Опубликовано в журнале Октябрь, номер 3, 2014
Алена Бондарева родилась в поселке Саянск Зиминского
района Иркутской области, живет в Москве. Окончила Литературный институт имени
А.М. Горького. Печатается в журнале «Читаем вместе», «Независимой газете»,
«Октябре».
Автор благодарит Донасьена
де Рошамбо, Екатерину Лимонад, Сергея Корнеева и Михала Слонку за содержательные
беседы об искусстве русского и мирового комикса, Дмитрия Яковлева и «Бумкнигу» за нелегкую просветительскую деятельность.
Отельное спасибо дружественным издательствам: «КомпасГид»
(Наташе Левушкиной) и «Самокат» (Ольге Патрушевой, обеспечившей меня солидной
подборкой современных комиксов и графических романов).
Пора признаться: в нашей стране комиксы существуют давно. И печатаются они не с нулевых и даже не с девяностых годов. А если верить современному коллекционеру и эксперту по комиксам Донасьену де Рошамбо, то и вовсе восходят к Средним векам. Хотя с 2013 года этот жанр в России, бесспорно, переживает подъем.
По свидетельству графа де Рошамбо, первый европейский комикс – гобелен из Байё – был создан в конце XI века. Детально вышитые изображения и надписи воспели победу норманнов над Англией в битве при Гастингсе. А вот филактеры – словесные пузыри, неотъемлемый атрибут современной рисованной истории, – появились в портретной живописи XIII столетия и сначала напоминали текстовые ленты, исходящие из уст святого, изрекавшего библейские истины.
Есть и другое мнение: будто бы самые древние комиксы – не что иное, как знаменитые египетские папирусы, греческие амфоры и барельефы. Одним из узловых «сюжетных» произведений такого рода называют тридцативосьмиметровую колонну Траяна, воздвигнутую в 113 году в Риме и в деталях описывающую войну Священной империи с даками.
А вот историю русского комикса возводят к житийным иконам, где в центре изображался лик святого, а по периметру – важные и поучительные события из его биографии. Делалось это для того, чтобы неграмотные прихожане тоже могли прикоснуться к Божественной истории.
Не стоит забывать и про лубок – пестрый памятник едкой народной мудрости. В XVI–XVII веках по рукам ходили так называемые «немецкие потешные листы» (картинки с надписями), а веком раньше была освоена резьба на лубу (на липовых досках). Однако лубок неоднократно критиковался Церковью как затея бесовская, ибо прародителями его были католики и кальвинисты.
Считается, что первый прообраз альбома русских комиксов изготовил в 1690-х годах гравер по дереву Василий Корень. На липовых досках он вырезал несколько библейских сюжетов с подписями и раскрасил их в веселенькие цвета. Но русский вариант «Библии бедняков» из-за нарушения канона (Бога художник изобразил в образе ангела) признали еретическим, а все экземпляры (кроме одного, он хранится в Российской национальной библиотеке Санкт-Петербурга) пожгли.
Настоящий комикс в Европе и Америке появился в конце XIX века. Самый близкий его родственник – книжка-картинка.
Сегодня комиксом называют рисованный рассказ с последовательно (а порой и покадрово) разворачивающимся сюжетом. Первые истории были совсем короткими, в Америке их именуют стрипами (лентами), в Европе, и в частности во Франции, – bande dessinee(рисованная лента), или просто BD. Эти небольшие, как правило, юмористические зарисовки состояли из трех-четырех картинок и часто выходили с продолжениями. Что парадоксально, первыми издателями-комиксистами стали серьезные, ориентированные на почтенную аудиторию газеты вроде «Трибюн».
История взлетов и падений американского и европейского комикса – разговор не на одну статью. Только во Франции ежегодно выходит около пяти-десяти литературоведческих книг, изучающих состояние современного комикса.
Скажу лишь, что всеми любимый Мурзилка – герой не одного поколения советских и русских детей – был придуман канадским художником и поэтом Палмером Коксом (1840–1924). Кокс не только выдумал сказочное племя маленьких человечков (чем-то напоминающих эльфов), но сам же нарисовал и описал их жизнь. Однако удалась ему только рисованная часть, подписи оказались простоватыми и скучноватыми. Поэтому восхищенные картинками петербургские издатели решили книжку не переводить и заказали новый текст писательнице Анне Хвольсон. В итоге в 1887 году в детском журнале «Задушевное слово» появились первые плоды. А через пару лет вышел и сборник «Царство малюток. Приключения Мурзилки и лесных человечков в 27 рассказах А.Б. Хвольсон с 182 рисунками П. Кокса». Конечно, это был еще не совсем комикс, ведь ставка делалась больше на текст.
Но забавно и другое: среди «малюток» Кокса был не только Мурзилка, нарисовал он и Незнайку, и Знайку, и Доктора Мазь-Перемазь, и ворчуна Дедко-Бородача, а также других веселых персонажей, чьи образы в последующие годы беззастенчиво эксплуатировались русскими писателями и художниками. И если Незнайка по сей день сохранил свою отличительную черту – огромную широкополую шляпу, то Мурзилка со времен Кокса изменился до неузнаваемости. У канадца это был маленький худенький человечек в котелке, с моноклем и тросточкой. Сами понимаете, что после 1917 года такой буржуазный элемент просто не мог существовать.
Поэтому уже в «Рабочей газете», в детском приложении «Мурзилка», писатель Алексей Федоров-Давыдов, он же Федэ (1900–1969), персонажа этого превратил в собачку. Четвертого беспородного щенка мамки Жучки. И детей рабочих новоявленный пролетарский герой обучал не вере в чудеса (сказки тогда тоже запретили), а более практичным вещам. В итоге лохматый щенок и с пионерами путешествовал, и жизнь беспризорника повидал. В годы войны Мурзилка агитировал ребят не лезть под бомбы и помогать родине всеми силами. А в 1937 году снова пережил перерождение. Художник Аминадав Каневский (1898–1976) вернул ему статус «удивительного существа» и подарил всем нам привычный облик. Цыплячья желтая шкурка, мохнатая мордочка, красный берет и фотокамера наперевес. Подробно о том, кто еще и в какие годы был связан с созданием журнала и персонажа, можно узнать из каталога «Художники “Мурзилки”. 1924–2013» (Издательство «ТриМаг», 2013).
А в 1956 году карикатурист «Крокодила» Иван Семенов (1906–1982) создал альтернативное издание для советских детей – знаменитые «Веселые картинки». Привычные малютки из комикса были перерисованы на иной лад. Добавились и новые персонажи вроде Буратино и Чиполлино.
Однако неподцензурные «Мурзилка» и «Картинки» (похоже, советская власть не воспринимала их всерьез) настолько полюбились всем, что даже сегодня про многих героев выходят продолжения.
Так, сын Ивана Семенова Александр, тоже художник, недавно опубликовал собственный сборник рассказов и коротких комиксов про Мурзилку«Ябеда-корябеда и ее проделки» («Издательский Дом Мещерякова», 2013).
Но история русского комикса будет неполной без непременного упоминания блестящего творческого коллектива советских художников-графиков Кукрыниксов, прославившихся в годы войны едкими карикатурами на Гитлера, и футуриста Владимира Маяковского, рисовавшего агитационные картинки и плакаты для «Окон РОСТА».
Сейчас, когда Советский Союз распался, укрепилось мнение, будто русский комикс в ХХ веке не смог полноценно развиться. Жанр как будто и вовсе исчез из сознания большинства. Да и какой образованный человек, читавший Пушкина и Достоевского, признается, что ему нравятся глупые картинки про супергероев?..
Но, например, де Рошамбо считает, что стереотипное пренебрежение к комиксу в нашей стране сложилось из-за цензуры. Так, несколько лет назад французские журналисты Филипп Коэн (Philippe Cohen) и Ричард Малка (RichardMalka) опубликовали сатирический альбом про Николя Саркози, где раскритиковали итоги его правления. И представьте себе, ничего им за это не было. У нас же комикс с советских времен связывался, если не с агитацией и детской литературой, то с проамериканскими и западными идеями. И рассматривался, скорее, как элемент чуждой буржуазной культуры (в этом смысле история с преображением персонажей Кокса приобретает комичный оттенок).
Корней Иванович Чуковский в 1950-х годах не раз выступал с критикой комиксов и так нелюбимой им массовой литературы. Причем статьи носили характерные заголовки. Началось все с небольшой заметки «Мульти» 1940 года для журнала «Кино», где Чуковский громил Диснея за пошлость и хвалил за талантливый лиризм, а вот в «Растлении детских душ» («Литературная газета», № 76 (2459), 1948 год) уже изничтожал знаменитые журналы комиксов «Walt Disney’s Comics and Stories», печатавшие приключения Микки Мауса и Дональда Дака, а также альбомы студии «Marvel», подарившей миру Супермена и Бэтмена. «На каждой улице, на каждом углу, у каждого газетчика, в каждом киоске – по самой дешевой цене, по 5 и по 10 центов, – ребенку ежедневно навязываются эти кровавые книжки, которые по какой-то зловещей игре языка носят в Америке название “комикс”. На детей и подростков обрушивается непрерывной лавиной и “Дитектив комикс”, и “Адвечур комикс”, и “Сенсешн комикс”, и “Олл-американ комикс”, – всего двести пятьдесят детских журналов с ежемесячным многомиллионным тиражом. В этих журналах только и делают, что режут, кромсают, расстреливают, душат, отравляют, калечат и топят людей, сбрасывают их на всем ходу с поездов, с самолетов, или тащат в тюрьму, на электрический стул».
И если неприятие чужой эстетики (для писателя носившей еще и капиталистическую окраску) Чуковскому можно простить, то недальновидную трактовку жанра – ни в коем случае.
Сегодня же комикс – самостоятельный вид искусства. В каждой стране он называется на свой лад и отличается по стилю рисования и типу персонажа. Например, манга (истории про длинноногих героев с большими глазами и волосами всех цветов радуги) японцами потребляется ежедневно и в невероятных количествах, и выпускают ее на бумаге плохого качества. А в Польше, по словам издателя Михала Слонки (ИД «Централ. Умный комикс»), печатающего шестнадцатиполосную комикс-газету, среди интеллектуалов сегодня популярен художник Ян Коза, в своем творчестве критикующий социальное и политическое устройство своего государства.
Зато про американцев мы и по сей день думаем, будто кроме суперлюдей у них и почитать не о чем. Во многом это вина уже упомянутой студии «Marvel», взорвавшей рынок в 1960-х годах. В разное время на нее работали такие блестящие художники, как Стэн Ли, Джек Кэрби и Стив Дитко. Это они создали популярнейшую Фантастическую Четверку, Человека-Паука, Халка, Людей Икс и многих других персонажей (откуда бы еще взялись героический Голливуд и современные видеоигры?). Но это действительно массовая культура. Ведь и комикс комиксу рознь.
Подлинным ценителям даже в голову не придет ставить в один ряд забавное и немного сюрреалистическое «Время приключений»/«Adventuretime» (ИД «Комильфо», 2013) и гениальные альбомы бельгийского художника Эрже (1907–1983). К тому же «Время приключений» изначально было мультиком и только потом превратилось в комикс. Главные герои этой истории мальчик Финн и пес Джейк живут в странном мире на Земле Ооо, около тысячи лет назад пережившем ядерную катастрофу.
А Эрже (настоящее имя Жорж Проспер Реми) своего рыжего парнишку с забавным чубчиком придумал еще в 1929 году, когда и мультипликация-то только начинала развиваться. Художник детально прорисовал приключения (это касается и текстов, и сценария, и сюжета, и самих рисунков), сочинив верткому репортеру не только захватывающую биографию, но и достойное окружение. Кого только не встречают Тинтин и его верный друг фокстерьер Милу в своих странствиях. Тут и плоские типажи вроде китайских шпионов, и более сложные, объемные герои. Подробнее о художественном перевороте Эрже можно прочесть в эстетико-литературном труде Тома Маккарти (AdMarginem, ЦСИ «Гараж», 2013). Нетрудно увидеть и сами альбомы, сегодня на русский язык переведено несколько книг про Тинтина: «Голубой лотос», «Сигары фараона», «Краб с золотыми клешнями» (все они выходили в издательстве «Махаон» в 2013 году). Но, кажется, пока этого бравого паренька в России знают больше по анимационному фильму Спилберга «Тинтин и тайна Единорога».
Что же до современного комикса в целом, то он может быть веселым, эротическим, плоским, умным, едким, с глубокими подтекстами…
Один из самых впечатляющих – «Кальвин и Хоббс. Все дни забиты до предела» американца Билла Уоттерсона (Zangavar, 2013) – черно-белые коротенькие истории про рассудительного малыша Кальвина и его альтер эго – внимательного собеседника тигра Хоббса. Показательно, что в юмористическом ключе герои Уоттерсона умудряются обсудить культурные, эстетические, политические, научные, религиозные – философские вопросы.
Совсем иначе выглядят работы молодого немецкого комиксиста Мавила. Его рисованные истории рассчитаны, скорее, на подростков. «TheBand. История моей банды» («Бумкнига», 2012) и «Давай останемся друзьями» («Бумкнига», 2011) повествуют о тусовках с подружками, посиделках с приятелями, насыщены сленгом и знаками молодежных субкультур. Оба альбома (как и многие нынешние подростковые романы) подробно рассказывают о мире современного молодого человека, мечтающего и свою группу создать, и с красивой девчонкой познакомиться. Нарисованы они нарочито небрежно.
Предметом комикса может стать любое событие, это доказывает работа Филиппа Жирара. Так, его «Овраги. Девять дней в Санкт-Петербурге» («Бумкнига», 2010) – травелог, рассказывающий про реальное путешествие художника на «Бумфест» (ежегодный международный фестиваль рисованных историй, проходящий в Питере с 2006 года). В книжке Жирар делится и впечатлениями о питерских коммуналках, и своими маленькими открытиями вроде: «Кстати, когда русские разговаривают, они заводятся, хохочут и прыскают со смеху. И, хотя они любят изображать из себя никогда не теряющих самообладания, они бонвиваны, и это чувствуется в каждом их слове».
Своеобразен и комикс наших северных соседей. Особенно часто ими обыгрываются суровые условия жизни и местный фольклор, чтобы в этом убедиться, откройте «Surjakuva: антология современного финского комикса» («Бумкнига», 2009).
Но особого внимания заслуживает графический роман – пограничный вид визуального искусства и литературы. Это объемный труд (может достигать трехсот страниц, в то время как максимум для комикса – пятьдесят), сюжет его растянут во времени, полон дополнительных смыслов и более глубоких подтекстов, герои хорошо прописаны (и прорисованы), от комикса он принципиально отличается более плотным текстом (даже зрительно его больше). Если собственно русские комиксы были и в Советском Союзе, и в России 1990-х, то жанр графического романа сегодня нами только осваивается.
Одна из лучших книг в этом жанре – «Персеполис» («Бумкнига», 2013) – принадлежит иранской художнице и писательнице Маржан Сатрапи. Это автобиографическая история о взрослении и революции. Рассказана она от лица девочки, которую однажды в школе заставляют надеть черный платок. А дальше исламисты захватывают власть, в стране устанавливается диктатура, начинается резня неверных, вскоре вспыхивает и внешний конфликт – война с Ираком. Чтобы уберечь и воспитать дочь свободной родители решают отправить ее на Запад. В четырнадцать лет Маржан поступает в австрийский лицей, а через несколько лет навсегда эмигрирует во Францию. В этой истории встречается все, что привлекает в литературе: искренность, юмор, детально проработанная форма и острота поднимаемых вопросов.
Другой не менее интересный роман Давида Б. (псевдоним французского художника Пьера-Франсуа Бошара) «Священная болезнь» («Бумкнига», 2011) знакомит читателя с жизнью семьи эпилептика. Но автор (как и «Персиполис», эта книга автобиографична) сконцентрирован не на описании ужасов самой болезни и ее последствий (хотя и их достаточно), а на рассказе о буднях своей семьи. Поэтому роман полон детских игр, юношеских выдумок и взрослого приятия.
Недавно в издательстве «Эксмо» вышла откровенная история Жюли Маро «Синий – самый теплый цвет». По этой книге французский режиссер Абделатиф Кешиш снял фильм «Жизнь Адель», получивший Золотую пальмовую ветвь Каннского международного кинофестиваля. Роман повествует о трагических отношениях двух женщин. Русский перевод комикса не так хорош, как хотелось бы (возможно, дело и в первоисточнике), но тут важнее само его появление. Ведь рассказывает книга о взрослении и постепенном принятии себя и своей жизни.
А вот не совсем удавшееся сюжетом сочинение Гранта Моррисона и Дейва Маккина «Бэтмен: Лечебница Аркхем» («Азбука-Аттикус», 2013) любопытно с художественной стороны. Впервые эта книга появилась в 1989 году, когда молодые люди Маккин и Моррисон только мечтали о том, как бы изобразить любимого героя, доведись им поучаствовать в его судьбе. С тех пор роман стал культовым среди фанатов Бэтмена. Причина очевидна: техника рисунка высока и занимательна настолько, что и сегодня не верится – книга создавалась до эпохи компьютерных игр и во многом на нее повлияла. Новый для своего времени подход, выведший графический роман на иной уровень, компенсирует простоту сюжета. Героический борец с преступностью Бэтмен попадает в психушку (местные психи устроили бунт и взяли заложников), где сталкивается с побежденными злодеями (оказывается, все эти годы их свозили в одно место) и погружается на дно своих кошмаров. Параллельно рассказывается история Аркхема, врача, основавшего лечебницу и в ней же и окончившего свои безумные дни. Сегодня такой сюжет банален, однако несколько лет назад, сдобренный психоанализом и фрейдистскими фразами, он произвел настоящий переворот в мире комикса. А недавно переведенная на русский язык книга позволяет оценить невероятный разрыв между русским и зарубежным комиксом.
Но подвижки есть и у нас. Совсем недавно на русском рынке появились два абсолютно новых графических романа. Первый написал Аскольд Акишин, называется он «Моя комикс-биография» («Бумкнига», 2013). Альбом в подробностях живописует путь и трудности художника-комиксиста, еще в пионерском лагере осознавшего, что комиксы – его жизнь. А также подробно рассказывает о том, как развивался русский комикс в последние десятилетия. В 1980-1990-е годы, благодаря созданию легендарной художественной студии «КОМ» при газете «Вечерняя Москва», он пережил настоящий триумф, а к 2010-м по непонятным причинам почти исчез с прилавков.
Вторая работа – КОМовца Алексея Иорша (Ерша) – носит громкое название «Арт-активизм в комиксах» (книга была выдвинута на соискание премии Кандинского в номинации «Проект года», доступна в Интернете). Не менее серьезное тридцатидевятистраничное сочинение состоит из рассказов о том, что бывает в современной России за занятие актуальным искусством. Тут и разгром радикалами-ортодоксами выставки Юрия Самодурова «Осторожно: религия» отмечен, и последствия панк-молебна не забыты. Живописная во всех отношения книжка – суды, погромы, иски, побои, драки…
Иными словами, героем комикса или графического романа может стать кто угодно. Например, петербуржец Алексей Никитин довольно продолжительное время рисует нарочито примитивный комикс «Britols» («Бумкнига», 2011) – вымышленную историю одной британской рок-группы, уж очень похожей на знаменитую ливерпульскую четверку.
Игорь Баранько создает комиксы «Орда» («Humanoids/DC Comics», 2004) – сюрреалистические альтернативные истории национально-военной тематики (что приятно, по качеству его альбом не уступает западным).
А Андрей и Наталья Снегиревы с 1991 года сочиняют добрейшие историю про кота Кешку и его незадачливого хозяина. Недавно эти забавные картинки были объединены в четыре альбома: «Кешка в погоне за елкой», «Кешка в центре внимания», «Кешка на летних каникулах» и «Кешка без тормозов» (книги изданы в 2013 году в «КомпасГиде»). Эти истории своей добротой и легким юмором напоминают «Веселые картинки», однако совершенно самостоятельны. И что показательно, подходят как для семейного чтения, так и для обучения детей постарше. Кстати, многие западные психологи считают, что учить детей читать следует в том числе и по комиксам.
Однако не будем лукавить, отечественный комикс и современный роман сегодня испытывает схожие трудности. Например, нет большого характера. А значит, не выходят ни серия, ни отдельные книги со сколько-нибудь заметными российскими героями. Нынче не существует персонажа хотя бы отдаленно напоминающего майора Пронина, отважного чекиста, (пусть и несколько шаблонного) героя приключенческих романов Льва Овалова (1905–1997), а затем множества анекдотов и комиксов (1990-х годов). Популярной майор, как многие рисованные истории комикс-студии КОМ, юмористические «Приключения Мика и Мука» и другие произведения отечественных комиксистов перестали интересовать современных читателей, а новые персонажи пока не появились.
Если бегло ознакомиться с хронологией, составленной сетевым журналом «Комиксолет» (http://www.comicsnews.org/articles/chronology/xronologiya-otechestvennogo-komiksa), становится понятно, что до 2000-х существовало множество изданий, постоянно образовывались новые группы, выходили свежие альбомы, а после – тишина. Преподаватель, литературный критик и автор сайта «365 дней книжного червя» Сергей Корнеев считает: причина – в развале книгораспространительной системы СССР. «В конце 1980-х – начале 1990-х отечественные комиксы издавались тиражами в 300, 500 тысяч и 1 000 000 экземпляров! А что сегодня? Хороший художественный роман нынче выходит тиражом 3000, а если повезет – 5000 экземпляров. Что говорить о комиксах, которые печатают энтузиасты. Ко всему прочему, у нас не существует нормальной логистики. Казалось бы, что может быть проще: художник нарисовал – издательство напечатало, распространило, и через некоторое время все получили деньги. Художник, сытый, снова рисует, а издатель, не потерявший самоуважения, издает».
Действительно, по сравнению с советским периодом и 1990-ми годами сегодня русское искусство комикса переживает тяжелые – но и захватывающие времена.
Комиксами заинтересовались крупные издательства «Махаон», «Азбука-Аттикус», «Эксмо», хотя идут они по известному пути. Чтобы не прогореть с малознакомым продуктом в России, покупают в Америке и Европе популярные и хорошо продаваемые альбомы. Поэтому в эпоху возрождения русского комикса мы не раз еще услышим о супергероях всех мастей. Однако не исключено, что вслед за Тинтином на наш рынок придут и другие шедевры европейского комикса. А многие издательства, последуют примеру ИД «Corpus», выпустившему этой осенью знаменитую книгу Арта Шпигельмана «Maus: A Survivor’s Tale» (Маус: История выжившего), в которой евреи изображены в образе мышей, а фашисты – кошек (в 1992 году автор за эту работу получил Пулитцеровскую премию), – и обратятся к публикации серьезной классики. Или хотя бы сконцентрируются на издании европейских комиксов, более качественных по сравнению с американскими. Ведь в Европе автор и художник создают альбом в течении года или двух. А в США художники работают в огромных студиях: чтобы ускорить процесс, они, как рабочие на заводе, рисуют каждый лишь отдельные эпизоды, потом складывающиеся в единую книгу…
Но начало положено, даже из этой статьи видно: только в 2013 году вышла масса переводных и несколько отечественных комиксов. А еще в начале года появилось новое издательство «42», опубликовавшее сразу три зарубежных альбома. Открываются магазины и лавочки комиксов. Проводятся выставки и фестивали. Издательство «Бумкнига» старается поддержать своих художников-комиксистов. В частности, устраивает «Бумфест», где знакомит их с европейскими коллегами, и издает журнал «Чепуха» – каждый участник рисует по несколько страниц в своем стиле и со своим персонажем. Не исключено, что через пару лет авторы соберут по отдельному альбому. Любопытен и каталог фестиваля рисованных историй «КомМиссия»: увесистый глянцевый журнал в полной мере демонстрирует сегодняшние направления и стили в русском комиксе. Кроме того, комиксистам отводится достойное место и на книжных выставках: на «Non/fiction», летнем фестивале в ЦДХ и даже на Красноярской ярмарке книжной культуры (особенно на КРЯККе неизбалованные читатели проявляли большое любопытство).
Нельзя не отметить значительно улучшившееся качество русского рисунка – как пример работы Иорша и Акишина.
Вот-вот совершится и главный прорыв – сформируется большая читательская аудитория, заинтересованная в развитии российского комикса.
В самом деле, пора нам умерить наш имперский снобизм. Пусть мы и вскормлены Чеховым, Гоголем и Достоевским (кстати, про последнего тоже есть комикс), это вовсе не значит, что нужно отрицать менее традиционное искусство. Ведь современный комикс в Европе, Америке и Японии давно приравнен к литературе и кино. Потому и русским писателям не мешало бы поэкспериментировать и освоить иной способ выражения, а российским читателям – наконец поставить на одну полку Пруста, Достоевского, Эрже и «Персеполис».