Украина: празднование Дня Победы в тени новой войны
Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 4, 2016
Йохен Хелльбек (р. 1966) – историк, преподает в Университете Ратгерс (США).
Дмитрий Титаренко (р. 1976) – историк, профессор кафедры социально-гуманитарных дисциплин Донецкого юридического института (Донецк – Кривой Рог).
В мае 2014-го и затем в мае 2015 года в Киеве, Донецке и некоторых других украинских городах международная команда историков и фотографов провела наблюдения за местными ритуальными практиками, связанными с праздником 9 мая – Днем Победы Советского Союза над нацистской Германией[2]. В ходе полевых исследований мы намеревались, во-первых, изучить формы публичной коммеморации в Украине в их локальном многообразии и, во-вторых, задокументировать динамику исторической памяти в крайне напряженной политической обстановке[3]. Первая экспедиция состоялась спустя всего несколько недель после политического переворота в Украине, российской аннексии Крыма и захвата зданий городской и областной администрации Донецка пророссийскими сепаратистами. Скоро тлеющие очаги конфликтов разгорелись в широкомасштабный пожар: с лета 2014 года Россия при поддержке пророссийских активистов на востоке Украины ведет необъявленную «гибридную» войну против украинского государства. В этой войне уже насчитываются девять тысяч погибших. Около двух миллионов местных жителей вынуждены были покинуть свои дома и в качестве «перемещенных лиц» (displaced persons) искать убежища в других областях Украины или в России.
Конфликт между Киевом и Москвой наложил отпечаток на отношение украинцев к некогда объединявшему их с россиянами советскому празднику[4]. Перемены затронули календарь и символику торжеств. Самих носителей исторической памяти, жителей современной Украины, конфликт расколол на два противоположных лагеря: на «патриотов», понимающих историю Второй мировой войны как историю борьбы украинского народа за государственный суверенитет, и «антифашистов», готовых снова, как когда-то в «Великую Отечественную», защищать родину от «фашистских оккупантов». В условиях боевых действий в Украине, которые открыто велись с лета 2014 года, мемориальные торжества, посвященные прошедшей войне, наполнились новым смыслом и приобрели особую политическую остроту. Наблюдавшиеся нами в ряде украинских городов ритуалы коммеморации Второй мировой войны – таков наш тезис – не просто иллюстрируют эти перемены. Они в значительной степени способствовали трансформации публичной исторической памяти. Наблюдая два года подряд празднование Дня Победы в различных областях страны, мы стали свидетелями того, как в контексте продолжающихся боевых действий эта памятная дата все сильнее мобилизовывала украинское общество. 9 мая в Украине 2014-го и 2015 годов может служить показательным примером поляризации и политизации культуры коллективной памяти во время войны. Сравнение мемориальных торжеств в Киеве и Донецке выявило усиление контраста в политической риторике и стилистическом оформлении праздника, углубившего раскол между сторонниками украинского правительства и жителями пророссийски настроенных областей. Вместе с тем стало очевидно также и структурное сходство коммеморативных ритуалов по обе стороны конфликта.
Уже в 2014 году празднование Дня Победы проходило в обстановке эскалации насилия. После продолжавшихся в течение нескольких месяцев демонстраций и столкновений митингующих и силовиков на Майдане, 21 февраля 2014 года президент Янукович и его окружение бежали из Киева. 15 марта 2014 года российское правительство аннексировало Крым – в том числе, для защиты проживающих на полуострове этнических русских, как объяснил произошедшее в своей речи Владимир Путин 11 мая 2014 года[5]. Согласно официальной российской версии событий, «фашисты» с Майдана устроили путч, свергнув легитимное правительство Украины. Для борьбы с «хунтой» в Крыму и других украинских регионах был организован антифашистский фронт. Повсеместно в Украине начались кровавые стычки между сторонниками и противниками Майдана. Своего пика эскалация насилия достигла в Одессе, где 2 мая 2014 года сторонники Майдана загнали пророссийских активистов в здание Дома профсоюзов и подожгли его. По официальным данным, погибли 48 человек, из них 42 – в Доме профсоюзов[6].
После кровавой бойни в Одессе временное правительство Украины отменило ранее запланированные парады Победы в Киеве, Одессе и Харькове. В качестве причины отмены была названа угроза «дальнейших террористических провокаций». На самом деле новые руководители государства подспудно опасались другого: массовых демонстраций, которые в контексте памяти о победе над гитлеровской Германией могли быть восприняты как плебисцит в пользу пророссийской стороны. Угроза исходила прежде всего от черно-оранжевых георгиевских ленточек, с 2005 года вошедших в обиход в России и других постсоветских странах как основной символ победы Красной армии над фашизмом. Не позднее февраля 2014 года георгиевские ленточки приобрели новое значение: их носят участники движения «Антимайдан», чтобы подчеркнуть тем самым свою «антифашистскую» и пророссийскую позицию в текущем конфликте[7]. Накануне 9 мая украинские СМИ, ссылаясь на данные спецслужб Украины, сообщили, что в российское посольство в Киеве прибыли ящики с георгиевскими ленточками и российскими флагами[8]. В такой перспективе приближающийся праздник выглядел как троянский конь российского производства.
Переходное правительство не только попыталось ограничить масштаб публичных мероприятий 9 мая, но и придать празднику новую окраску и характер. Он должен был приобрести менее советский и более европейский облик. 24 апреля 2014 года государственный Украинский институт национальной памяти разработал специальное руководство, рекомендующее отойти от советской традиции празднования Дня Победы[9]. Согласно новой инструкции, 9 мая следует чествовать не только участников Великой Отечественной войны 1941–1945 годов, служивших в рядах Красной армии, но и бывших бойцов Украинской повстанческой армии, а также всех прочих украинцев, воевавших в союзнических армиях антигитлеровской коалиции.
Институт национальной памяти рекомендовал также наряду с 9 мая учредить новый праздник – 8 мая. Эксперты института обосновали свое предложение тем, что во всей Европе именно эта памятная дата связывается с окончанием Второй мировой войны. (В подробной директиве, впрочем, не упоминается, по какой причине День Победы праздновался в Советском Союзе именно 9 мая. Дело в том, что, когда поздним вечером 8 мая 1945 года нацистская Германия капитулировала, в Москве – да и в Киеве – было почти два часа ночи.) Символом нового европеизированного праздника должен был стать стилизованный цветок мака, красный с черной серединой. Как заявил один из представителей правительства, этот цветок является общеевропейской эмблемой поминовения павших во Второй мировой войне[10].
Срочно принятые нововведения были лишь частично реализованы во время праздничных торжеств в мае 2014 года. Вечером 8 мая в Киеве, по инициативе Министерства культуры Украины, в Парке Славы у Вечного огня, возле памятника на могиле Неизвестного солдата, была проведена акция «Первая минута мира». Это немноголюдное памятное мероприятие было посвящено окончанию Второй мировой войны в соответствии с точной датой подписания германской капитуляции в Берлине[11]. Заметным атрибутом вечерних торжеств 8 мая был плакат, изображающий цветок мака на белом фоне с надписью «1939–1945. Нiколи знову» («1939–1945. Никогда больше»)[12]. Почти все официальные лица появились на празднике с цветком мака на лацканах. За пределами мероприятия этот знак почти не встречался. В Одессе 9 мая 2014 года мы лишь после долгих поисков встретили молодую пару с эмблемой красного мака на одежде.
Невзирая на предупреждение о возможных террористических актах, 9 мая 2014 года у военных мемориалов в Киеве, Одессе и других городах собрались многочисленные толпы людей[13]. Многие посетители Парка Славы надели георгиевские ленточки. На входе в парк девушка вела прибыльную торговлю лентами с прикрепленными к ним маленькими портретами Сталина. Еще чаще полосатая ленточка встречалась на праздничных мероприятиях в Одессе и Харькове. 8-го и 9 мая жители Харькова устроили в центре города шествие с огромной стометровой георгиевской лентой. Совершенно очевидно, что это была оппозиционная акция Антимайдана[14]. Но не всякий, кто надел в тот день георгиевскую ленточку, считал себя противником киевского правительства. Напротив, для большинства эти атрибуты были и традиционный эмблемой праздника Дня Победы, и знаком приверженности государственной независимости Украины. Эта смешанная позиция символически выражалась в соприсутствии среди толпы участников шествия георгиевских лент и желто-голубых государственных флагов Украины. Многие из опрошенных нами в Киеве и Одессе подчеркивали, что 9 мая имеет для них и их семей «священное» значение и высказывались решительно против какой-либо политической релятивизации праздника, не говоря уже о его запрете. В то же время они подчеркивали свою верность Украине и осуждали российскую агрессию против своей страны. В ходе опроса нам встретились также случаи политического разногласия в пределах одной семьи. На территории Музея истории Великой Отечественной войны в Киеве мать спорила с сыном: «Ну можно хоть один день не ругать Россию, мы же вместе воевали и победили в войне», – говорит мама. «Нет нельзя! – отвечает сын. – Россия на нас напала».
Иную картину мы наблюдали в Донецке. В столице Донецкой Народной Республики (ДНР), в отличие от многих других украинских городов (за исключением Львова[15]), в символике и в высказываниях людей на улице чувствовалось единство. Здесь также в преддверии майских праздников в связи с предупреждениями о террористических провокациях было не совсем ясно, состоится ли празднование Дня Победы или нет. Оно все же состоялось. Уже 8 мая большой праздничный митинг прошел на расположенном к югу от Донецка кургане Саур-могила. Во время Второй мировой войны за эту стратегическую высоту велись упорные бои. В 1967 году здесь был воздвигнут мемориальный комплекс в память погибших красноармейцев. До открытия в 1984 году памятника «Освободителям Донбасса» в центре Донецка Саур-могила была главным местом проведения праздника Дня Победы в регионе. С 1984 года – так как провести торжества и в городе, и на Саур-могиле за один день невозможно – праздничные мероприятия на мемориальном кургане были перенесены на 8 мая. 8-го и 9 мая 2014 года ни на Саур-могиле, ни в городе мы не увидели ни одного украинского флага. Перед памятником «Освободителям Донбасса» прозвучал украинский национальный гимн, который, однако, был прерван, по-видимому, по техническим причинам. В публичном пространстве доминировали цвета георгиевских ленточек вместе с копиями знамени Победы, водруженного в 1945 году над Рейхстагом, а также флаги России, Советского Союза и ДНР. Праздничные мероприятия носили явно политический характер и завершились массовым митингом на площади Ленина, собравшим тысячи жителей города. Один за другим ораторы призывали собравшихся к борьбе с «фашистской хунтой» в Киеве.
48-летний мужчина, которого мы встретили у памятника «Освободителям Донбасса», на вопрос, повлияли ли недавние политические события на его восприятие праздника, ответил отрицательно:
«Мы не политизируем этот праздник. Этот праздник вне политики, ничего. Его абсолютно нельзя привязывать ни к красным, ни к белым, ни к синим, ни к зеленым. Этот праздник сам по себе праздник».
Другие участники торжеств также были сдержаны в высказываниях по поводу актуальной политической ситуации, хотя их слова можно понять и как комментарии к текущим событиям. «Считаю долгом пойти к памятнику людей, которые пали за мою свободу, свободу остальных людей, которые дали нашим отцам, мне жизнь, за свободную жизнь»[16]. Представление о том, что советские солдаты во Вторую мировую войну сражались и отдавали свои жизни за все человечество в целом, было основным аргументом и донецких ополченцев. Повстанцы не уставали повторять, что Киев отрекся от этого универсального общечеловеческого значения праздника Победы. В отличие от Киева и Одессы, местная правящая элита эффективно использовала День Победы в своих целях. В своих речах политики напоминали, что приближается референдум о государственном суверенитете Донецкой области и призывали народ сделать единственно «правильный» политический и моральный выбор. 11 мая 2014 года подавляющее большинство населения региона последовало этому призыву и проголосовало за провозглашение независимой Донецкой Народной Республики.
В конце мая 2014 года в Донецке и соседних областях резкое обострение ситуации привело к эскалации насилия. С этого момента правительство Украины почти непрерывно проводит «антитеррористические операции» против соединений сепаратистов на востоке страны. Необъявленную гибридную войну против Украины ведет и Россия, оказывая повстанцам поддержку военной техникой и живой силой[17]. Эта война опустошила регион, разрушив города и села. Артобстрелы и бомбардировки, целью которых был прежде всего Донецк, унесли жизни сотен жителей города, сея страх среди оставшихся в живых. Затяжная, продолжающаяся до настоящего момента война только подкрепляет политическую риторику сепаратистов, представляющих текущий конфликт как освободительную борьбу осажденной киевскими фашистами народной республики. Более того: опираясь на местную мемориальную традицию, региональные политики объявляют сегодняшний конфликт прямым продолжением освободительной Великой Отечественной войны (выражение «Вторая мировая война» ими почти не употребляется). Таким образом, через проекцию исторической памяти о прошедшей войне на современный конфликт создается единое дискурсивное поле с высоким мобилизующим потенциалом. Драматизм исторической преемственности многократно усиливается в тех случаях, когда текущие военные действия проходят на исторически памятных, обладающих «сакральной» знаковостью, местах сражений Красной армии и германского вермахта. Следы разрушений на пострадавших в нынешней войне памятниках как бы реактивируют их символическую силу.
В июне–августе и сентябре 2014 года передовая линия фронта проходила через Саур-могилу. Мемориальный комплекс, переходивший во время недавних боев из рук в руки, был сильно разрушен. Несмотря на это, 7 сентября на развалинах монумента руководство ДНР провело митинг, посвященный годовщине освобождения Донбасса от фашистской оккупации. 8 мая 2015 года здесь же был широко отпразднован День Победы. Руины мемориального комплекса лишь подчеркивали официальный идеологический посыл: «Видите, что творят фашисты!». Эту же дискурсивную стратегию использовал лидер ДНР Александр Захарченко в поздравительном послании ветеранам Великой Отечественной войны: «Сегодня, как и 70 лет назад, враг вновь вступил на нашу землю. Фашизм поднял голову, и захватчики вновь хотят нас уничтожить»[18]. Праздник 9 мая совпал в 2015 году с 70-летней годовщиной победы над гитлеровской Германией. Ощущение общей исторической судьбы в этот день должно было, по замыслу лидеров ДНР, сплотить участников мемориальных торжеств в однородную массу приверженцев патриотической идеологии.
Так же, как и в крупных городах России, Белоруссии и Приднестровья, празднование 9 мая 2015 года в Донецке прошло с большим размахом. Официальные торжества начались в половине девятого утра у монумента «Освободителям Донбасса». Руководство ДНР, представители ветеранской организации, а также депутат российской Государственной Думы выступили с речами перед многотысячной толпой. После митинга участники праздника направились в центр города, где в десять часов начался военный парад. Этот парад (по своему стилю напоминавший парады на Красной площади в Москве) в том году был центральной частью праздничного ритуала. Ему предшествовали многочисленные репетиции и неоднократные анонсы в местных средствах массовой информации[19]. В параде участвовали солдаты ДНР, танки, артиллерийские орудия и зенитные ракетные комплексы. В памятном марше по улицам Донецка прошествовал и «Бессмертный полк». Участники движения несли увеличенные и прикрепленные к шестам фотографии своих родственников-фронтовиков. Несмотря на дождь, марширующие колонны были встречены приветствиями ликующих многочисленных зрителей. После парада в центре города были организованы праздничные концерты и театральные представления. В музыкально-драматическом театре был устроен прием в честь ветеранов. Во второй половине дня торжества продолжил гала-концерт в парке имени Щербакова. Наряду с официальными мероприятиями мы наблюдали множество музыкальных, вокальных и танцевальных номеров, возникших спонтанно. Повсюду царила атмосфера народного праздника. Особым вниманием были окружены ветераны, часть которых была в военной форме, с орденами и медалями на груди. Их поздравляла молодежь, им дарили цветы, с ними фотографировались. В праздничное действо были вовлечены и молодые солдаты ДНР. C ними также фотографировались многие женщины и девушки. Празднующие горожане явно не воспринимали их как оккупантов.
Илл. 1. 9 мая в Донецке. Фотография Анастасии Войтовой.
На вопрос, о чем они думают в этот праздничный день, люди часто сразу заговаривали о нынешней войне. Они давали понять, что пережитые ими страхи и бедствия придают памяти о минувшей войне особое значение:
«В этом году очень мы к этому празднику относимся, […] потому что именно здесь, в Донецке, мы знаем, что такое война. Не просто… вот если мы раньше – по фильмам, по литературе, по Интернету, по рассказам пытались осознавать, что такое война. Но, когда мы на себе испытали бомбежку, когда мои дети при взрывах, во-первых, падают под стену и ложатся, лежат и не знают: прилетит к нам или рядом где-то. Сейчас понятие для нас 9 мая – это что-то святое»[20].
«Ей пять лет [о девочке]: она понимает, что сейчас война идет. Она слышит эти взрывы, она боится их, действительно. […] Сначала пытались сказать, что гром, когда в том году начиналось. А потом, когда явно уже это, когда мы гуляли на улице, она понимает, что это совсем другие звуки, мы начали тогда объяснять, что это – война»[21].
Не только пожилые, но и молодые люди говорили о том, насколько актуальной стала для них история в этот памятный день:
«То, что сейчас происходит в войне в Украине, в Донецке […] оно, конечно, тесно связано с теми событиями [времен Второй мировой войны], и невольно переживаешь, как тебе кажется, те ощущения, которые, может быть, переживали люди, которые тогда жили в Донецке, оставались в оккупации, может быть, или воевали; которые переживали обстрелы, бомбардировки. Чувствуешь какую-то связь времен, можно сказать. Поэтому именно 9 Мая – ну это не пустые слова, не пафос, это – святой праздник»[22].
Ощущение реальности переживания прошлого в настоящем заходило так далеко, что некоторые из наших собеседников пытались себе представить, как повели бы себя сегодня те люди, памяти которых был посвящен этот день: «Если б те, те солдаты могли встать из могилы и увидели это все, они бы сразу легли в братскую могилу», – размышляла сотрудница донецкого центра еврейской общины. «Нет! – воскликнула ее стоящая рядом коллега. – Они взяли бы оружие и пошли со всем этим воевать»[23].
Цитированная выше бабушка, рассказывавшая о своей пятилетней внучке, свою надежду на победный исход нынешней войны связывала с победой над фашизмом в войне минувшей:
«Хотим, чтобы еще была наша победа вот в теперешней этой войне, если можно сказать, террористической операции, когда она закончится. Мы не террористы, далеко не террористы – мы мирные люди».
День Победы 2015 года в еще большей степени, чем прошлогодний праздник, способствовал мобилизации жителей Донбасса в нужном для лидеров сепаратистов направлении. Причиной тому были два обстоятельства. Во-первых, в этот раз правительство ДНР отпраздновало 9 мая с небывалым до сих пор размахом. Под знаком 70-летней годовщины победы над фашизмом прошли не только майские праздники, но и весь 2015 год. Во-вторых, для местного населения, на собственном опыте пережившего тяготы военного времени, коммеморация минувшей великой войны приобрела особую актуальность. Историческая память о былых сражениях с фашизмом стала частью самоидентификации жителей региона, облагородив и легитимировав роль ополченцев в конфронтации с центральной властью в Киеве. Взаимопроникновение прошлого и настоящего повысило восприимчивость населения к лозунгам региональных политиков (типа «Мы против фашизма»). Однако было бы неверно расценивать этот процесс исключительно как результат индоктринации «сверху». Наши наблюдения показали, что воодушевление людей было неподдельным, они действовали по собственной инициативе и были в состоянии аргументированно обосновать свой выбор.
Праздничные мероприятия в Киеве так же, как и в Донецке, проходили согласно официально утвержденному сценарию. Составленные за год до этого Институтом национальной памяти рекомендации приобрели силу законодательного акта. 24 марта 2015 года Петр Порошенко объявил 8 мая официальным праздником – Днем примирения и согласия. По словам президента, эта дата посвящена поминовению всех жертв Второй мировой войны, в том числе украинцев, воевавших против Красной армии на стороне Германии. Иными стали и хронологические границы праздника. В советской версии Дня Победы речь идет о Великой Отечественной войне, начало которой отсчитывается от нападения Германии на СССР 22 июня 1941 года. Новая памятная дата связана с окончанием Второй мировой войны, начавшейся 1 сентября 1939 года. Благодаря расширению исторических рамок, стало возможным включить в мемориальный календарь такие события, как аннексия Советским Союзом Западной Украины, санкционированная пактом Молотова-Риббентропа. Заключая свое обращение, Порошенко заявил об отмене запланированного на 9 мая 2015 года военного парада в честь 70-летия Победы. Юбилейный парад готовился с 2013 года и должен был проходить на Крещатике в Киеве.
9 апреля 2015 года Верховная Рада приняла пакет из четырех законопроектов о «декоммунизации» Украины. Они направлены на очищение публичного пространства страны от символов и ритуалов, унаследованных от советского прошлого. Все четыре документа затрагивают порядок празднования Дня Победы[24]. В одном из них 9 мая объявляется официальным Днем Победы над нацизмом во Второй мировой войне, а 8 мая – Днем памяти и примирения. В тексте другого закона солдаты и партизаны Украинской повстанческой армии (УПА) признаны «борцами за независимость Украины». Тем самым они были включены в национальный пантеон наравне с ветеранами Красной армии. Третье постановление – это закон «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов и запрете пропаганды их символики». Эти нормативные акты в значительной степени определили структуру праздничных ритуалов 8-го и 9 мая 2015 года.
Если еще год назад символика памятных торжеств носила довольно импровизированный характер, то теперь она была детально отрежиссирована. Цветок мака, который на майские праздники 2014 года почти не был распространен за пределами правительственных кругов, на этот раз встречался повсеместно. На всех входах в киевский Парк Славы 8-го и 9 мая стояли молодые люди в футболках с изображением красных маков и раздавали аналогичные миниатюрные эмблемы-значки прохожим. На вопрос, кто является инициатором данной акции, они отвечали уклончиво. Один из них все же признался, что мероприятие финансирует фонд Порошенко.
Центры Киева и Одессы пестрели изображениями маков. Внешний облик нового коммеморативного символа, стилизованного красно-черного цветка на белом фоне, в целом соответствовал разработанному год назад дизайну. Изменилась только надпись. На плакате 2014 года был следующий текст: «1939–1945. Никогда больше». Теперь же изображение сопровождал слоган: «1939–1945. Мы помним. Мы победим». В новой редакции лозунг напомнил пропагандистские приемы руководства ДНР. И здесь и там историческая память о минувшей войне должна была стать стимулом к победе той или иной стороны в нынешнем вооруженном конфликте.
В преддверии праздника Победы украинское телевидение показало два социальных видеоклипа, снятые специально к 9 мая НПО «Информационное сопротивление» при поддержке Национальной гвардии и Национального военно-исторического музея. Цель этого проекта, как заявил один из его инициаторов, состоит в том, «чтобы остановить волну пропаганды и спекуляций по поводу празднования Дня Победы, ветеранов и наград Второй мировой войны»[25]. Оба клипа длятся ровно минуту. Один из них показывает ветерана, в день 9 мая облачающегося в парадную форму. Звонит телефон. Его внук, молодой солдат украинской армии, в перерыве между боевыми действиями «антитеррористической операции» поздравляет деда с Днем Победы. Выясняется, что перед уходом внука в действующую армию дед подарил ему одну из своих боевых наград. Теперь он интересуется, при нем ли орден. Да, отвечает внук, в левом нагрудном кармане, у сердца. «Слава Украине!» – торжественно произносит дед-фронтовик. Во втором ролике пожилая женщина, во время войны служившая санитаркой в Красной армии, готовится к торжеству. Раздается телефонный звонок. На другом конце провода внучка, медсестра в нынешнем военном госпитале, поздравляет бабушку с праздником. Она благодарит ее за победу и говорит, что гордится ею. «А я горжусь тобой! – отвечает бабушка, восклицая – Слава героям!» Монтажный стык переходит к сцене в госпитале, куда только что привезли тяжелораненого солдата. Следующий кадр: медсестра-внучка спешит с каталкой в операционный зал.
В финале клипов – на экране цвета украинского флага и надпись: «1945–2015. Помним. Гордимся. Победим!» Эта формула почти дословно воспроизводит российский лозунг: «Я помню! Я горжусь!», вошедший в оборот вместе с распространением георгиевских ленточек. Любопытно, что в обоих видеороликах действия советских солдат во время Второй мировой войны истолкованы в национальном духе как победоносная борьба украинцев за освобождение своей земли. В уста ветеранов Красной армии авторы социальной рекламы вложили боевой клич их исторических противников, украинских националистов, воевавших на стороне Германии. На экране создается образ исторической непрерывности национально-освободительной борьбы, объединяющей разные поколения украинцев. Идеологический посыл этих одноминутных клипов заключается в популяризации традиционного советского праздника среди молодежи, а также в национализации Дня Победы, его переосмыслении как памятной вехи национальной истории Украины.
Именно национализация исторической памяти о минувшей войне и ее привязка к текущему вооруженному конфликту сделались основным подтекстом мемориальных торжеств, проходивших в мае 2015 года в украинской столице. Местом проведения официальных коммеморативных церемоний стали два киевских мемориала, расположенных вдоль правого, высокого, берега Днепра к юго-востоку от центра города. Один из них – это Парк Вечной Славы, созданный в 1957 году. Главной достопримечательностью этого эстетически сдержанного паркового ансамбля является обелиск, возвышающийся над могилой Неизвестного солдата. Южнее парк граничит с Киево-Печерской лаврой. Еще дальше к югу, на расстоянии почти полутора километров от парка, в 1981 году, ко Дню Победы был открыт другой, несравнимо более монументальный мемориальный комплекс – Национальный музей истории Великой Отечественной войны. На территории общей площадью в десять гектаров, помимо самого здания музея, Вечного огня и боевой техники 1940-х годов, расположены многочисленные монументы. Это громоздкие статуи, скульптурные группы и бронзовые рельефные композиции на бетонных плитах, выражающие непреклонную стойкость советских солдат и тружеников тыла. Здание музея венчает монумент «Родина-мать» – 62-метровая женская фигура из нержавеющей стали, держащая поднятые к небу щит и меч. В мае 2015 года статую дополнили новым украшением: на голове у нее появился гигантский венок из красных маков[26].
Илл. 2. Монумент «Родина-мать» в мае 2015 года в Киеве. Фотография Катерины Горностай.
8-го и 9 мая Музей истории Великой Отечественной войны неоднократно служил площадкой для проводимых украинским руководством символических действ. Здесь утром 8 мая Петр Порошенко в присутствии генерального секретаря ООН Пан Ги Муна открыл инсталляцию «Украина… Война…». Инсталляция представляла собой карту Украины, покрытую цветами маков и колючей проволокой. На общей пресс-конференции президент и генсек говорили о жертвенной борьбе украинского народа за освобождение Европы от фашизма, многочисленных жертвах, принесенных Украиной во имя освобождения Европы от фашизма. В качестве почетных гостей были приглашены бывшая узница Освенцима Анастасия Гулей и ветеран Второй мировой войны, участник Сталинградской битвы Иван Залужный[27]. Вечером того же дня по инициативе Министерства культуры Украины и Института национальной памяти прошла акция «Первая минута мира»[28]. В центре всеобщего внимания на этом мероприятии находился не столько Петр Порошенко с его воинственной речью, сколько почетные гости-ветераны, встреченные публикой аплодисментами. Первые ряды на трибунах занимали глубокие старики. Здесь, отдельно друг от друга, сидели бывшие бойцы УПА, впервые приглашенные на государственные мемориальные торжества, и ветераны Красной армии. За ними разместилась сотня молодых солдат, участников «антитеррористической операции». Расположение и состав гостей должны был подчеркнуть преемственность поколений в борьбе за независимость Украины. Чествуя почетных гостей, Порошенко посвятил свою речь «миллионам соотечественников», отдавшим жизнь за Украину в минувшей и нынешней войнах[29]. Ни на утренней пресс-конференции, ни в вечернем обращении президент ни словом не упомянул о судьбе украинских евреев, не говоря уже о причастности украинцев к преступлениям против еврейского населения во время Второй мировой войны. Свою речь Петр Порошенко завершил многократным скандированием «Слава Украине!». В 23:01 по местному времени собравшиеся почтили молчанием «первую минуту мира в Европе». Была исполнена «Ода к радости» Бетховена, гимн Европейского союза. Под огромной статуей «Родины-матери», высоко поднявшей свой меч, развевались государственные флаги Украины и Евросоюза. В завершение вечера продрогшая толпа спела несколько строф украинского национального гимна.
Илл. 3. Акция «Первая минута мира» 8 мая 2015 года в Киеве. Фотография Катерины Горностай.
Утром 9 мая представители правительства возложили венки на могилу Неизвестного солдата[30]. Немного позже в Музей истории Великой Отечественной войны снова прибыл Петр Порошенко, на этот раз чтобы принять присягу призывников украинской армии. Напутствуя новобранцев, президент говорил об освободительной борьбе украинского народа. В то же время он объявил, что праздник 9 мая в той форме, как он практикуется в России, на украинской земле больше проводиться не будет. Эти правительственные мероприятия проходили в закрытом для общественности режиме. Только после их окончания на территорию музея стали пускать обычную публику.
Число желающих попасть на территорию мемориального комплекса 9 мая 2015 года было очень велико. Потоки людей стекались от станции метро «Арсенальная» ко входу в Парк Славы и далее, мимо Киево-Печерской лавры, к музею. Тут же продефилировала процессия военных оркестров из Украины, Польши, Сербии, Латвии, Эстонии и Иордании, исполнявших маршевую музыку. Толпа посетителей представляла собой красочную картину. Многие были в украинских национальных костюмах. Повсюду мелькали цвета украинского национального двуколора: на флагах, развевающихся на стенах домов, на букетах цветов (желтые и синие хризантемы), в одежде многих посетителей (желтая рубашка и светло-синие джинсы, голубая блузка и желтая миниюбка), на бантах и лентах для волос. Даже заборы и бордюры пестрели желто-голубой краской. Часто встречались также цветы мака, у многих они были на лацкане вместе с желто-голубой лентой. На военной форме некоторых ветеранов маки и знаки украинского двуколора сочетались с георгиевскими ленточками. Лишь очень немногие появились в этот день с одной только георгиевской ленточкой. Особенно выделялась в этом отношении колонна «Бессмертного полка», состоявшая из нескольких десятков людей. Почти каждый из участников движения украсил себя оранжево-черными полосками. Время от времени между носителями георгиевских ленточек и другими посетителями мемориала вспыхивали словесные перепалки, особенно шумные из которых быстро пресекала полиция, призывая конфликтующие стороны к спокойствию. Причем требование прекратить провокации полицейские адресовали прежде всего к носителям георгиевских ленточек.
Однако не все в собравшейся толпе самовыражались при помощью политически кодированных одежды, символических лент и эмблем. Среди публики, одетой нейтрально, многие в интервью с нами признались, что охотно вышли бы 9 мая на улицу с черно-оранжевой лентой, но не сделали этого, опасаясь возможных недоразумений и конфликтов. Вместе с тем они подчеркнули, что этот атрибут связан для них только с памятью о Великой Отечественной войне, а никак не с поддержкой российского политического курса. Другие посетители мемориала прямо заявили, что после российской аннексии Крыма они рассматривают георгиевские ленточки исключительно как символ русского империализма и не желают иметь с ними ничего общего.
Об официальной трактовке красных маков как знака интеграции в общеевропейскую коммеморативную культуру вспоминали лишь немногие. Гораздо чаще они воспринимались как часть местной флоры, национальный символ цветущей и миролюбивой украинской земли. Свое прочтение этой эмблемы высказал и молодой человек в солдатской форме. Видно было, что ему трудно ходить. Раненный в боях «антитеррористической операции», он находился на лечении в одной из киевских больниц. В черной сердцевине цветка он увидел отверстие от пули, а в красных лепестках – кровь. Молодой солдат жестко критиковал украинское правительство, осуждая и бессмысленную трату человеческих жизней в текущем конфликте, и массовую гибель людей во время Второй мировой войны. Мы также спрашивали собравшихся, как они относятся к изменениям во внешнем облике статуи «Родина-мать». Молодежи нравился красный маковый венок, потому что он придает отталкивающему образу советского памятника более привлекательный вид. Пожилые люди, напротив, рассматривали «украшение» монумента как кощунство.
На вопрос, почему они в этот день оказались у мемориала, почти все отвечали, что пришли в первую очередь почтить память родственников, сражавшихся и погибших в той войне. Большинство из опрошенных называли ту войну Великой Отечественной, лишь немногие – Второй мировой. Часто разговор сразу переходил к современной войне в Украине и к необходимости публично занять и отстаивать определенную позицию в текущем политическом кризисе. Иногда звучала резкая критика в адрес украинского руководства. Так, одна женщина, хирург по профессии, заявила:
«Ну и я много лет не ходила вот именно сюда – к Парку Славы. А сегодня я пришла сказать, что я протестую против позорного правительства Украины, против позора этой страны, которую мне очень жаль, и очень жаль тех детей, которые гибнут в АТО. Я пришла высказать свою гражданскую позицию»[31].
Другая посетительница, державшая в руках фотографию своего деда, возражала против названия нового праздника 8 мая Днем памяти и примирения: «Мы не должны примиряться, мы должны праздновать Победу!»[32]. 40-летнего ученого не столько возмущал новый праздник, сколько претила вражда с Россией, именно по этой причине он в этот день впервые за многие годы вышел на улицу[33]. Среди собравшихся раздавалось также много голосов в поддержку введенных правительством коммеморативных символов и ритуалов. Некоторые подчеркивали, что пришли сегодня в Парк Славы, чтобы не позволить политическим противникам присвоить себе историческую память о войне. Пожилая женщина-врач с портретом матери в военной форме в руках сказала:
«Это мне, знаете, обидно, что Москва, видите, как она занижает ценность участия наших украинских людей в этой Отечественной, или во Второй мировой, войне. […] И так унижать нас, на весь мир кричать, что украинцы вроде там ничего и не значили. Поэтому я каждый год этот праздник отмечаю, а в этом конкретно»[34].
Невзирая на политические убеждения, все собравшиеся с большим почтением приветствовали немногих оставшихся в живых участников войны. Это были исключительно ветераны Красной армии, пришедшие в Парк Славы 9 мая в сопровождении родственников. Люди стояли в очереди, чтобы подарить им цветы, поздравить и поблагодарить их. При этом становились очевидны различия в представлении об исторической миссии советских солдат во Второй мировой войне. Для 93-летнего участника войны, с которым мы разговорились у музея (нашу беседу время от времени прерывали люди, подходившие к фронтовику с поздравлениями и желавшие сфотографироваться с ним), 9 мая был светлым праздником победы над фашизмом. Он был возмущен попытками правительства свести вместе бывших военнослужащих Красной армии и бойцов УПА. По его словам, немцу – ветерану вермахта – он бы еще пожал руку: в конце концов все-таки это был такой же солдат армии противника. Но УПА – это «бандиты и предатели». Участника войны сопровождала его внучка с десятилетним сыном. По мнению внучки, 9 мая – это день борьбы за освобождение Украины от тоталитарных режимов любых форм. Именно так понимали праздник большинство поздравлявших ветеранов молодых людей – они чествовали не победителей фашизма, но защитников «своей земли», сражавшихся за независимую Украину.
Илл. 4. 9 мая в Киеве. Фотография Катерины Горностай.
Таким образом, большинство опрошенных нами посетителей киевских мемориалов прямо связывали память о Второй мировой войне с переживаемыми ими тяготами нынешнего конфликта в Украине. Многим из них праздник 9 мая виделся уже в перспективе национальной истории, так, как в течение последнего года это пропагандировало украинское правительство и поддерживающие его СМИ. В их сознании история минувшей войны и война нынешняя слились в некое единство. Однако собравшиеся у памятников Великой Отечественной войне явно не разделяли официального оптимизма политиков, представляющих прошлую победу как гарантию благоприятного исхода современной конфронтации. В репликах людей чувствовались усталость от войны, скепсис и фатализм. Настроение участников праздника подытожила внучка 93-летнего ветерана:
«Сейчас – 2015 год. У нас нету мира, мы подверглись агрессии со стороны страны-брата. Тяжело очень. Теперь ветераны опять говорят о мире, которого нет, – вот это самое страшное»[35].
Другая посетительница так охарактеризовала свои переживания в этот памятный день: «Нет ощущения полной победы, потому что опять война»[36]. Упомянутый выше раненый молодой солдат назвал 9 мая «днем скорби»: «День скорби – да, это победа над злом, но не праздник».
В целом празднование Дня Победы в Украине в мае 2015 года явило смешанную картину. Символы и ритуалы, пущенные в оборот украинскими политиками в пику или в подражание Москве, лишь отчасти детерминировали поведение участников торжеств. Поражало, насколько невозмутимо, разнообразно и творчески люди обходились с навязанными сверху идеологическими клише. Очевидным стало также, что затяжные боевые действия создали новую референциальную рамку для коммеморации Второй мировой войны, наполнив ее новой жизнью и новым смыслом. Повсеместно в Украине, будь то Киев, Донецк или Одесса, посетители военных мемориалов чувствовали историческое и этическое единство минувшей и нынешней войн. Они расходились только в толковании этой связи: для одних она состояла в преемственности национально-освободительной борьбы, для других – в возрождении антифашистского фронта. Новая референциальная рамка была сформирована «социальной хореографией» праздничных ритуалов 8-го и 9 мая в Донецке, на Саур-могиле и в Киеве. Память о минувшей войне в этой хореографии играла роль импульса к усилению «патриотизма» и готовности к «самопожертвованию» в войне нынешней[37]. Политики национального и локального уровня использовали память о жертвах массового насилия прошлого для оправдания настоящего и будущего кровопролития. В этом смысле майские ритуалы, посвященные первым дням мира после завершения самой большой и разрушительной войны в истории человечества, вполне могут стать почвой для дальнейшей эскалации конфликта.
Перевод с немецкого Никиты Седова
[1] Первая часть заголовка – цитата из выступления Петра Порошенко в Верховной Раде (www.dialog.ua/news/54416_1431084754).
[2] Наблюдения в 2015 году велись в рамках проекта «Победа, освобождение, оккупация» (руководители Михаил Габович, Кордула Гданец, Екатерина Махотина) в соответствии с разработанными для всех участников этого интернационального проекта рекомендациями. Помимо авторов данной статьи, в полевых исследованиях также принимали участие в 2014 году Олена Петрова (Одесса), Иван Капась (Львов), Виктория Науменко (Харьков) и в 2015 году Олена Чебан, Олена Петрова (обе – Одесса), Виктория Науменко (Киев). Отдельно необходимо отметить содержательное участие Татьяны Пастушенко в написании этой статьи. Им, а также принявшим участие в экспедиции фотографам, в особенности Эрику Гурлану, Катерине Горностай и Борису Бухману, мы выражаем нашу благодарность.
[3] Результаты исследований 2014 года см.: Хелльбек Й. День Победы на Украине // Неприкосновенный запас. 2014. № 3(95). С. 173–186. О праздновании 8-го и 9 мая в Украине в 2015 году см.: Hellbeck J. Commemorating the War in Wartime: Victory Day in Ukraine 2015 // Eutopia. Ideas for Europе (http://eutopiamagazine.eu/en/jochen-hellbeck/columns/commemorating-war-w…).
[4] О праздновании Дня Победы в путинской России см.: Габович М. Памятник и праздник: этнография Дня Победы // Неприкосновенный запас. 2015. № 3(101). С. 93–111; Ушакин С. Вспоминая на публике: об аффективном менеджменте истории // Гефтер.ру. 2014. 14 ноября (http://gefter.ru/archive/13513).
[6] Критически настроенным наблюдателям эта цифра кажется сильно заниженной. Cм.: Heyden U. Wie die Regierung Kiew die Aufklärung der Brand-Tragödie in Odessa sabotiert (www.heise.de/tp/artikel/42/42708/1.html); Vitkine B.Odessa, un an après le drame du 2 mai // Le Monde. 2015. 2 mai (www.lemonde.fr/europe/article/2015/05/02/Odesa-un-an-apres-le-drame-du-2…).
[7] В странах Балтии, новых государствах-членах ЕС, ношение георгиевских ленточек с самого начала их распространения коннотируется как демонстрация оппозиции к местным властям, как знак близости к России и сочувствия российскому видению истории. См.: Makhotina E. Das Georgsbändchen: Was esverbindet, was es trennt (https://erinnerung.hypotheses.org/28).
[8] Спецслужбами Украины получены конкретные сведения о провокациях, которые в Киеве на 9 мая готовит Россия (http://sled.net.ua/node/13829).
[9] Методичнi матерiали Українського інституту національної пам’яті до вiдзначення Дня Перемоги (http://comin.kmu.gov.ua/control/uk/publish/article?art_id=112237&cat_id=…).
[10] В действительности как символ памяти Первой и Второй мировых войн цветок мака больше распространен в Великобритании и других англоязычных странах, чем в континентальной Европе. В этом качестве он впервые вошел в употребление в 1918 году во время ритуалов поминовения британских и американских солдат, павших во Фландрии и на других полях сражений Первой мировой войны. См.: Saunders N. The Poppy: A History of Conflict, Loss, Remembrance, and Redemption. London, 2013. Дизайн украинского мака разработан харьковским художником Сергеем Мишакиным по инициативе Украинского института национальной памяти, см.: www.3z.com.ua/work/never-again.
[11] Только в Киеве и в западноукраинском Львове заявленные правительством модификации праздничного календаря были действительно воплощены в жизнь.
[12] Руковцева Е. Киев: первая минута мира(www.svoboda.org/content/article/25378323.html).
[13] Памятные торжества традиционно длятся несколько дней. Мы присутствовали на панихиде у братской могилы павших красноармейцев на окраине Харькова, где, помимо ветеранов, присутствовали несколько классов районных школ.
[14] 100-метровий «георгіївський» прапор розгорнули у Харкові(www.radiosvoboda.org/content/article/25378993.html).
[15] О праздновании 8 мая во Львове см.: Януш О. Во Львове память жертв Второй мировой войны почтут 8 мая (http://vesti-ukr.com/lvov/50530-vo-lvove-pamjat-zhertv-vtoroj-mirovoj-vo…); Hellbeck J. Commemorating the War in Wartime…
[16] Евгений, 27 лет. Во всех случаях, кроме специально оговоренных, интервью велись на русском языке.
[17] «Антитеррористическая операция» против повстанцев в восточноукраинском Славянске началась уже 13 апреля 2014 года, однако постоянный и интенсивный характер боевые действия приобрели лишь с конца мая.
[18] Донецкая республика [Донецк]. 2015. 8 мая. С. 1.
[19] Комсомольская правда. Донецк и Луганск. 2015. 8 мая. С. 4.
[20] Интервью в донецком дворце культуры «Юбилейный», 8 мая 2015 года.
[21] Интервью с семьей (бабушка 60 лет, мама 35 лет и ребенок 5 лет), пришедшей к памятнику «Жертвам фашизма», Донецк, 9 мая 2015 года.
[22] Интервью с 37-летним мужчиной, программистом, возлагавшим цветы к памятнику полковнику Ф.А. Гришкевичу в Донецке, 9 мая 2015 года.
[23] Интервью с тремя сотрудницами еврейского общинного центра, 53–55 лет, Донецк, 8 мая 2015 года.
[24] Согласно постановлению Министерства внутренних дел Украины от 31 марта 2015 года, подведомственные ему высшие учебные заведения совместно с Институтом национальной памяти должны были принять участие в разработке закона о национальной коммеморативной политике. Это постановление дошло до Донецкого юридического института, переведенного в Кривой Рог, 14 апреля 2015 года, через шесть дней после того, как закон был одобрен Верховной Радой.
[25] «Помним. Гордимся. Победим!». В Киеве сняли социальную рекламу ко Дню Победы для ветеранов и их внуков (http://sprotyv.info/ru/news/pomnim-gordimsya-pobedim-v-kieve-snyali-soci…).
[26] На статую Родина-мать надели венок из маков(http://korrespondent.net/kyiv/3512718-na-statuui-rodyna-mat-nadely-venok-yz-makov#1). Вместе с постаментом высота статуи составляет 102 метра.
[27] In Ukraine, Ban pledges UN support amid «debilitating» conflict in country’s eastern regions (www.un.org/apps/news/story.asp?NewsID=50803&Kw1=poroshenko&Kw2=&Kw3=#.Vv…); Secretary-General’s remarks at press encounter for 70th Anniversary of the end of World War II with President Petro Poroshenko of Ukraine (www.un.org/sg/offthecuff/index.asp?nid=3942)
[28] Празднование 70-й годовщины Победы начнется с акции «Первая минута мира» – распоряжение Кабмина (http://interfax.com.ua/news/general/262582.html).
[29] Подробнее об этом см.: Hellbeck J. Ukraine Makes Amnesia the Law of the Land (https://newrepublic.com/article/121880/new-laws-ukraine-make-it-illegal-…).
[30] Покладання квітів Президентом України в Парку Слави, 9 мая 2015(www.youtube.com/watch?v=fOpKseU_rRM).
[31] Интервью с женщиной в Парке Вечной Славы, Киев, 9 мая 2015 года.
[32] Интервью с женщиной вблизи станции метро «Арсенальная», Киев, 9 мая 2015 года.
[33] Интервью с мужчиной в Парке Вечной Славы, Киев, 9 мая 2015 года.
[34] Интервью с женщиной на территории Музея истории Великой Отечественной войны, Киев, 9 мая 2015 года. Разговор происходил на украинском языке.
[35] Интервью с молодой женщиной на территории Музея истории Великой Отечественной войны, Киев, 9 мая 2015 года.
[36] Интервью с молодой женщиной на территории Музея истории Великой Отечественной войны, Киев, 9 мая 2015 года.
[37] В этом отношении публичные празднества в Киеве и Донецке в 2015 году схожи с проходившими годом ранее торжествами ко Дню Победы в Москве. Интенсификацию «аффективного менеджмента истории» в путинской России последних лет отмечает Сергей Ушакин. Под этим термином подразумевается такое обращение с фактами и событиями прошлого, которое нацелено не столько на их историко-документальное значение, сколько на их эмоциональный заряд, иначе говоря, – мобилизирующий потенциал. Эффект эмоционального воздействия достигается c помощью драматургии слияния прошлого и настоящего (Ушакин С. Указ. соч.).