Стихотворение
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 2, 2004
1 Вдруг начались серьезные дела. Как бы погасли солнечные пятна. Жизнь, что была, взяла и уплыла, Как облако, немного безвозвратно. На яблоне сидит «павлиний глаз», «Лимонницы» калитку украшают, Мерцая, «адмирал» пустился в пляс... Но бабочки уже не утешают. Горит отдельно эта красота, Отдельно птицы тенькают и вьются. Старик в пенсне кричит: «Я сирота», Смешно кричит, и в зале все смеются. Однажды, сорок лет тому назад, Я тоже был один на целом свете: Проснулся – дом молчит, и дачный сад Молчит, пустой, и в нем сверкает ветер; Мир обезлюдел; никакой мудрец, Я точно знал, не сможет снять проклятье, Пока между деревьев наконец Не замелькало бабушкино платье. Приходит страх, и смысл лишают прав. Недаром в мире пауза повисла Как грустная неправда тех, кто прав, И стрекоза «большое коромысло». В огромном черном городе зимой Метет метель на площади Манежной, И женщина, укрывшись с головой, Лежит без сна в постели белоснежной. Был смысл как смысл, вдруг – бац! – и вышел весь, А в воздухе, как дым от сигареты, Соткался знак, что дверь – не там, а здесь В пещеру, где начертаны ответы На все вопросы: о природе зла, Путях добра и сокровенной цели Всего вообще... Серьезные дела! Я ж говорил! А вы: «Мели, Емеля». 2 Стеклянная дверь, ночь и лес звезд, И просто лес, и море холмов, и просто Море, и – меньше секунды (прост Странный совет) нужно – не девяносто (В том-то и дело!) лет, чтобы понять: судьба – В буквах как звездах-снах в небе пустыни. «Птица, кот и собака, – крикнул Саид-Баба, – Вы свободны отныне! Трусость, спесь и предвзятость мешали мне видеть свет, – Спохватился Саид, от восторга шатаясь как пьяный, - Вот и дверь, – ахнул он, – если так, может быть – разве нет? – Просто дверью – стеклянной».