Опубликовано в журнале Октябрь, номер 8, 2009
Фестиваль “Литература и кино”, проходящий в Гатчине, пожалуй, самое тихое и непафосное киномероприятие России. Ранней весной в красивом городе под Санкт-Петербургом форум собирает литераторов и режиссеров, реже – актеров. Форум вновь и вновь демонстрирует: для качественного кино нужен качественный исходный материал. Кинематографисты жалуются на нехватку сценариев и отсутствие идей. И тогда в основе хорошего сценария нередко оказывается большого достоинства литературный текст.
Впрочем, отношения текста и экрана не так однозначны. Закономерности и механизмы просчитать здесь крайне сложно, хотя попыток делается немало.
Вопрос об экранизациях в последнее время стоит ощутимо остро: польза сотрудничества кинематографа с литературой очевидна, тем более что книг сейчас выходит много, и среди них можно найти те, которые поддаются экранизации. Но есть и более проторенный и надежный путь: экранизация классических произведений.
Фильмы по книгам Островского, Достоевского, Пушкина наверняка будут смотреть. Хотя бы из любопытства: интерпретация известного произведения, предложенная тем или иным режиссером, как минимум, интересна. Вместе с тем, как правило, от киноленты зритель ждет чего-то иного, сверх того, что было вычитано в школьные годы, недаром после выхода фильма вырастают продажи произведений экранизированного автора. Рекорды побил “Идиот” Достоевского. После удачного одноименного сериала многие захотели прочитать или перечитать классический роман. Прочитали и убедились: режиссер В. Бортко не слишком далеко отошел от первоисточника.
В этом году Игорь Масленников представил на фестивале очередную экранизацию пьесы Александра Островского “Доходное место” (“Взятки гладки”). Все по тексту, но действие киносюжета течет вяло, и прекрасная пьеса производит впечатление скучной и неинтересной. Впрочем, предыдущая экранизация, “Русские деньги”, произвела аналогичное впечатление. Такое же неспешное повествование о жизни людей позапрошлого века не вызвало особого сочувствия. То ли режиссер берется за неподвластный ему материал, то ли материал играет с ним злую шутку. А ведь Островский недаром столь любим и в кино, и в театре. Он современен, современен как никогда. Но вот вытянуть эту самую “современность” из него мало кто может. Или мало кто хочет.
Кувыркнулась в руках, да не далась Алексею Учителю идея военного фильма. “Дневник его жены”, “Мания Жизели”, “Космос как предчувствие”, “Прогулка” – Учитель зарекомендовал себя как истинный лирик, режиссер “фильмов настроения”. Теперь он предлагает “Пленного” – фильм о чеченской войне, о том, кого можно считать своим, а кого чужим, и какова цена человеческой жизни. В основу картины положен блестящий рассказ Владимира Маканина “Кавказский пленный”, но всей психологической тонкости маканинской прозы режиссер передать не смог. И дело не в том, что неверно показана война, что в мелочах допущены ошибки, – режиссер имеет право на создание “своего” варианта войны. Сам материал не захотел подчиниться мастеру, хотя в фильме есть все черты, присущие художественной манере Алексея Учителя: настроение, хороший актерский состав, качественная режиссура (за нее Учителю дали приз), неплохой монтаж. Однако история о том, как любовь, способная всколыхнуть очерствевшую душу солдата, перед лицом опасности все же уступает место чувству самосохранения, не удалась – фильм захлебнулся в сентиментальности.
С завидным постоянством обращается к литературным сюжетам Станислав Говорухин. “Не хлебом единым” по одноименному роману Владимира Дудинцева, “Благословите женщину” по повести Ирины Грековой “Хозяйка гостиницы” (напомню, что и “Десять негритят”, и “Место встречи изменить нельзя” тоже экранизации – одноименного романа Агаты Кристи и романа Аркадия и Георгия Вайнеров “Эра милосердия” соответственно). Говорухину не зря на фестивале дали специальный приз “За неизменную любовь к хорошей литературе”. В основу его картин действительно положены хорошие книги, правда, в исполнении Говорухина последние лет десять экранизации получаются несколько пресными, словно им, как неудавшемуся блюду, не хватает соли. Вот и его новая работа, “Пассажирка” (по мотивам рассказов Константина Станюковича), – всего лишь красивая история в декорациях конца XIX века. Честь, мужество, жертвенность прекрасны, но как привязать их к нашему времени, непонятно.
Решительней ведет себя с первоисточником Алексей Балабанов. В этот раз перед режиссером на стол (вполне можно сказать: операционный) легли “Записки юного врача” Булгакова. Сценарий написал Сергей Бодров-младший. Выморочный мир 1917 года как нельзя кстати приходится Балабанову. Это его тема – в спокойном увидеть выверт, любовь привести к смерти, среди людей отыскать уродов. “Морфий” – фильм тяжелый, кровавый. Правда, антураж не вяжется с главным героем, который не мечется, не борется, не ищет себя, а сдается, как только судьба подкидывает ему мнимое успокоение – укол морфия. Фильм о слабости, о безволии. Почти все фильмы Балабанова – об оскудении рода человеческого. От мыслей, навеянных фильмом, становится страшно – и ленту хочется поскорее забыть.
После “Доктора Живаго” Александр Прошкин взялся за самое сложное произведение Валентина Распутина – “Живи и помни”. Подготовка к картине велась долго и качественно: неторопливые съемки, тщательный отбор актеров (Анна Михалкова, Дарья Мороз, Сергей Маковецкий) – все это внушало надежду. Тем не менее фильм оставляет странное ощущение незавершенности. Что хотел сказать режиссер? Что раньше все было по-другому? Или что и в обычной деревне способны кипеть нешуточные страсти? Впрочем, на общем фоне фестиваля “Живи и помни” выглядел хорошо и был удостоен гран-при “Гранатовый браслет”.
Фильмы о той, ставшей уже далекой войне – это особая тема. Что-то непонятное происходит в российском кино. Сейчас принято считать отечественные картины 50-80-х годов пропагандистскими и ура-патриотическими. Однако в кинолентах последних лет так же прочитывается безудержное и бездумное желание восхваления советской армии. Да, наша армия вышла победительницей в самой кровопролитной из войн мировой истории. И именно поэтому в изображении ее требуется не поспешное следование трафаретам, а искренние чувства и высокий художественный вкус. Поэтому тема войны настораживает и, кажется, заранее отваживает зрителя от похода в кино. Удач – единицы. “Кукушка” Александра Рогожкина да “Мы из будущего” Андрея Малюкова, с натяжкой – “Звезда” Николая Лебедева.
Невозможно назвать удачной экранизацию повести Василя Быкова “Пойти и не вернуться”, военную драму “Обреченные на войну””. Режиссер Ольга Жулина, похоже, чрезмерно увлеклась чувствами главных героев, которых блестяще сыграли Юрий Колокольников и пока не известная Нина Лощинина (приз за лучшую женскую роль). Режиссер стремилась следовать за мыслью и словом Василя Быкова, однако излишне сконцентрировалась на героях, и в результате суть произведения писателя осталась нераскрытой. От раздвоенности и неопределенности мгновенно провис сюжет. Если партизаны идут выполнять задание, о котором в течение всей картины не было сказано ни слова, теряется смысл похода, а заодно и всего фильма. Сюжетному сумбуру ленты соответствует и съемка: персонажи картины из заснеженного по макушки елок леса вдруг попадают на черное от бесснежья поле, а через десять минут опять оказываются среди снегов.
Благодарный гатчинский зритель посмотрит и такое кино. Знающие первоисточник и сравнивающие картину с оригиналом наверняка выйдут из зала разочарованными, но те, у кого знакомство с произведением началось с фильма, возможно, начнет сомневаться в высоких (заслуженно высоких!) оценках повести современного классика русской литературы Василия Быкова.
Защитники версии “Обитаемого острова” (фильм поставлен по одноименной повести Аркадия и Бориса Стругацких), предложенной младшим Бондарчуком, указывают на то, что режиссер в постановке четко шел по тексту, передавая все подробности. Неувязку же в конце фильма (финал не соответствует книжному) сторонники режиссера предлагают простить, ведь в остальном все верно. А то, что провисает сюжет (нарушается логика, теряются смыслы) и появляется множество нелепиц, защитники стараются не замечать.
Ситуация Владимира Бортко, перенесшего на экран повесть Николая Васильевича Гоголя “Тарас Бульба”, сложнее. Кстати, “Тарас Бульба” был представлен на фестивале в день рождения классика и стал самым заметным явлением за всю неделю. Автору “Собачьего сердца” и “Идиота” в художественном чутье не откажешь, но, к сожалению, в фильм не попали острые и провокационные моменты гоголевской прозы. Слишком четко и сразу определено, кто из героев “хороший”, кто “плохой”, а присущая прозе Гоголя тонкая нюансировка отсутствует. Характерно, что на конкурс фильм не выдвинули – он стал, так сказать, “гостем” фестиваля.
Для полноты картины надо сказать, что смотр в Гатчине всегда собирал неплохие документальные ленты. Иосиф Бродский, Борис Пастернак, Чингиз Айтматов – судьбы писателей подчас гораздо драматичней метаний их героев. На фестивале отметили работу Андрея Судиловского “Легенды и были дяди Гиляя” об известном репортере и писателе Владимире Гиляровском.
Так все же какой должна быть экранизация? Должна ли она четко следовать за литературным текстом или же лента допускает креативное соавторство режиссера?
Впрочем, удается креатив лишь в том случае, когда режиссер по силе таланта приближается к писателю, что встречается крайне редко.
∙