(Die Russische Lirik)
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 6, 2004
DIE RUSSISCHE LYRIK. Herausgegeben von Bodo Zelinski unter Mitarbeit von Jens Herlth. “Bohlhau Verlag”, Koln-Weimar-Wein, 2002.
“Вопреки мнению усталых, злорадно-равнодушных людей, грустно заявляющих, что стихи отжили свой век и вообще более не нужны, — я утверждаю, что стихи необходимы, естественны и вечны” … Эта фраза З. Гиппиус и сейчас не утратила актуальности.
Свидетельство тому – выход в свет в Кельне книги “Русская лирика”, одного из томов серии книг о русской литературе, предполагающей также тома “Русский роман”, “Русская драма” и “Русский рассказ”.
Само по себе появление такого рода книги, притом за рубежом, значит очень многое. Во-первых, оно говорит о возросшей роли поэзии и необходимости осмысления уже накопленного наследия. А во-вторых, давно известно, что именно лирика как наиболее субъективная форма творчества сложнее всего переводится и воспринимается иностранным читателем. Потому для понимания общего смысла употребленных поэтом слов, для проникновения во все глубинные прелести стиха (а русского стиха в особенности) читателю необходимы еще серьезные исторические, общекультурологические знания и хотя бы частичное представление о судьбе поэта. Именно целостной подачей материала и отличается представляемый сборник статей разных исследователей (в основном, немецких), охватывающий временные рамки с XVIII по XX век (от М. Ломоносова и Г. Державина до Д. Пригова и О. Седаковой). Статьи предваряет вводная глава, написанная одним из издателей – Бодо Зелински, обзор истории развития русской лирики от ее истоков до наших дней. Всего сборник содержит сорок девять трудов тридцати восьми авторов. Каждая статья посвящена анализу одного или нескольких стихотворений того или иного поэта.
Обращает на себя внимание помещенная в конце книги и занимающая без малого сто страниц библиография. Она содержит списки использованной литературы, сноски по каждой отдельно взятой статье и в полной мере демонстрирует объем и сложность выполненной авторами работы.
Построение книги отвечает основной ее цели: продемонстрировать с помощью наглядных примеров важнейшие литературные идеи и ценности эпохи, становление и развитие жанровых форм и рассказать о главных этапах творчества поэтов. Большинство анализируемых стихотворений обычно приводится во всех антологиях. Так, не вызывают недоумения “Вечернее размышление о Божием величестве…” М. Ломоносова, “Людмила” В. Жуковского, “К*” и “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” А. Пушкина, “И скучно, и грустно…” М. Лермонтова, “Сонет к форме” В. Брюсова, “Незнакомка” и “Двенадцать” А. Блока, “Письмо к матери” С. Есенина, “Бабий яр” Е. Евтушенко и др. Появление некоторых других стихотворений на первый взгляд не вполне оправдано. К примеру, что нам в первую очередь приходит в голову, когда мы говорим о И. Крылове? Знакомые каждому с детства “Слон и Моська”, “Стрекоза и муравей”, “Квартет”, “Лебедь, рак и щука”, “Мартышка и очки”… Но для анализа Хелене Имендерффер выбрала текст “Муха и дорожные”, одно из относительно ранних и малоизвестных произведений Крылова. Басня “Муха и дорожные” вошла в первый сборник И. Крылова, который принес баснописцу известность и вызвал нарекания со стороны противостоявших друг другу лагерей архаистов и сентименталистов. Отсутствие этой басни в числе наиболее часто печатаемых и цитируемых автор статьи объясняет проскальзывающими в ней эротическими мотивами (“Учитель с барышней шушукают тишком …Сам барин …ушел с служанкой в бор искать грибов на ужин”).
Выбор Ульрихом Штельнером стихотворения “Недотыкомка серая” для анализа творчества Ф. Сологуба обусловлен тем, что Недотыкомка (“существо без очертаний”), возникшая как персонаж романа “Мелкий бес”, является как бы своеобразным представителем зла, темных сил, носит дьяволический характер. А “дьяволиада” и воспевание смерти (“панихидная тоска” Сологуба) были характерными мотивами декаданса. Сам же мелкий бес, символичный для Ф. Сологуба, не раз потом реализовывался как в стихах, так и в прозе автора.
“Заблудившийся трамвай” Н. Гумилева (статья Олега Клинга) представляет собой образец позднего творчества поэта, одновременно содержа в себе новые устремления поэзии Гумилева (черты футуризма, имажинизма и даже сюрреализма) и “приметы былого”: символизма и акмеизма. Это одно из самых известных и сложных для понимания стихотворений Н. Гумилева получает в статье многостороннюю трактовку. Исследователь проводит много параллелей, касающихся как жанровой формы стиха (ее О. Клинг определяет как балладу, упоминая в связи с этим о развитии балладного жанра от бюргеровской “Леноры” и “Людмилы” В. Жуковского до “Перстня-страдания” А. Блока), так и его семантики. В качестве возможных прототипов Машеньки приводятся главная героиня повести А. Пушкина “Капитанская дочка”, Мария Кузьмина-Караваева, Дева Мария и дантовская Беатриче. О Данте и его “Божественной комедии” упоминается также в связи со структурой стихотворения (центральный пункт обоих произведений — встреча с бывшей возлюбленной, которая ныне мертва, вагоновожатый — и провожатый Данте, круги ада — и внутренний мир лирического героя как своеобразный ад).
Надо сказать, что еще одно существенное достоинство книги – демонстрация как во вступительной части, так и в отдельных статьях связи русской поэзии с европейской, преемственности идей и тем, философских взглядов авторов, а также причинно-следственных отношений в развитии жанров в России. Н. Некрасов, последователь ангажированной поэзии народнической ориентации, как эпигон В. Жуковского и А. Пушкина — создателей поэзии “чистой”, творцов “искусства ради искусства”, апокалиптическое восприятие Ф. Тютчева, его экзистенциализм и “метафизика ночи” (созвучные тону Эдварда Юнга, Клопштока и Гердера, философии Шеллинга и лирике Новалиса); неточные рифмы А.К. Толстого и написанное без единого глагола стихотворение А. Фета, которые у современников вызывали зачастую только насмешку, а в начале XX века стали особенностями поэзии футуризма и символизма — все это получило отражение в отдельных статьях книги и связующими нитями проходит через всю ее структуру.
Кроме уже названных, во вступительной части составители затрагивают и еще одну особенность, также отражающую стремление к комплексному подходу в рассмотрении русской поэзии. Это влияние исторических событий опосредованно (через биографию авторов) или непосредственно на лирику (как на ее содержание, так и на общую идейно-тематическую направленность стихов). Особенно ярко его можно наблюдать в разделе, посвященном поэтам, писавшим в тяжелые для страны времена сталинских репрессий. Заключение и ссылка О. Мандельштама, Н. Заболоцкого и И. Бродского, эмиграция Д. Мережковского, К. Бальмонта, В. Ходасевича, Георгия Иванова, М. Цветаевой, ее самоубийство (как и В. Маяковского, и С. Есенина), расстрел Н. Гумилева — это тоже страницы истории русской лирики. Ведь история литературы могла пойти совсем по другому пути, сложись иначе жизнь творивших ее. Те или иные стихотворения зачастую либо бывали (в особенности на изломе истории) следствием пережитых поэтами событий, либо становились причиной изменений в их дальнейшей судьбе. И кто знает, что осталось бы нам в наследство от В. Маяковского, О. Мандельштама или А. Ахматовой, не случись в России революции…
К сожалению, не во всех статьях, посвященных творчеству перечисленных поэтов, авторы доводят намеченную проблему до логического завершения. Но этот “недочет” ни в коей мере не снижает общего высокого уровня сборника, скорее связан с тем, какую очередность задач принимает для себя исследователь: что выдвигает на передний план, а что не рассматривает, считая второстепенным или получившим уже достаточно полную трактовку в трудах предшественников.
Характерно, что несмотря на большое количество исследователей, принимавших участие в составлении сборника, их многоголосие не превращается в какофонию, а сливается в стройный хор. Каждый ученый строит работу на основе концепции, намеченной в объединяющей вступительной главе, развивая ее или давая свою, отличную от традиционной, трактовку материала. Такой принцип подбора статей позволяет избежать той узости взгляда, какая нередко встречается в больших сборниках, составленных одним автором.
Юлия ЧЕРНОВА