Опубликовано в журнале Октябрь, номер 5, 2006
Первый выпуск нашей рубрики появился в мартовском номере “Октября” за 2003 год. За прошедшие три года некоторые авторы “Штудий” вплотную приблизились к защите дипломных работ, другие уже успели окончить истфил РГГУ, поступить в аспирантуру. Практически все дебютанты рубрики, лауреаты журнальной премии 2003 года, сейчас работают, пробуют свои силы на самых разных поприщах, доступных современному молодому гуманитарию. Задумывая нынешний выпуск “Штудий”, мы задались вопросом: стало ли написание литературных и окололитературных текстов основным занятием студийцев первого призыва? Или, может быть, благоприобретенные литературные умения позволяют им по-новому взглянуть на первую “взрослую” работу?
Отвечая на поставленный вопрос, участники рубрики делятся своими наблюдениями: что ожидает того, кто берется за обработку сценария американского телесериала; способствует ли сетевой Живой Журнал живым проявлениям литературной жизни; наконец, каковы перспективы у тех, кто собирается выбрать профессию литературного критика.
Дмитрий БАК
Адаптатор Ее Величества
В Америке мусор уже не выбрасывают.
Его перерабатывают в телешоу.
Вуди Аллен
Если бы возникла необходимость кратко охарактеризовать современное общество, я бы назвала его “обществом неразрешимого вопроса”. Исторический спор между Герценом и Чернышевским, несомненно, выиграл Герцен: он угадал первое слово в вечном человеческом вопросе, а угадав одно слово, угадал и весь вопрос. Этот вопрос – “кто?” В современной версии он формулируется примерно так: “И кто только…” (произносится с надменной интонацией невинной овечки). И кто только это ест? Кто это покупает? Кто в это верит? Кто за него голосует? (Такое ощущение, что никто никого не знает.) Кто смотрит эти дурацкие сериалы?.. В интеллигентной компании такие вопросы не задают. Никто, конечно! А вот еще более интригующий вопрос: кто пишет эти дурацкие сериалы? Интеллигентная компания дружно покраснела и перевела разговор на другую тему.
Если из всех возможных вариантов ответа на последний вопрос вы выбрали ответ “я”, вам необходимо знать главное: какой именно сериал вы пишете – оригинальный или адаптацию. С оригинальными сериалами все более или менее ясно: особенно удачливым и не склонным к рефлексии сценаристам удается вообразить себя творцами, и проблема ночных кошмаров для них не актуальна. Авторам адаптаций приходится сложнее.
Адаптация – это специфический жанр, призванный превратить специфически американскую вещь в специфически отечественную. Суть в том, что перевод сериала на русский язык – это слишком простой и слишком маломасштабный процесс. У голливудских магнатов при слове “перевод” гаснут глаза и начинается зимняя спячка… Другое дело – адаптация. Это тот же самый перевод, но для людей с большими деньгами и беспокойным воображением. Как если бы вместо компактных мини-переводчиков кто-нибудь задумал вернуть гигантские ЭВМ размером со школьный спортивный зал. Вместо литературного перевода оригинального сериала запускается дорогостоящее и амбициозное производство, а точнее, перепроизводство… Как правило, этой сложной процедуре в первую очередь подвергаются ситкомы (комедийные сериалы). Потому что юмор в отличие от высоких и нежных чувств переводу не поддается. Зато он поддается высокотехнологичной пересадке!
Первое, с чем сталкивается сценарист-адаптатор в процессе работы, это… лестница. Лестница – явление чрезвычайно загадочное. В каждом уважающем себя американском ситкоме есть лестница на второй этаж… потому что каждый уважающий себя американец живет в двухэтажном доме. На лестнице порой происходят важнейшие события, случаются семейные сцены и рушатся судьбы. Это вызывает у авторов адаптаций (помимо классовой ненависти) определенные затруднения. Приходится идти на сложные и местами маловероятные сюжетные ходы. В сериале “Моя прекрасная няня” героев поселили в двухэтажной квартире (семья богатого продюсера все-таки), героев сериала “Кто в доме хозяин” – в коттедже (семья президента рекламной фирмы все-таки), героев сериала “Большие девочки” – на профессорской даче (ну допустим), а героиня сериала “Люба, дети и завод” живет в собственном доме, чем вызывает у всех заводских рабочих страны (помимо классовой ненависти) легкое недоумение. Подавляющее большинство авторов адаптаций, будучи разбуженными посреди ночи, свободно и без запинок отвечают по теме “Значение четвертой стены и лестницы у Станиславского”.
Когда адаптируешь американский сериал, сталкиваешься и с другой щекотливой проблемой. Вольнодумные американцы любят между делом посмеяться над кем-нибудь из своих выдающихся личностей. А у нас, у русских, воспитанных на Достоевском, сразу возникает сомнение: вот мы над ним сейчас посмеемся, а он возьми завтра и умри… неудобно будет. Некоторые сценаристы, которым эта проблема изрядно надоела, предлагают революционное решение: в конце каждой серии делается приписка: “Все люди, упомянутые в этом сериале, умерли”. Черный юмор, да, но зато какой бизнес – звонить потом известным людям и сообщать: “Мы тут это.. серию новую написали, так вот вы это… вошли”.
Разумеется, при написании адаптации часто встает вопрос о творческой свободе автора. Где нужно оставлять дословно оригинал, где можно что-то изменять, что нужно и вовсе переписывать… Тут все зависит от длины цепи, на которую посажен сторожевой сценарист (породистый, впрочем, и высокооплачиваемый). В лучшем варианте оригинальные серии из далекой Америки приходят в виде потрепанных сценариев с отсутствием половины страниц. И тогда сценарный офис буйствует и ликует, сочиняя шутки в духе КВН. В худшем варианте, когда продюсер требует досконального следования оригиналу, все творческое участие авторского коллектива сводится к собранию пестрых запятых.
Однако – в любом случае – неунывающие американские продюсеры и консультанты, толпами обслуживающие создание адаптаций в России, проводят свою политику: главная задача для автора адаптации – сделать так, чтобы ему самому было смешно и весело писать сценарий. Есть такая работа – смеяться десять часов в сутки. И на вопрос: “Кто на работе развлекается по полной?” не стыдно и как-то даже приятно отвечать: “Я…”. И через паузу: “А что?”
Единственная, пожалуй, мечта, которая мучает простого адаптатора ее величества сериальной индустрии, – это посмотреть однажды… через много-много лет… хотя бы краем глаза… как коллектив подневольных американских авторов где-то на берегах солнечной Калифорнии будет сидеть в своем пластиковом кондиционированном офисе и сочинять адаптацию русского сериала…
Дарья РАЩУПКИНА