес
Современный книжный рынок предлагает читателю выбор не только жанровый, тематический, авторский, но и форматный. В стремлении расширить аудиторию, обойти конкурентов и увеличить финансовые обороты издатели решаются подчас на весьма смелые и неоднозначные эксперименты, а художники, дизайнеры, полиграфисты подбрасывают в этот костер амбиций еще и полешки творческого самовыражения.
Настоящая статья – не только аналитический обзор и классификация книгоиздательских форматов, появившихся в последние несколько лет, но также попытка выявить ключевые тенденции и сформулировать культурные смыслы, стоящие за этим процессом.
Неовинтажная книга: игра с оформлением
2010 год удивил читателей доселе невиданной библиороскошью: Издательский Дом Мещерякова начал выпуск серии «Книга с историей». Стилизованные под старину издания имитируют следы длительного использования: чайные и кофейные пятна на пожелтевшей бумаге, замятости и потертости, царапины и надрывы, маргиналии и библиотечные штампы. Впечатление усиливают печатные ретроэлементы: тканевый переплет, ляссе, футляры, оттиски старинных иллюстраций, рамочное оформление страниц. «Алиса в Стране чудес», «Приключения барона Мюнхгаузена», «Истории для детей» Диккенса, «Легенды о короле Артуре». Красиво, стильно, необычно, но… фурора не произвело.
Неовинтажные книги гораздо больше заинтересовали не детей, а родителей, вспомнивших собственное детство с бумажными друзьями из дедушкиной библиотеки, упоительный запах старой бумаги, непонятное слово «камелек» из сказки братьев Гримм, порхающие остроконечные фигурки Конашевича, могучих билибинских богатырей и обаятельных зверюшек Сутеева. Нынешние же продвинутые ребятишки, бегло пролистав картинки и презрительно навертев на пальчик атласную закладку, лишь недоуменно фыркнули: что за старье нам подсовывают? почему книжка такая обтрепанная? Причин столь разного восприятия может быть несколько.
Во-первых, сложившийся в современном обществе молодежный культ новых вещей, понуждающий каждые полгода менять мобильные телефоны и выбрасывать одежду прошлогоднего сезона. Да, винтаж и антиквариат тоже на пике моды, но все же у людей взрослых, способных понять и оценить прелесть старых предметов.
Во-вторых, понятно ведь, что если люди старшего поколения читали в детстве действительно раритетные книги, со «всамделишными» кофейными пятнами и заметками на полях, то их отпрыскам достались лишь имитации. Даже самого беглого взгляда достаточно для понимания того, что дистресс (англ. «состаривание») – никакая не работа времени и даже не ручная работа, а просто компьютерная технология, чем нынче уже никого не удивить. Дети, даже современные – помешанные на онлайн-играх и вскормленные «продуктами со вкусами, идентичными натуральным», – остро и тонко чувствуют любой обман, интуитивно отличают подделанное от настоящего.
В-третьих, сам факт появления неовинтажной полиграфии обнаружил скрытое социокультурное противоречие: с одной стороны, псевдостаринная книга позиционируется как эстетическая противоположность «обезличенной» и «бездушной» электронной книге, с другой стороны, она же преподносится как «прогрессивная» и «инновационная» форма печатного издания. Получается, что воплощенная в образе неовинтажной книги современная элитарная культура изначально обманчива, онтологически фальшива, поскольку отрицает духовную ценность технологии, которую сама же использует. Вроде как рыцари против киборгов, но из тех же деталей и проводов.
Однако пока это противоречие неочевидно рядовому потребителю, он оставляет своих детишек на попечение киборгам, а сам утешается переносом модного формата в сферу персонального творчества – создает неовинтажные книги в домашних условиях. Нынче на пике популярности скрапбукинг (англ. scrap – вырезка + book – книга = оформление личных альбомов) и – как одно из его направлений – изготовление шебби-буков (англ. shabbybooks), штучных книг ручной работы в интерьерном стиле шебби-шик (англ. shabby chic – букв. «потертый шик», «потрепанная роскошь»), разработанном в 1980-х годах британским дизайнером Рэйчел Эшвел и имеющем сегодня солидную армию поклонников.
Здесь уже можно развернуться вовсю, полностью самостоятельно и без каких-то там компьютерных технологий пополняя домашнюю библиотеку светскими альбомами, «книгами желаний», сонниками, идейниками и другими стилизациями«под старину». Для начала можно приобрести шелковые ленты, стеклярусные бусины, натуральные кружева, затем обзавестись, например, пособием Ольги Знаменской «Шебби-шик» и на досуге обучаться драпировке, гофрировке и прочим квиллингам-эмбоссингам.
Сложно сказать, есть ли будущее у неовинтажных книг, печатных или рукотворных, но очевидно одно: практика их создания изначально ограничена ретроспективой. Согласитесь, странно будет выглядеть свежий роман модного автора на состаренной бумаге с имитацией надорванных и залапанных страниц. И периодически всплывающие то там, то сям издания вроде словаря неологизмов в «состаренном» переплете или пособия по новейшим техникам маникюра, оформленного наподобие дамского альбома, воспринимаются чаще как дизайнерские курьезы, вызывающие насмешки специалистов и недоумение обывателей.
Кофе тэйбл бук: игра с пространством
В русскоязычных контекстах это название встречается преимущественно на английском – coffee table book (букв. «книга для кофейного столика») и обозначает иллюстрированное подарочное, обычно крупноформатное издание в твердой обложке, используемое главным образом как предмет интерьера, элемент дизайна, статусный атрибут либо выставочный экспонат. Представленные чаще всего нехудожественными, визуально ориентированными изданиями (фотокнигами, глянцевыми журналами, каталогами модной продукции, фамильными альбомами), интерьерные книги размещаются в интерьере таким образом, чтобы привлечь внимание посетителей, занять гостей, стать поводом к началу разговора.
Книга для кофейного столика – способ обыгрывания пространства, часть имиджа и инструмент коммуникации. Однако, несмотря на функциональную претенциозность, само понятие нередко употребляется с оттенком пренебрежения и иронии, как синоним «чтива», поскольку такое издание ориентировано на поверхностное восприятие широким адресатом (визитерами, посетителями, клиентами) и используется для поддержания малосодержательного диалога на общие темы (англ. small talk). И здесь такой же ментальный конфликт и то же скрытое лукавство, как с неовинтажными книгами: применение высоких технологий и их же ценностная дискредитация. Развлекать – пожалуйста, но потом – брысь под столик.
При всей своей ограниченности местом и ситуацией дискурс интерьерных книг все же предполагает несколько типичных речевых стратегий. Первая – констатация «ничтожности» предмета: «Ой, какая красивая книжка! Можно посмотреть?» – «Ну что вы, сущая ерунда! Наверное, кто-то из гостей оставил…» Здесь кофе тэйбл бук – воплощенная метафора хвастовства, завуалированного напускной небрежностью.
Вторая стратегия – невербальная демонстрация «декоративности» предмета: на самом видном месте претенциозно и праздно возлежит большая толстая яркая книга. Причем при желании в книгу для кофейного столика можно превратить все, что угодно, – от хирургического атласа до новинки от Джоан Роулинг.
Третья стратегия – акцентирование «статусности» предмета: «Хочу обратить ваше внимание на это прекрасное издание эксклюзивных фотоматериалов с выставки культового художника N». – «О, неужели! Как вам только удалось достать этот полиграфический шедевр?»
Классификацию можно развернуть и дополнить, но уже из приведенных примеров ясно одно: кофе тэйбл бук – скорее, не новый, а просто заново востребованный формат, упоминавшийся еще Мишелем Монтенем в эссе «На некоторые стихи Вергилия» (1580) и Лоренсом Стерном в романе «Жизнь Тристрама Шенди, джентльмена» (1759). В 1950-х годах эта мода была реконструирована с подачи дизайнера Питера Штайнера, десятилетием позже подхвачена исполнительным директором американской компании «Сьерра Клаб» Дэвидом Брауэром, а уже из Европы и США, как обычно с большим опозданием, волна докатилась и до нас.
Антибука: игра с обложкой
Еще
один модный нынче способ самовыразиться
и привлечь публичное внимание с помощью книгопечатной продукции – нарядить ее в
необычную, даже шокирующую обложку. Такую возможность предоставляет нам с 2009
года российская компания «Антибуки» – бренд
разработан дизайнером Алексеем Николаевым.
Антибука (греч. anti – против + англ. book – книга = букв. «антикнига», «книга наоборот») представляет собой фальшобложку, обложку-обманку, надеваемую на любую книгу ради развлечения либо розыгрыша. В разных контекстах употребляются такие синонимы, как фейк-обложка (англ. fake – подделка), псевдообложка, креативная обложка, хулиганская обложка, обложка с подменой названия, книжная обложка с приколом. Типовая антибука – аналог классической односторонней глянцевой суперобложки для книг в твердом переплете размером 42х22 см, подходящей для изданий стандартного формата любой толщины.
Изобретение идей и дизайнерских решений для антибук набирает популярность как среди профессионалов, так и в широких массах. Причем очень показательно: покупатели обычно подбирают не антибуку под книгу, а книгу под антибуку.
«”Война и мир” в комиксах», «Крестики-нолики для профессионалов»,
«Лечимся пивом», «18 стилей плача», «Отвернись, я читаю!», «Кальян из
велосипедного насоса», «Как незаметно выспаться на совещании», «О чем
поговорить с гопником», «Как объяснить ребенку, что
вы собираетесь его продать»… Каламбур, оксюморон, аллюзия, черный юмор –
сгодится все, лишь бы округлить глаза или вызвать улыбки окружающих.
И сильно заблуждается тот, кто полагает, будто это развлечение для глупых
остряков или неразвитых подростков. Всякая модная тенденция подобна вирусу – и
книги в антибуках можно увидеть в руках у
неприступных с виду тетенек в метро и солидных
банковских служащих, школьников и пенсионеров, серьезных литкритиков
и вузовских профессоров. А чему тут удивляться, если те же профессора поголовно
имеют аккаунты в «Фейсбуке»,
куда выкладывают свои фото в купальниках, отчеты о съеденных на завтрак яйцах и
лирические опусы про «песиков-кошечек»? Тем, кто не
любит последних, предлагается антибука «Душим кошку за 15
секунд».
Разновидностью
антибуки можно считать репринтную обложку ранее
изданной книги, надеваемую на новую книгу с целью игрового переосмысления ее
содержания. При этом в исходное изображение обложки могут быть внесены
визуальные или текстовые изменения. Например, «Рассказы о Гагарине»
переименовываются в «Застольные песни космонавтов», а «Основы технологического
проектирования» – в «Основы технологического проектирования кулечков для
тыквенных, подсолнечных и прочих семечек».
Но как ни высок полет творческой мысли и сколь
ни совершенно полиграфическое мастерство, просматривается общая тенденция:
овеществление книги. Форма узурпирует содержание. Неовинтажность,
кофейный столик, а теперь еще и фальшобложка – так в современных условиях
получает буквальное воплощение известный советский библиолозунг:
«Чтение – это труд и творчество».
Процесс
чтения замещается манипуляциями с книгой. Освоение текста как совершение
над ним сугубо внешних, механических и притом побочных действий. Книга уже не друг и собеседник, а модный гаджет
и инструмент самовыражения.
Партворк: игра с предметом
Партворк (англ. part – часть + work – работа) – узкопрофильное периодическое издание коллекционной направленности, книга-журнал, выходящая отдельными выпусками (частями) в течение нескольких лет. К одному из первых выпусков прилагается папка для хранения последующих – постепенно составляется антология или мини-энциклопедия. Выпуски выходят, пока не исчерпывается тема, и могут дополняться DVD или CD, предметами для коллекционирования, элементами моделей и конструкций для поэтапной сборки. Последняя разновидность партворков получила название билд-ап (англ. build up – строить, постепенно создавать).
История этого формата восходит еще к допечатной системе Pecia: студенты европейских университетов арендовали и копировали вручную книги, разделенные на секции. Из первых серийных публикаций можно вспомнить ежемесячно выпускавшуюся «Историю Англии» (1728–1732), а уже с начала прошлого века производство партворков ставится на поток – появляется масса изданий энциклопедической (кулинария, мода, рукоделие, садоводство, дизайн) и коллекционной (техника, нумизматика, минералогия) направленности. Эра современных партворков начинается с выпуска итальянским издательством De Agostini географического атласа Il Milione из трехсот двенадцати журнальных выпусков (1959). Сейчас издание партворков приобрело кросс-культурный характер и глобальный масштаб: контент одной серии переводится на разные языки, адаптируется под конкретный регион и продается во множестве стран.
Как разновидность досуговой литературы и как один из форматов мультимедийной литературы партворки – относительно новое явление на отечественном книжном рынке. Первый партворк в России – «Древо познания» от британского издательства «Маршалл Кавендиш» (2002). Затем стартовал проект «Художественная галерея» уже упомянутой итальянской компании, после чего эстафету подхватил наш «NG-Премьер» – и конвейер партворков заработал бесперебойно: «Волшебный клубок», «Комнатные растения», «Узнай свою судьбу», «На рыбалку»…
Издательство газеты «Комсомольская правда» предложило такую разновидность партворков, как книги по номерам – антологию литературной классики в едином оформлении: «Великие поэты», «Великие писатели», «Сказки: золотая коллекция для детей» и др. В 2005 году в докладе Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям партворки были представлены как заметное явление российского книгорынка.
Это история и теория, практика же наглядно выявляет в партворках все ту же тенденцию овнешнения, овеществления, опредмечивания книги, только при помощи иных приемов и средств. В центре потребительского внимания здесь оказывается вещь как таковая – будь то фарфоровая кукла, иностранная монетка, красивый камушек, сборник кулинарных рецептов или атлас садовых растений. Сопутствующий текст становится довеском, бонусом либо вовсе аксессуаром, но в любом случае чем-то второстепенным, дополнительным, факультативным. Как в былые времена за сданную макулатуру в нагрузку к дефицитной книге прилагалась какая-нибудь идеологическая брошюрка или графоманский опус.
Собирание партворков превратилось в популярное хобби, в котором сам процесс чтения занимает далеко не самое основное место, с разгромным счетом проигрывая азарту коллекционирования и духу соревновательности. Принципиально меняется и ролевое поведение: читатель превращается либо в Шерлока Холмса, либо в Индиану Джонса, либо вообще в Винтика-Шпунтика. При внимательном рассмотрении становятся очевидны аналогия партворков с книгами-муляжами и фальшбиблиотеками (стиль Faux Book – англ. «имитация книги») и родство с бессмысленным библиофильством, еще три века назад осмеянным в сатирах Кантемира, Михайлова, Иванчина-Писарева.
Партворки – эффективное средство выкачивания денег из потребителей, уже пресытившихся традиционными книгами, но по-прежнему одержимых жаждой приобретательства. Журналист Николай Федянин описывает партворки как «пример “черного маркетинга”, который продает товары втридорога тем, кто не может их не купить»[1], а его коллега Геня Джавршян подробно рассказывает, как «с помощью маленького пингвиненка Питера были выпотрошены кошельки сыктывкарцев»[2]. При этом людям совершенно неважно, что разница стоимости настоящих коллекционных моделей и поточного билд-апа почти такая же, как между яйцами Фаберже и яйцами «Киндер-сюрприз». Главное – новый повод и очередная возможность украсить квартиру.
Книгля: игра на плоскости
Есть и более оригинальный способ превратить книгу в декоративный элемент интерьера – на радость себе и на удивление гостям. Книгли, или Knigli(от названия выпускающей компании) – инновационный формат книги в виде картины размером А2. Предложенное в 2012 году киевскими дизайнерами Анной Белой и Дмитрием Костырко сувенирное издание, сверстанное в форме плаката, уже обзавелось синонимом – роман-постер.
Книгля представляет собой рисунок, созданный из целого текста произведения, для чтения которого кокетливо прилагается лупа трехкратного увеличения. Потребителя нужно постоянно удивлять и развлекать, в идеале – как-нибудь изощренно. Подумаешь, антибука: ой! ух! ха-ха! – и не более того. То ли дело аттракцион с увеличительным стеклом, перемещая которое надобно складывать слова и фразы. Вдобавок тут не только развлекаловка, но и «концепция»: создатели обосновали идею книгли частыми переездами и отсутствием возможности собирать традиционную библиотеку, в результате чего возник замысел «книги на одном листе». Плюс влияние зарубежной популярности постеров с кириллическими шрифтами.
Книглю можно рассматривать как изовербальный комплекс, включающий одновременно текст и его иллюстрацию; синтетический культурный продукт, сочетающий свойства печатного издания и рукотворной книги. Звучит? А то! Журналисты уже сочинили слоган: «Книга – лучший подарок, а KNIGLI – еще лучше». И ведь ее можно даже читать…
Popup книга: игра с объемом
Popup (англ. – выскакивать, неожиданно возникать; в некоторых русскоязычных контекстах фиксируется написание поп-ап) – новое название ранее известного формата печатного издания, иллюстрации которого выдвигаются вперед или вверх и складываются в объемное изображение, когда их открывают.
Англоязычный синоним – movable book; ранее бытовавшие эквиваленты – книга с метаморфозами, подвижная книга; параллельно употребляющиеся понятия – книга-раскладушка, книга-панорама, книжка-игрушка, трехмерная книга, всплывающая книга. Но самое завлекательное название – «живые книги» – придумали маркетологи, призывающие полюбоваться тем, как на разворотах вырастают невиданные сады и выстраиваются целые города, порхают сказочные птицы и летают точные копии самолетов, сами собой сплетаются замысловатые кружева и складываются сложные механизмы.
Новейшие техники рopup основаны на киригами – современном (с 1980 года) японском искусстве изготовления фигур и открыток из бумаги с помощью вырезания и склеивания деталей. Готовые книги различаются по способу разворота (90╟, 180╟) и могут содержать объемные страницы (3D-эффект), включать выдвижные, вращающиеся, самораскрывающиеся, скрытые («секретные») детали. На самом деле для таких изданий больше подходят определения «подвижные» и «интерактивные», а определение «живые» таит очередную спекуляцию: механика онтологически противоположна органике и даже суперсовершенный робот не равен биологическому существу.
Однако в мастерстве создателям действительно не откажешь, равно как в живом человеческом участии: проекты и макеты современных рopup книг создаются с использованием компьютерных технологий, но собираются и склеиваются такие книги до сих пор почти всегда вручную. Предварительно детали печатаются и вырубаются на печатных станках. Проектированием занимается особый специалист, именуемый инженером бумажных конструкций (англ. paper engineer).
Если изначально, начиная с астрологического манускрипта 1306 года – старейшей из сохранившихся книг с элементами вставной механики – и до XVIII века механические детали использовались главным образом в научных и околонаучных сочинениях, то нынешние рopup книги выпускаются преимущественно в сегменте детской литературы. Популярны также popup открытки и рекламные развороты в глянцевых журналах; все более востребованы popup презентации архитектурных и дизайнерских проектов, бизнес-отчетов и т. п. Из сферы книгоиздания рopup перемещается в область актуального искусства и может рассматриваться как вид букарта (англ. book – книга + art – искусство). Здесь есть свои корифеи и знаменитости, среди которых Роберт Сабуда (США), Бенжамин Лакомб (Франция), Войцех Кубашта (Чехия), Антон Радевски (Болгария), Виктор Лукин (Россия).
Таким образом, в пределе своего воплощения pop up издание вообще перестает быть книгой как таковой, превращаясь либо в визуальный арт-объект, либо в функциональный предмет прикладного назначения. Это не хорошо и не плохо – просто объективная данность, но тоже логически вписанная в современность и отражающая знаковые культурные тенденции. Книгля «раскладывает» текст на условной плоскости, pop up «выстраивает» его в условный объем – в обоих случаях примат формы над содержанием. Оборачиваясь картиной в раме или фигурой из бумаги, книга овнешняется не только как культурный продукт, но уже и как само понятие.
Флипбук: игра с движением
Флипбук (англ. flip – переворачивать, перелистывать + book – книга) представляет собой книгу небольшого формата с рисунками, иллюстрациями, фотокадрами, при перелистывании которых создается анимационный эффект – иллюзия движения. Производители кричат о революционной новизне, но на поверку новым тут является лишь название. Фактически флипбуки – одна из самых ранних (с 1868 года) форм интерактивных мультимедиа, только прежде их делали вручную, а сейчас при помощи цифровых технологий. Синонимы и близкие понятия: pocket cinema (англ. букв. «карманное кино»), moving picture (букв. «движущаяся картинка»), фолиоскоп (фр. folioscope), кинеограф (kineograph), Abblätterbuch (нем. букв. «книга для перелистывания»), Daumenkino (букв. «пальцевое кино»). Для современных флипбуков возникли русскоязычные синонимы анимационная книга и книга-перевертыш.
В начале XX века такие книжки имели сугубо прикладной характер и распространялись в качестве рекламных и подарочных приложений к сухим завтракам, жевательной резинке, сигаретам, игрушкам. В 60-е годы некоторые флипбуки обзавелись уже собственными ISBN (International Standard Book Number) как самостоятельные печатные издания. Сейчас этот формат переживает новый всплеск популярности, конкурируя с фотосессией и киносъемкой как креативная услуга на праздниках, презентациях, фестивалях. Флипбуки производятся специальными студиями и используются для увеселения гостей, фиксации памятных событий, в имиджевых проектах, рекламных акциях, в качестве сувенирной продукции. Здесь действует все тот же принцип постиндустриальной культуры: удивлять и развлекать.
В России последних лет флипбуки выпускаются уже не только по индивидуальным и корпоративным заказам, но и как самостоятельные печатные издания. «Стрелка», «Ангелы», «Лошадка» – выходившие в тематических сериях первые отечественные флипбуки от компании «Animawork». Для желающих самостоятельно придумывать и рисовать истории выпускаются флипбук-заготовки с чистыми страницами.
Эксплуатируя идею непрерывного механического движения картинок, флипбук предвосхищает идеальный футуристический библиообъект – книгу без текста. Стремительное перелистывание страниц как бы уже изначально и самопроизвольно разлучает форму с содержанием, отделяет означающее от означаемого, оставляя лишь изображения и отодвигая слова за край страницы, за линию мысленного горизонта…
Флипбэк: игра с форматом
Флипбэк (англ. flipback – букв. «сальто назад») – инновационное печатное издание небольшого размера (примерно 18×8 см) с горизонтальным размещением текста, внешне напоминающее смартфон, планшет или букридер. Первыми в таком формате на отечественный книжный рынок вышли в 2013 году «Над пропастью во ржи» Сэлинджера, «Марсианские хроники» Брэдбери, «Облачный атлас» Митчелла, «Норвежский лес» Мураками, «Generation “П”» Пелевина.
Российская история флипбэков началась с семантического казуса. Вследствие фонетического и орфографического сходства слов «флипбук» и «флипбэк» возникла ошибочная омонимия названий абсолютно разных видов печатной продукции. В целом ряде СМИ и в официальных релизах издательства «Эксмо», впервые начавшего у нас выпуск флипбэков, они были названы флипбуками, тогда как в английском языке данному формату соответствует словосочетание flipback book.
Однако на это почти никто не обратил внимания, журналисты бездумно, но точно повторили уверения производителей о том, что флипбэк – «спасательный круг для книгоиздания» и даже «новый Kindle». Новинка пришлась по душе и многим читателям, которые уже придумали ей ласковые прозвища листайка и листайчик. Правда, национальная тяга к уменьшительным формам никак не отразилась на цене: в среднем флипбэки стоят от 200 рублей.
Флипбэк позиционируется как прогрессивный и совершенный книжный формат, сочетающий преимущества печатной и электронной книги. Если неовинтажная книга – это «красота», кофе тэйбл бук – «статус», книгля – «эксклюзив», popup книга – «интерактив», то флипбэк – «удобство + престиж». Квинтэссенция современности. Формально так оно и есть: издание на тонкой и приятной рисовой бумаге занимает мало места, при чтении легко удерживается одной рукой, поскольку листается снизу вверх. В книжных магазинах для флипбэков появились эргономичные вертикальные стеллажи.
Если же посмотреть на «листайчик» как на культурный артефакт, то можно обнаружить неявный, но значимый момент парадигмального перехода от традиции (статической системы устойчивых понятий) к тенденции (динамической системе постоянно меняющихся направлений). В своем исходном облике, в первозданном и неизменном на протяжении многих столетий виде книга уже не устраивает взыскательного и «прогрессивного» потребителя, не вписывается в современные социокультурные стандарты. Возникает идея трансформации и унификации внешней формы книги, ее подгонки под доминирующие концепты, каковыми в данном случае являются удобство и престиж. В результате возникает качественно новая, но онтологически неподлинная вещь. Флипбэк как бумажная имитация ридера, в свою очередь имитирующего бумажную книгу, – выразительный пример симулякра, «формат формата».
Возможно, станет пророчеством издательско-журналистский лозунг – и флипбэки действительно «завоюют мир». Но есть и вероятность развертывания сценария известной поговорки «Лучшее – враг хорошего»: помноженные друг на друга два функциональных плюса дадут итоговый культурный минус. Очевидно одно – бумажная книга, уподобленная электронному устройству, тоже полностью вписывается в рамки постмодерна, и ее появление полностью аутентично современности: социальный заказ на эргономичность и социальный отказ от подлинности.
Ну а нынешний статус флипбэка символически обозначен выпуском флип-Библии, ставшей первой в Великобритании книгой данного формата (2011). Легко вообразить, как в скором будущем певица Земфира исполнит свою песню на новый лад: «Больше всего нужны мне твои флипбэки!»
Гибридная книга: игра с технологией
От флипбэка логично перейти к разновидностям электронных изданий. Понятно, что сама по себе электронная книга – никакой не новый и уже даже привычный формат. Читателям, «цифровым с рождения»[3], гутенберговские времена представляются чуть ли не доисторическими, как эпоха динозавров. Однако и новой генерации книгочеев, и поколению «цифровых иммигрантов» до сих пор далеко не всегда понятны разница и корреляция целого ряда наименований электронной литературы: цифровая книга, цифровое издание, электронное издание, онлайн-бук, флеш-бук, mobile-вook, e-book, e-text, гибридная книга.[4] Поэтому прежде всего уточним эти понятия.
Электронной книгой чаще всего принято называть версию печатного издания в электронном (цифровом) виде, то есть запись на компакт-диске всей информации, которую несет книга в обычной ее форме и для ознакомления с которой запись выводят на экран видеотерминала. ГОСТ – 2001 определяет электронную книгу как «электронный документ, прошедший редакционно-издательскую обработку, предназначенный для распространения в неизменном виде, имеющий выходные сведения». Фактическими синонимами, параллельно существующими именованиями электронной книги являются электронное издание, цифровое издание, цифровая книга, e-book (сокр. англ.).
В англоязычной терминологии e-book противопоставлен p-book (print book) – печатному изданию, бумажной книге. В случае, когда первичным является электронный документ, в качестве противоположного употребляется понятие триваре (англ. treeware) – бумажная версия книги, журнала. Данные термины возникают чаще всего в сравнительно-сопоставительных контекстах. В повседневном обиходе электронной книгой называют также само электронное устройство для чтения текстов; в данном случае синонимическими эквивалентами являются букридер, или сокращенно просто ридер.
Для обозначения цифровых версий книг, хранящихся в открытых форматах, основанных на простых текстовых файлах, используется также термин e-text (англ. сокр. «электронный текст»). К электронным книгам, выпускаемым для чтения на мобильном телефоне, применяется понятие mobile-вook (мобильная книга). На выпуске таких книг специализируется, в частности, российское «Первое мобильное издательство».
Понятие онлайн-бук (англ. on-linebook – интерактивная книга) функционирует преимущественно в двух значениях: 1) литературное произведение, позволяющее читателю участвовать в формировании сюжета и/или выступать в роли персонажа (иногда используется также название интерактив-фикшн); 2) издание, доступное через сеть интернет.
В отличие от электронных книг, онлайн-буки необязательно выпускаются в форматах для чтения на букридере. Разновидностью онлайн-бука можно считать флеш-бук (англ. flash-book) – формат, позволяющий импортировать в текст звук, видео, графические изображения, активные интернет-ссылки, создавать эффект перелистывания страниц.
Недавно появился функционально новый (в отличие от вышеописанных) формат цифрового текстового продукта, получивший название гибридная книга – издание, сочетающее элементы печатной и электронной книги. Основная часть материалов остается в привычной «бумажной» форме, а дополнительная часть специально помечается в оглавлении, размещается на сайте электронно-библиотечной системы и получает код читательского доступа (QR-код). В ряде контекстов такие книги именуются интегрированными. По сути, это даже не столько книга как таковая, сколько технология расширения читательских возможностей с помощью цифрового функционала.
В качестве преимуществ данного формата заявлены снижение стоимости, возможность оперативного обновления и регулярного дополнения материалов, непосредственный прямой доступ не только к текстовым, но и мультимедийным ресурсам, предъявление всего объема авторских материалов, обычно сокращаемого в традиционном печатном варианте, высокое качество визуального контента (карт, фотографий, иллюстраций), часто теряемое в типографской печати. Российским пионером в создании гибридных книг стал научно-издательский центр «Инфра-М» (проект ZNANIUM.COM).
В настоящее время еще сложно прогнозировать перспективы такого формата, пока он представлен преимущественно изданиями по экономическим прикладным направлениям: менеджменту, логистике, аудиту, налогообложению, бизнес-планированию. Однако очевидно, что гибридная книга уже в своем названии обнаруживает ту же типологическую специфику, что и флипбэк: соединение не только двух книжных форм, но и двух ментальных матриц, знаменующее переход от «общества традиций» к «обществу тенденций». Причем пример гибридной книги особо отчетливо выявляет не только свойственную последнему бесконечную трансформацию, но также искусственность культурных форм.
Во многом имеющая принудительно-репрессивный характер, эта искусственность уводит все дальше от прототипов и эталонов. В предельном своем воплощении она незаметно, но последовательно выводит само понятие эталона за рамки культурного контекста. И подобно словам, «убегающим» из разворотов popup книг, с мелькающих страниц флипбуков, с поверхностей книглей, эталоны исчезают за горизонтом мысли-речи. Отсутствие эталона замещается семантическими дополнениями основного понятия: кофе тэйбл бук – книга-украшение; партворк – книга-коллекция; книгля – книга-картина; popup – книга-игрушка; флипбук – книга-фильм; флипбэк – книга-гаджет.
Что еще и что дальше?
Размывание исходного определения книги и бесконечная трансформация ее внешних форм закономерно ведет к тому, что книгой нынче может называться и произведение актуального искусства (так называемая «книга художника»), и рукотворный альбом – продукт любительского творчества, и существующий лишь на экране монитора роман сетевого автора, и коллективная гипертекстовая игра, и даже просто авторский блог.
Группа устойчивых словосочетаний со словом «книга» (поваренная, жалобная, амбарная) недавно пополнилась наименованием быстрая книга и очередным новым форматом – текст на злободневную публицистическую тему небольшого объема (до 30 тыс. слов) исключительно в цифровом формате для специально разработанных приложений для iPad, iPhone и других мобильных платформ. Еще один библио «Hocus-Pocus» от одноименного издательства. Еще одна игра – на скорость.
Похоже, самое активное развитие книжной индустрии продолжится в сегменте электронной литературы, хотя бы потому, что это наиболее логично и наименее затратно. Пройдя путь от замысла в виде полуфантастического мемекса[5] до воплощения в «наладоннике» последней модели, цифровая книга обладает неограниченными возможностями модификации и готова принимать все новые и новые вызовы эпохи. Другой вопрос – как это повлияет на культуру в целом, ведь прогресс не сводится только к технологическому совершенствованию, и мы не сделаемся умнее и добрее, даже если в будущем книги станут вживлять нам прямо в мозг.
В сущности, электронная книга – это даже не столько «игра с техникой», сколько игра с самой культурой. Точнее, заигрывание. Как если бы культура персонифицировалась в образе университетской преподавательницы, а мы, студенты, в качестве оправдания за плохо написанные эссе предъявляли бы ей виртуозно сделанные копии конспектов – с наностраницами, электронными чернилами, голосовыми подсказками.
Сможет ли наращивание визуального потенциала текста, расширение его функций и совершенствование материальных носителей компенсировать тотальную деградацию содержания? Диктат формата требует новых свершений и новых жертв. Кабы не вышло так, что нашим потомкам достанутся книги… вообще без текстов, зато на супернавороченных гаджетах.
[1] Федянин Н.Partwork: Зло под видом просвещения // Сайт «E-xecutive.ru» от 12 октября 2010 года.
[2] Джавршян Г. Как корреспондент «КомиОнлайна» гонялся за детскими интеллектуальными коллекциями // Интернет-портал «КомиОнлайн» от 30 сентября 2009 года.
[3] Термин, введенный американскими учеными Гэри Смолом и Гиги Ворган для именования людей, рожденных в интернет-эпоху; им противопоставлены «цифровые иммигранты» – заставшие компьютерную революцию уже в зрелом возрасте. См.: Смол Г., Ворган Г. Мозг онлайн. Человек в эпоху интернета. – М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2011.
[4] Орфографические варианты: онлайнбук, MobileBook, ebook, eBook; флэш-бук, флешбук, флэшбук, флэш-книга, flash-книга.
[5] Мемекс (англ. memex = memory – память + index – индекс, показатель) – гипотетический прототип гипертекстовой системы, идея которого была сформулирована в эссе американского инженера-футуриста Вэнивара Буша «Как мы можем мыслить» (1945).