Наталья ТАГАНОВА
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 12, 2000
Наталья ТАГАНОВА
ТРИ СТИХОТВОРЕНИЯ
г. Иваново Как всегда
Дым от кофе над чашкой из злого фарфора
с трещиной. В банке — слепые тюльпаны.
Сводит зубы привкус дождя и ментола.
На грязном столе пустые стаканы.
Впрочем, всё, как всегда.
…На крыше, верно, сейчас так больно:
дождь хлещет сухие, разбитые губы
наотмашь, со злобой. А дальше безвольно,
невинно летит на железные трубы…
На самом краю стоять так больно.
Эти стены, пол, потолок и гитара —
вот и всё, что есть у тебя на сегодня.
Но тебе отчего-то этого мало,
и зачем-то манит тебя преисподня.
Впрочем, как всегда.
…На крыше, верно, сейчас так страшно
(разбитыми перьями в камни — брызни!)
стоять, вспоминая день вчерашний,
а может, вчерашние, прошлые жизни…
На самом краю стоять так страшно.
А люди вокруг всё спешат куда-то,
им нет до тебя никакого дела,
ведь им всё равно, что душа крылата,
а тело устало. Бедное тело!
Впрочем, всё, как всегда.
…На крыше, верно, сейчас спокойно:
просто смеяться под синей звездою;
раскинуть руки крестом так вольно…
И ветер подхватит, горча лебедою.
Легко и спокойно…
Покойно…
* * *
Ребенок с завязанными глазами,
позвякивая колокольчиком,
шел по длинной белой дороге
между вереском, мятой и пылью.
Заходил на чужие пороги,
за плечами людей искал крылья
и верил, что однажды найдет.
Но люди давно забыли,
как это — летать.
Юноша с завязанными глазами,
позвякивая колокольчиком,
долго искал подругу
с глазами степной волчицы,
бродил в темноте по кругу,
заглядывал людям в лица,
как будто бы мог видеть.
Но люди давно забыли,
как это — любить.
Старик с завязанными глазами,
позвякивая колокольчиком,
уходил по дороге на север;
между соснами, ветром и мхами
искал медуницу и клевер.
А люди кидали камни,
лишь только его завидев.
Ведь люди давно забыли,
как это — быть людьми.
* * *
Когда разбивают кумира,
черепки лежат еще долго
в пыли, у края дороги.
Люди проходят мимо,
смотрят себе под ноги
и видят осколки мира
с одной черной звездой —
розового и огромного.
Люди приходят домой,
укрываются теплым пледом
и кофе пьют из бездонного
лопнувшего термоса.
А глупец из идущих следом
склеивает осколки
окаменевшего космоса
и поклоняется им.
И только потом невольно
он видит темные дыры
вместо глаз и следы от клея.
Мир розовый тает, как дым,
и глупец заряжает винтовки.
А ГЛИНЕ СОВСЕМ НЕ БОЛЬНО.
Когда разбивают кумира,
Глупец умирает вторым.
∙