Опубликовано в журнале Октябрь, номер 12, 2010
Три стихотворения
* * *
точки в воздухе, одну за другой.
То ли контуры тыквы, то ли кареты,
то ли ночного зверя – и хвост трубой.
Очевидно, сегодня она понапрасну
ждала чудес, как старухи ждут беду.
Вспыхивают и гаснут
яблоки фонарей в саду.
Слово “сад” – прохладное и простое:
сразу вижу дерево и цветы.
То ли нет никого во тьме, то ли
да-да, нет-нет. Чуть возник – и след простыл.
* * *
этот город среди лесов и болот.
Бронзовели в парке старые львы,
скомкан, в небе лежал самолет.
Слышали, как города гудят?
Этот глубоко и ровно дышал.
Как за нами, бывает, сверху следят, –
львы летели и самолет лежал.
Не так, чтобы каждый шаг,
совсем не так.
Но в поле зрения плаваешь там и тут.
Толстый мальчишка бросает в фонтан пятак.
Белое солнце над головой несут.
* * *
Трава оплетает его ступни, на плечи – ложится листва.
Персики, лопаясь от сока, скатываются в ладонь.
Он стоит на месте, как изваяние, умиротворенный,
сад смещается сам, похлюпывая почвой.
Тигр и серна выступают из тени, скрываются снова.
Позади ждут жестокие и мудрые дети,
мерцающие зеркала небоскребов,
всевидящие социальные сети, всемогущие окна кинотеатров.
А здесь – только прохлада смерти, дарующая безмятежность,
дыхание сада, покинутого садовником.
Легко выбирать, обладая знанием двух миров.
“Слишком долго я жил с ощущением сада в сердце”, –
говорит человек и превращается в камень.
∙