Стихи
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 9, 2004
* * * Снова мои братья дождевые Вышли на дорогу подышать. В их подзорные, раздвижные Легкие весь майский купол сжат. Чем рассвет — забиты виноградом Поры их жилищ. Чем белый день — Каждый первый кажется мне братом Каждому второму из людей. Путь на электричку. Что мне в малых Сих? Куда важнее без тебя Лето, что набрякло, словно манна, И вот-вот прорвет купель тепла... Но: не так же ль, выйдя на дорогу, Выверяю прямоту угла, Чтоб стрела, вернув себя истоку, Точка в точку поразить нашла?.. Потому, целуя, ни настолько Вот не жмурюсь, что, живя в упор, Сам двоякодышащий, а то и Боле — по числу открытых пор. Высота …Всей правды ни ты не узнаешь, ни даже я, которому в бок — двузубые вилы злосчастья. Не дай же, Бог, услышать, как лопается сердце в каретке — вниз-вверх — седока, когда измышляет последнее средство крутящаяся башка. Воздушный путь — он, что память, наструган соломкой: живи, не живи — как миленький, примешь на грудь верхнерусской и глупости, и нелюбви; и кран оседлаешь на фоне экрана, чтоб воздух сна искрошить; и камень выпьешь в сто три карата; и, прежде чем жить — не жить, решишь арихметрию башни, разъятой на смысл, как какой-нибудь Босх, и звук, как какой-нибудь Янышев: дай-то Бог. Ведь пчелы не пахнут ни йодом, ни фтором. И смерть тут уже ни при чем. А мыло с названием «Свет», которому обмылок тьмы причинён. * * * Кончается словарь, но чур не битва!.. Черемуховый пар плотнее мяса. Ты чересчур жива, чтоб не влюбиться, И слишком влюблена, чтоб не меняться. Начнем с весны — несрочной, велеречной. Я поменяю все ее пароли, Ночей суглинок, высоту скворечен, Цвет и состав твоей медвяной крови. Ты не заметишь, как почти без боли Сместится у вещей душа и мера. Что изменю, то отпущу на волю — Себе оставлю то, что неизменно. * * * Д.Т. Это ветер с Карского (а какого же!) моря. Звук двоит, ложка супа целит в нос или глаз, шифоньер путешествует по квартире — по-моему, тут не меньше, чем заговор за меня, против нас. Где же логики скважина? Закавычина смысла?.. Мое женское чует, как тень сжигает плетень. Эвридика, беги свята-пуста, где мы со мной диафрагмой и кожей — в своих подземных детей. Где у нас круговое, как у лошади, зренье. (Без тебя я — лишь мы.) К нам сходит ветер, как сель. Обернись — и на выход, ты, Стехиотворенье. ...Где, как песня и голос, твой зрачок, мой прицел. Надпись на книге «Регулярный сад» Мне же видится в этом обратное: Не начало конца — не исход. Человек — существо многократное, По количеству ребер и хорд. Отпускаю тебя, мое лучшее Говорливых собранье вершин — Торжество Земледелья и Случая, Тьмы и Воли, Печали и Лжи; Время-лето укропное, мёдное, Что бы ни означал твой аккорд (Ух, и мает, и мечет, и рвет его), — Всё вали на меня как на мертвого. Пересад. Перелес. Переход.