Из чеченских рассказов
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 5, 2005
Кол-лесников!
– Я, тащ капитан.
– Строй взвод.
– Есть!
Пятнадцать бойцов тянутся и выстраиваются в центре ВОПа* под длинной буковой тычкой с флагом. На правом фланге становится смена в бронежилетах и касках, с автоматами; остальные – только с автоматами. Обычно Фрязин не строит дежурную смену, но сейчас приказал – всех в строй!
– Паживее строимся, – цедит Фрязин, – Колесников! Долго они у тебя будут вошкаться?
– Гуленко! Бегом! – орет Колесников. – Ста-навись, рав-няйсь… смирна! – Колесников поворачивается к Фрязину с рукой у виска:
– Таварищ капитан, взвод на развод построен, заместитель командира взвода старший серж…
– Вольно! – Фрязин бросает руку к ноге.
– Вольно! – дублирует сержант.
Фрязин выбрит, затянут портупеей. Его берцы** блестят, как будто он не вылез час назад из землянки, а такой, плакатный, свалился с неба на их голову:
– Товарищи солдаты! Если кто-то еще раз уснет на посту или не выполнит приказ сержанта Колесникова! или какая-то сволочь будет отлынивать от работ – расстреляю. Расстреляю! и спишу на гниль. Мне на хер не надо, чтобы из-за одного мудака мне вырезали ВОП. Ва-просы!
Бойцы уныло молчат, уставившись в землю и в лакированные берцы капитана Фрязина. Трудно сказать, верят ли они в расстрел.
Фрязин ставит задачу. И новый, похожий на все остальные день начинается визгом пил, треском топоров, скрежетом кирок и лопат о высохший каменистый грунт. Взвод врывается в землю на высотке с координатами 63/87/8.
Заканчивали окопы с тремя ячейками на каждого стрелка (одной основной и двумя запасными). Беликов и Шакиров обкладывали бруствера квадратиками дерна. Начали соединять окопы в траншею. Пока нет ходов сообщения, но это позже… Строились на приемы пищи, ели быстро – и опять за работу. Солнце сжигало мокрые спины. Часовые в бронежилетах обливались по2том на постах. К вечеру под рев Фрязина и пинки Колесникова успели закончить дзот с тремя бойницами на поляну. Команда контрактника Евсюкова закрывала завалами лес по боковинам ВОПа. Когда уже смеркалось, Фрязин с Евсюковым ставили растяжки*** в лесу.
* В О П – взводный опорный пункт.
** Б е р ц ы – армейские полевые ботинки.
*** Р а с т я ж к и – здесь: ручные гранаты, поставленные на растяжку (при задевании тонкой проволоки происходит взрыв).
– Лопаты сложить, строиться!
– Пилы, топоры сложить, строиться!
– Па-живей! Смена!..
Первая смена расходится по постам. Люди в черных бронежилетах сливаются с сумраком остывшего дня. Бряцает оружие. “У кого сигареты остались, парни?” – слышится голос Новикова.
Вьется триколор в лунном свете. Бородатые чудища лезут на ВОП. Фрязин бьет из автомата. Но чудища ползут, ими кишат окопы, заполняется землянка. Обтянутый кожей череп скалится. Узловатые пальцы вцепились в горло. Трудно дышать. Фрязин рвет с себя пальцы… В окошко пылится синеватый свет. Фрязин всматривается в пустой мрак землянки, правая рука до боли в пальцах сжимает “эфку”*.
Поеживаясь, капитан идет по гребню высотки. Флаг на месте – не сняли чудища. Из-за горы, где РОП** седьмой роты, раздается очередь. Веселый автоматчик выщелкивает: “Спар-так-чем-пи-он”. Фрязин матерится и спускается на пост Евсюкова.
Контрактник сверху окопа на бронике***. Черный лес гнет перед ним человекоподобные деревья. В шелесте листвы жутко рушится сухая ветка. Евсюков вздрагивает.
– Не спишь?
– Никак нет, тащ капитан!
– Че орешь? Все тихо?
– Тихо, тарищ капитан.
Евсюков смотрит, как погружается за пригорок штормовка Фрязина… “Два”, – кричит с поста Бахтин (Надо ж, не спит). “Один”, – отвечает Фрязин. (Сегодня пароль – тройка)… “Где смена уже… душары****, б…”
Все в этой жизни заканчивается. Меняются смены. Солнце всходит над зеленью гор. Клочковатый туман ложится в речку Хул-Хулау. Играя мускулами, голый по пояс Фрязин несет пулемет на дзот.
Воронин сидит на бруствере и жалуется Буевичу, демонстрируя грудь с гематомой и кровоподтеком.
– Всю ночь не спал. Под утро только вырубился. И тут эта шакалюга*****, сука… берцем в грудак… Пулемет забрал…
Буевич куняет и слушает невнимательно.
– Тихо! Ферзь.
Фрязин подошел к бойцам, но смотрел поверх, вдаль. Вдруг он впрыгнул в окоп, передернул затвор и длинно застрочил:
– Кольцо! В окоп! Живо!
Воронин и Буевич, не соображая, катятся в окоп. В ответ пулемету хлестнули очереди. По поляне движутся фигурки, падают, стреляют и снова бегут.
тудуф-тудуф-тудудуф-туф-туф… фить-фить…
Фонтанчики земли вздыбились на бруствере, цепь противника, сбитая огнем пулемета, залегла и вела огонь. Фрязин переместился к амбразуре дзота, ткнул оцепеневшего Буевича.
– Коробку, Воронин, живо!
Потерявший лицо от страха Воронин шарит руками в ворохе бушлатов. Атака захлебнулась. На поляне лежат чехи****** и ведут огонь по дзоту, сзади ухнуло.
* Э ф к а – ручная граната Ф-1 (“лимонка”).
** Р О П – ротный опорный пункт.
*** Б р о н и к – бронежилет.
**** Д у ш а р ы – (от “духи”) солдаты первого полугода службы (шире – сравнительно мало отслужившие солдаты).
***** Ш а к а л ю г а – от “шакал”, так солдаты презрительно называют офицеров.
****** Ч е х и – чеченцы.
– Буевич, к пулемету… Так, Леша, пристреляйся, главное – не давай им поднять голову и по зеленке лупи, там у них РПГ*. Воронин! С автоматом к этой бойнице. Вот короб. Сейчас еще патроны будут, наденьте по очереди броники и каски, – и Фрязин, пригибаясь, бежит к землянке.
Пуля цвынькнула о валун и рикошетом обожгла щеку. За спиной бьет пулемет Буевича.
тудудудуф-тудуф-тудф тудф…
Бойцы рассасываются по позициям, впервые охотно надевая каски и бронежилеты. Триколор падает к мачте и снова взвивается. Выстрел РПГ прошел над дзотом левее, и, когда Фрязин добежал до землянки, воронка еще клубилась пылью.
Кибер у рации.
– Давай, Женя, на “Бром”: атакован крупными силами, веду бой, прошу помощь. Ламзуркин! Быстро на дзот, 7,62** и обратно. Где Колесников?..
Фрязин бежит к АГСу*** на правом фланге. От палатки на позиции несутся бойцы. “Живее!” – капитан прыгает в окоп… фить… “Снайпер, сука…” Не добежавшего до своих ячеек Гуленко нагнала пуля, его ноги заплелись, он пошатнулся, словно пьяный, и свалился на спину. Снайпер в зеленке за дорогой цокнул языком и стал выбирать другую цель.
Пулемет смолк. На флангах цепи поднялись две фигурки и, пригибаясь, побежали вперед. Обреченная, казалось, атака продолжалась. Чеченцы вели огонь, поднимались, пробегали извилисто несколько шагов, падали и откатывались в сторону. Евсюков не может поймать в прицеле автомата мельтешащие силуэты, жмет на спусковой крючок, понимает, что промахивается. “Аллах акбар… лах… бар” – в треске очередей. Евсюкова обуял ужас. Чехи подбираются все ближе. Ошалевший контрактник поливает поляну длинными очередями: “Гранаты, черт, где гранаты?.. Почему молчит пулемет?!..” Вздымаются фонтанчики на бруствере. Рядом Шакиров с РПГ. Волна от выстрела закладывает уши. Шакиров бросает граник**** и хватается за голову: “А-а-а-а-а…”
Фрязин, как заговоренный, носится под пулями в разгрузке на голое тело:
– Митин, отставить огонь! Снаряжай магазины и передавай Бахтину …Юра, прицельней!.. Евсюков, к агээсу! Каштанов ранен, давай, Сережа… перебежками.
Когда по поляне застучал АГС, не добежавшие ста метров до русских окопов чеченцы дрогнули. Отошедшие от шока бойцы бьют короткими очередями. Буевич справился с перекосом ленты и снова ведет огонь, но берет выше. С позиций над дорогой к месту боя Фрязин перевел Авдеева с пэкаэмом***** и Войтова с РПК******, стрелков стянул с флангов (Если бы еще их кто-то стрелять учил!..) “Ниже бери!.. ” В пулеметно-автоматной трескотне лопаются серии вогов*******: АГС кое-как пристрелялся, и поляну накрыла пелена разрывов. За ней чеченцы добегали последние метры до спасительного леса, падали замертво, ползли ранеными, выли в бессилии. Из второго агээса Беликов работает в тыл по зеленке за дорогой (откуда бил снайпер).
* Р П Г – ручной противотанковый гранатомет.
** 7 , 6 2 – патроны калибра 7,62 мм.
*** А Г С – автоматический станковый гранатомет.
**** Г р а н и к – гранатомет (РПГ).
***** П К М – пулемет Калашникова модернизированный с ленточным питанием из короба.
****** Р П К – ручной пулемет Калашникова.
******* В О Г – выстрел осколочной гранаты (здесь: боеприпасы АГС).
– Прекратить огонь!.. Пополнить боекомплект…плект… – катится по позициям.
Свалившийся от усталости на дно окопа Митин заметался с ящиками патронов вместо раненого Ламзуркина. Бойцы нервно снаряжают магазины. Радист Кибер доложил в полк, что атака отбита своими силами, что на ВОПе два “двухсотых” и четыре “трехсотых”*.
Во взводной палатке Фрязин и Евсюков возятся с ранеными. Капитан вкалывает промедол, контрактник бинтует, накладывает жгут на ногу Ламзуркину:
– Все нормально будет, Саша, держись!..
Новикову пуля пробила мякоть левой руки. Рядом хрипит Колесников. После двух тюбиков промедола его перестали выворачивать стоны, пуля вошла в броник: не доставало пластин в бронике, облегченный вариант, дембельский – вот и дембель… Шакиров затих на кровати с забинтованной головой, на повязке бурым пятном кровь – отвоевал башкир… Новиков хочет проникнуться состраданием… Веселый башкир, песенку пел: “В день седьмого ноября завалили хусая…”… Убиты Каштанов и Гуленко… Но Он жив!.. только слегка задело… Новиков гасит улыбку, но улыбка тянет обветренные губы помимо воли.
Семь трупов стащили к брустверу окопа. Крайний в голубом камуфляже скрючился калачиком, откинул когтем кисть руки. Седоватому бородачу пуля попала в голову, другому, рыжеволосому в спортивном костюме, граната Шакирова вывалила на землю кишки.
Раненым чеченцам оказали помощь – четверо, все тяжелые. Пятого, исходившего молодого парня, посеченного осколками вогов и с перебитыми ногами, Фрязин пристрелил на поляне. Сейчас это крайний справа труп.
Собрали трофеи – два пулемета ПКМ, автоматы, разгрузки** с зелено-бело-красными нашивками. Фрязин стоит в тени взводной палатки и наблюдает в бинокль, как бойцы снимают с убитых чеченцев натовские берцы – “Воронин первый, тут как тут, шпана хренова, очухался уже…”
Гуленко и Каштанова положили у флага. Если бы не кровь, прилепившая камуфляжи к телу, можно было подумать, что бойцы прилегли отдохнуть под знаменем, наплевав наконец на вездесущего капитана. Фрязин нагнулся и закрыл солдатам глаза.
Трехцветное полотнище переваливается в мареве августовского полдня. Девять бойцов с оружием, в стальных шлемах и бронежилетах выстроены перед флагштоком. Затянутый портупеей Фрязин вскинул ладонь к козырьку кепи, сделал три строевых шага навстречу сухопарому комдиву:
– Таварищщ полковник, первый взвод четвертой рроты второго БОНа*** отбил атаку противника силами до роты. Противник оставил семь убитых, четыре раненых. Наши потери: два убитых, четыре раненых. Командир восьмого ВОПа капитан Фрязин! – Небрежно прочеканив слова, Фрязин пожал протянутую руку полковника.
* Д в у х с о т ы е – убитые; т р е х с о т ы е – раненые.
** Р а з г р у з к а – разгрузочный жилет с боеприпасами.
*** Б О Н – батальон оперативного назначения.
Полковник Емельянов ткнул труп в голубом камуфляже носком ботинка, поморщился, повернулся к свите и обратился к начштаба полка Козаку:
– Этих в полк. Наградные чтобы сегодня были на Фрязина. Бойцов отличившихся всех наградить. Фрязин, подашь список.
– Есть.
– Раненых увезли?
– Так точно, товарищ полковник! – Маленький замкомбата Павленок подобострастно высунулся из-за подполковников в надежде на медаль за оперативный вывоз раненых.
Емельянов еще походил по позициям, бросил свите: “А неплохо Фрязин здесь укрепился”. Подполковники заулыбались и одобрительно закивали. Емельянов подумал о чем-то своем и, не обращая внимания на шеренгу солдат, пошел к спуску на дорогу. За ним засеменили подполковники.
В три следующих дня над высоткой с координатами 63/87/8 барражировали “крокодилы”*, заливались трелью серебристые штурмовики. Угу-угу… Бухало. Рвалось в горах. Десантников Тульской дивизии бросили на перехват дерзкого отряда НВФ**. Артиллерия молотила по квадратам. Рыскали по окрестным аулам группы “спецов”***. Все сильнее чувствовалось дыхание осени. Измотанные переходами десантники оседлали ключевые высоты, коченели по ночам и добивали сухпай.
После нападения на опорный пункт капитана Фрязина командование решило снять восьмой ВОП. Когда уходили, расстреляли дзот из пулемета, обрушили крышу землянки, местами завалили бруствера. В это время Фрязин был над землей в транспортном вертолете МИ-26Т. “Корову” с дембелями и заменившимися офицерами трясло над развалинами Грозного. Под клокот винтов Фрязин спал, положив голову на рюкзак. Бородатые чудища больше не тревожили его.
г.Краснодар
* К р о к о д и л ы – вертолеты огневой поддержки МИ-24.
** Н В Ф – незаконные вооруженные формирования.
*** С п е ц ы – спецназовцы.