Цикл стихов
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 7, 2007
Никогда в жизни не писал стихи на заказ. Поскольку это позор. Тоска. И к тому же жалкий жребий. И вот – написал.
Но все по порядку.
Осенью прошлого года пришло электронное письмо из брюссельского международного писательского дома “Passa porta” с предложением принять участие в проекте “Брюссель глазами поэтов”. Проект этот, по выражению авторов, “на протяжении пяти лет будет впрыскивать благотворные дозы поэзии в различные кварталы города”. “Почему бы не впрыснуть?” – подумал я и стал читать дальше: “За эти годы каждый из 16 исторических брюссельских кварталов готов принять у себя поэта и художника. Поэт пишет стихи, навеянные этим местом, они переводятся на французский и фламандский, художник на основе этих текстов представляет в квартале временную инсталляцию. Затем жители в творческих мастерских создают вариации на предложенные поэтом темы. Наконец, художник создает “долговечное произведение”, которое является финальной точкой акции и “призвано увековечить в пространстве квартала стихи поэта на трех языках”.
На сайте www.versbruxelles.be обнаружил, что в проекте уже участвовали замечательная фламандская поэтесса Мириам Ван Хее (ее стихи пару раз печатала наша “Иностранка”), поэты из Испании, Польши, Ирана, Марокко. Одни стихи развесили ленточками на деревьях, другие напечатали на тех картонных салфетках, что подкладывают в бистро под вилки-тарелки. Подумал: что сотворят с моими? И это означало, что я готов участвовать в этой многоязычной авантюре…
Моленбек, брюссельский квартал, который мне предстояло завоевать, оказался в десяти минутах ходьбы от хрестоматийной Гранд Пляс. Надо только перейти канал, по которому проходит граница туристского “брюссельского пятиугольника” — и ты в другом городе, в другом мире. Моленбек встретил пронзительным балтийским ветром и не менее хлестким ливнем, под которым предстояла “неформальная экскурсия” по кварталу вместе с голландским художником Анри Якобсом (тем самым, с которым мне и предстояло впрыснуть дозы поэзии в тело квартала). Решил, что малость побродим с ним под дождем и ветром, а там начнем впрыск в ближайшей кофейне. Но на старой рыночной площади помимо нас и мокрого экскурсовода-неформала оказалось немало городских безумцев разного пола и возраста, которые потом четыре часа подряд показывали нам старый Моленбек – вплоть до самых подозрительных подворотен и помоек. Наличие энтузиастов-краеведов объяснялось расклеенными повсюду мокрыми афишами, извещавшими, что приехал русский поэт, которому все желающие могут показать настоящий Моленбек. Впрочем, оказалось, что я здесь не первый поэт из России. На одноименной площади стоит бронзовый Пушкин работы Георгия Франгуляна. Может, поэтому здесь испытывают доверие к русской поэзии?
Больше всего Моленбек напомнил мне родную Пресню. Заброшенные фабричные корпуса, частично по последней европейской моде переоборудованные под культурные и молодежные центры. Испокон веков моленбекцы не столько появляются на свет в родном квартале, сколько наезжают отовсюду. Были волны из Италии, из Греции, в начале прошлого века приехали российские евреи, теперь вот — марокканцы. И все они думали бежать куда-то дальше или вернуться домой, но обживались, привносили свои привычки и традиции, косились на следующую гонимую ветрами истории волну мигрантов и ворчали знакомое: понаехали. Моленбек. Палимпсест.
Новый Моленбек — подальше, за железной дорогой, но это уже совсем другой мир, респектабельные резиденции, ухоженные скверики…
Цикл “Моленбек. Палимпсест” написал уже в Москве, невероятно теплыми декабрьскими вечерами шагая по дырявым пресненским мостовым. На французский стихи перевела Кристина Зейтунян-Белоус, на фламандский – команда Гентского университета, на английский – Патрик Генри. Учитывая особенности сегодняшнего Моленбека, поэт Таха Агнан перевел все это еще и на арабский. Все они фактические соавторы тех эскизов монументальных палимпсестов, которые сотворил художник Анри Якобс * и которые, как пишут из Брюсселя, “сейчас проходят согласование с муниципалитетом”.
Все проходит.
* * *
стихов и пушек войны и мира
время сливочных сельских пейзажей
время жестких фабричных окраин
центровых горячих кварталов
языковых вавилонских смещений
на мостовой непросохшей булыжной
проступают следы от ботинок
евреи спасавшиеся от погромов
итальянцы ловцы удачи
строгие марокканские женщины
старые платаны в плену каменной подворотни
болеют помнят все еще живы
заброшенные заводы теперь дорогие апартаменты
или бомжи
или школа современного танца
эпохи и ветры в названиях улиц
бидон молока на пороге опрокинуло время
роза ветров то норд-ост то зюйд-вест
роза времен моленбек палимпсест
* * *
пьем бесконечный мятный чай сладкий-сладкий
как дождливо здесь ветрено как течет время
по стеклу по памяти по мостовой по мужским лицам
* * *
отец говорит на своем языке
и по-французски
ты говоришь по-французски
по-фламандски
и еще иногда с дедом на его языке
сын говорит по-английски-французски-фламандски
и еще кажется немного по-немецки
сын не понимает чужой язык деда
сын живет на другом берегу
* * *
дождь идет по городу без документов
трава вылезла без разрешения
ворованный легкими воздух не сертифицирован
жизнь нелегальна
* * *
вызубриваю повторяю
простую геометрию улиц
квадраты окон
кубы и параллелепипеды
фабричных кварталов
колокольня перпендикулярна рынку
что и требовалось доказать
за линейкой канала
пятиугольник брюсселя
жизнь на двух берегах не пересекается
это аксиома параллельных
она не требует доказательства
требует понимания
* * *
смутилась спряталась за занавеску
школьник на бегу задел сумкой
оглянулся
пузатый бармен
лениво вышел из-за стойки
принес чаю
свидетели и очевидцы
мокрая собака на поводке
мокрая хозяйка на поводке
женщина в черном платке из аптеки
младенец из коляски
художник из окна мастерской
туристы из автобуса
сверху сбоку сзади
бомж лежащий у перекрестка
видел мои ботинки
две вороны на ржавой трубе
видели мой сломанный зонт
цыганка видела мою ладонь
и содержимое карманов
полиция видит все
жизнь моя
перманентное алиби
* * *
разделяет надежней чем все языки и боги
разрезает землю небо звук пейзаж запах
моленбек старый и новый восток запад
только имя одно на всех да прогноз погоды
да шунтируют длинные пешеходные переходы
* * *
вышел на миг вышло навек
здесь твой дом и твоя ностальгия
и зачем приезжают другие?
ноябрь-декабрь 2006
* Один из палимпсестов Анри Якобса был опубликован на последней странице обложки “Октября” №6 с.г.