Стихи
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 4, 2009
Александр БЕЛЫХ
В следующем номере “Октября” будет опубликована его беседа с поэтом Бахытом Кенжеевым, которая состоялась на Международном фестивале “Берега” во Владивостоке как раз в то время, когда в город прибыл “Литературный экспресс”.
НЕБЕСНЫЙ СТРЕЖЕНЬ
Мизантроп
погрущу и буду сочинять стихи натощак,
пусть завидует Гете, олимпиец, атлет
и, конечно, эстет – без всякого скотства. Нет, лучше
загляну в книжку Денисова,
полистаю не спеша. “Как жалко все лучшие годы идут…”
Был бы он рядом, сходили бы на венгерское кладбище,
навестили бы предков,
павших в борьбе с революцией,
помянули б анисовой,
ведь редко
приходится нам
говорить по-венгерски.
Ладно б еще
был бы не пьян, а то… Нет, соображать стихи на троих
мне не по карману,
да и вдохновение выдохлось,
как рюмка вчерашней водки.
Надену рубашку любимую, от Армани,
спущусь в киоск за пивом.
Позвонить ли знакомой кокотке,
на чашку кофе,
ведь не видались с прошлого марта?
Искупаться б в Сидими
до тайфуна “Руссо”…
… А вот
и стук в дверь. “Здравствуй.
Ну вот и я, Сидоров!”
Эх, праздник грусти насмарку…
Разве тут не заговоришь прозой
матерной?
Справка о монетке №2005-07-18
с первым пушком, будто ангельским опереньем,
там, где стареющие Афродиты
полощут отвисшие дряблые груди,
между станцией Седанка и Санаторная,
у кромки моря под кустами
ароматного китайского шиповника,
обвитого мышиным горошком
с половозрелыми толстыми стручками,
там на обрушенном глинистом склоне,
подмываемом неспешными волнами,
я нашел старинную монетку
и отмыл ее в водах Амурского залива.
Сияло солнце в тумане,
как пубертатная дырочка.
Это была монетка номиналом в десять копеек,
чеканки тридцать второго года,
эпохи всеобщей коллективизации, экспроприации,
с изображением щита ОГПУ
и герба Советской республики.
Что за радость нумизмата!
Я представляю себе, как К. Вагинов
зажимал такую монетку в своем кулачке
и бежал на тонких ножках
в булочную или за брошюркой
неизвестного автора к старьевщику
так же, как в 1918 году за порцией морфия
в уборную между Лиговкой и Николаевской,
расплачиваясь золотыми статерами и тетрадрахмами…
Счастливый рот его улыбался влево и вправо
и солнце заглядывало в прореху между зубов,
выбитых красноармейским прикладом.
И был он уже не здешний, а тамошний…
Я отдал эту монетку девушке Насте,
приехавшей из Питера к Японскому морю,
и сказал: – Отнеси-ка ее на могилку поэта,
ведь где-то должна быть его могилка[1]…
Три Константина русской поэзии приходят на ум –
Батюшков, Бальмонт, Вагинов…
В ряд к ним пристраивается Константин Дмитриенко,
сочинивший дивное стихотворение
о старинной китайской монетке с дырочкой.
Пусть я не валялся с музой на простынях,
(моя муза в то время бегала с китайцами)
все ж не чураюсь помыслить о том,
какая связь между русской поэзией,
монеткой старинной и круглой дырочкой в ней…
(К.Р. и Фофанов и Льдов, не обижайтесь!)
Небесный стрежень
Среди суетных людей,
Не смотреть себе под ноги
И не мерить площадей.
Выйти к морю на закате,
Замереть со вздохом в горле…
Жизнь, промчись на самокате
Мимо счастья, мимо горя!
Облака – глубокие пещеры,
В них спуститься без страховки…
Были чувства мелки и ущербны,
Стали, надо ж, вровень с морем,
Стали радостны, прохладны
И просторны, как обновки, –
В пору всякому. Как ладны
Облака, плывущие без сноровки!
Где-то люд, трамвайный скрежет…
А в пещерах зыбких – благодать!
Утону в небесном стрежне,
Чтобы время вечно коротать.
Пусть присвоит эти строки
На меня нисколько непохожий
Каждый суетный прохожий
И приделает им ноги.
Побегут они вдоль кромки
Жизни-смерти, моря-неба…
Чувства – нежные поденки –
Улетают прочь, бесследно…
∙