Опубликовано в журнале Октябрь, номер 1, 2010
Привези мне этот… роман последний Маканина… про Чечню.
Любитель Маканина орлиным взором пробуравил даль, словно пытаясь узреть в облаках ту самую Чечню неведомую.
– Да, привези этот роман… много про него слышал. Много читал… В Интернете спорят… Сам хочу прочесть этого… как его там, бишь… “Акына”.
– Угу, – кивнула я, – роман Маканина “Акын”. Про Чечню.
Через минуту он догнал меня и взволнованно крикнул:
– Слушай, только если там стихи – то не надо!
– Каких вы знаете современных поэтов?
(Это я у всех спрашиваю, это мой самый душераздирающий вопрос. В смысле тот, которым я раздираю души вопрошаемых. Вечные “Что делать?” и “Кто виноват?” волнуют меня гораздо меньше).
– Евтушенко, Вознесенский! – бодро ответила пойманная в библиотечном коридоре тетенька.
– А еще? – завернула я гайки.
Тетенька заволновалась.
– Рождественский, Ахмадулина…
– А еще? – Я была неумолима.
– Бродский… – с некоторой застенчивостью призналась она.
Повисла пауза. Перечисленные поэты барахтались в ней, как мухи в Ладоге. Их явно не хватало на всю необъятную современность.
И тут тетенька радостно тряхнула осененной хной головой:
– Вспомнила! Конечно же, конечно же, Лариса Рубальская!
– Пошел недавно с собакой гулять в лес. Книжку с собой взял почитать, твою Мамаеву – “С дебильным лицом”. И забыл где-то, представляешь? – Может, на поляне, может, на пеньке… А через неделю пошел снова гулять в лес – и нашел “Идиота”. Рядом еще бутылка водки пустая валялась.
– Ну понятно. Сел леший на пенек, почитал Мамаеву, выпил водки… решил – хорошая книжка, возьму с собой, ребятам покажу! Водяные, русалки, кикиморы – они тоже читать хотят. А тебе “Идиота” оставил в качестве компенсации.
– “Идиот”, “С дебильным лицом”, эх… Есть же вечные ценности в русской литературе. Тоже, что ли, водки выпить?
Захар Прилепин покосился на стопку из пятнадцати книг и почесал талантливый затылок.
– Аня, это же получается настоящая автограф-сессия для Питкяранты!
– Вот и сочини всем что-нибудь хорошее.
Захар покладисто принялся сочинять.
– А тут что-нибудь патриотическое напиши, – подсказала я, когда осталась последняя книжка. – Человек, понимаешь, патриот.
“За нашу Победу!” – подумав, вывел Захар.
Но это только начало.
Через год приехал в Питкяранту писатель Дмитрий Новиков. Остановился на постой в патриотической квартире. Зашел в комнату. На столике громоздилась куча дисков с кровавыми стрелялками-бродилками. Сверху ее венчали прилепинские “Патологии”.
– Я, извините, охреневаю! – сурово покачал головой Новиков. – И здесь Прилепин! – и цоп ручищей.
Развернул.
“За нашу Победу!” – сообщал разворот.
– Все, я охренел! – помолчав, честно признался писатель Новиков.
(Он, конечно, хотел приписать снизу разоблачительное: “Прилепин – американский шпиен!” И скромно подписаться: “Дмитрий Новиков, русский разведчик”, но вовремя не нашлось у писателя ручки).
Владимир Судаков, специальный корреспондент журнала “Север”, собирал антологию о городах Приладожья.
– И что за дыра такая у вас, Питкяранта, – выговаривал он мне. – Хоть бы одна собака его в художественной прозе помянула!
И в десятый раз повторял:
– Аня, ну если где-нибудь, кто-нибудь, хоть строчку, – ты сразу мне!
– Непременно, непременно! – кивала я.
Но ни одна собака не желала тратить на нас свой писательский талант.
И вот, наконец:
– Герман Садулаев вроде писал про вашу Питкяранту.
Герман Садулаев! Это вам не собака какая! Это же флагман бунтующей прозы!
Книга называлась “Радио FUCK”. “Цинизм и лиризм в одном флаконе” – интригующе шепнула аннотация.
На странице сорок седьмой Герман действительно с чувством заговорил о Питкяранте:
“Ну раз так, слушай теперь мою историю. Жил я тогда в Петрозаводске. Она приехала на поезде, по делам… В общем, не важно. Потом мы вместе поехали куда-то в еменя карельские, Питкяранта – не Питкяранта, не помню точно…”
Вот так.
Питкяранта.
Еменя карельские.
Владимир Судаков до сих пор не знает, что мы засветились-таки в русской литературе.
(Когда Герман осознал, куда поедет его книжка, то приписал рядом с исторической строкой: “Я люблю тебя, Питкяранта!” А вот не дано нам предугадать, как слово наше отзовется! Мы его еще и на творческий вечер пригласим).
– Аня, ты ведь в издательстве “Эксмо” бываешь?
– Да, захожу.
– Вот скажи: Дарья Донцова – робот?
– Почему робот?
– Ну мы читали, что негры есть литературные, которые за писателей пишут. А теперь еще роботы появились, вместо негров. Тоже пишут.
– Нет, Донцова не робот.
– Вот и я говорю – не робот! Какой же робот будет рецепты кулинарные сочинять, он же без понятия!
Книги в нашей когда-то самой читающей стране давно уже превратились не в хлеб насущный и даже не в средство для разжижения мозгов.
Книги – это предмет роскоши.
Гламур гламуром, а попробуй скажи-ка нашим бабушкам, что ты картошку не в огороде прилежно окучивал, а позорно купил в единственном на весь городок супермаркете. Или там такси на дачу вызвал (пятьдесят рублей). Сразу тебе прилетит: “Что, деньги девать некуда?! Чубайс выискался, олигарх!” Бабушкам не лень огороды вскапывать, рыбу ловить с мостков, за молоком дешевым в дальний магазин бегать (три рубля экономии) и по пять километров туда-обратно чапать на свидание с огородом.
А уж на книгу двести – пятьсот рублей потратить – батюшки-светы!
Не бриллиантовое колье, конечно, но где-то там, в золотом списке.
Хотя книг в провинции продается мало и стоят они дорого, читать, однако, все равно хочется. Генетическая мутация, что ли? Наследство читающих поколений.
Поэтому приходится изыскивать способы. Как говорит мой сын с высоты своих четырех лет: “Хнычкам не дают брульянты!”
Волшебный рюкзак
На станции Лодейное Поле, в шесть утра, я слезаю с платформы вниз, перебираюсь через пути и кулаком грохочу в железную дверь вагона.
Минуты через три дверь жизнерадостно лязгает и распахивается.
Я, пыхтя, закидываю ногу на высокую ступеньку. Не такое это простое дело – влезть в вагон, когда платформы нет, а книзу тянет походный рюкзак килограммов эдак в тридцать.
Нет, я не поклонник туристических марш-бросков “за туманом и за запахом тайги”. Я просто очень люблю читать. Новые книги сгорают во мне по три в неделю, как в топке. Вот и страдаю от собственной жажды и жадности. Именно жадность в виде набитого книгами рюкзака оттягивает мне плечи и тяжело бухается на полку.
Все, теперь можно расслабиться.
От Лодейного Поля наши два вагона неспешно доедут до моего родного карельского городка Питкяранта (переводится – “Длинный Берег”, 14 тысяч жителей, комаров – без счету).
Началось это “хождение за книгами” несколько лет назад в московском издательстве “Вагриус”, куда мы затесались с подругой – молодым автором Ириной Мамаевой (Петрозаводск). Пока то да се, мы, естественно, принялись, не сдерживая завистливых вздохов, слоняться вдоль стеллажей.
– Девочки, если вам что нравится, можете взять! Бесплатно! – великодушно разрешила редактор.
В результате из “Вагриуса” мы вывалились с огромной сумкой, набитой книгами. Потом этот исторический баул тащил до петрозаводского поезда критик Андрей Рудалев (Северодвинск), и лямки тревожно потрескивали в его могучих руках.
Средняя зарплата у нас от пяти до двенадцати тысяч.
То есть до кризиса двенадцать тысяч – это было ого-го, нижний порог буржуйства. Можно, можно было себе позволить всякие излишества за двести рублей.
И даже непотребства за пятьсот.
Но увы – книжного магазина в Питкяранте нет уже лет десять. Тихо влачат существование несколько книжных отделов в разных магазинчиках, несколько полок, задвинутых поближе к канцелярии или просто несколько ящиков на полу.
И никаких тебе стеллажей с современной интеллектуальной прозой.
О поэзии и упоминать неприлично.
Поначалу я все равно лазила по полкам, рылась в ящиках. “Хомо читающего” можно издалека определить по повадкам: прилипнет к корешкам – и перебирает, перебирает. Хилая питкярантская книготорговля меня и пугала, и восхищала. “Мы и паразиты” предлагала она, где с первой страницы автор начинал рубить капусту: “Замалчивание угроз со стороны соседей по экологической нише – паразитов – это путь вышибания денег на болезни, как в масштабе одного человека, так и в масштабах всего государства”. “Мы и паразиты” – животрепещущая тема, кто спорит. Любого на нашей улице Ленина останови – он вам все про паразитов выложит. И в масштабах одного человека, и в масштабах всего государства. И даже ни капельки замалчивать не станет.
Лелеемую книготорговцами Донцову я перестала читать после того, как убийцей в ее книжке оказалась собачка-робот. Кажется, у нее клыки были отравленные или пистолет внутрь встроенный, не помню.
Ну и остальной ассортимент соответствовал.
Никогда не забуду, как на одной полке стояли рядом, по-братски подпирая друг друга, толстая и солидная “Библия вязания” и оптимистичная: “Самогон – живая вода! Старинные русские рецепты лечения всех болезней!”
Душа моя вовсе не торопилась приобщиться к радостям старинных русских рецептов, а жаждала совсем других радостей. Так вот и получилось, что я начала таскать книги из Москвы в Питкяранту. Когда открылось, что Москва – не только столица нашей родины, но и неиссякаемый источник бесплатных книг, я стала возвращаться оттуда с многокилограммовыми сумками и рюкзаками.
Напрямую из Москвы в Питкяранту, как вы уже поняли, попасть невозможно. И, конечно, шататься рано утром по станции с тяжеленным рюкзаком не очень приятно. Зато как приятно потом дома разбирать свои трофеи! У нас в редакции газеты “Новая Ладога” есть специальная полка на радость читающим маньякам – туда я первым делом и сбрасываю все новинки. Они отправляются бродить по рукам и возвращаются ко мне через пару месяцев.
Дальше что-то уходит в школьную библиотеку, что-то – в городскую, а что-то – в соседний Петрозаводск, столицу нашей Карелии (где книжных магазинов много, а вот книги в них примерно те же – “Мы и паразиты”, куда от них деваться?)
И вот что подсказывает мне опыт книговоза. Откуда эта скорбная песнь, этот вопль современных литераторов: “Нету читателей, нету! Читатели вымерли! Строчим в вакууме!”
Да здесь они, никуда не делись. Вот, в реальной Питкяранте реальные люди хотят читать современные книжки. Я хочу читать, и наш редактор, и корреспонденты, и учителя русского языка, и библиотекари, и старшеклассники, и прочие, прочие, прочие… Поэтому, когда есть возможность впихнуть в рюкзак “ну хотя бы еще одну”, руки поневоле сами тянутся.
– Аня, ты ведь приедешь со своим волшебным рюкзаком?
Куда я от него денусь.
Каюсь, не все книжки, которые я привожу, “интеллектуальная проза”. Тем более (спасибо издательству “Эксмо”) к массовой литературе у меня теперь тоже есть бесплатный доступ.
Естественно, что пакет книг, которые я беру в “Эксмо”, и пакет книг, которые мне отдает критик Валерия Пустовая (Москва) – это, как говорится, две большие разницы.
Но я беру все.
Потому что знаю, с каким радостным визгом народ накинется на новую Устинову и Платову, Акунина и Куликову.
Из интервью с Ольгой Васильевой,
директором “Питкярантской межпоселенческой библиотеки”
– На что сейчас самый большой спрос?
– На массовую литературу, все равно какую – детективы, любовные романы. Мы – межпоселенческая библиотека, головная библиотека района. Мы ставим себе цель: комплектовать фонд краеведения.
Потом мы раскладываем остатки денег на две кучки – на высокохудожественную и на массовую. Мы все-таки сделали уклон в сторону высокохудожественной литературы, старались покупать новинки, новых авторов. Но такие книги очень тяжело идут в районах. Очень тяжело. Если в городе они еще более-менее читаются, то район почти не берет.
– А что берет?
– Массовое чтиво. Давайте нам любовные романы и детективы, любовные романы и детективы!
Я понимаю наших библиотекарей. До недавнего времени в библиотеках существовали обязательные нормы посещаемости и книговыдачи. А “книговыдача” у детектива изначально выше, чем у любого серьезного романа. Тут без вариантов.
Но и мнение народа надо учитывать. Раз есть читатель, надо дать ему те книжки, которые он хочет. Потому что девять раз подряд человек возьмет детектив, чтобы “ мозги отдыхали”, а на десятый отдохнувшие мозги потребуют чего-нибудь посложней (я лично таких читателей знаю).
Мне близка позиция Владимира Семеновича Маканина, с которым мы умно беседовали на одном из Форумов молодых писателей в Липках.
Люди экстренно ликвидируют голод
– Литература сейчас делится на развлекательную и серьезную. Как вы относитесь к такому разделению?
– Я не осуждаю легкое чтение – современный детектив, любовный роман, просто роман с убийствами, приключениями. Мне кажется, что чтение в любом случае – благо. Мы сейчас боремся за выживание. Я имею в виду борьбу с видеорядом – телевидением и киноэкраном. Авторы детективов – это тоже наши люди. Они тоже не дают потерять магию чтения. Ведь чтение чем прекрасно? Оно индивидуально. Оно интимно. Понимаете? Видеоряд же один для всех. Видеоряд наступает.
Что касается качества литературы, то тут есть некоторая спешка. Дело в том, что советская литература была лишена нескольких направлений. В том числе – хорошего детектива, фэнтези, любовного, верней, сексуального романа. Этого не хватало. И философии, кстати, тоже. Все это сейчас раскупается больше всего. Философия знаете как раскупается? Томами. Смотришь на людей, думаешь: зачем они покупают все это? А им хочется прикоснуться. Хотя бы сказать: я, мол, вчера Хайдеггера полистал. Интеллигентов это привлекает. Я это объясняю недостачей, которая была. И точно так же – бульварный роман. Это то, что было недодано.
Я, когда рыбачу на Волге, приезжаю и говорю: о-о, у вас такая рыба! А мне отвечают: что нам эта рыба! Надоела. Каждый день – рыба, рыба. На рыбе сидим.
В литературе получилось то же самое. Классики много. На классике сидели. А людям хотелось немножко и бульварного чтения. А теперь диета нарушена. Если человеку хочется молока – так хоть завали его черной икрой, он будет о молоке мечтать. Прошу прощения за такой взлет гастрономических сравнений, но это правда. Было недодано, и люди сейчас экстренно ликвидируют голод. И очень возможно, что диета восстановится, когда они съедят столько, сколько им надо. Семьдесят лет им не давали. Еще лет двадцать поедят вот так, по интересам…они же по интересам едят. Кто-то хочет любви, кто-то хочет боевик, чтобы там стреляли, убивали, чтобы он кожей ощутил, какой мир вокруг. Чтобы немножко постоять на краю. Я бы не осуждал.
А рядом живут люди, которые любят серьезную прозу, читают ее, получают наслаждение от неторопливого чтения…
Это как в шахматах – один играет белыми, другой – черными. Белыми играешь – это легкая литература. Черными – это сложная. И то, и другое создает литературное пространство. Но, чтобы побеждать в турнирах, как говорил Алехин, надо уметь выигрывать черными. Белыми ты научишься выигрывать. А вот черными научиться выигрывать – это большое искусство.
Можно сравнить с музыкой. Есть концерт – а есть симфония. Концерт должен быть немножко поверхностным за счет блеска, темперамента, напора. Совсем другое дело – симфония.
Поэтому я бы не стал усиливать одно за счет другого. А борьба между “высоким и низким” порой идет не за качество литературы, а за тиражи. Спорящие не всегда отдают себе в этом отчет. “Что вы там макулатуру печатаете?! У меня повесть такая замечательная, а вы никак не издадите”. Это уже, по сути, не литературный спор.
15 человек на сундук мертвеца
Однако спросом пользуется не только “чтиво”. Я знаю точно, потому что мне порой заказывают конкретных авторов – Ирину Мамаеву, Дмитрия Новикова, Михаила Тарковского, Захара Прилепина – такие книги у нас готовы покупать (и покупают) в среднем один человек на тысячу. Это не так уж и мало. В Питкяранту в свое время я привезла пятнадцать книжек Прилепина (на четырнадцать тысяч населения). Если бы Захара так же лихо раскупали в других карельских городах – да и по всей России, – был бы он миллионером, писал бы какой-нибудь роман века, к примеру: “Паразиты – не мы!” А может быть, и третью мировую революцию спонсировал.
Беда в том, что “умную книжку” не так-то просто приобрести. К примеру, искала я в этот раз “Таблетку” Германа Садулаева – не нашла. А если Садулаева нет в Москве – в Петрозаводске его не будет и подавно. И вряд ли он когда-нибудь попадет в питкярантский магазинчик, потеснив на полке “Библию вязания”.
Я уж молчу про соседнюю деревню Салми. Даже если бы всю деревню Салми населяли отпетые фанаты Садулаева – книг его они не увидели бы никогда. Разве что послали бы к Герману такого же “ходока” с рюкзаком.
Вот одна из проблем больших и малых тиражей: Дарью Донцову можно купить всегда и везде, а кого-нибудь позаковыристей надо еще отыскать, не пропустить, вовремя заказать, пока тираж в пять – десять тысяч не растворился в книжном море.
Получается дискриминация по запросам: к массовой развлекательной литературе доступ есть, а к серьезной – практически нет.
Если бы не сеть, так и жизнь на Марсе давно бы исчезла. Конечно, сетевые магазины порой выручают, но, во-первых, с пересылкой получается гораздо дороже. А во вторых, не так уж распространен в провинции Интернет. Не так давно читала отчет мэра соседнего поселения. Трогательно пишет: “Администрация передала в ДК и библиотеку старенькие компьютеры, работники изучают это орудие труда самостоятельно…” (цитата подлинная).
Но, даже если “орудие труда” изучено, и дано добро на погружение в пучины информационного беспредела, нашим библиотекам, к примеру, заказывать книги через сеть нельзя из-за трудностей с оплатой (почтовые расходы при комплектовании книг не предусматриваются).
Из интервью с Ольгой Васильевой,
директором “Питкярантской межпоселенческой библиотеки”
– Как и где закупаются новые книги? Кто определяет – что нужно библиотеке, а что – нет?
– В основном мы заказываем книги в магазинах. Мы работаем с книготорговцами Петрозаводска и Сортавалы. Потому что это соседние города и у нас есть возможность туда доехать. Везде самовывоз, а если нет, то мы должны платить за доставку.
Но из федеральных денег мы не имеем права ничего потратить на транспортные расходы, потому что они целенаправленно идут на комплектование. Также и деньги из местного бюджета мы не имеем права тратить на что-то другое.
– Зачем платить торговцам втридорога, если интересные и дешевые книги можно приобретать самим в Москве и Санкт-Петербурге? В Москве свяжитесь с издательствами, походите по редакциям журналов-“толстяков” – они вам даром машину книг накидают.
– Так ехать надо, нанимать транспорт, а транспортные расходы у нас никак не предусмотрены. Проще втридорога, но рядом!
– Ладно, давайте помечтаем. Как выглядит закупка книг в идеале?
– В идеале я приезжаю на любую книжную ярмарку, набираю машину книг – и мне говорят: возьмите еще. Берите, берите! Давайте мы вам еще что-нибудь предложим!
– Что бы вы брали?
– На сегодняшний момент, зная наш фонд, мы брали бы просто все! Потому что сегодня фонды библиотек, особенно сельских, мягко говоря… Если сельские библиотеки не будут комплектоваться, они скоро – буквально лет через пять – превратятся в избы-читальни двадцатых годов. Где можно будет вслух читать как раз классику, которая еще более-менее держится. Потому что в прошлом году, перейдя на поселения, наши сельские библиотеки не получили ни копейки. Ни одна библиотека. Городская получила, мы получили. Пришли федеральные деньги – их распределили на несколько сельских библиотек-юбиляров. У них еще что-то появилось из современной художественной литературы. А так… Поэтому брали бы действительно все.
– А интернет-магазинами вы не пользуетесь?
– Мы планировали в этом году начать… Но не было денег. В прошлом году у нас появилась надежда. Мы рассматривали различные варианты комплектования. Но с интернет-магазинами все равно большие проблемы, связанные с пересылкой.
– Она не очень дорогая.
– Я понимаю. Но оплачивать пересылку нам все равно нельзя. Это нецелевые расходы. Нам ее не провести по документам. Почтовые расходы у нас в бюджете не предусмотрены.
И получается, что библиотеки прилежно накапливают фонд “детективов, ужастиков и любовных романов” – просто потому, что эти книги можно без труда заказать книготорговцам. Вот и перейдет это богатство по наследству следующему поколению. Нам от предыдущего остались хотя бы запасы классики. А им от нас – вечная Донцова, “Мы и паразиты”, “Библия вязания”, “Самогон – живая вода”. Старинные рецепты от всех болезней.
Верю.
Но и не верю.
Потому что хоть и с меньшим энтузиазмом, но таскают люди с нашей редакционной полки журналы-“толстяки”, стихи Геннадия Русакова и Александра Кабанова, статьи Дмитрия Быкова и повести непростого Романа Сенчина.
Из интервью с Ольгой Васильевой,
директором “Питкярантской межпоселенческой библиотеки”
– Но народ ходит в библиотеку?
– Ходит, куда ж народу деваться! Очень много ходит.
– Дети что читают сейчас, по вашим наблюдениям?
– Дети читают новые книги. Вот переиздали в “Романах для девочек” Чарскую – читают. Главное – выпустить в новой серии. Переиздали классику в современном переплете, в яркой обложке – дети будут ее читать. Переиздали Пушкина – дети будут его читать. Не важно, что там внутри газетная бумажка. Важно, что яркий, красочный, новый переплет. Вот на полке стоит – хорошее, добротное, с иллюстрациями издание, но старое, советское – его не берут. Нужны новые книжки – их читают! Серии сразу берут. Лучше всего читают серию “Только для девочек” и страшилки. Все-таки клиповое сознание действительно существует. “Романы для девочек”, “Черный котенок”, ужастики – ужастики вообще на ура разбирают. Ну и школьную программу.
– Какие они – читатели современные?
– Самые разные. Ходит и молодежь, много рабочих… Сейчас, летом, народа меньше: приезжает читатель, набирает книг на неделю – и на дачу. Тот, кто всегда читал, тот и сейчас читает. Молодежь, конечно, больше та, которая учится. Разные они, читатели, разные книги просят. Мы опять возвращаемся к тому, с чего начали, – с деления на высокохудожественную и массовую литературу. Иногда всего один читатель книгу возьмет. Но даже ради одного читателя мы должны работать.
– Надо привозить еще книги?
– Надо! Книги читают! И народ все равно ждет новых поступлений, спрашивает – когда будут новые? Недавно мы выставили целый стеллаж новинок – у нас тут один читатель был просто в шоке. Он сказал: нельзя же так! Надо сохранять эффект новизны, выставлять по три штучки… А вы тут выставили целый стеллаж – я все хочу взять! Чуть в истерике не бился.
Но вы же понимаете – есть позиция властей. У нас же все на словах. Сказал президент: “Надо!” Повторил глава республики: “Ребята, надо!” Пришел глава района: “Надо так надо…” В итоге все сказали “надо” – а у нас ничего нет. “Надо поднимать библиотеки!” Но не каждый глава знает, как дверь в библиотеку открывается, где она вообще находится. Коммунальные проблемы сейчас съедают все средства. И это будет, может быть, еще очень долго. Мы в прошлом году только воспряли духом – наконец-то! Я работаю уже больше десяти лет, но такого количества книг я не видела ни разу, серьезно говорю. Хотя, если рассудить, не так уж много мы и приобрели. Есть определенные нормативы – четверть книги на жителя. Четвертинка книги на жителя – это минимум, который должен поступать в год. Давайте умножим четверть книги на четырнадцать тысяч. Получим три тысячи пятьсот книг. Это как раз прошлый год примерно и был – вместе с журналами. А журналов должно быть не меньше ста пятидесяти наименований на нашу межпоселенческую библиотеку, сто пятьдесят – минимум! Мы вышли на сто в прошлом году. А в этом году у нас только двадцать восемь названий.
Но это все рекомендации. Теперь нет федеральных законов. Я пришла с этими рекомендациями в администрацию, меня развернули и сказали: “Свободна!”
Такое финансирование, такое комплектование превращает библиотеку именно в избу-читальню. Возвращает к тем далеким годам, пусть не при лучине, но смысл примерно тот же…
Сейчас, когда библиотеки перешли на поселения, вперед вышел человеческий фактор – кто глава? И какой он: читает сам или не читает, грамотный или безграмотный, какую роль отводит библиотеке в развитии своего поселения? Если считает, что это ненужная вещь, так и не будет ни одной книжки за год.
– А посещение зависит от новых книг?
– Конечно! Пришел человек в библиотеку раз – нет ничего, пришел два – нет ничего. И что, он в третий раз туда пойдет?
Люди все равно читают, много читают. Новые книги народ хочет, современных авторов. Так что везите нам все!
Читатель тут (машу руками).
Он жив.
Он читает и облизывается на новенькое.
Даже на те три корочки духовного хлеба, которые ему перепадают.
Что толку жаловаться, читать надо – и привозить книги в провинцию.
Напоминаю, что хнычкам не дают брульянты.
г. Питкяранта
∙