Опубликовано в журнале Октябрь, номер 1, 2008
Второй фестиваль американского кино, прошедший в Москве, напомнил один эпизод из моей жизни. Как-то я спросила у малознакомой девушки, какое кино она любит; та, окинув меня презрительным взглядом, откликнулась, что американское кино не смотрит. “А зря”, – заметила я. И вот, спустя несколько месяцев после того так и не продолжившегося знакомства, я еще раз сказала бы ей уже серьезно, если не грозно: “Зря, зря вы, девушка, не смотрите американские фильмы”. Потому что фестиваль “Новые образы Америки” (Амфест) еще раз доказал, что “американское” кино – это не только глупые боевики и пошлые мелодрамки без особого смысла, заполонившие мировой прокат. Жаль, но в среде псевдоинтеллектуалов нынче считается хорошим тоном резко разделять кинематограф на европейский и американский, упрекая последний в пошлости и банальности и отказывая ему в конкурентоспособности артхаузу Старого Света. Так уж получается, что в кинотеатрах процент условно “плохих” американских картин превышает процент сходных по качеству, но уже европейских. Поэтому и возникает ощущение, что Голливуд, отдувающийся за всю киноиндустрию Штатов, способен выдавать разве что качественно сделанные байопики, подростковые комедии о половом созревании, нестрашные ужастики да бессмысленные экранизации. Не более.
Несложно догадаться, насколько приятным стало для меня, да и не только, новое открытие Америки. По мнению организаторов Амфеста, с которым я теперь полностью согласна, двадцать-тридцать фильмов голливудского производства, делающие феноменальные кассовые сборы, имеют отдаленное отношение к национальной культуре США и деформируют представление о сверхдержаве в глазах мировой и, в частности, россий-ской зрительской аудитории. США ведь на то и США, что их разноцветный пазл складывается из множества образов. И каждый увидит в этой мозаике что-то свое. Правда, кураторы Амфеста знают, чтó достойно внимания, их подборка, состоявшая из шести программ (“Гала-премьеры”, “Русский след”, “ИндиВид”, “Классика Голливуда”, “Экран.док” и “Для всей семьи: Искусство русского дубляжа”), представила России картины, явившие непривычные Соединенные Штаты. И та же массовая аудитория, глотающая модные блокбастеры, вдруг снова вспомнила о величии и красоте, а заодно и открыла для себя проблемы страны, которая когда-то виделась территорией свободы и равенства, где все должно быть “ok!”.
Где еще искать отражения проблем, как не в документе? Программа документальных фильмов вообще стала настоящим подарком для синефилов. В Москве не очень любят кинодокументалистику: картины подобного толка идут разве что в рамках “Документальной мысли” на Московском международном кинофестивале. Или в прокат раз в несколько лет выходят коммерческие ленты вроде работ Майкла Мура или знаменитых “Птиц”. И всё. У Робин Хессман, куратора программы “Экран.док”, на фестивале получилось собрать фильмы “говорящие”.
Ди Эй Пеннебейкер – режиссер успешный и знаменитый, но включенная в ретроспективную подборку первая его лента стала настоящим сюрпризом для российского зрителя. Пеннебейкер прославился прежде всего работами об известных рок-музыкантах: Джимми Хендриксе (“Джимми в Монтерее”, 1985), Бобе Дилане (“Не оглядывайся”, 1967), Дэвиде Боуи и Depeche Mode. На фестивале помимо первых двух указанных лент были представлены еще “Колыбельная” (1981) о репетиции пьесы Семюэля Беккета и “Оперативный пункт” (1993), картина-откровение о работе предвыборного лагеря Билла Клинтона. Все эти ленты популярны и любимы в США, а вот фильм “Открытие в Москве” (1959) до того не демонстрировал для широкого круга зрителей ни один кинотеатр в мире.
Как ни странно, но первая работа американского режиссера оказалась посвящена России. Лента – скорее видеозаписки молодого человека, приехавшего в Советский Союз на показательную выставку достижений американского хозяйства. “Я снимал этот фильм, чтобы прежде всего показать друзьям, какая она, ваша страна”, – сказал Пеннебейкер на презентации. Ирония судьбы: первыми массово ленту увидели именно русские, пусть и почти пятьдесят лет спустя. Но интереснее здесь говорить не о причинах такого долгого “простоя” (невостребованность в США несмотря на внимание к СССР и запрет на фильм в самом Советском Союзе на основании незаконности съемок). Любопытнее рассмотреть то трепетное знакомство с русской культурой, с загадочной русской душой (куда уж без нее!), которое переживает иностранец. Не обошлось здесь без медведей, длинных, диковинных для американца русских кос, Красной площади и самого красивого в мире метро. Москва в глазах американца вышла далеким от совершенства городом, где несколько семей (о, ужас!) могут жить в одной квартире, где практически нет пылесосов, где люди спрашивают, не позеленеют ли они от глотка пепси-колы, где сталинские высотки гармонируют с разноцветными луковками храмов. Многое кажется молодому режиссеру странным, забавным, но он восхищается русскими людьми, которые, как дети, широко открытыми глазами смотрят на ультрамодный показ одежды made in USA, выкрикивают английские слова и стоят в очереди под проливным дождем в выставочные павильоны. Сегодняшний зритель улыбался, иногда смеялся во весь голос, ведь пепси-колу сейчас пьют вместо воды, а пылесосы… эка невидаль! Однако где-то в середине фильма начинаешь задумываться, сбрасывая со счетов политическую ситуацию: а так ли много изменилось в нашей стране? Интересно ли Пеннебейкеру будет сейчас взять в руки камеру и идти на Красную площадь, на Тверскую? Превратилась ли Москва в типичный мегаполис, каких в мире сегодня много, или все-таки нет? Остались у нашего города свои дух и характер? В фильме “Открытие в Москве” ощущение уникальности советской столицы было в каждом кадре; теперь все по-другому, утрачено очень многое. Но ведь и приобретения есть. По крайней мере Пеннебейкер приехал в Москву на представление своей ретроспективы с собственной кинокамерой.
Помимо фильмов Ди Эй Пеннебейкера в программе документального кино необходимо отметить еще две ленты. “Березовая улица, 51” (режиссер Даг Блок, 2006) знакомит российскую аудиторию с тем жанром документального кино, который на сегодняшний день очень популярен в Штатах: домашнее видео, семейное кино. “Березовая улица, 51” – картина о семье режиссера, о долгой жизни его матери, после смерти которой оказывается, что вся большая жизнь была не такой счастливой, какой представляли ее дети. Фильм в начале поражает некоторой циничностью режиссера, сына, который смеет публично читать откровенные дневники своей матери, обращаться за комментариями к сестрам, отцу. С недоумением смотришь на экран: зачем же он сор из избы выносит? Но вскоре понимаешь, что лучшего памятника женщине с Березовой улицы, каких в Соединенных Штатах миллионы в каждом городе, не построишь. Даже больше – об этом фильме можно было сказать: так судьба стучится в двери. Только здесь не судьба, а предостережение. “Березовая улица, 51” говорит о внимании и его отсутствии, о преднамеренной слепоте по отношению к близким людям, о невоплощенных мечтах и, наконец, о самой Америке. За полтора часа о женщине узнаешь так много, что ясность финала саднит сердце: исполнилось слишком мало, зато излишне многое доставляло невыносимые страдания. И тут встает приевшийся и вместе с тем подзабытый вопрос: как прожить так, чтоб не было мучительно больно, в данном случае – чтоб взять от жизни максимум?
В картине, без сомнения, заслуживающей отдельных строк, – “Дьявол приехал верхом” (режиссеры Энни Сандберг, Рики Стерн, 2007) проявляется манера политической игры США, которая оказывается, вопреки ожиданиям авторов, двуликой и несправедливой. Фильм смонтирован из жутчайших фотографий и рабочих съемок молодого солдата, отправленного с миссией в Судан, где происходит геноцид по отношению к чернокожему населению. Лента не отличается эстетическими изысками и глубоким философским смыслом, да они и не нужны здесь. Главное, что есть пронзительный крик людей, своими глазами видевших, как за несколько месяцев погибли тысячи и тысячи мирных жителей, а кроме этого – растерянность авторов: почему никому такое не интересно? И прежде всего всемогущему американскому правительству, самые высшие представители которого способны только мило улыбаться и говорить, мол, да, они согласны со всем и обязательно что-нибудь предпримут. А гибель людей продолжается. Только спустя несколько лет после первых показов отдельных кадров из картины политическая общественность и международные миротворческие организации начали проводить экспертизы. Сколько времени понадобится на то, чтобы остановить государственных террористов в Судане, неизвестно. Но “Дьявол приезжает верхом” – это особый жанр искусства (хотя даже неловко называть данную картину искусством), который обязывает человека перестать быть равнодушным, не просто сострадать, а действительно сделать мир немного лучше.
Американское артхаузное кино в России почти неизвестно. Организаторы фестиваля “Новые образы Америки” выделили целую программу “ИндиВид”, куда вошли фильмы, завоевавшие премии на различных киносмотрах. Соединенные Штаты в современном кинематографе – страна подростков, поколения, которое плохо различает цвета “белый” и “черный”. Наркотики, детская преступность, инфантилизм и разрыв с корнями, тут уже ничего не осталось от Великой американской мечты. “Параноид Парк” (Гас Ван Сент, 2007), “В бреду” (Том Ди Чилло, 2006), “Одинокий Джим” (Стив Бушеми, 2005), “Мистер Одиночество” (Хармони Корин, 2007) – симптоматичные, “говорящие” названия лент. Депрессивность американского независимого кинематографа зачастую не оставляет места для самоиронии и глубоко эстетических поисков, как заведено в старой доброй Европе. На поверхности – социальная жизнь, человек в предлагаемых обстоятельствах и постоянном противоборстве с ними. Социальный реализм становится сегодня в США превалирующим направлением.
Настоящий пульс сегодняшнего дня Америки не слышен за работой станков, производящих коммерчески-экспортируемый товар. В сравнении с этим находки кино Соединенных Штатов, удаленные от нас по времени, вообще имеют минимальные шансы быть увиденными. Легендарные вестерны “Красная река” (Говард Хоукс, 1948) и “Рио Браво” (Говард Хоукс, 1959) с неподражаемым Джоном Уэйном, не очень известная картина Орсона Уэллса (автора лучшего фильма всех времен и народов – “Гражданин Кейн”) “Аркадин” (1962), “Ниночка” (Эрнст Любич, 1939), где Грета Гарбо выступает в роли советского агента, представленные в рамках программы “Классики Голливуда”, вряд ли удастся посмотреть на большом экране в ближайшем будущем, если вообще удастся.
“Открытиями” для российского зрителя стали ленты именитого Славы Цукермана, советского эмигранта, интеллигента и хулигана-авангардиста. Они явились практически прямым выражением идеи Амфеста, который приурочен к двухсотой годовщине установления дипломатических отношений между Россией и США и выдержан в рамках взаимодействия двух культур. Фильмы Славы Цукермана для тех, кто никогда не знал его имени до нынешнего Амфеста, явились, безусловно, настоящим откровением, поскольку показали оборотную сторону американского авангарда, корни которого – в Советском Союзе. На смотре демонстрировались картины режиссера “Ночь на размышление” (1972), “Москва не отвечает” (1973), “Жидкое небо” (1982) и рабочий вариант еще не законченной картины “Perestroika”. Молодое поколение, родившееся в 80-е годы и заставшее распад советской “империи” в слишком юном возрасте, чтобы иметь основания анализировать это значительное событие, с заметной долей скептицизма может отнестись к фильмам Славы Цукермана. Сейчас все слишком иначе, даже сравнивать не стоит: новое искусство сменило подпольный авангард 60-70-х годов, и странной кажется сегодняшняя работа режиссера над темой Перестройки, уже отгремевшей. Но для бывшего советского гражданина Цукермана перестройка как политический акт выходит за границы общественно-социального значения и становится универсальной метафорой для выражения деструкции одной отдельной личности – главного героя. Подарком русским зрителям в рамках фестиваля, конечно, стал и показ цукермановского “Жидкого неба”, идеи которого и спустя двадцать пять лет остаются значимыми, приобретая лишь современные оттенки. Фильм, ставший в свое время лидером американского кинопроката, наконец-то дождался того времени, когда сможет прекрасно вписаться в современную российскую жизнь и отечественное искусство. От того ли, что наша действительность кардинально изменилась и стала очень похожей на раздерганную Америку периода господства панка, или от того, что диссиденты нынче в моде. Но эта картина – если такое привычное слово можно отнести к фантасмагории Цукермана, – несмотря на обнаженную жестокость, грязь, карнавал похоти и кайфа, остается невероятно искренней и пронзительной и вновь говорит, пусть на странном, но все-таки узнава-емом языке художественных средств об одиночестве конкретного человека в условиях Содома и Гоморры.
Америка для нас по-прежнему интересна и даже в какой-то мере является магнитом. Потому и пустых залов на Амфесте не было. Организаторы смотра сумели без широкой рекламы в программах заинтересовать всех, а не только определенный круг людей, как это часто бывает на подобных национальных кинофестивалях. За такую заботу о зрителях Амфесту даже можно простить фильм открытия смотра – совместный российско-американский проект “Бой с тенью-2: Реванш”. Снятый как типичный блокбастер, он странным пятном выделялся в пресс-релизе форума. Как у каждой великой державы должны быть маленькие слабости, так у любого более чем любопытного фестиваля возможны небольшие промахи.