Иголкою память прошью…
Стихи
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 6, 2012
Светлана Васильева родилась и живет в Москве. Окончила филологический факультет Университета дружбы народов. Кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник Школы-студии МХАТ. Автор трех поэтических книг. Постоянный автор “Октября”.
Светлана ВАСИЛЬЕВА
Иголкою
память прошью…
Венок
1
Где родился,
пригодился,
И никто не виноват –
Чтоб особо не гордился,
Взяли выдали талант,
Беззащитностью осенней,
Колесницами из гроз
И распутицей весенней,
И коврами зимних роз.
Верно, фея колдовала,
Запускала свой челнок.
Помню, мама надевала
Мне ромашковый венок.
И асфальт после разрядки,
Неизбежно грозовой,
Припечатывался к пятке
Теплотою низовой.
Это было, было, было
Век иль год тому назад –
Вспыхнуло и возлюбило,
Очертило циферблат.
2
Переставили –
и в темя
Стрелки бьют наискосок,
То ль у нас украли время,
То ль добавили часок.
Злые ветры на приколе,
Злые сказочки горчат,
Злые крепенькие тролли
Душу мне схарчить хотят,
На углу, во чистом поле
И у дома своего –
Под глоток «свободы воли»…
Что ли, чуют своего?!
Нету страха без причины.
Кабы ведать, если б знать,
Как со мною приключились
Маета и кривизна.
Или сердца вечный голод
–
То, что жизнь недодала,
Для материи лишь повод,
Чтоб сыта она была…
Романтические вины,
Очистительная страсть,
«Кукла» дат без сердцевины.
Знать, судьба не задалась.
А веночка сотворенье
Нынче вовсе не товар,
То ли участь пораженья,
То ли снова мамин дар.
*
* *
Как неуютно –
в собраниях людных,
утлые речи в дворцовых уютах.
Передвигаться
в машинах попутных
небезопасно и неуютно.
А в придорожных «стекляшках»
так смутно –
дети и дети детей Хасавюрта…
Дворник маячит оранжево курткой,
долбит бугристый асфальт.
Неуютно.
Даже в объятьях любви обоюдной,
в равенстве-братстве –
вдвойне неуютно.
В дебрях свободы беспутной
–
то ж, неуютно…
Лучше свинец и открытая рана,
юный поэт средь долин Дагестана,
жены далече в венках-незабудках,
сны о военных побудках.
На
горе Удзанской
Зарубежною пленясь экзотикой,
Где-то меж романикой и готикой,
Под зонтами хвойных как под
портиком –
Дышим воздухом высоковольтных
пиний,
Так вдыхал, наверно, старший
Плиний
Содроганье недр и гулкость
линий.
Виноградные висят шпалеры,
Чтоб укрыть по плечи кавалера,
Черт бы не засунул на галеры.
Да и даму, эту даму тоже
Пусть ничто не мучит, не
тревожит,
Ни огонь, ни жар земного
ложа.
Чернью фиолетовой, этрусской
Плод смоковницы налит до
сгустка
Камня на тропе в бессмертье
узкой.
Мы инжира сладкого поели,
Искупались в солнечной купели
И теперь стоим у самой цели.
На горе в Удзано – как над
атласом,
Между этосом чужим и пафосом,
Обнищавшие пером и голосом.
В миг, не тронутый прожорой
Хроносом.
Dioniso
giovane con pantera[1]
Взглянешь – но что-то другое
Выпадет из немоты,
Древнее тело нагое,
Мускулы, мышцы, хребты.
Словно художник рисует
В складнях божественный жест
–
Кто его видел, рискует
Данником стать этих мест.
Только каким подношеньем
Ознаменуешь приказ?
Злое тиснение, жженье
В области сердца и глаз.
Это знакомая тема –
Но в контражуре времен –
Пенится проникновенно
Смыслом оливковых волн.
Нам, со своим «идефиксом»,
Ладить к вопросу вопрос,
Так и стоять перед Сфинксом,
Птичку сжимая всерьез.
Крыльев змеиная чаща,
Спелая женская гроздь,
Как кафедральная чаша
В Прато, китайском насквозь…
Утром из облака тканей
(Хоть с головой завернись)
Вижу, как поступью ранней
Юный бредет Дионис.
Весел безумием пьянки,
Ножку отставивший влет,
Словно танцующий ангел
Ручкой пантеру ведет.
*
* *
…И прозрачная нежность Кремля
В это утро – как прелесть твоя.
А. Блок
Я суровую нежность свою
Протяну, точно бусы раскину,
И иголкою память прошью,
Уколовшись на гибельных сгибах.
Их уже не собрать вкруг меня,
Обещавших и вновь предающих.
Кружит, первой любовью маня,
Голубь мира над станом поющих.
Площадь Красная – шумный
погост,
Где воинствуют фиоритуры,
Даже каменный ласточкин хвост
Прорастает глазком амбразуры.
Свежекрашенные гробы
Желтых зданий и башен инакость
–
Для потехи родной голытьбы,
Для лучей ее славы крест
на крест.
И простить и проститься легко,
Ничего-то душа не умеет,
Но дивлюсь, что же там, далеко,
Кроме крови и семени, зреет…
∙
[1]Изображение «Молодого Диониса с пантерой»
в итальянском городе Прато, известном своей текстильной промышленностью (
прим.
авт.).
Следующий материал
Диптих
Нина Литвинец родилась и живет в Москве. Кандидат филологических наук. В течение многих лет возглавляла издательство “Радуга”. С 1999-го по 2008 год – на государственной службе. Заслуженный работник культуры РФ....