Стихи
Марина ТУМАНОВА
Опубликовано в журнале Октябрь, номер 12, 2000
Марина ТУМАНОВА
МИГ И ЧАС
* * * Морозить будет и дождить.
Не раз спалит и смоет всходы…
Ах, до такой ли непогоды
Мне предстоит еще дожить!..
Я дорасту до новых бед
И, с каждой делаясь мудрее,
Я до таких потерь дозрею,
Которым и названья нет.
Тогда не буду, сжав виски,
Всечасно цепенеть в неволе
У послезавтрашней тоски
И лишь предчувствуемой боли…
Но безбоязненно взглянуть
На всё, что сталось и осталось,
Пусть помешает мне усталость,
Остановив на вдохе грудь.
* * * Как мало времени у нас!
Себя смущая и тревожа,
Не понимаем: миг и час —
Увы, увы! — одно и то же.
То просим: день! То молим: год!
Дрожим: хоть что-нибудь осталось?!
И дарит вечность от щедрот
Нам эту призрачную малость.
* * * Снится серая вода,
Как тяжелая беда.
Снится синяя вода,
Словно счастье навсегда.
О какой печали весть?
О какой надежде речь?
То ли в этом что-то есть?
То ли этим пренебречь,
Позабыть, не верить сну?
И гадаю наяву:
То ли в серой утону?
То ли в синей оживу?
* * * “Когда я буду старой и богатой,
я буду жить в большом красивом доме
и заведу большого попугая,
большого попугая с хохолком!..
Он будет повторять, что он хороший,
он будет говорить “дурак!” и “здравствуй!”
и, как в кино, казаться остроумным
он будет, мой веселый попугай…”
“Когда я буду старой и богатой…” —
она любила повторять, поскольку
и старость, и богатство были слишком
тогда для нас абстрактны,
ну а бедность совсем не тяготила —
было в ней богатство ожидания…
“Когда я…”
“Когда я буду старой…” — без кокетства
она теперь, наверно, произносит,
а впрочем, вряд ли эта фраза нынче
ее могла бы, как тогда, развлечь…
А попугай, хохлатый и веселый,
твердит, что он красивый и хороший,
и радует своим картавым “здравствуй”,
ворчливым и безадресным “дурак”…
* * * Листья шумели сухо и жестко,
Будто противясь стыть на весу…
Словно забывшись, в мерзлых обносках
Ржавела осень в зимнем лесу.
Были все тропки спрятаны снегом,
Мы целиною шли наугад.
Что-то случилось с лесом и небом —
Не состоялся тот листопад.
От предсказаний и до оглядок
Давняя осень вся на виду —
Даже в природе был непорядок
В том катастрофном, страшном году.
В храме
Прости меня, Боже, за малую лепту
И этот расчет не сочти за обман:
На блюдо кладу я помельче монету,
А крупную спрячу поглубже в карман,
Отдав предпочтенье двум стареньким плошкам,
Неужто взаправду Тебе изменя?!
Две милые твари, собака и кошка,
Быть может, попросят Тебя за меня…
* * * Вспоминай меня, сынок, за картошкой:
Как сажала, как полола, пекла…
И дрожала на ветру понарошку,
То седея, то алея, зола.
И сливался с кожурою шершавой
Рук тяжелых огородный загар.
А потом водой болотною ржавой
Заливали затухающий жар.
Будет жизнь другой, должно быть, немножко,
Ну а может, не похожей ничуть…
Всё же помни и костер, и картошку,
Лучше что-нибудь другое забудь.