Опубликовано в журнале Октябрь, номер 7, 2006
Профессия писателя включена в топ тридцати самых прибыльных и престижных профессий в США на ближайшие десять лет. Об этом говорится в докладе, только что подготовленном журналом “Money” и веб-сайтом Salary.com по данным национального бюро трудовой статистики и онлайн-опроса двадцати шести тысяч рядовых американцев.
Из двухсот пятидесяти рабочих мест девятнадцать отраслей народного хозяйства писательская профессия заняла почетное 27-е место – исходя из соотношения прогноза карьерного роста, среднегодового размера зарплаты, в том числе бонусов, уровней стресса и потенциала для творчества. А насколько прибыльно и престижно “служенье муз” в нашей стране? Понять это автору помог личный опыт трудоустройства на вакансию “писатель”. Причем оговорюсь сразу: из-за девальвации некогда высокого слова писателя сегодня зачастую можно уравнять в правах с обыкновенным литератором – просто по принадлежности к одному пишущему сословию.
Профессиональных писателей, то есть тех, кто зарабатывает литературным ремеслом себе на жизнь, у нас реально, может, от силы тысячи полторы-две. Потому что нынче уже не те тиражи и, соответственно, заработки, что когда-то. А вот писателей самодеятельных – тьма-тьмущая. Похоже, из некогда самой читающей страны мы превращаемся в самую пишущую. Под крышу одного только интернет-сервера “Стихи.ру”, этого виртуального литературного улья, набилось девяносто шесть тысяч самодеятельных поэтов с 2,5 миллионами (!) своих произведений.
Впрочем, благодаря институту фриланса (о нем чуть ниже) грань между профи и всеми остальными оказалась размыта. Стать писателем по профессии может сегодня каждый. Другой вопрос – стоит ли.
Фрилансер – словечко из профессионального новояза. В своих резюме, которые я нет-нет, да и рассылаю по редким писательским вакансиям, для непосвященных из числа кадровиков добавляю на всякий случай в скобочках – “постоянный внештатный автор” и указываю далее, каких именно изданий. Делаю это неспроста: козырнуть знанием современного сленга бывает нелишне. Хотя, по сути, мной выдается желаемое за достигнутое: никакого постоянства статус фрилансера как раз не предполагает.
В новейшем англо-русском словаре Мюллера freelancе объясняется как “журналист, не принадлежащий к определенной редакции”. В профессиональном же обиходе фриланс – свободная, а в век Интернета – нередко еще и удаленная работа. Вне штата, “вне” зарплаты – на одном только гонораре.
Показательный факт: пару недель назад на сайте фрилансеров появилось объявление под красноречивым заголовком “Писатель требуется”. От писателя за вознаграждение ожидались “небольшие тематические тексты в свободной форме (сто-четыреста слов)”. Креатива эта работа, как подчеркивалось в объявлении, не предполагала. Но спустя всего пять дней страждущих там уже ждала унылая вывеска “Проект закрыт”. Комментарий ее автора был более чем красноречив: “Ребята, спасибо вам огромное! Я физически не успеваю вам всем ответить”. И означает это то, что ежедневно в поисках работы по Интернету рыщет целая армия нетрудоустроенных, в основном, конечно, самодеятельных писателей, готовых взяться за любую поденщину.
Но что же за “тайная жизнь” у писателей-фрилансеров?
“Взрослый мужчина сидит перед экраном монитора и полгода изо дня в день пишет дневник семнадцатилетней девчонки. Описывает процесс эпиляции воском для запароленного сайта, куда есть доступ только у сорока привилегированных пользователей”, – так, несколько окарикатуривая своего героя, повествует о нем Вадим Нестеров, автор статьи-исследования в интернет-издании “Газета.ru”, которая и называется “Тайная жизнь писателей”.
Далее автор рассказывает о таких видах писательского промысла, как написание сценариев для телесериалов и компьютерных игр, текстов для кавээнщиков и прочих мастеров разговорного жанра, гороскопов, сонников, пособий по разведению домашних цветов, самоучителей типа “Excel для чайников” или “Система зажигания в “Жигулях”. Советы бывалых”…
Не масоны, не олигархи, но эти и им подобные работники-невидимки правят миром – такой вывод делает автор статьи “Тайная жизнь писателей”. Они вездесущи, они всеядны, “они представители той социальной группы, которая, возникнув, в общем-то, случайно, постепенно порабощает мир”. Вот так – ни много ни мало.
Опустим чисто журналистские наблюдения, отметим очевидный факт: об этой сфере писательской жизни мы не знаем почти ничего.
“Прошу принять меня на должность писателя-матершинника”,
или Немного о классификации
Регулярные мониторинги работных сайтов в Интернете показывают: писательский заработок здесь предлагается постоянно, но часто он, как бы это сказать … довольно специфичен. При этом по степени творческой составляющей этой работы я выделил писателей-копирайтеров, контент-писателей и писателей-беллетристов.
Писатели-копирайтеры (“шпаргалочники”)
Слово “копирайтер” происходит от английских слов copy – экземпляр, рукопись и writer – пишущий и переводится как разработчик, составитель объявлений, рекламных текстов. Причем в рекламном бизнесе, как утверждает “Словарь современных понятий и терминов”, этот специалист даже может выступать автором новых идей, защищенных авторским правом.
Выходит, писатели-копирайтеры – это те, кто помогает адаптировать информацию о некоем сложном продукте, сделав ее более доступной и привлекательной для потребителя.
Самая востребованная на сегодня копирайтерская работа – технического писателя. Кликните на работных сайтах слово “писатель” – и увидите, что все остальные редкие заявки работодателей в Интернете буквально тонут в объявлениях именно на эту вакансию. Кстати, и в упоминавшемся уже американском рейтинге топ “тридцати” технический писатель (13-е место) оказался выше своего обычного художественного собрата аж на целых четырнадцать позиций.
В обязанности технописа, как его называют в просторечии, входит написание и поддержание в актуальном состоянии как рабочей (то есть предназначенной для специалистов), так и пользовательской технической документации, в основном сервисных инструкций. Кроме того, возможно – подготовка технических новостей, обзоров, анонсов, корпоративных каталогов, скажем, по теме “сотовые телефоны” или “офисная телефония”, наполнение контента сайта компании, производящей новые компьютерные продукты, иногда – написание для издательств книг по компьютерной тематике.
Работенка, конечно, не бог весть каких возможностей для полета творческой фантазии, зато стабильная и сравнительно неплохо оплачиваемая, что совсем немаловажно. Другое существенное ее преимущество в отличие от разовых заработков – цивильность трудовых отношений: как правило, соблюдение трудового кодекса, соцпакет (медицинская страховка, льготные обеды и проезд, курсы-тренинги, премии, нередко выслуга лет).
Если у вас за плечами “Бауманка” или на худой конец какой-нибудь заочный политех, а в активе сносный технический английский, если вы продвинутый пользователь компьютера, владеете соответствующей терминологией и не понаслышке знаете современные операционные системы и основы программирования, основные информационные и сетевые технологии и протоколы, а еще лучше имеете опыт работы хотя бы от года – эта работа для вас.
Увы, с моим гуманитарным дипломом, английским на уровне “фэйсом об тэйбл” и компьютером, освоенным только год назад, да и то на уровне начинающего пользователя (хоть я его уже и не боялся), ловить там было нечего. По причине того же “технического кретинизма” я не смог влиться и в ряды сотрудников московской компании (назовем ее Х), привлекавшей кандидата на вакансию PR-писателя стабильным окладом, соцпакетом, дотируемым питанием, а также возможностями профессионального и карьерного роста. То есть написание и редактирование пресс-релизов, статей, комментариев для прессы, информационных материалов компании (буклетов и брошюр), конечно, не представляло бы для меня особой сложности. Но вот что касалось “знания рынка IT-технологий”…
Совсем неплохо зарабатывали и так называемые писатели дипломов, курсовых и контрольных работ (как уважительно называют их потенциальные работодатели) – те, которые еще с советских времен прекрасно кормились за счет чересчур занятых или просто лентяистых студентов. Сумму, которую иные братья-писатели получают за целую книгу, можно “срубить” за какую-нибудь проходную дипломную работу, состряпанную за несколько дней.
Особенно радужные перспективы такого рода сотрудничества, заливаясь соловьем, рисовала казанская организация в лице некоего господина Ф***. Мне сулили:
– достойную оплату труда, размер которой зависел лишь от моих трудовых возможностей и желания (средний заработок сотрудников центра, по словам рекрутера, превышает заработок машиниста метрополитена),
– выплату вознаграждения еженедельно, по факту сдачи мной готовых заказов,
– интересную и разнообразную работу, позволяющую мне в полной мере реализовать свои профессиональные навыки и знания,
– гибкий график, при котором я смогу заранее планировать свою трудовую нагрузку,
– официальное оформление моей трудовой деятельности,
– гарантии конфиденциальности трудовой практики и условий выполняемых мной заказов… И т.д. и т.п.
И все же этот вариант я придержал на черный день. Сия высокорентабельная “литература”, кроме того, что была с известным душком, еще меньше предыдущих вариантов имела общего и с истинным творчеством. Скорее ее можно было отнести к довольно распространенной в сети “негроидной работе с элементами креатива”.
Контент-писатели (“заливщики”)
Это название я образовал от английского content, что в одном из значений переводится как “объем, содержимое”. Контент-писатель “заливает” форму, предоставленную ему работодателем, искомым содержанием. При этом степень его творческой составляющей выше, чем у копирайтера. Формально он может указываться в числе авторов текста, хотя на деле часто лишь перерабатывает текст за первичными разработчиками либо компилирует информацию, почерпнутую в Интернете и других открытых источниках.
Мое знакомство с этой категорией писателей началось с некоего господина М*** из питерской компании под странноватым англо-французским названием, объявившего на одном из сайтов о вакансии писателя-матершинника. Об обязанностях данного специалиста сообщалось следующее: “Перерабатывать обычные новости в новости с использованием ненормативной лексики, но качественно и умно. Без всяких там “падонкаффских” стилей, хотя в меру можно”.
Далее г-н М*** пояснял, что “проект “ЗлоЕ…учие времена” является информационным сайтом, выполненным с использованием ненормативной лексики. Читать его будет много людей (ввиду тяги человека к плохому)”. Заканчивалось сие послание весьма красноречиво: “В общем – желающие пишут мне на suka@… Остальные отваливают без вопросов”.
Необычная работа оказалась бесплатной, – так сказать, для души. “Проект только открылся, поэтому дохода он никакого не приносит, – откровенничал “работодатель”. – Смысл вакансии – найти пару человек (соавторов), которые будут стоять у истоков проекта. Дальше – заработок на рекламе”.
А вот некая госпожа С*** на сайте фрилансеров предложила таким, как я, заработать на рекламе, ненадолго перевоплотившись для этого в писателя-автора сценариев к рекламным роликам.
За неполных четыре дня мне предстояло написать сценарий 30-секундного постановочного ролика для рекламы фасованных морепродуктов или мороженого. Сценарии принимались на конкурсной основе, поэтому обещанный гонорар получил бы единолично лишь автор текста-победителя, утвержденного заказчиком.
В случае с морепродуктами я должен был разработать слоган и использовать типажи боцмана и матроса с логотипа товара и этикеток. Заказчик высказал также пожелание дать в рекламе понятный молодежной аудитории подтекст: натуральные морепродукты, кроме того, что “вкусны и удобны для употребления в дружеской компании”, еще и “усиливают мужскую силу”, а значит, невероятно полезны. Подтекст разрешалось выразить с помощью умеренного использования молодежного же сленга.
Целевой аудитории в лице молодых городских сладкоежек пятнадцати-двадцатипяти лет мне предстояло показать “российскость, свежесть и сочность, натуральность и природность продукта; молодость, готовность к действиям, свободу, здоровый интерес к противоположному полу, искренность целевой аудитории; а также динамику и современность”.
К заданию прилагался обширный список того, на что в сценариях было наложено табу.
Выслушав напутствие “Удачной генерации идей, уважаемые креаторы!” и трезво взвесив свои шансы, я предпочел удалиться со сцены по-английски или, точнее, “полететь в Африку”.
Дело в том, что московская фирма А*** снабдила свое объявление о вакансии писатель-рекламист весьма образной метафорой: “Требуется креативный писатель с навыками творчества на заказ, – написал некто О***. – Птицы свободного полета летят в Африку. Необходимо умение написать так, чтобы не только понравилось, но и захотелось”. Приличная зарплата и оформление по трудовому кодексу – это было, конечно, совсем неплохо, но ежедневно с 10.00 до 19.00 изнурять себя сугубо рекламным “креативом на заказ” мне тоже как-то не улыбалось.
Впрочем, среди “заливщиков” попадались и варианты, которые, в принципе, можно было рассматривать.
Вот, например, некий господин К*** из питерской фирмы объявил о поиске работника на должность фрилансер-писатель развлекательных текстов. Пафос его на первый взгляд был примерно таким: “Ищется писатель хорошочитабельного бреда”. “Бредить” предлагалось на 4000 знаков в день без выходных и праздников (правда, с возможностью создания заделов), непременно проявляя при этом хорошее знание русского языка, так как наличие корректора / литредактора в этой работе не предусматривалось.
Но, как оказалось, представлял господин К*** всего-навсего сайт, посвященный гороскопам и астрологии. Если бы мы поладили, мне, как я понял, пришлось бы сочинять гастрономические и бизнес-гороскопы, а еще гороскопы мобильные и автомобильные, гороскопы на заказ. Увы, уже через неделю, о чем сообщил мне К***, вакансия оказалась закрыта.
Через несколько месяцев, впрочем, место было вакантным снова. Но на этот раз работодателем предлагалось выдавать уже “пять-семь тысяч знаков белиберды ежедневно”…
Еще одну вакансию, на этот раз писателя юмористических текстов, предложила московская компания, производящая открытки. Работа заключалась в составлении шутливо-развлекательных подписей к рисункам – в прозе и стихах. Со сдельной оплатой.
Чувствовалось, что это ЗАО – фирма серьезная и подходит к подбору кадров очень ответственно. Это заключалось хотя бы в том, что с авторами после пробы ею заключался договор авторского вознаграждения, а пока для потенциальных кандидатов на должность было составлено что-то вроде памятки, что в довольно решительном тоне озвучила мне представитель компании госпожа Е***.
“Для того, чтобы попробовать свои силы в написании текстов для нас, вам нужно ознакомиться с открытками развлекательно-шутливого жанра в ассортименте, чтобы понять – а интересно ли это вам? – написала мне Е***. – Особое внимание нужно уделить рисованным сложнотехническим открыткам (у нас это открытки с артикулом 2-05), т.к. тексты в них и есть то, что мы называем “тема”. То есть тема – это текст (без вариантов визуализации), с которым работает непосредственно художник, создающий макет открытки”.
Вы что-нибудь поняли? Я, признаться, с трудом. Мне показалось, что у этой очень серьезной и ответственной компании прежде всего небольшие проблемы с техническими писателями. И еще. Как хорошо, подумал я, что эта компания выпускает не энциклопедии, – представляете, если бы мне пришлось знакомиться с образцами этого жанра в ассортименте?
“Если вы почувствуете в себе силы и возможность с нами работать – напишите несколько стихов (по паре четверостиший) и несколько тем к открыткам. Причем писать вы их должны не для себя, а для нас, – наставляла меня Е***. – Вы должны понять, что открытка хоть и адресная, но выходит такими большими тиражами, что, в общем-то, это очень универсальная вещь и тексты должны быть такими же универсальными”.
На свидание, которое назначала мне строгая Е*** (с паспортом, ИНН и ПФР), как вы догадываетесь, я не пошел. Благо, подобных объявлений в сети было предостаточно. Одна столичная компания, к примеру, готова была сразу же выслать свои требования к текстам и задания, но я подумал, что эта работа от меня далеко не уйдет, и решил сперва испробовать более интересные варианты. Так, благодаря следующему работодателю, пригласившему меня на вакансию писатель-юморист, я чуть было не овладел модной специальностью автора сценариев компьютерных игр. И об этом своем опыте стоит рассказать поподробнее.
В роли заказчика выступала довольно известная на рынке компьютерных игр московская компания, реализующая легендарный, как выразился ее представитель господин В***, литературный проект, носящий фамилию легендарного советского разведчика, точнее, его новейшую – четвертую – версию.
Герой этой игры, отставной полковник КГБ, не имел ничего общего с тем легендарным разведчиком, а представлял собой скорее собирательный анекдотический образ – хотя во всех предыдущих версиях игры частенько эксплуатировались факты из советской действительности.
Над сценарием, по словам В***, трудилась группа разработчиков, уже подготовившая большую часть из шестидесяти сцен игры. Но, как это часто бывает при авральной работе (а выпуск четвертой версии игры анонсировался на сайте компании еще в конце 2004 года), – признавали и сами представители компании, – их команде не всегда хватало широты взгляда, свежих идей, оригинального юмора. Отсюда и возникла потребность в дополнительном привлечении писателей-юмористов со стороны.
Игра оказалась рассчитана не на подростков, а на все население страны и даже на эмиграцию. В ней было два ключевых персонажа: сам разведчик, который не отличался интеллектом, все делал не очень логично – и так добивался успеха; и фрау, этакая наша старушка Шапокляк, которая мешает, вредничает, издевается. Ну и, конечно, присутствовала тема войны, быта советского времени, куда для пущей остроты и актуальности авторы подмешали еще “хоботов” (хоббитов), матрицу (элементы культового фильма) и современную политику.
Сценарий игры включал в себя: а) визуальный ряд, то есть описание интерьеров, предметов, которые участвуют в игре, и внешних особенностей персонажей; б) диалоги персонажей; в) загадки.
Игровое время распределялось так: игрок получал некую загадку, для решения ее искал предметы, общался с другими персонажами (все они несли какую-то функцию в игре, могли что-либо подсказать или дать какой-нибудь предмет), а герой-разведчик постоянно все “комментировал”.
Мне предстояло уловить общий смысл и интонацию игры и, стараясь не слишком переписывать текст (на доработку общего описания сцен и интерьеров отводился месяц), усилить его, сделать более увлекательным и смешным для игрока, для чего добавить новых шуток, интересных загадок, неожиданных поворотов сюжета.
Вот каким получилось начало сценария:
“Голос за кадром а-ля Остин Пауэрс “голд мембер” (или Ефим Копелян): “Все описанное здесь основывается на реальных событиях, происходящих в одном из параллельных миров.
Где-то в столице России в посткоммунистический период день … (такой-то) не предвещал никакой катастрофы, чем навевал скуку и тягостное уныние…”
Камера наезжает на домик на Тверской (мэрия Москвы, где-то в районе четвертого-пятого этажей).
Типичная квартира холостяка. На стенах – почетные грамоты от правительств СССР и Германии. Плакат “Водку к обеду в меру бери. Спирт – драгоценность, его береги”. На чудовищном гвозде, вбитом в стену, болтается парадный адмиральский (белый) китель с большим количеством юбилейных медалей и памятных значков. На стене – огромное зеркало, напротив него – картонный, в полный рост, портрет Чапаева в галифе и папахе с красной полосой. Вместо лица на портрете – дырка. Ясно, что герой регулярно просовывает в нее физиономию и любуется в зеркале своим образом. Кое-где со стен клочьями свисают отклеившиеся обои с Микки Маусом, из-под которых видна наклеенная предыдущим слоем газета “Правда” 1937 года с портретами вождей и орденами на “шапке”. В другом углу на тумбочке – черно-белый телевизор типа КВН, около него разбросаны сапоги (много, по их количеству видно, что разведчик регулярно сбивает с телевизора крысу. Один сапог брошен с такой силой, что застрял в стене)”.
Строки, выделенные здесь и ниже курсивом, придуманы мной. В окончательном тексте сценария они были помечены желтым маркером, это был мой личный цвет. Судя по тому, что в тексте встречаются еще красный, синий и зеленый цвета, нас, фрилансеров, участвующих в проекте, всего четверо.
Никакого договора, естественно, нет. То есть он будет заключаться, как заверил В***, но только на финальной стадии, когда все уже окажется утверждено. Когда я попросил хотя бы о небольшом авансе, В*** приятно меня удивил, сообщив, что по поводу “ананаса” можно обсудить, но сперва пришлите, мол, пробную работу.
Половина бюджета, выделенного компанией на сценарий игры, отводилась на описание сцен, а другая половина – на оплату диалогов и монологов. Оплата по доработке сценария должна была высчитываться обычной пропорцией: все, что будет утверждено в тексте нового, высчитают по количеству знаков в пользу автора, при этом ни одна удачная шутка или правка, пообещал В***, не будет упущена.
Кроме финансового поощрения, участники проекта, как подчеркнул работодатель, получат и нематериальную выгоду. Поскольку все, от кого будет использована хоть одна строчка, считаются соавторами этой “поистине культовой игры” и наши имена соответственно отразятся в титрах, их узнают сотни тысяч человек на всей территории СНГ и по всему миру (речь шла об эмигрантах, которые, как меня заверили, любят и почитают эту игру). При удачном опыте подразумевалось приглашение к участию в других проектах компании.
Снова возвращаюсь к сценарию:
“Напротив телевизора стоит потертое кресло, перед ним на низком столике – самогонный аппарат, из краника которого звонко и тревожно, подобно гонгу, периодически капает живительная влага. Тут же банки из-под тушенки “Последний путь”, луковица, несколько картофелин, которыми, подражая полководцу в известном фильме, периодически “командует” герой, и пепельница в форме головы Мюллера (Броневого), из которой торчит дюжина окурков “Беломора”. Окно занавешено занавесками (с надписями windows xp), стекла заклеены крест-накрест полосками бумаги…”
Когда я получил от В*** окончательный вариант первой сцены (общались мы, как это происходит в подобных случаях, по e-mail) и увидел, что многие мои удачные реплики в него не вошли, а менее удачные и даже совсем несмешные остались, что проигнорировано мое “вылизывание” стилистических несуразностей и сырого материала, я понял, что в такой “заливке” мне участвовать совсем не хочется. И “по семейным обстоятельствам” просто сбежал, подарив компании свой интеллектуальный труд.
То, что в Интернете найти стоящей в финансовом отношении работы не удастся, разве что чудом, я уже понял. Но я готов был и на достаточно скромную плату, если бы работа меня заинтересовала в творческом плане.
Писатели-креативщики (“беллетристы”)
К этой категории я отнес тех писателей, которые работают в различных жанрах художественной литературы – от отдельных реприз до целых романов – и создают при этом оригинальный продукт.
Первое же знакомство с этим видом работы чуть было не сделало меня кукловодом, или, точнее, автором текстов для кукол-роботов. Вакансия, объявленная московской фирмой, производящей сувениры, впрочем, называлась “юморист-писатель, поэт-юморист”. Требование к соискателю предъявлялось одно: иметь “огромное чувство юмора”, а обязанности были просты: придумывать короткие, не более шести строк (в рифме или прозе) тексты к карикатурам. О карикатурах авторы написали, видно, для конспирации, потому что при первом же телефонном разговоре выяснилось, что речь-то идет о куклах.
Шестистрочные репризы – это были, конечно, не шестьдесят сцен с героем-разведчиком, да и соавторов не предполагалось, и я решил рискнуть.
Фирма располагалась на территории какого-то небольшого завода. Я долго искал ее по обшарпанным одноэтажным зданиям, смахивающим на старые коробки из-под обуви (время тут словно замерло в семидесятых годах прошлого века), пока, наконец, не встретил симпатичного, хотя и несколько суетливого человека – господина А*** – одного из разработчиков этих самых кукол.
Куклы действительно оказались не только говорящими, но и движущимися. Одну из них А***, с трудом разыскав к ней провода, показал мне в действии. В связи с только что начавшимся Годом Собаки то был очаровательный пес, восседавший на собственной будке в забавной одежонке – типа любимых детворой мультяшных героев. Игрушка была копилкой, а исполняемые собакой репризы – поощрением за опущенную в нее денежку.
Когда в специальную дырочку-монетоприемник бросали монету, пес начинал двигаться и выдавал пару реплик в духе Николая Фоменко, фразы из известных кинофильмов вроде “Собачьего сердца” или куплеты из известных детских песенок; что-то подобное в будущем и предстояло подбирать мне. Еще монетка – еще несколько реплик и т.д., в общей сложности минут на сорок.
Мне же предстояло поработать на предстоящий Год Свиньи. А еще в планах фирмы был целый комплект больших красивых радиоуправляемых, как я понял, машин с водителями и пассажирами, работавших по тому же принципу. Тексты здесь, правда, планировались короче, минут по пять каждый. Но эти игрушки были задуманы уже в виде корпоративных подарков для разных профессий и категорий потребителей. Например, намечались инкассаторский броневик с банкирами, милицейский уазик, военный джип, катафалк, “скорая помощь”, “мерсюк” с бандитами и т.д.
Я решил взять свадебный кортеж с его злободневной темой отношений мужчины и женщины в семье и через пару недель представил в качестве образца довольно забавное, на мой взгляд, попурри из реприз, тщательно подобранных мной из Интернета, обработанных и превращенных в связный текст. “Если материал подходит, – обращался я к работодателю, – я пропишу в сценарии остальное – звуки, музыкальные элементы…”
Там были, к примеру, такие веселые реплики:
“Вопрос: Существует ли секрет счастливого брака?
Ответ: Это всегда очень индивидуально. К примеру: один супруг храпит, а другой не слышит”.
Или:
“Вопрос: Мой жених говорит, что женщина должна быть красивой и умной. Прав ли он?
Ответ: Объясните ему, что женщина может быть либо красивой, либо умной. Если и то, и другое, это уже мужик.
Впрочем, быть красивой или умной тоже не обязательно. Главное, что должна сделать настоящая женщина, – спилить посаженное мужчиной дерево, оформить на себя совместную жилплощадь и вырастить дочь”.
Но отклика я не дождался, а сам звонить не стал. К тому времени я уже понял, что выколотить какой-либо ответ я скорее всего сумею, но если естественного интереса у работодателя не проявилось, то дело это дохлое, толку от такого контакта не будет.
Далее у меня последовал период некоторого простоя. Сперва я чуть было не стал автором телесценариев.
“Требуется творческий подход для написания сценариев интересных и закрученных на тему судебных разбирательств, – говорилось в объявлении. – Если вы сочиняете на ходу интересные, закрученные сценарии, то эта вакансия для вас”.
Обязанности мои были просты: мне давали бы тему, и я должен был ее “раскрутить”. Юридическую квалификацию проявлять при этом было желательно, но не обязательно. Если бы сценарий оказался интересным, текст довели бы до ума за меня.
Меня удивили условия оплаты. За сценарии по заказанным темам на десять-двенадцать страниц (образец работодатель обещал выслать) была обещана всего тысяча рублей, а если автор придумывал и саму тему, то полторы. “Ничего сложного, – заверял некто Д***, – можете писать столько, сколько сможете, темы есть всегда”.
Письмо было составлено довольно неряшливо – в плане и стилистики, и грамматики. И я в довольно резкой форме поинтересовался: что за фирма, для кого или для чего сценарии и, главное, отчего такие смешные деньги, уместен ли торг? Спрашивал и о договоре как о форме цивилизованного оформления отношений, и об авансе. Не то чтобы меня это так уж интересовало, просто я уже знал, что это что-то вроде лакмусовой бумажки и мне было интересно зафиксировать ту или иную реакцию партнера. В моем письме были даже такие строки: “Если “шаляй-валяй”: работай, а там посмотрим – это не подходит, уже проходили”. А для себя сразу решил, что связываться с таким работодателем не стоит.
Но Д*** все же ответил. Во-первых, он сообщил, что сценарии предназначаются для известной телепрограммы и предстоит, соответственно, описывать судебное заседание – по теме, которую дает режиссер. Если меня устроят предложенные условия – мне пришлют конкретный материал. Во-вторых, по его мнению, требуемые тексты на самом деле не так уж велики, потому как из-за обилия диалогов количество знаков на странице гораздо меньше стандартного. И если у меня хорошее воображение и есть юридические знания, то, по мнению работодателя, один сценарий будет писаться за вечер.
Насчет договора Д*** сразу и откровенно предупредил: “Договора мы не составляем, это однозначно, нам нужны идеи и свежие головы, а не налоги, а работа оплачивается, когда ее утверждает редактор”. А насчет “шаляй-валяй” мой адресат почти обиделся. “Это не шаляй-валяй, заметьте: никаких “внесите сумму на счет в Яндекс-деньги” (за право получить работу?)” – по словам Д***, он сам это проходил (?).
После этого я уже готов был попытаться писать рассказы на заказ. Подобных предложений в Сети отыскалось не так уж и много. Написание романов, рассказов, эссе на заказ предлагало, к примеру, литературное агентство из украинского Кременчуга. “Написанная и изданная у нас книга может быть лучшим подарком родственникам и сотрудникам, – нахваливали себя конкуренты. – Книга с вашим именем на обложке может передаваться из поколение в поколение…”
“Эротические рассказы на заказ, – взывало другое объявление, на сайте почти с терапевтическим доменным именем. – Наши авторы быстро и качественно напишут их по вашему индивидуальному заказу. Фотографы сделают к ним художественное фото. Приглашаем к сотрудничеству”. Но исполнители этим сайтам, похоже, были без надобности.
Приглашали авторов рассказов и несколько электронных изданий для сексуальных меньшинств. Но, наткнувшись на помещенную в качестве образца “Исповедь жертвы работодателя-извращенца”, я предпочел отпрянуть от этой нежданно открывшейся мне замочной скважины.
“Требуются сумасшедшие писатели для написания почти сумасшедших рассказиков-притч, – гласило еще одно объявление. – Работа сдельная, рассказики не большие, но поучительные. Рассказиков надо будет много. В качестве героев выступают семантические пространства (слова). За пробным заданием обращайтесь по адресу… Обсуждение оплаты по результатам пробы”. Насчет сумасшествия, наверное, метафора, – подумал было я, но вакансия вполне официально называлась “Сумасшедший писатель”…
Я представил себе реакцию окружающих на подобную запись в моей трудовой книжке… и решил поискать еще.
Кстати, через месяц уже на другом сайте я обнаружил объявление, отсылавшее соискателей на все тот же “сумасшедший” адрес: “Для аналитической писательской работы требуются люди, имеющие опыт продаж по телефону (обязательно), психологическое образование (желательно), – приглашала некая И***. – Рефлексия и интеллект обязательны. Работа удаленная, сдельная, за пробными заданиями обращаться…” Любопытно, что наряду с образованием и опытом работы претендентам предлагалось указать и точную дату рождения, что было связано не иначе как с вычислением их работоспособности по гороскопу.
Еще один не самый мой удачный опыт поиска работы связан с вакансией писатель, автор детских рассказов.
Московской компании потребовался автор серии рассказов для детей старшего дошкольного возраста (выпускников детского сада) и учеников младших классов. Компания, как я понял со слов ее представителя Г***, получила заказ на выпуск семи подарочных книжек для выпускников детсада и первых трех классов школы, где предполагалось, наряду с фотографиями ребенка и его группы (класса), поместить красочно иллюстрированные рассказы о нем самом и его друзьях объемом примерно по три страницы. (Речь идет о рассказах, повторю, которые читали бы сами дети).
Как и в случае с куклами-роботами, мои работодатели оказались опытными производственниками и вместе с тем людьми, совершенно неискушенными в литературном ремесле. Начался наш телефонный разговор с того, что у меня начали выяснять, сколько же принято платить за подобную работу. Мой наниматель Г*** (человек достаточно молодой), бесхитростно сообщил, что опрашивает всех обращающихся к нему за работой, чтобы таким образом определиться в размере оплаты.
На собеседование я привез паспорт, портфолио публикаций моих и обо мне, резюме. Мой работодатель, занимавший комнату размером с хороший актовый зал, посреди которого стоял один-единственный стол, не предъявил в ответ ничего, даже визитки. Далее в виде размышлений вслух мне было предложено придумать интересные познавательные рассказы, например, для того, чтобы оторвать детей от ТВ и Интернета (!). Были последовательно высказаны предложения описать планеты, посещение зоопарка, цирка, письмо Деду Морозу, космические приключения, пингвинов, динозавров, христианство и т.п. Если призыв “оторвать детей от Интернета” вызвал у меня просто нервный смешок, то, услышав предложение ввести в рассказы в качестве героя гномика по имени Ответственность, мне уже надо было просто встать и откланяться. Но я этого не сделал, о чем потом жалел.
Ни договора, ни задания в письменном виде от заказчика я не получил. Вопрос о зарплате тоже был отложен на неделю. Договоримся! – оптимистично заверил меня Г***. Я не возражал, ибо еще и сам не был уверен, смогу ли написать для детей.
На следующий день я записался в детскую библиотеку, где, посоветовавшись с опытными библиотекарями, набрал детских книжек и принялся их изучать. Еще через день у меня родился собственный рассказ “Мама, я с тобой!” – о драматических приключениях медведицы Чуа-Уньи и ее детеныша Чуа-Кьи в горных лесах Анд. Увы, рассказ получился, пожалуй, сложноват даже для девятилетних. Я послал Г*** текст по электронной почте со словами в теме письма “Нужна ваша оценка”.
Но работодатель, обещавший в выходные быть на связи, не откликался, и я пока взялся за второй рассказ, получивший название “Большой и Мизинчик” – о дружбе двух школьников: первоклассника, который хотел побыстрее вырасти, и пятиклассника, который хотел оставаться маленьким. Это было уже поближе к требуемому, но рассказ получился все же чересчур педагогичным.
Наконец, с третьей попытки (связи с Г*** все не было) я написал более или менее то, что надо. Это был легкий и веселый рассказик “О Мышонке, который не любил учиться”. Мне он, честно говоря, нравился самому, причем даже как читателю.
Но работодатель исчез. Он объявился только через двое суток. Я понял, что он провел это время в мучительных раздумьях. Я понял и то, что мои рассказы ему не понравились – поскольку он сразу заговорил о том, что, мол, как же так, ведь была договоренность о приключениях ребенка и его друзей. Таким образом, первоначальное пожелание работодателя незаметно трансформировалось в “техническое задание”. О деньгах Г*** вообще не вспоминал, будто я уже получил все, что положено. Хотя отведенная на раскачку в этом вопросе неделя прошла.
Теперь мне даже прислали некий рассказ в качестве образца. Рассказ был неплохой – о том, как звери учились в школе. Правда, сову почему-то заставляли плавать, и она тяжело плюхалась в воду. Горестно вздохнув, я сел писать заново. Но, промаявшись над чистым листом два дня, настрочил Г*** что-то вроде “по собственному”. Письмо не обошлось без упреков, но заканчивалось все же пожеланием “успехов вашему делу”. И я до сих пор искренне благодарен Г*** за то, что из-за той неудачной попытки нашего сотрудничества я начал писать рассказы для детей. Вот уж впрямь: не знаешь, где найдешь.
Они и деньги
Понятно, сколь благоприятное впечатление после стольких неудач произвело на меня вот это объявление о вакансии “писатель”:
“Требуются специалисты разных областей знаний, способные к литературному труду, – сообщал некто Ю***. – Участникам нужно написать краткое (пять-десять предложений) информативное или философское эссе. Предоставляется полная свобода в выборе темы эссе (чувства, мечты, природа, туризм, бизнес, наука, спорт, космос, информационные технологии – все, что угодно). Предпочтение будет отдаваться авторам, компетентным в выбранных ими сложных темах, а также авторам, которые в несложных темах проявят свой талант, неординарное мышление. Резюме не рассматриваются. Возраст участников не ограничивается. Просто контактная информация о вас в начале эссе”.
Отсутствие интереса к формальностям вроде резюме – это привлекало в новом работодателе более всего. Ни возраст, ни объем талии, ни моральный облик – ничего не имело значения. Кроме таланта. Это было смело, неожиданно, чертовски рискованно!
Отправив искомое эссе, точнее, фрагмент из него, я буквально на следующий день получил ответ: “Вас приветствует редакция проекта Л***! Мы хотели бы разместить ваш материал вероятнее всего в рубрике “Мы и деньги”. Следующий номер планируется к выпуску через неделю, и если вы согласны с нашими условиями, высылайте материал полностью”.
Подписи в письме не было, к тому же ни о каких “наших условиях” до того не было и речи. Все это меня насторожило. По доменному имени в электронном адресе я решил поискать следы загадочного работодателя и на одном из сайтов обнаружил еженедельный интернет-журнал Л***, имеющий, по словам его зачинателей, и бумажную версию. Причем если в интернет-версии публикация не оплачивалась, то за “бумагу” обещалась неплохая сумма.
С учетом того, что в каждую рубрику журнала, о чем сообщалось на сайте, можно было еженедельно предлагать по одному тексту, дело оказывалось стоящее… Я схватился было за калькулятор, но замер: а куда же предназначалось мое эссе: в “бумагу” или …? Меня, признаться, насторожило словечко “разместить”. И я попросил работодателя прояснить ситуацию, заранее сообщив, что в безгонорарной публикации не заинтересован.
Быстрый отклик воодушевил: ведь в случае отрицательного ответа 99 процентов подобных адресатов попросту обрывают переписку. Но радость моя была недолгой. Вы верно догадались, – отвечал мне визави, – сейчас главное внимание мы уделяем интернет-проекту, поэтому и публикации на данном этапе не оплачиваются. “Если это вас не устраивает, ну что ж …” – заканчивалось письмо.
Мою будущую должность, таким образом, можно было с определенностью отнести лишь к одной из разновидностей явления под названием литературный негр. Причем одной из наиболее хамских разновидностей, не только потому, что налицо была попытка приобретения дармовой рабочей силы, но прежде всего потому, что эта сторона дела всячески камуфлировалась.
Забегая вперед, замечу, что желающих “на халявку” попользоваться творческим человеком, в Сети и вне ее, и в явной, и особенно в скрытой форме оказался легион. Кстати, только потом я сообразил, почему мне все-таки ответили из редакции проекта Л*** и для чего в письме понадобилась последняя фраза. Пока оставался хотя бы небольшой шанс заполучить профессионального автора на халяву, мои “работодатели” цеплялись за него до конца.
Но истинным “рынком рабов” оказался книжный бизнес.
Когда мне доводилось слышать, что за первую книгу автору платят гонорар всего в пятьсот, а то и в триста долларов, мне трудно было в это поверить. Но вот на одном из сайтов на глаза мне попалось объявление крупного книжного издательства, которому требовался “штатный автор”. Речь идет об известном и уважаемом издательстве, которое, кстати, недавно выпустило книгу Л. Жуховицкого “Как стать писателем за 10 часов. Руководство для желающих прославиться”.
Штатная работа – это, конечно, работа поточная. Но это и гарантированный заработок. И я отправился на разведку.
От претендента требовались подробное резюме, синопсис на четыре-шесть страниц и фрагмент текста. Все это я представил некоему С***, работнику издательства. С***, неожиданно оказавшийся человеком очень занятым и спешащим, буквально на ходу предложил мне написать книгу в жанре non-fiction в объеме двенадцать авторских листов, или 264-х стандартных компьютерных страниц, для серии издательства за довольно смешной гонорар.
Для тех, кто хоть немного представляет себе, сколько пишется книга такого рода и такого объема, – думаю, не ошибусь, если предположу, что у профессионалов – уж никак не меньше трех месяцев, включая сбор материала. А это значит, что автор будет работать – подчеркну, по заданию издательства – фактически без зарплаты, за один только стол (даже без крова – с учетом того, что рабочего места издательство не представляет)! А если часть гонорара заказчик еще, возможно, выплатит лишь по мере реализации продукции… Как тут не вспомнить, что негров-рабов – тех, настоящих – их хозяева тоже кормили за собственный счет…
После этого я, кажется, стал догадываться, как строится издательская политика некоторых издательств и почему это даже мастодонты книжного бизнеса обращаются к услугам людей с улицы, хотя у каждого из них наверняка имеется “скамейка запасных” из профессиональных авторов. Наверное, по той же причине, по которой, строя дачи, мы обращаемся к гастарбайтерам. Уж очень хочется сэкономить, не улыбается даже за хорошую работу платить приличные денежки из собственного кармана. И потом, вдруг повезет и найдутся работяги, не знающие себе цену?..
А ведь и находятся. Если бы я вдруг оказался одним из них, я вас уверяю, С*** сразу перестал бы спешить и оказалось бы, что он не так уж и занят да и вообще совершенно свободен. Я бы на месте владельца бизнеса платил такому рекрутеру процент от наваренного на “литературных неграх”, что, не исключаю, он и делает.
Дальнейшие мои поиски показали: и предложенный мне гонорар за книгу – совсем не последний заработок. Рекорд в этом смысле принадлежит некоему литагентству, которое под видом издательства не так давно поместило на одном из сайтов приглашение к сотрудничеству авторам детективов, боевиков, художественной прозы. Отправив туда запрос, я получил письмо от зав. редакцией детективной литературы, госпожи Л***:
“Мы сами ничего не издаем, а сотрудничаем с московскими издательствами, являясь посредниками между ними и нашими авторами. В настоящее время мы пишем литературу (так в оригинале. – В.Ж.) разных жанров (научно-популярную, из художественной – детективы, а также разноплановую литературу по экономике, менеджменту и т.п.). Средний объем одного детектива, например, девять авторских листов. Гонорар из расчета пятьсот-шестьсот рублей за авторский лист”.
Пятьсот-шестьсот рублей за авторский лист – это выходило примерно двадцать пять рублей за стандартную компьютерную страницу в тысячу восемьсот знаков. То есть труд автора литературного текста приравнивался по оплате к труду наборщика этого текста!
Впрочем, безоговорочно сравнивать гонорары российских и американских или, скажем, западноевропейских авторов было бы не вполне корректно. Если в России книга, к искреннему изумлению иностранцев, стоит в среднем три-четыре доллара (а отпускная цена издательства и того ниже), то в Америке и Западной Европе эта цифра начинается с двенадцати-пятнадцати долларов. “С учетом того, что стоимость полиграфического производства у нас примерно одинакова, издателю в России остается в три раза меньше денег на продвижение, гонорар автору и свой собственный”, – отмечает, например, исполнительный директор одного крупного питерского издательства. При этом нетрудно предположить, добавим от себя, на чем издатель попытается сэкономить в первую очередь.
О тыкве, так и не ставшей золоченой каретой
Опыт – это то, что ты получаешь,
не получив, чего хотел.
Из Интернета
То, что “за шестьдесят секунд” мне не удастся выбиться в “коммерческие писатели” – этого, ясно, следовало ожидать. Но вот что не удастся заработать вообще ничего… Может, я был чересчур привередлив? Или недостаточно настойчив? Так или иначе заготовленная впрок пузатая тыква только мешалась под ногами и не пожелала, подлая, тут же превращаться в золоченую карету.
Позже я наткнусь на горькие строки Сергея Довлатова, написанные за четыре года до смерти: “Я понял, что не осуществится моя мечта стать профессиональным писателем, жить на литературные заработки. От радиохалтуры у меня, мне кажется, выступает гниловатая плесень на щеках. И конца этому не видно. Спасибо еще, что дают заработать”. Вспомним, что к этому времени писатель уже выпустил несколько книг, переведенных на многие языки, регулярно печатался в “Нью-Йоркере”, других престижных литературных журналах.
Меня же, признаться, мой скоротечный писательский опыт не слишком расстроил. Благо, примерно к сороковой секунде я уже сумел выудить из него главную мысль: если начинающего писателя волнуют прежде всего скорость и размеры материального обогащения, то ему стоит, наверное, поскорее отложить заточенное было перо и устремиться в совсем иные сферы.