Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 4, 2019
Жанна Николаева – исследователь культуры Италии, доцент кафедры культурологии, философии культуры и эстетики СПбГУ, ассоциированный сотрудник Центра изучения зон культурного отчуждения и пограничья Социологического института РАН (Санкт-Петербург).
[стр. 270—279 бумажной версии номера]
Пролог. Черное масло
Марко Поло был одним из первых европейцев, который упоминает в своем повествовании нефть:
«На юго-востоке Великая Армения граничит с Мосулом. Народ там христианский, якобиты и несториане. […] На грузинской границе есть источник масла, и много его – до сотни судов можно зараз нагрузить тем маслом. Есть его нельзя, а можно жечь или мазать им верблюдов, у которых чесотка и короста. Издалека приходят за тем маслом и во всей стране его только и жгут» [1].
Архетипическим мотивом итальянского протомифа о нефти является почитание Востока и страх перед ним. Так что в романе Италии с нефтью многое от арабской вязи и пышных мозаик Сан Марко. Восточная сказка и восточная нега, любовь к далеким неизведанным странам, их подчинение, «вбирание» в себя далеких восточных культур ради Возрождения собственной античности. Да и открытие Америки (то есть Запада) Колумбом – это все те же поиски Востока. Во всем этом видится какое-то предзнаменование – намеки, которые предвещают дальнейшее развитие нашего сюжета.
Завязка сюжета и конфликта. Меняющийся мир
К началу XX века стало понятно, что Италия по причине своей экономической отсталости и позднего обретения национальной государственности опоздала к «разделу мира». Нетрудно представить, как на рубеже веков чувствовал себя италиец, озабоченный величием нации: у остального западного мира – великое будущее, опирающееся на доступ к источникам нефти, а у Италии – только великое прошлое. Для послевоенного лозунга «Культура – это итальянская нефть» время еще не пришло, хотя, если бы он мог быть провозглашен в начале XX века, возможно, конфликт, о котором пойдет речь, был бы разрешен, так и не возникнув.
Экспозиция. Фашистская нефть
Экспозиция, непосредственно предваряющая развертывание итальянского романа с нефтью, начинается с повествования о событиях, которые потрясли мир едва ли не менее, чем русская революция, правда, понимание их значения было отложено на несколько десятилетий. Это итальянские политические перипетии начала 1920-х.
За сорок лет до того в Северной Италии, в семье провинциального политика от социалистической партии и муниципального советника родился сын Джакомо. Джакомо Маттеотти в возрасте 38 лет был избран в парламент королевства Италия, а затем переизбран дважды, в последний раз в 1924 году. В том же году он выступил со знаменитой речью в Палате депутатов о фальсификации итальянских выборов, где назвал пришедших к власти фашистов «вооруженной солдатней» [2]. В заключение он сказал: «Вы можете убить меня, но нельзя убить мою идею» [3], – после чего вошел в историю как один из главных символов итальянского антифашизма. В том же выступлении политик заявил, что готовит парламентский доклад-досье. Дата парламентских чтений была назначена, но Джакомо Маттеотти похитили вместе с портфелем, в котором находился этот доклад. Через некоторое время было найдено его тело. Портфель попал в руки организатора похищения – фашистского боевика Америго Думини, по стечению обстоятельств выросшего в Сент-Луисе и вновь обнаружившегося в США в 1930-е годы (сами документы, по одной из версий, двадцать лет хранились дома у главнокомандующего фашистской милицией Эмилио Де Боно [4], расследовавшего это убийство). В историю этот доклад вошел под названием «досье Маттеотти» или «Синклер-гейт».
Во время чтений в парламенте политик планировал (как было затем установлено итальянским историком фашизма Ренцо Де Феличе [5]) обнародовать документы об отношениях короля Виктора-Эммануила III, американской нефтедобывающей компании «Sinclair Oil» и новоиспеченного фашистского правительства. В 1933 году Америго Думини, опасаясь преследований, оставит у своих американских адвокатов завещание, в котором прямо укажет, что он получил приказ убить Маттеотти в связи с опасностью для режима обнародования факта получения взятки от «Sinclair Oil» братом Дуче – Арнальдо Муссолини.
Развитие сюжета. Итальянская(?) нефть
В 1920-е годы 80% итальянского потребления углеводородов обеспечивала «Standard Oil» (через своего посредника, итало-американскую нефтяную компанию «Società Italo-Americana del Petrolio»), а оставшиеся 20% – «Royal Dutch Shell». Таким образом, королевство Италия, чьи добывающие предприятия находились на Ближнем Востоке, оказалось полностью отрезано от собственного рынка.
Ситуация меняется после прихода к власти фашистов. Фашистским правительством в конце 1920-х была учреждена компания «Azienda Generale Italiana Petroli». Это знаменитый «AGIP», чей логотип с волчицей, из пасти которой вырывается пламя, хорошо знаком российскому зрителю по итальянским фильмам, да и сейчас еще используется в дизайне послевоенной наследницы «AGIP» – «ENI». Окрепнув, фашистское государство начинает коммерческую и военную экспансию в ливийскую пустыню, а также открывает нефтяные скважины в Фиуме (ныне хорватский город Риека) и Албании (новые итальянские территории). В феврале 1945 года президент «AGIP» и вице-губернатор итальянской Африки Арнальдо Петретти без предварительного согласования с каким бы то ни было правительством подпишет договор с Британией о будущей нефтедобыче; год спустя «AGIP» начнет добывать в Ливии и Италии «свою» нефть.
Фашистский режим в Италии, как мы знаем, потерпел фиаско, но новая итальянская республика во многом продолжила прежнюю политику в отношении нефти, занявшись управлением потоками черного золота. В 1959 году Италия удвоит ВВП по сравнению с довоенным периодом, зафиксирует в учебниках по экономике «итальянское экономическое чудо», пересядет на скутеры и автомобили, учетверит потребление углеводородного топлива, а в ее романе с нефтью начнется новая глава.
Нарастающее действие. Власть и нефть
Свидетелем событий, начало которых уходит в пролог романа фашистского режима с нефтью, стал «последний великий итальянский интеллектуал» [6] Пьер Паоло Пазолини. В 1958 году «ENI» под руководством Энрико Маттеи, нового президента переименованной национальной нефтяной корпорации, заключила первый контракт на поставку значительного объема нефти из СССР и готовилась к строительству газопровода:
«Это торговое соглашение стало крупнейшим за всю историю экономических отношений двух стран. Сделка “ENI” разрушила сложившийся стереотип, согласно которому Москва не может считаться надежным экономическим партнером, с которым можно вести взаимовыгодные дела, особенно в таком “опасном” секторе, как нефтяная промышленность» [7].
Действие нарастает и достигает кульминации в 1962 году: Энрико Маттеи – бывший партизан, один из лидеров движения итальянского сопротивления, предприниматель, «друг» Советского Союза, комиссар-ликвидатор фашистской «AGIP», который смог разрушить олигополию семи «нефтяных сестер», протагонист итальянского экономического чуда – погибает в результате террористического акта при взрыве самолета его компании. Никита Хрущев напрямую обращался к итальянскому правительству с просьбой расследовать дело об убийстве (хотя в первые годы официальной версией считался несчастный случай, и только в 1980-е свидетели признались в даче ложных показаний).
Марксист Пьер Паоло Пазолини был потрясен убийством Маттеи, да и не только он. По совету друзей он начинает писать роман «Нефть» [8], где главным действующим лицом является коммунист-католик Карло, инженер компании «ENI». Начинается нисходящее действие, скатывающееся к развязке.
Нисходящее действие. «Нефть» Пазолини
Я начал книгу, которая займет меня на много лет, возможно, на весь остаток моей жизни. Я не хотел бы говорить о ней; достаточно знать, что это что-то вроде «суммы» всего моего опыта, всей моей памяти. В ней содержится все, что я знаю, это будет мое последнее произведение; и меня очень веселит хранить его в тайне [9].
Прототипом одного из персонажей (Альдо Тройя [10]) является реальное действующее лицо итальянской элиты – новый генеральный директор и бывший вице-президент «ENI» Эудженио Чефис. Основные главы, завершающие первую часть романа, по замыслу Пазолини, должны были составить тексты выступлений самого Чефиса без купюр и правки [11]. Этот фрагмент он намеревался сделать пограничным между первой и второй частями романа. Как напишет потом исследователь, журналист и писатель Бенито Ли Виньи [12], Пьер Паоло Пазолини заинтересовался личностью нового президента государственной нефтегазовой компании после публикации его выступления перед слушателями Военной академии в Модене, одной из самых престижных в Италии [13]. Текст был озаглавлен «Моя родина — мультинациональная корпорация». Эудженио Чефис восторженно описывал рождение мультинацинальной экономики и финансов, закат национальных экономик, а также призывал к конституционной реформе, необходимой для формирования президентско-авторитарного государства. Ли Виньи считает, что эта речь была почти призывом к государственному перевороту. Именно эта позиция, по его мнению, и составила главный контекст романа Пазолини, который тонко чувствовал симптомы возможного возвращения фашизма там, где их не всегда замечали другие.
В романе нет прямой отсылки к преступлению как таковому (убийству Маттеи, которое общественное мнение приписало Чефису), но есть шизофреническое расщепление главного героя, личность которого распадается на положительного и отрицательного Карло – Карло А и Карло Б:
«Карло Валлетти становится ареной борьбы ангельских и дьявольских сил. Вследствие присущего ему “католического лицемерия” Карло разделяется на двух людей, один из которых обладает “хорошими” качествами, другой – “плохими”. Но между ними царит полное согласие и равновесие – А и Б дополняют друг друга» [14].
Коллизия романа при этом такова, что главный герой есть лишь функциональный проводник абсолютной воли, согласно которой Энрико Маттеи должен уйти со сцены. Эту идею Пазолини излагает сам в так называемых «Заметках 20–30. История проблемы нефти, закулисье»:
«Итак, поскольку “ENI” была корпорацией, то она же была и “топосом” власти. […] В эти годы происходило […] закулисное движение пешек в значимых органах ее [власти] тела: государственном, которым являлась “ENI”, и негосударственном — в СМИ. […] На это я хотел бы обратить особое внимание: в самом деле – Альдо Тройя, вице-президент “ENI”, самой судьбой был предназначен стать одним из ключевых персонажей нашей истории» [15].
Автор отказывается от рассуждений о транснациональных «семи сестрах», американских и других интересах, ОПЕК, спецслужбах в пользу почти гомеровского масштаба своего замысла.
Фабула второй темы-сюжета романа – путешествие на Восток («Ясон и аргонавты»). Пазолини указывал в письмах Альберто Моравиа, что эти фрагменты он даже собирался написать на новогреческом языке:
«“Хороший” Карло А успешно строит карьеру в “ENI”, совершает несколько длительных командировок на Средний Восток, где переживает своего рода мистическое обращение, подобное случаю с Павлом на пути в Дамаск. Карло Б тесно сотрудничает с фашистами во Дворце нефти. […] Тем временем Карло А, вернувшись с Востока, становится женщиной и испытывает неодолимое эротическое влечение к фашизму» [16].
Развязка
Обычно в развязке романа конфликт разрешается: герой либо добивается поставленной цели, либо остается ни с чем, либо гибнет. Однако этот роман был написан в поисках абсолютно новой литературной формы. В «Заметках» Пазолини объясняет свой метод: не доминировать над читателем, а создать такое произведение, в котором последний сможет сотрудничать с автором, дополняя текст по своему усмотрению. Критиками уже была изучена эта характерная особенность романа: его незавершенность, пропущенные главы, неожиданные и немотивированные переходы. Повествование ведется от лица писателя, который проектирует будущий роман, так что открытым остается даже не финал, а промежуточные повороты в развитии действия.
Развязкой этого романа явилась смерть самого автора [17]. Но продолжилась своеобразная жизнь персонажей и «дописывание» романа через включение в его конструкцию текстов различных жанров и дискурсивных режимов. Страницы этого романа с нефтью дописываются уже 45 лет: постепенно раскрываются нераскрытые преступления «свинцовых 1970-х», а многое из того, что нашло отражение в той части романа, которую Пазолини успел написать сам – берлусконизм как форма «герметизации в посредственности» итальянской интеллектуальной элиты, все бóльшая популярность популизма, коррумпированные левые, – теперь пишется уже итальянской историей XXI века.
Бывший итальянский сенатор Марчелло делл’Утри – один из таких новых персонажей этого бесконечного романа. Осужденный последовательно на семь, а затем еще на 12 лет заключения за осуществление и организацию посредничества между Коза Ностра и Сильвио Берлускони, он попытался представить общественности сперва «дневники Муссолини» (официально признанные подделкой), а затем якобы украденную, спрятанную и вновь найденную главу романа «Нефть», над которой драматург работал незадолго до того, как его убили. Глава называлась «Молнии над “ENI”» [18]. В официальном посмертном издании романа (1992) название главы есть, но ее текст отсутствует. История эта – скорее всего тоже грамотная подделка, но зачем вообще в 2014 году осужденный за свои преступления политик объявляет о находке? И что такого опасного могли таить в себе эти страницы, изъятые, украденные или только задуманные?
Эпилог. Попытка культурологического анализа итальянского романа с нефтью
Ангел Божий является во Дворец нефти как раз в то время, когда там идет совещание. […] Ангел исцеляет их. Б. опять становится мужчиной, а фашисты – снова порядочными людьми. Когда они все исцелились, надо решать, как жить дальше. И они решают, что будут жить, как жили [19].
«Нефть» Пазолини – это и роман-расследование, и роман-самоанализ. Сатирический стиль и дантовские интонации первой части смешивают политику, секс и все виды зла, но во второй части Пазолини отказывается от этой поэтики, чтобы перейти к весьма герметичным фрагментам – в том числе на новогреческом и японском языках.
Во второй части романа Пазолини констатирует инволюцию современной Италии. Эта часть вдохновлена Достоевским и называется «Бесы». Написав четыреста страниц, Пазолини признался в письме своему другу Альберто Моравиа, что его «писательской рукой сам бес и водит» [20]. После смерти писателя родственники и друзья долго не решались опубликовать около пятисот страниц этого «нового Сатирикона» из запланированных двух тысяч, собранных благодаря заметкам самого автора о структуре романа. Когда туринское издательство «Эинауди» все-таки опубликовало «Нефть» в 1992 году, о ней говорили и писали целый год — и далеко не всегда восторженно из-за слишком откровенно описанных сцен. Но это не помешало провести в 1994-м и 2017 годах два международных симпозиума, посвященных попыткам разобраться в романе и заново перечитать Пазолини.
«“Нефть” можно воспринимать как провокацию, как исповедь, как расследование — и, разумеется, как завещание», — написал Эммануэле Треви в книге о Пазолини, недавно переведенной на русский язык [21]. В еще одном письме Моравиа Пазолини пишет:
«Я хотел бы, чтобы ты учитывал, когда будешь помогать мне советом, что главный герой этого романа — оставим в стороне сходство его истории с моей и со всеми нами, с окружающей средой или психологией… – мне отвратителен: я провел так много времени в его компании, что мне было бы невероятно трудно начинать все сначала, да еще и на более длительный срок» [22].
Человеческая жизнь – это цепь событий, в которой причины и следствия не всегда ясны. В литературном же произведении все логически связано, одно вытекает из другого, все лишнее, не имеющее отношения к действию, отсекается. Именно поэтому Италия и нефть в художественной форме, специально изобретенной для этого Пазолини, – это герои мета-романа, где не нашлось места ни рациональным, ни каким-либо социальным или поэтическим объяснениям. В основе романа раздвоение личности, корреспондирующей раздвоенной идентичности итальянского характера, внутренний конфликт раба и господина, где и генеральный директор нефтяной компании, и герой, запутавшийся в собственном гендере, – лишь воплощение тотального притворства и цинизма итальянского истеблишмента конца 1970-х.
Конфликт этот укоренен внутри персонажа (вечные итальянские метания между папой и императором, коммунистами и фашистами, Западом и Востоком). Цель героя – не примирение, а перевод конфликта на новый эстетический и метафизический уровень; его смерть – искупительная жертва во имя цивилизации. Но центральный мотив романа – нефть – выступает не как олицетворение власти, а скорее как несмываемое пятно, клеймо. В свою очередь символом власти становится транснациональная нефтяная компания, стоящая за всеми ужасами террора.
Роман Италии с нефтью – история продажной любви, гибели, сокрытой истины и придуманной правды – это и есть тот самый недописанный мета-роман Пьера Паоло Пазолини. Не случайно эрос и танатос так явно связаны там диспозитивом власти. Итальянский роман о нефтегазовом бизнесе напоминает историю синьоры, которая в силу изменившегося положения вещей вынуждена вступать в связи с различными партнерами, в то время как по своему происхождению ей положено было бы царственно выбирать этих партнеров. И не об этом ли размышлял другой поэт-романтик, «поэт мировой скорби» в известной оде «К Италии» (1818):
«Ты стала безоружна, обнажены чело твое и стан. […] Вокруг все те же слышатся слова: была великой ты – не такова теперь. О почему? Была ты госпожой, теперь слуга. […] И кто защитник твой? Ужель никто? – Я кинусь в битву сам, я кровь мою, я жизнь мою отдам! Оружье мне, оружье!» [23]
[1] Марко Поло. Книга Марко Поло. М.: Государственное издательство географической литературы, 1956. С. 56–57. В главе «Великая Армения» Марко Поло (1254–1324) рассказал об увиденном во время путешествия через Баку. Венецианец описывает также природный газ, газовые факелы и связанные с ними представления огнепоклонников.
[2] Маттеотти Дж. Текст выступления Дж. Маттеотти в Палате депутатов итальянского парламента 30.05.1924 (https://it.wikisource.org/wiki/Italia__30_maggio_1924,_Discorso_alla_Camera_dei_Deputati_di_denuncia_di_brogli_elettorali).
[3] Там же.
[4] Эмилио Де Боно (1866–1944) – итальянский генерал, фашистский активист, маршал, один из инициаторов и руководителей «Похода на Рим». 24-го и 25 июля 1943 года Де Боно был одним из членов Большого фашистского совета, проголосовавшего за свержение власти Бенито Муссолини. После освобождения Муссолини он и другие участники, выступившие против диктатора, были расстреляны. В обмен на смягчение приговора (которое, впрочем, не состоялось), согласно расследованию Де Феличе, маршал передал властям досье Маттеотти, а год спустя его изъяли партизаны вместе с архивом Муссолини. Сейчас оно считается утраченным.
[5] De Felice R. Mussolini il fascista. La conquista del potere 1921–1925. Torino: Einaudi, 1966. Де Феличе указывал также, что «досье Маттеотти» было собрано (с большой долей вероятности) при помощи британской разведки, а сам Маттеотти в том же году побывал в Великобритании.
[6] Эспозито Р. Выступление на открытии международной конференции «Нефть. 25 лет спустя». Высшая нормальная школа. Пиза, 9–10 ноября 2017 года (www.youtube.com/watch?v=JvksfemA7yw).
[7] 40 лет вместе. История сотрудничества «Газпрома» и «Eni» (www.gazprom.ru/f/posts/23/131435/eni-gazprom.pdf).
[8] Pasolini P.P. Petrolio.Torino: Einaudi, 1992. На русский язык переведены отрывки из этого романа: Пазолини П.П. Нефть. Фрагменты романа // Митин журнал. 2015. № 68. С. 243–472.
[9] Интервью Пазолини газете «Stampa Sera» от 10 января 1975 года; цит. по: Li Vigni В. Pasolini: Testimone autentico, poeta e scrittore scomodo per il potere corrotto. Roma: Sovera Edizioni, 2014. Р. 24.
[10] В имени героя Пазолини использует игру слов: Troia – родина легендарного прародителя римлян Энея, сына Афродиты, и одновременно обозначение женщины легкого поведения. «ENI» может также восприниматься как наследство Энея.
[11] Ibid.
[12] Бенито Ли Виньи (1935–2008) – высокопоставленный сотрудник «ENI» при Энрико Маттеи. Преподавал в итальянских университетах геополитику. Автор книг «Идеальные убийства» (1995), «Большой вызов» (1996), «Случай Маттеи» (2003), «Нефтяные войны» (2004), «Во имя нефти» (2007).
[13] Среди сохранившихся архивных материалов, которые были использованы или должны были быть использованы в романе, была и книга, опубликованная в 1972 году, но тут же изъятая властями из продажи, под названием «Это – Чефис», автором которой был Джорджо Стеймица, так же бывший сотрудник Маттеи. См.: Steimetz G. Questo è Cefis. L’altra faccia dell’onorato presidente. Milano: Agenzia Milano Informazioni, 1972.
[14] Цит. по: Львов К. Евангелие от Пазолини // Радио Свобода. 2015. 2 ноября («Культурный дневник») (www.svoboda.org/z/16281/2015/11/2).
[15] Pasolini P.P. Petrolio. Р. 90.
[16] Цит. по: Львов К. Указ. соч.
[17] Незадолго до смерти режиссер опубликовал статью об «ENI» в одной из итальянских газет, и, хотя, в ней не содержится никаких обвинений, сам интерес писателя к этой фирме мог свидетельствовать о наличии каких-либо сведений или документов, опасных для корпорации. По мнению некоторых биографов, Пазолини был убит тем же человеком, который спланировал убийство Энрико Маттеи – Эудженио Чефисом (см.: Vasapollo L. Storia di un capitalismo piccolo piccolo: lo Stato italiano e i capitani d’impresa dal ’45 a oggi. Milano: Editoriale Jaca Book, 2007). Были также и такие поклонники теории заговора, которые утверждали, что собственную смерть режиссер спланировал в соответствии с художественным замыслом собственной книги.
[18] Предположительно в недостающем фрагменте романа «Нефть» говорится о двух ключевых фигурах национального нефтяного гиганта – покойном Энрико Маттеи (в романе – Бонокоре, доброе сердце) и вице-президенте Эудженио Чефисе. Чефис – бывший военный, связанный с итальянскими спецслужбами, а также член и, по некоторым данным, основатель итальянской масонской ложи Propaganda Due. Чефис спокойно умер своей смертью в 2004 году.
[19] Текст Пазолини цит. по: Львов К. Указ. соч.
[20] Pasolini P.P. Lettera a Aalberto Moravia // Idem. Petrolio. P. 544–545. Это письмо Пазолини Альберто Моравиа не было отправлено, а находилось среди страниц рукописи.
[21] Треви Э. Кое-что из написанного. М.: Ад Маргинем, 2016. С. 68.
[22] Перевод мой по: Pasolini P.P. Lettera a Aalberto Moravia // Idem. Petrolio. P. 544–545.
[23] Леопарди Дж. Стих итальянский напоен слезами: Стихотворения. М.: Летопись, 1998. С. 9–11.