Стихи
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 4, 2014
Инга Кузнецова родилась в поселке Черноморском Краснодарского края. Окончила факультет журналистики МГУ. Автор трех поэтических книг, ряда литературно-критических эссе и рецензий. Лауреат молодежной премии «Триумф» (2003), поэтической премии «Московский счет» (2003). Живет в Москве.
***
я по ту сторону рассудка
пятном из-под воды
гляжу на все легко и жутко
а ты так не гляди
а ты в квадратных скобках нормы
в известных рамках дня
тяжелый и огнеупорный
беспомощней меня
***
удостовериться проверить
еще я есть
как будто комнату проветрить
карниза жесть
в пыли и кляксах голубиных
но о полетах пух
молчит так рыба о глубинах
не ляпнет вслух
как человек звенит соблазна
летучее перо
что смыслу жизнь несообразна
до ужаса старо
так что ж я глупый переросток
всё поворота жду
иду забыв как будет просто
споткнуться на ходу
***
парное молоко весны
не лезет в горло лихорадка
закончилась и вновь ясны
ошибки высшего порядка
как допустима пустота
где были истина и благо
ты что-то здесь не рассчитал
платон платоныч бедолага
в лесу погрешностей в тепле
бессмысленно конечной жизни
с тобой кустарник многолет-
ний стоик в воздухе зависнем
***
тело балласт без
тебя и теряет вес
тело висит в пустоте и
снова без тени
тело белее асбеста
беглое из-под ареста
всюду оно неуместно
даже смешно
тоньше бумаги на сгибе
жаль что не робот не кибер
глупо похоже на рыбу
в домино
физика мягкого тела
что ты наука хотела
снова осталась без дела
в тупике
тело живет неумело
тело смешного размера
тело инкогнита терра
вдалеке
***
чемоданное так давно
настроение в чемодане
жить другого тут не дано
а теперь и подавно
все по стопкам в пакет потерь
вжать теперешнюю энтропию
ладно тело упрямый зверь
с выходом не торопи а
***
просить пощады у тебя
пустое дело
так дышит хищник теребя
любимой жертвы тело
так шмель всей тяжестью цветок
заставил накрениться
так чертит на земле виток
тень птицы
так ты из обморока из
растерзанности ночи
малейший вытащишь каприз
и обесточишь
так ты всю можешь разобрать
и вновь спасти под утро
какая страшная игра
не камасутра
***
Мы нашли четыре непарных
крыла от бабочек, съеденных
птицами. Тих кустарник,
пишет себе обо всем в дневник.
Не тревожить его. Гляди,
как внимателен этот павлиний глаз,
что угадывал впереди
неизбежность, падающую в сейчас.
Осыпающаяся красота
черным пачкает пальцы, а все ж она
мимо пропасти-пасти-рта.
В пищу-то не годна.
***
транс бесконечной поездки
взгляды в упор
инопланетно чужих непонятных
зарослей задник топорный
надпись «рамстор»
в потеках и пятнах
тошнота что похожа
на краковскую колбасу
и настойчивостью и удушьем
эти влажные галлюцинации
на весу
не удержишь став равнодушным
что готовиться к смерти
с жизнью своей совпасть
распрямиться хотя бы
на миг до конца мне
ржавый сустав запчасть
ампутируй растяпа
***
трещина лобового
перечеркивает то что есть
зеркало заднего вида
прощается с тем что было
полдни слепые августа
ясность вот это тест
точно в комоде найденный парабеллум
среди белья
завернутый кое-как
в чью-то рубашку или нижнюю юбку
тот кто решился
помнит любой пустяк
необратимость любого поступка
***
Вселенная спит. Изо всех углов раздается храп.
Меркурий спешит, а Юпитер опять не прав.
Пока собутыльник бессонницы чистит круп
гривастому, я не умру.
О жизнь между насморком и окончательным забытьем!
Была бы ты сносной, когда б не коверкали имя твое?
Грубее бревна, беззащитней, чем августовский мотылек,
опять ты провалишься в щели меж строк.
Ты – ток, электричество! Кто, кроме лампочки, будет беречь
тебя от ошибочных встреч и выпаривать речь
безумия? Кто, кроме губки, горечи грязь
снимет, смеясь?
Ты – детские руки, обвившие шею. Ты – солнечное колесо.
Ты – тексты деревьев, о синтезе знающих все.
Ты – медь и жалейка. Ты – утро возврата в начало координат.
Ты – бестолочь! Ты невозможно одна.