Стих
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 5, 2007
и пули втыкались земле в живот
и долго зудел у нее живот
такой округленный тупой червивый
там кто-то живет и ее жует
хваталась за поясницу
жаловалась — несчастливая
опять залетела не на свои круги
сошла с орбиты
и покатилась
на вас только заглядись
только наклонись
уже убита
когда бы была жива
дала бы еще пожевать
* * *
когда ночь стекает по стенам напротив
моих окон,
кто укладывает меня в ложе — противень,
расправляя смирительный кокон?
освобождая плечи, поправляя края,
приговаривая: куколка ты моя,
разжигает тупой огонь,
прижигая бескрылую спину.
я ничего не говорю, кроме не тронь не тронь,
я ничего не чувствую, кроме огненной паутины,
липнущей к обугленной наготе.
и я, залипший в пламенной немоте,
фразу вяжу,
не зная, как ее опрокинуть
* * *
это ты раскачиваешь столбы,
это твоей не слышно ночной ходьбы
возле меня
возле него
возле них,
это, когда сужается воротник,
вшивая синь зудит,
это, когда раскручивают землю
выворачивают с осью,
оставляя гром позади.
всюду тобой пронизано, господи,
как же ты весь горчишь,
небце твое подкашивается,
тучи твои облизываются,
темень слюною горячей стекает с крыш.
в небе зияет брешь,
хочет меня назад.
и что мне ответить ей после этого,
что сказать?
* * *
И кто его знает, как оно было после,
но мы уж стояли, дыханье замедлив, возле
разверстой ямы,
вблизи
недалёко
подле,
срываясь на дно унавоженное
в исподнем,
и грудью дырявой влипали в подземный смысл,
и плотное облако душ над землею висло.
и день растекался по спинам горячим маслом.
о, кто нас укроет
и втопчет своею массой,
чтоб ломкие наши загаженные тела,
вместились, чтоб каждый вернулся на свой виток,
откуда извергла его земля,
откуда господь извлек.
г. Ор-Ехуда, Израиль