Стихи
Владимир САЛИМОН
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 2, 2001
Владимир САЛИМОН
Фактура грубого холста
* * *
На память узелок.
Здесь с Пушкиным прохаживаться мог
под ручку Баратынский не однажды.
Не в силах превозмочь духовной жажды,
Киреевских они решились навестить.
Тонка связующая нить.
В нас ощущение утраты
вселяют памятные даты,
на мысли грустные подчас
событья прежних лет наводят нас.
Минувшие столетья
когда б дерзнул запечатлеть я,
навряд ли краски подобрать сумел.
Но, взявши уголь, не забыл про мел.
Знакомый больше с рисованьем,
изобразил одним касаньем
мир Божий я, как ночь и день,
как свет и тень.* * *
И. М.
Я в век Золотой
попрошусь на постой.Хочу я, моя дорогая,
увидеть, как солнце, вставая,
бесшумно скользит, приближаясь ко мне,
карабкаясь ввысь по отвесной стене.На Богоявленье похоже.
Но вдруг продирает морозец до дрожи,
бежит по спине холодок.
И вот уже весь до костей я продрог.* * *
Так было всегда.
Под утро в каналах дымилась вода,
когда остывала.Когда б он закутаться мог в одеяло,
как я,
слегка подтыкая его под себя,
наверное, спал как убитый.
Но легкой тряпицей укрытый,
нередко от холода трясся во сне.
Писец задремал, привалившись к стене.«Здесь золота больше, чем пыли.
Мечи обнажив, мы мужчин истребили,
а женщин угнали в полон.
Но прежде — сровняли с землей Вавилон».* * *
Свет мутноватый, каковым
наполнены просторы,
он проникает в нас сквозь поры,
как дым.Как смрад.
Как по утрам кухонный чад
на лестничную клетку из-под двери.В тумане раздувают ноздри звери
и, широко раскрыв глаза,
обозревают горы и леса,
моря и реки.Путь из варягов в греки
не столь далек на первый взгляд,
но и не близок, говорят —
уступит в чем-нибудь едва ли
любой другой международной магистрали.* * *
Жизнь кажется другой —
ее окинуть глазом
не удается разом,—
на вопиющий долгострой
похожей.Мы прирастаем салом, кожей.
По чайной ложке день за днем
не в глубь, но в ширь растем.Вытягиваясь снизу вверх,
вдруг замечаю — свет померк,
легли ночные тени.
Меж небом и землей торчат мои колени.* * *
Из контекста вырваться хочу,
уподобясь чистому ключу
звоном драгоценным.
Ходикам настенным.
Чем винить во всем подряд
электрический заряд,
пусть уж гирька на цепочке
сдвинет стрелки с мертвой точки.* * *
Золото, бронза, железо.
С дерева слезли и вышли из леса,
чтобы потом возвратиться назад —
в зоологический сад.
Если еще не поставлена точка,
значит, продолжена будет цепочка:
бронза, железо, стекло и бетон.
Орангутанг, шимпанзе и гиббон.* * *
Потоком общим увлеченный
завидел крест позолоченный,
снял шапку и, перекрестясь,
с телеги спрыгнул прямо в грязь.
Непроходимым бездорожьем
казалась площадь с храмом Божьим.
Как куст, который одичал,
он посреди ее торчал.
Сучки корявые, колючки.
Во дворик крохотный с получки
церковный сторож вынес стул,
но лег на землю и уснул.
Блуждала жалкая улыбка
по некрасивому лицу.
Была допущена ошибка,
и дело близилось к концу.* * *
В борьбе за урожай
выходят на передний край
герои,
готовые отмстить коварной Трое
иль выступить походом против Фив.
Но, сморщенный, как чернослив,
картофель выковыривать из глины
принуждены нередко исполины.
В грязи увязшие гиганты
растрачивают попусту таланты,
размениваются на пустяки
и редко в ход пускают кулаки.* * *
Повсюду видимый разор.
Морозцем выжженный простор,
как пепелище, посередке
какой-нибудь слободки.
Любой — нет смысла уточнять.
Дождь кончился, но вот опять
в кулак собрались тучи,
и оземь грянул гром
тем тяжеленным кулаком.
Мы оказались столь везучи,
что мимо нас прошел удар,
вскользь зацепил алмазный шар
лишь сараюшку возле дома —
в нем тотчас вспыхнула солома.
Соседка вышла на крыльцо.
От ужаса заголосила.
Повозка у ворот притормозила.
Кокетливо одернув пальтецо,
поспешно слезла баба с возу
и —
предложила нам купить навозу.* * *
Серо-буро-малиновый.
Мост — непременно калиновый.
Речка — смородиновая.
Ночка — рябиновая.
Это ли не родина моя
горячо любимая!* * *
Гигантские зонтики — по сторонам.
Китайцам наскучило кланяться нам.
Поджав под себя свои желтые ноги,
они неподвижно сидят у дороги.
На веер, быть может, лопух не похож,
но как опахало — куда как хорош,
а осенью поздней и чертополоха
листок от дождя укрывает неплохо.* * *
Нескромный аромат цветка.
Благоуханье табака
смертельно бледного на фоне ядовитом.
Лиловый гладиолус бьет копытом.
Рвет постромки пунцовый георгин.
Столь резкий запах издает ультрамарин,
что, глядя в небо, нос воротишь.
А, выйдя на берег, хохочешь —
поскольку пахнет иногда
зеленой киноварью мутная вода.* * *
Рабочий человек
свой доживает век
на поселеньи.
Поселок здешний при рожденьи
для простоты — рабочим назван был.
Тут с давних пор — глубокий тыл.
Но настроенье боевое
поддерживает кое-как спиртное.
Оно
нам в утешение дано
в часы унынья и печали.
Чуть не пропили.
Чуть не промотали,
увлекшись питием, последнее добро.
Чуть свет, беря с помоями ведро,
на задний двор я лезу сквозь кустарник,
пру на пролом по пахоте — туда,
где покосившийся свинарник,
в глубоких лужах — черная вода.* * *
Всюду — у Бога за пазухой
либо за азбукой,
за математикой,
филателией и нумизматикой.
Все-то неймется сердешному,
все-то мя грешному
не приспособиться:
междоусобица —
та же распутица,
та же блудница, та же распутница.* * *
Снег тает на глазах.
У Лермонтовых на усах,
у Пушкиных на бакенбардах —
повсеместно
сосулькам скоро станет тесно.Толстых и Достоевских — слишком мало.
Весна давно облюбовала
фигурки поскромней —
чугунных латников и бронзовых коней.* * *
За хлеб и воду
все отдали — и волю, и свободу.
А первородство, будучи не глуп,
Иаков приобрел за чечевичный суп,
лишив наследства бедного Исава.
Дурная слава
не претит
тем, у кого отменный аппетит.* * *
Светлый Ангел, пролетая мимо,
обронил перо случайно,
что никак не объяснимо
и нелепо чрезвычайно.
Революции культурной
за техническим прогрессом
не поспеть —
за речкой бурной
в небе облачку над лесом.
Между ними остается
неизменным расстоянье.
Может быть, признать придется
нерушимым мирозданье.* * *
Оподельдоком натереть
больную грудь, но умереть
в конечном счете от чахотки —
обыкновенно, как от водки.
Поэт погиб во цвете лет.
Он по себе оставил след,
едва заметный, что нередко
бывает, если воду ветка
ветлы прибрежной рассечет.
Следы теченье занесет.
Я вслед течению реки
смотрю из-под руки
и вижу ясно:
нам дальше плыть становится опасно.* * *
Потерю красочного слоя
нам возмещает неспроста
фактура грубого холста.
Но все зависит от настроя.
Лишь по желанью твоему
свет превращается во тьму,
сосуществуют лед и пламень,
коса и камень.
Отца и Сына
воедино
соединяет Дух Святой,
страдающий куриной слепотой.∙