Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 4, 2015
Алек Д. Эпштейн (р. 1975) – специалист по интеллектуальной истории, председатель Центра изучения и развития современного искусства (ЦИиРСИ).
История человечества показывает, что жизнеспособность мировоззрения определяется не его логической стройностью и внутренней целостностью, а способностью дать привлекательное для многих людей решение проблемы смысла жизни, вдохновлять, возвышать человека, сдерживать проявления индивидуальной и социальной агрессии и деструктивности. Давая ответы на эти запросы, всевозможные религиозные деятели на протяжении тысячелетий мобилизовали под свои знамена миллиарды сторонников.
Деизм предполагает, что Бог[2] создал наш мир. Теизм, кроме того, предполагает, что Бог также принимал и принимает активное участие в его последующем развитии. Теизм обычно понимается как форма мировоззрения, имеющего в качестве своего основополагающего постулата признание сотворенности мира и человека Богом и их зависимости от него как сверхличности. Наиболее известными теистическими системами являются генетически связанные между собой так называемые авраамические религии: иудаизм, христианство, ислам.
Отличие современной эпохи состоит, пожалуй, в том, что наряду с появлением все новых религиозных идеологий, с большим или меньшим успехом пытающихся видоизменить или вытеснить религиозные верования и практики, сформировавшиеся в предшествующие столетия, на авансцену истории вышли идеологии, строящие целостную картину мира вообще без участия каких-либо высших сил. Подобные идеологии зародились еще в Древней Греции, но то, что в то время было уделом бунтующих одиночек, ныне разделяется миллионами людей – впрочем, отнюдь не большинством населения даже в западных странах[3].
В настоящей статье представлены различные интеллектуальные доктрины, сформулированные людьми, осознанно отказывающимися от веры в Бога. Доктрины эти, не ограничивающиеся достаточно широко известными атеизмом и агностицизмом, весьма разнообразны и порой весьма сложны. Хочется надеяться, что краткое изложение не привело к искажению их сути.
При этом важно оговорить три принципиальных момента.
Во-первых, данная статья посвящена исключительно цивилизации, которую с известной долей условности правомерно назвать иудео-христианской. Отказ от религиозной самоидентификации в культурах и странах Востока здесь не рассматривается. На то есть ряд причин, главные из которых – принципиально иные системы интеллектуальных координат в иудео-христианской цивилизации и за ее пределами. На Дальнем Востоке возникли буддизм и даосизм – религии, в которых нет Бога, что немыслимо для европейских и близких к ним культур. В знаменитой «Энциклопедии», изданной во Франции во второй половине XVIII века, утверждалось: «Основа всякой религии состоит в том, что существует Бог, имеющий связь со своими созданиями и требующий от них некоего культа»[4]; но это неверно применительно к ряду восточных религий. К тому же на Ближнем Востоке возникла и утвердилась мусульманская цивилизация, в которой традиция атеистической мысли едва ли сформировалась вообще. Несмотря на попытки, предпринимавшиеся в предшествующие десятилетия в Турции, Ираке, Египте и других странах, в настоящее время на Ближнем и Среднем Востоке и в Северной Африке нет государств, в которых религия была бы официально отделена от государства. Не только атеисты, но иагностики в арабо-мусульманском мире фактически находятся вне закона.
Во-вторых, принимая во внимание, что данная работа посвящена рассмотрению различных идейно-философских доктрин в разные исторические эпохи, нужно осознавать, что одни и те же термины в разные времена имели отнюдь не одинаковое значение. Особенно это касается термина атеизм, который использовали применительно к самым разным мыслителям, выбивавшимся из ортодоксальных доктрин христианства и иудаизма, даже когда сами они отнюдь не ставили под сомнение факт существования Бога. То обстоятельство, что тех или иных мыслителей современный им религиозный истеблишмент преследовал из-за якобы отличавшего их атеизма, все же не может считаться достаточным для того, чтобы воспринимать как атеистов выступавшего за внутрихристианскую толерантность Мишеля де л’Опиталя или сформировавшего оригинальнуюпантеистическую доктрину Баруха Спинозу. Поэтому стремление проанализировать воззрения различных мыслителей, заклейменных в качестве атеистов, на предмет соответствия их воззрений принципам атеизма – задача более чем осмысленная. Нужно отметить и поразительное отсутствие хотя бы одной актуальной обобщающей монографии по истории атеизма и агностицизма на русском языке, вследствие чего продолжает перепечатываться очевидно очень устаревшая как методологически, так и идеологически «История атеизма» Ивана Вороницына (1885–1939), изданная еще в 1928 году[5].
В-третьих, необходимо помнить о том, что ни атеизм, ни агностицизм не были, мягко говоря, популярными мировоззрениями ни в Древнем мире (в том числе, и в Греции), ни в Средние века, ни в Новое время. Так, в «Истории западной философии» Бертрана Рассела термин атеизм появляется всего пять раз, а агностицизм – вообще лишь один, применительно к Давиду Юму[6]. Однако целый ряд терминов, рассматриваемых на страницах настоящей статьи, в книге Рассела не фигурируют вообще. Среди них нетеизм, секуляризм, антиклерикализм, игностицизм, игтеизм, апатеизм, антитеизм и другие. Идейные доктрины, в наше время описываемые этими терминами, частично существовали и до того, как появились данные обозначения, однако очевидно, что обогащение лексикона никогда не является актом чисто техническим. Дискурс по религиозным вопросам, ведущийся при этом с нерелигиозных позиций, совершил за два последних столетия даже не столько огромный скачок, сколько серию кульбитов, последствия которых еще предстоит оценить.
I. Отрицание Бога: нетеизм и атеизм
Нетеизм – термин, который охватывает религиозные и нерелигиозные направления мысли, отличающиеся отрицанием теизма, или веры в персонифицированного Бога или богов. Термин не-теизм (non-theism через дефис) ввел в 1852 году английский мыслитель Джордж Джейкоб Холиоук (1817–1906), писавший: «Термин не-теизм означает простое неприятие данного теистом объяснения происхождения мира и управления им». Эту цитату привел шотландский теолог Джеймс Бьюкенен (1804–1870) в опубликованной в 1857 году работе «Современный атеизм в его формах: пантеизм, материализм, секуляризм, эволюция и законы природы»[7], при этом пояснив, что Холиоук впоследствии отдал предпочтение термину секуляризм перед термином не-теизм, как менее подверженному неверному истолкованию и более точно описывающему истинный смысл данной теории. Быть в то время не-теистом, или секуляристом, было почти невозможно: заслуживает упоминания тот факт, что в 1842 году Джордж Холиоук был осужден в Англии за богохульство и провел в тюрьме шесть месяцев. Написание термина нетеизм без дефиса стало встречаться после выхода в 1965 году книги Харви Кокса «Мирской град»[8]. В русском языке появился и термин внетеизм, синонимичный нетеизму.
Первоначально термин нетеизм использовался как синоним термина секуляризм, но со временем объединил различные, в том числе и взаимоисключающие, воззрения, такие, как агностицизм, скептицизм и атеизм. Конституирующим признаком нетеизма является его принципиальная установка на решение мировоззренческих проблем без обращения к идее Бога. И все же нетеизм отличается от антитеизма в первую очередь тем, что в нем главное место принадлежит не критике тех или иных форм теизма и даже не критике теизма как такового, а позитивной разработке целостного мировоззрения, осуществляемой без обращения к идее Бога. Путь от антитеизма к нетеизму лежит через переход от критики и отрицания конкретных форм теизма, тех или иных его идей и практик к конструктивному преодолению основополагающих принципов теизма как такового.
Атеизм в широком смысле – отвержение веры в существование богов; в более узком – убеждение в том, что богов не существует. В самом широком смысле атеизм – простое отсутствие веры в существование любого из богов. Атеисты убеждены в несуществовании как монотеистического Бога, так и политеистических богов. Для атеизма характерна убежденность в самодостаточности естественного мира (природы) и в человеческом (не сверхъестественном) происхождении всех религий. Многие из тех, кто считает себя атеистом, скептически относятся ко всем сверхъестественным существам, явлениям и силам, указывая на отсутствие эмпирических свидетельств их существования. Другие приводят доводы в пользу атеизма, опираясь на философию, социологию или историю.
В раннем древнегреческом языке прилагательное ἄθεος означало «отрицающий богов». Слово стало означать намеренное, активное безбожие в V веке до нашей эры и приобрело смысл «разорвавший отношения с богами», «отрицающий богов, безбожник». К тому, кто отрицал местных богов, хотя при этом мог верить в других богов, стали применять термин ἄσεβής – «нечестивый». Сегодня слово ἄθεος в классических текстах иногда переводится как «атеистический». Также существовало абстрактное существительное ἄθεότης, атеизм. Цицерон в I веке до нашей эры сделал латинскую транслитерацию греческого слова – atheos. Термин широко использовался в спорах между ранними христианами и язычниками, причем каждая сторона уничижительно обозначала им своих оппонентов!
В европейский философский дискурс слова атеизм и атеист были введены во Франции в середине XVI века[9]. Считается, что впервые Франсуа Рабле в 1532 году в письме к Эразму Роттердамскому, привел греческое слово ἄθεος и тут же перевел его на французский язык – athée – для оценки поведения и мировоззрения своего оппонента Юлия Скалигера: «Он – безбожник, как никто другой». При этом слово «безбожник» в ту пору имело весьма негативную коннотацию и употреблялось в качестве самой отрицательной характеристики человека.
Следует, однако, иметь в виду, что еще в 1512 году гуманист Жак Лефевр д’Этапль издал свой перевод Посланий апостола Павла на французский язык. Именно там, в Послании к Ефесянам (2:12), упоминаются athées (то есть безбожники): «Вы были в то время без Христа […] не имели надежды и были безбожники в мире». Однако в данной фразе это слово не имеет отрицательной коннотации, а означает скорее «бывшие в мире без Бога», то есть «Бога не знавшие». Использование гуманистами понятия ἄθεος и его латинского варианта atheus, несомненно, связано с их знакомством с античными литературными памятниками, прежде всего с сочинением Цицерона «О природе богов», а также с трудами ранних христианских апологетов, которые использовали это слово для разоблачения своих противников.
В Англии слово атеизм впервые употребил специалист по греческому языку, сэр Джон Чек (1514–1557), который использовал его в 1540 году в своем переводе труда Плутарха «О суеверии»[10]. В 1587 году в Лондоне в переводе Филипа Сидни (1554–1586) и Артура Голдинга (1536–1606) был опубликован трактат «Об истине христианской религии против атеистов, эпикурейцев, язычников, евреев, магометан и других неверных», впервые изданный в Антверпене шестью годами ранее. Автором трактата был гугенот Филипп Дюплесси-Морней (1549–1623), бежавший в Англию от преследований и после смерти принца Конде ставший настолько популярным среди протестантов, что его называли «папой гугенотов». Кстати, именно он основал первую во Франции протестантскую академию.
За прошедшие с тех пор почти пятьсот лет термин атеизм использовался бесчисленное количество раз, причем в весьма разных, порой откровенно взаимно противоположных значениях. Часть неясностей и споров, касающихся определения атеизма, возникают из неоднозначностей в определениях таких слов, как «божество» и «Бог». Так как существует множество совершенно разных представлений о сверхъестественном, возникли различные мнения относительно того, к каким из них имеет отношение термин атеизм. Если, следуя подходу мировых авраамических религий, считать теизм верой в единого персонифицированного Бога, то в качестве атеистов можно классифицировать даже людей, верящих во множество других богов, деистов и даже политеистов. В XX веке такой подход справедливо утратил популярность, так как термин теизм начал пониматься как проявление веры в любое божество, а потому человек, и поныне почитающий, например, культ Зевса или Аполлона, в качестве атеиста быть охарактеризован не может.
Определения атеизма также различаются в том, насколько понятие Бога должно быть осмыслено человеком, чтобы он мог называться атеистом. Еще в 1772 году Поль Анри Гольбах (1723–1789) писал: «Все дети – атеисты; у них нет никаких представлений о Боге». Точка зрения, что дети рождаются атеистами, была для того времени, безусловно, очень радикальной. До XVIII столетия существование Бога было настолько общепринято в западном мире, что ультимативно доминировала доктрина о том, что все люди верят в Бога с рождения. Джордж Генри Смит спустя два столетия в расширенном виде сформулировал фактически ту же мысль:
«Человек, не знакомый с теизмом, является атеистом, поскольку не верит в Бога. Эта категория также включает и детей, способных понять, что стоит за атеизмом, но еще не знакомых с понятиями, с ним связанными. Сам факт того, что ребенок не верит в Бога, уже делает его атеистом»[11].
Смит таким образом ввел понятие «невыраженный атеизм», описывающее «отсутствие теистического верования без осознанного его отрицания», и понятие «выраженный атеизм», описывающее более общепринятое определение осознанного неверия.
Различаются практический и теоретический атеизм. Различные виды теоретического атеизма можно вывести с помощью тех или иных логических обоснований, философских доводов, неприятия веры в существование богов с моральной точки зрения и других аргументов. Для практического, стихийного атеизма, напротив, не требуется конкретной аргументации, он включает в себя и незнакомство с представлениями о сверхъестественном, и отсутствие интереса к религиям. Следуя практическому, или прагматичному, атеизму люди живут, не придавая значения наличию или отсутствию богов, и объясняют явления природы без помощи потусторонних сил.
Важный шаг вперед в развитие атеистической мысли сделал Людвиг Фейербах (1804–1872). Свои сомнения в истинности христианской религии Фейербах высказал уже в работе «Мысли о смерти и бессмертии» (1830), в которой утверждал, что бессмертны лишь великие деяния человеческого разума, а не отдельная личность. В 1841 году вышел труд Фейербаха «Сущность христианства», где едва ли не впервые в истории атеистической мысли были показаны с позиций философского материализма земные корни религии как фантастического отражения сущности человека. Основной тезис Людвига Фейербаха состоял в том, что религиозный объект не существует вне человека, он присутствует только в его сознании. Фейербах называл фантазию «основным органом и сущностью религии»[12]. Основа религии – это чувство зависимости от внешних явлений и стремление к счастью в условиях, когда оно представляется недостижимым, и в этом случае счастье переносится в сфантазированный потусторонний мир. Религия, таким образом, – иллюзорный акт исполнения желаний человека[13].
В «Лекциях о сущности религии» Фейербах различал атеизм истинный и другого рода атеизм – «нерешительный, неуверенный, неясный», последователи которого считают, что атеизм – дело ученых господ, а не народа, поэтому боятся открыто его проповедовать. «Атеизм, страдающий светобоязнью, есть поэтому недостаточный, пустой атеизм»; такой атеист думает, что нет Бога, лишь про себя, и «его атеизм выражается лишь в этом отрицательном положении». Если бы атеизм был «простым непризнанием без содержания, то он не годился бы для народа, для общественной жизни…». Но «атеизм истинный, не боящийся света, вместе с тем и положителен», он позволяет осознать, что необходимо создать лучшую жизнь – и не в одиночку, а соединенными силами устранить по крайней мере самые вопиющие несправедливости.
«Но, чтобы этого хотеть и это осуществить, мы должны на место любви к Богу поставить любовь к человеку как единственную истинную религию, на место веры в Бога – веру человека в самого себя, в свою собственную силу»[14].
Аксиологический, или ценностный, атеизм рассматривает в качестве источника моральных ценностей не богов, а человеческую природу. Для этого вида атеизма человеческая природа является единственным источником этики и нравственных ценностей, а понятие Бога не требуется для решения нравственных вопросов. Согласно этой точке зрения, боги не придают жизни смысла и не влияют на повседневную жизнь, на мораль и на поведение человека.
Важно указать, что сам по себе отказ от идеи Бога не означает невозможности создать религиозную концепцию. Существуют религии и без Бога; самыми известными из них являются буддизм и даосизм. Однако в зависимости от широты определения под атеизмом может пониматься неприятие различных концепций, начиная от идеи Бога как действующей личности и заканчивая отрицанием существования чего угодно нематериального, сверхъестественного или трансцендентного, включая концепции буддизма и даосизма.
II. Сомнение и скептицизм: агностицизм, игностицизм и апатеизм
Отсутствие однозначного мнения о существовании высших сил отличает агностиков. При этом «уверенный» агностицизм убежден в том, что людям не дано узнать, существуют какие-либо боги или нет, тогда как «сомневающийся» агностицизм – это убеждение в том, что о существовании или несуществовании богов ничего не известно, однако принципиальная возможность подобного знания не исключена.
Термин агностицизм был введен в употребление английским зоологом, профессором Томасом Генри Гексли (1825–1895) в 1869 году:
«Когда я достиг интеллектуальной зрелости и начал задаваться вопросом: кто же я – атеист, теист или пантеист, материалист или идеалист, христианин или свободно мыслящий человек? – я пришел к выводу, что мне не подходит ни одно из этих наименований, кроме последнего»[15].
По его определению, агностик – это человек, отказавшийся от связанной с богами веры и убежденный в том, что первичное начало вещей не известно, так как не может быть познано. Гексли сформулировал принцип агностицизма следующим образом:
«Агностицизм по своей сути – это не вера, а метод, в основе которого лежит неукоснительное выполнение одного принципа… Предписываемые им действия можно сформулировать следующим образом: в размышлениях, невзирая на все прочее, следуй разуму так далеко, как сможешь. И воздерживайся считать бесспорными выводы из размышлений, не получивших или не могущих получить наглядного подтверждения. В этом я полагаю символ веры агностика, и если человек придерживается его твердо и неукоснительно, то ему не должно стыдиться встречаться с мирозданием лицом к лицу, что бы ни было уготовано для него в будущем»[16].
В принципе, основоположником агностицизма можно считать античного философа V века до нашей эры Протагора. Проблема, однако, состоит в том, что до наших дней не сохранилось ни одного его произведения, в том числе «О богах» (Peri theon) – первого греческого сочинения с подобным названием. Дошедшее до нас первое предложение этого труда ставит под сомнение возможность объективного познания божества:
«О богах невозможно сказать, ни что они существуют, ни что их не существует; ибо на пути к получению такого знания слишком много препятствий, главные из которых – невозможность познания этого предмета посредством разума и краткость человеческой жизни».
Существует предание о том, что против Протагора было выдвинуто обвинение в безбожии, а само это произведение было сожжено; Бертран Рассел, правда, ставит эту версию под сомнение[17].
Агностиком можно считать и древнегреческого мыслителя Секста Эмпирика. Он указывал, что множество различных мыслителей высказывались об одних и тех же предметах – о критерии истины, о том, что есть добро, а что зло, о существовании богов – самым различным образом. Секст Эмпирик полагал, что наиболее правильным поэтому является воздержание от однозначного суждения по этим поводам[18].
Ричард Докинз выделил две формы агностицизма. Первую он охарактеризовал как временный практичный агностицизм:
«Неопределенная позиция в вопросах, на которые должен существовать четкий положительный или отрицательный ответ, но, чтобы прийти к правильному решению, у нас еще не хватает доказательств (или времени, чтобы их рассмотреть, или знаний, чтобы их правильно оценить)».
Есть немало вопросов, на которые современная наука пока не нашла ответов, но в будущем ученые надеются их найти. Вторую форму Докинз назвал постоянный принципиальный агностицизм:
«Данный вид агностицизма уместен в вопросах, на которые ответа дать нельзя, сколько бы доказательств мы ни получили, потому что метод использования доказательств здесь неприменим. Вопрос сформулирован в другой плоскости или в другом измерении, вне достижимости для доказательств. […] Существуют убедительные доводы как за, так и против, но пока у нас недостаточно доказательств, чтобы сделать хоть сколько-нибудь убедительные выводы. Агностицизм является разумной позицией во многих научных вопросах»[19].
Многие ученые и мыслители соглашаются, что существования Бога относится к категории вечно неразрешимых вопросов. Из этого они часто делают вывод о том, что гипотеза присутствия Бога и гипотеза его отсутствия имеют абсолютно равную вероятность оказаться правильными, – Докинз считает этот вывод нелогичным. Обращаясь к христианству, он задает целый ряд вопросов, демонстрируя их принципиальную научную разрешимость:
«Был ли у Иисуса реальный отец или его мать во время его рождения была девственницей? Вне зависимости от того, сохранилось ли для решения этого вопроса достаточно доказательств, он тем не менее продолжает быть строго научным вопросом, на который теоретически можно дать однозначный ответ: да или нет. Поднял ли Иисус Лазаря из гроба? Ожил ли он сам через три дня после распятия? На каждый из этих вопросов имеется ответ, и вне зависимости от того, можем ли мы в настоящее время его получить на практике, это ответ строго научный. Методы доказательства, которые мы использовали бы, получи мы вдруг (что, конечно, маловероятно) неоспоримые факты, были бы совершенно и полностью научными»[20].
Продолжая двигаться в этом направлении, Докинз подчеркивает:
«Агностицизм в вопросе существования Бога, бесспорно, является временно неразрешимым вопросом. Либо Бог существует, либо нет. Это – научный вопрос… В истории развития идей имеются примеры появления ответов на вопросы, которые раньше считались принципиально не разрешимыми наукой. В 1835 году знаменитый французский философ Огюст Конт писал о звездах: “Мы никогда и никоим способом не сможем изучить их химический состав и минералогическую структуру”. Однако еще до того, как Конт высказал свое сожаление, Фраунгофер уже начал при помощи спектроскопа анализировать химический состав Солнца. В наше время спектрологи ежедневно опровергают убеждение Конта, выявляя точный химический состав самых далеких звезд. Каково бы ни было происхождение астрономического агностицизма Конта, эта история должна по крайней мере служить уроком, предостерегающим от слишком поспешного провозглашения проблемы навечно неразрешимой. Однако, когда дело доходит до Бога, огромное количество философов и ученых с радостью делают именно это – начиная с самого изобретателя термина “агностицизм” Томаса Генри Гексли. Однако в своей попытке подтверждения абсолютной невозможности доказательства или опровержения существования Бога Т.Г. Гексли, похоже, упустил из виду возможность обсуждения вероятностей. Невозможность с абсолютной полнотой доказать существование чего-либо не уравнивает шансов наличия или отсутствия рассматриваемого объекта. […] Мы не считаем себя обязанными тратить время на опровержение мириад вымыслов, порожденных богатством фантазии. Когда меня спрашивают о моих атеистических убеждениях, я всегда с удовольствием отвечаю, что собеседник сам является атеистом в отношении Зевса, Аполлона, Амона Ра, Митры, Ваала, Тора, Одина и Золотого Тельца; просто я добавил в этот список еще одного бога. […] В невозможности абсолютного доказательства отсутствия Бога нет ничего странного и необычного хотя бы потому, что невозможно с полной вероятностью доказать отсутствие чего угодно. Важнее не то, можно ли доказать отсутствие Бога, а то, насколько велика вероятность его бытия. Это совершенно другой вопрос. Одни недоказанные вещи гораздо менее вероятны с рациональной точки зрения, чем другие. […] Факт невозможности доказательства присутствия или отсутствия Бога не делает этих вариантов равновероятными»[21].
Иными словами, для Докинза отсутствие Бога не является доказанным фактом, но он считает вероятность его существования пренебрежимо малой. По словам Докинза, он «агностик в той же мере, в какой агностик в вопросе существования фей», и его мнение о вероятности существования Бога идентично мнению о вероятности существования фей и домовых.
Атеизм и агностицизм могут находиться в сложных отношениях между собой. С одной стороны, агностические атеисты не верят в существование какого-либо божества, но не утверждают, что знают, что божества не существует. С другой стороны, агностические теисты верят, что одно или более божеств существуют, но не утверждают, что знают это.
Британский мыслитель Бертран Рассел в небольшой лекции «Я атеист или агностик?», прочитанной в 1947 году, размышлял о различиях между этими двумя мировоззрениями следующим образом:
«Ни один из нас не стал бы всерьез рассматривать возможность существования богов-олимпийцев, но все же, если бы вы задались целью логически обосновать, что Зевс, Гера, Посейдон и прочие не существовали, вы сочли бы это адским трудом. Вы просто не смогли бы построить подобного доказательства. Поэтому, обращаясь исключительно к философам, в отношении богов-олимпийцев я назвал бы себя агностиком. Но перед широкой аудиторией, мне кажется, каждый из нас в отношении этих богов назвал бы себя атеистом. По отношению к христианскому богу я должен, как мне кажется, придерживаться той же логики. Степень вероятности и правдоподобия для существования христианского бога та же самая, что и степень вероятности существования богов-олимпийцев. Я не могу доказать, что христианский бог или гомеровские боги не существуют, но я не думаю, что вероятность их существования является альтернативой, заслуживающей серьезного рассмотрения. […] Если человек признает, что ничто не достоверно, он должен, как мне кажется, также признать, что какие-то вещи ближе к достоверности, чем другие. […] Конечно, существуют степени достоверности, и это нужно подчеркивать с большой долей осторожности, потому что иначе можно впасть в абсолютный скептицизм, а такой скептицизм был бы полностью бесплоден и совершенно бесполезен. […] Мне кажется, мы должны ставить себе целью не полный скептицизм, а учение о степенях вероятности. В целом, думаю, именно в такой доктрине и нуждается мир»[22].
Философский принцип, согласно которому невозможно говорить о существовании Бога или даже о самой возможности его существования, поскольку это понятие неверифицируемо и потому бессмысленно, принято называть игностицизмом.
Игностицизм, или игтеизм, представляет собой доктрину, согласно которой любая точка зрения на теологию (включая агностицизм) делает слишком много необоснованных допущений относительно концепции Бога/богов и некоторых других теологических концепций. Термин игностицизм был введен основателем гуманистического иудаизма Шервином Вайном (1928–2007). Американский мыслитель Пол Куртц (1925–2012) ввел синонимичное понятие игтеизм. Некоторыми философами игностицизм неправомерно рассматривается как разновидность атеизма или агностицизма, в то время как на самом деле игностик придерживается мнения, что не может даже сказать, атеист он или теист, до тех пор, пока не будет предложено адекватное определение теизма.
В книге «Язык, истина, и логика» английский философ Альфред Айер (1910–1989) утверждал, что никто не может говорить о существовании Бога или даже самой возможности его существования, поскольку это понятие неверифицируемо. Айер ставил его вне атеизма, агностицизма и теизма, потому что все эти позиции предполагают наличие смысла в высказывании «Бог существует». Учитывая бессмысленность теистических притязаний, Айер высказал мнение, что «нет логического основания для антагонизма между религией и опытным знанием», поскольку теизм не влечет за собой никаких суждений, которые мог бы опровергнуть научный метод[23].
Американский философ религии Теодор Дранж, автор книги «Неверие и зло: два аргумента в пользу несуществования Бога»[24], образно сформулировал отличия игностицизма от атеизма и агностицизма в виде следующего триалога:
«Атеист: Я не верю, что Бог существует.
Агностик: Я не знаю, существует Бог или нет.
Игностик: Я не понимаю, что вы имеете в виду, когда говорите “Бог существует”».
С точки зрения игностика, выражение «Бог существует» не имеет смысла, потому что понятие «существовать», применяемое к любому мыслимому объекту, подразумевает возможность обнаружения и идентификации этого объекта. Другими словами, о каком-либо объекте можно лишь тогда сказать, что он существует, когда он проявляет себя посредством такого взаимодействия с окружающим миром, в результате которого возможно регулярно распознавать этот объект непосредственно органами чувств или опосредованно с помощью приборов.
Игностики считают, что взаимодействия Бога с нашим миром должны отличаться бесконечной вариативностью, и, следовательно, он никогда не может быть распознан в том основном качестве, которым наделен согласно определению. Игностики подчеркивают, что сущность, определяемая термином «Бог», нарушает два базовых гносеологических принципа: принцип верифицируемости (нет процедуры проверки наличия Бога) и принцип фальсифицируемости (ни деистические, ни теистические положения не могут быть опровергнуты посредством гипотетически возможного эксперимента).
Синонимом игностицизма считается теологический нонкогнитивизм – философская позиция, согласно которой религиозный язык, в частности слово «Бог», не несет когнитивного смысла. Майкл Мартин подчеркивает, что религиозный язык бессмыслен, поскольку не поддается верификации. Осмысленных атрибутов Бога не существует, есть лишь относительные или негативно определенные атрибуты, делающие термин бессмысленным[25]. Так же, как игностицизм, последовательный теологический нонкогнитивизм ждет вразумительного определения слова «Бог» (как и любого другого метафизического высказывания, претендующего стать предметом обсуждения), прежде чем станет возможным привлекать аргументы «за» или «против» его существования.
Игностицизм не следует путать с апатеизмом – позицией безразличия по отношению к вопросу о существовании Бога. Апатеисту заявление «Бог существует» может представляться как бессмысленным, так и осмысленным, возможно, даже истинным.
Апатеизм, так же известный, как прагматичный атеизм, – черта мировоззрения, которая проявляется в апатии по отношению к религиозной вере. Апатеисты рассматривают вопрос о существовании божества как не имеющий для их жизни никакого значения. Французский философ-просветитель XVIII века Дени Дидро (1713–1784), будучи обвинен в атеизме, возражал, что его всего лишь не интересует вопрос, существует Бог или нет. В ответе Вольтеру он писал: «Совершенно не важно, верить в Бога или нет». Следуя прагматичному атеизму, люди живут, не придавая значения наличию или отсутствию богов, и объясняют явления природы без помощи потусторонних сил. При этом существование богов не отрицается и не утверждается, но может быть признано необязательным или бесполезным. Согласно этой точке зрения, боги не придают жизни смысла и не влияют на повседневную жизнь.
Бертран Рассел упомянул как самоочевидную, вообще говоря, весьма спорную точку зрения, гласящую, что «в наш практический век есть тенденция считать, что вопрос об истинности религиозного учения не имеет значения, – гораздо важнее вопрос о его полезности»[26]. Апатеизм идет еще дальше, утверждая, что значения не имеет не только вопрос об истинности того или иного конкретного религиозного учения, но и вопрос о возможности истинности религиозного учения как такового в принципе.
Именно доктрину апатеизма, ни разу не упомянув, однако, этого термина, отстаивал Жан-Поль Сартр в эссе «Экзистенциализм – это гуманизм»:
«Экзистенциализм – не такой атеизм, который растрачивает себя на доказательства того, что Бог не существует. Скорее он заявляет следующее: даже если бы Бог существовал, это ничего не изменило бы. Такова наша точка зрения. Это не значит, что мы верим в существование Бога, – просто суть дела не в том, существует ли Бог. Человек должен обрести себя и убедиться, что ничто не может его спасти от себя самого, даже достоверное доказательство существования Бога»[27].
Эта точка зрения – «даже если бы Бог существовал, это ничего не изменило бы» – является одной из самых редко высказываемых в дискурсе на религиозные темы.
III. Антитеизм, антирелигиозность и антиклерикализм
Активную оппозицию теизму принято называть антитеизм. Этот термин имеет различную область применения: в светском контексте обычно подразумевается оппозиция вере в любое божество, а в теистическом контексте означает несогласие верить в монотеистического Бога или богов пантеона. В то время как атеизм в широком смысле означает просто отсутствие веры в существование Бога или богов пантеона и сверхъестественных сил, антитеизм означает активное отрицание теизма. Критикуется сама возможность широкой дискуссии о существовании или несуществовании богов и сверхъестественных сил. Антитеисты настроены против любых теистических идей как основной причины споров, розни и войн. Ярлык антитеиста обычно присваивается тем, кто считает, что теизм оказывает только пагубное воздействие. Один из примеров подобных взглядов продемонстрировал американский публицист Кристофер Хитченс (1949–2011):
«Я не столько атеист, сколько антитеист. Я не только считаю, что все религии – это версии одной и той же неправды, но и считаю, что влияние церквей и эффект от религиозной веры безусловно пагубен»[28].
Антитеисты категорически отрицают возможность существования религиозных объяснений сложных феноменов, не доступных науке и выходящих за рамки суждений ученых. В частности Докинз ставит вопросы таким образом, что они выглядят как сугубо риторические и не имеющие приемлемых ответов:
«Нередко утверждается, что сфера влияния науки охватывает эмпирическую область (из чего состоит Вселенная, и почему она устроена таким образом), в то время как в область религии входят вопросы всеобщего смысла и моральных ценностей. Часто повторяют избитую фразу о том, что наука отвечает на вопрос как, но только теология может ответить на вопрос почему. Однако не понятно, какие специальные знания, не доступные ученым, могут теологи привнести в решение этих сложных вопросов? Почему ученые должны с робким почтением относиться к притязаниям теологов на экспертное знание по вопросам, в которых теологи, безусловно, имеют не больше квалификации, чем сами ученые?»[29]
Антитеисты категорически не признают претензии священнослужителей служить моральными авторитетами и ориентирами. Соглашаясь с тем, что религия существовала на протяжении почти всей человеческой истории в силу психологических и ментальных установок человека, антитеисты утверждают, что человечеству под силу отказаться от религии так же, как оно с течением истории отказалось от других устаревших практик – таких, например, как рабство, практиковавшееся на протяжении нескольких тысячелетий.
Одним из самых известных антитеистских текстов в истории западной философии является эссе Бертрана Рассела «Внесла ли религия полезный вклад в цивилизацию?». Рассел сразу же сформулировал свой антитеистский и антиклерикальный вывод: «Я считаю религию болезнью, порожденной страхом, и источником неисчислимых страданий для человечества»[30]. Хотя отдельные пассажи его эссе направлены не против христианства, а иных религий, основная критика фокусируется именно на христианстве как таковом и на религиозных институциях, действующих в его идейном пространстве. Кстати сказать, сама множественность конфессий внутри одной и той же религии (это верно как применительно к христианству, так и иудаизму, и исламу) является в глазах антитеистов аргументом в пользу того, что Бог не существует. Так, российский ученый-физик, лауреат Нобелевской премии Виталий Гинзбург (1916–2009) указывал в этой связи:
«Верующих в Бога, или точнее людей религиозных (то есть исповедующих какую-то религию, например, христианскую, а не пантеистов, деистов и т.д.), должно, как мне представляется, удивлять наблюдающееся многообразие верований и направлений даже в пределах одной и той же религии. Если бы Бог существовал, то он, казалось бы, вселил одну веру и одни и те же идеи в сердца верующих, а не допустил бы кровавых религиозных войн, инквизиции, распада того же христианства на разные конфессии и секты. Конечно, это не доказательство несуществования Бога, доказать подобное интуитивное суждение вообще невозможно. Однако, разве не поражает контраст с ситуацией в науке, для которой в наше время характерно глубокое единство, есть одна мировая наука, не знающая национальных границ, не говоря уже об этнических границах. Конечно, и в науке возникают какие-то разногласия и дискуссии, но они разрешаются в процессе ее развития, оставляя далеко позади различные лженаучные построения»[31].
От антитеизма Бертран Рассел переходил к антиклерикализму, напоминая о том, что церкви долгое время выступали против отмены рабства, «а в наше время, за малыми, раздутыми крикливой рекламой исключениями, они выступают против любого движения за экономическую справедливость». Рассел напоминал и о том, как церковь веками выступала против прогресса, науки и крупнейших ученых, нанося огромный вред пониманию человечеством фундаментальных законов физики, биологии и психологии: «Церковь выступала против Галилея и Дарвина; в наши дни [эссе было опубликовано, напомним, в 1930 году] она выступает против Фрейда»[32]. Католическая церковь, кстати, официально пересмотрела «дело Галилея» и «реабилитировала» его лишь в 1992 году!
Однако антитеизм все же не следует путать с антиклерикализмом: крайне негативное отношение к религиозным институциям отнюдь не обязательно свидетельствует о негативном отношении к какой-либо конкретной религии или к теизму в целом. В отличие от антиклерикализма, антитеизм выступает не против религиозных институций, но против религии как таковой.
Конструкция термина антитеизм указывает на то, что как понятие он вторичен. Он возникает как некий отклик, как некая реакция на определенную, уже существующую форму теизма, как критика и отрицание той или иной его формы. Поэтому он несет в себе особенности, предопределенные отрицаемой им формой теизма. Можно предположить, что каждая форма теизма потенциально предполагает соответствующую формуантитеизма. История культуры подтверждает это многообразными примерами, в том числе и парадоксальными, когда вступающие в конфликт различные школы теистов могут обвинять друг друга в атеизме. Антитеизм демонстрирует противоречия той или иной формы теизма, показывает негативную роль, которую играли или могут в определенных условиях сыграть те или иные его вариации. Так, например, антитеисты могут указывать на реакционную роль библейского утверждения «нет власти не от Бога»[33], так или иначе оправдывающего самые жестокие политические режимы; могут указывать на антигуманность распространенных религиозных представлений об осуждении грешников на вечные муки; могут подчеркивать неправомерность, необоснованность претензий, по сути, всех теистических мировоззрений на обладание истиной или необоснованность теистических представлений о том, что истина дана в соответствующих священных книгах. Эти книги антитеисты, как правило, готовы уважать, но сугубо как литературные памятники.
IV. Атеистический экзистенциализм
Однако очевидно, что такого рода критика и отрицание тех или иных форм и идей теизма недостаточны для построения целостного альтернативного мировоззрения. На эту роль, однако, претендует атеистический экзистенциализм. Эту идеологию отчетливее всего выразил французский философ и писатель Жан-Поль Сартр (1905–1980). В своей лекции «Экзистенциализм – это гуманизм» он отмечал, что отсутствие общеобязательного морального закона и набора абсолютно установленных ценностей не означает, что у человека не формируются этические принципы: в лишенном Бога мире он должен выработать собственные гуманистические ценности:
«Для экзистенциалиста человек потому не поддается определению, что первоначально ничего собой не представляет. Человеком он становится лишь впоследствии, причем таким человеком, каким он сделает себя сам. Таким образом, нет никакой природы человека, как нет и Бога, который ее задумал бы. Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, и после этого порыва к существованию, то он есть лишь то, что сам из себя делает»[34].
Как следует жить человеку в мире, где нет заранее заданного значения? Как он может придать какое-то значение своей жизни? Сартр ратовал за гуманистическую этику самопожертвования и социальной вовлеченности, воспринимая ее при этом как право человека, но не его обязанность. Однако именно следуя этим путем, человек может раскрыть свой потенциал, преодолевая отчуждение и абсурд, неизбежно продолжающие окружать его. Можно сказать, что философия Сартра – это обоснование роли маяка в ночи, при том, что ночь никогда не сменится днем, как бы ярко ни сиял маяк, но именно это горение служит оправданием жизни и дает ей смысл.
Споря с Достоевским, атеистически настроенные экзистенциалисты настаивают на том, что из максимы, гласящей, что «Бога нет», отнюдь не вытекает, будто «все позволено». Гуманистический вариант морального кодекса включает в себя постулаты равенства людей вне зависимости от их расовой и национальной принадлежности, а также любых других врожденных черт; развития экологически-ориентированного мышления; неприятия любой формы религиозного фанатизма. Это важные принципы, включенные в настоящее время в многочисленные международно-правовые декларации, законы ряда либерально-демократических стран и программы многих политических партий. Вместе с тем исторический опыт последнего столетия демонстрирует, что само существование тех или иных деклараций, конституций, законов и программ, какими бы замечательными они ни были, не гарантирует вообще ничего практически нигде и никогда. Гуманистические принципы не стали основой этики человечества в связи с тем, что были прописаны в Библии; не стали они основой этики и вследствие того, что были зафиксированы в международных декларациях.
Под религиозными знаменами было совершено огромное количество злодеяний, но и многие государства, отправившие религию на свалку истории, виновны в тягчайших преступлениях против своих и чужих народов. Дорога от принципов к их реализации оказалась длиннее, чем хотелось думать как верующим, так и атеистам, и как пройти этот путь, чтобы идеалы любви и сострадания к ближнему были не только пустыми словами, сегодня едва ли понятнее, чем когда-либо прежде. Однако этот путь совершенно необходимо продолжать искать.
[1] Автор благодарит за товарищеское участие и поддержку петербургского историка и востоковеда Александра Сотниченко.
[2] В настоящей статье использование заглавной и строчной букв в слове Бог соответствует рекомендациям, сформулированным в справочнике «Правила русской орфографии и пунктуации», изданном в 2007 году под эгидой РАН. В этой книге, в частности, говорится: «С прописной буквы рекомендуется писать слово Бог как название единого верховного существа (в монотеистических религиях). Слово бог в формах множественного числа, а также в значении одного из множества богов или в переносном значении пишется со строчной буквы, например: боги Олимпа, бог Аполлон, бог войны».
[3] См. обзор литературы и ее анализ в статье: Эпштейн А.Д. Секуляризация и ее пределы: самосознание и свобода совести в эпоху конфликта цивилизаций // Вестник Московского государственного гуманитарного университета: история и политология. 2015. № 2. С. 88—109.
[4] Цит. статья «Религия», опубликована на русском языке в книге: История в Энциклопедии Дидро и д’Аламбера. Л.: Наука, 1978.
[5] См.: Вороницын И. История атеизма. М.: Атеист, 1928. В 1933 году вышло расширенное и дополненное издание этой книги.
[6] См.: Russell B. History of Western Philosophy. London, 1948; издание на русском языке: Рассел Б. История западной философии. М.: Миф, 1993. Т. 2. С. 218.
[7] См.: Buchanan J. Modern Atheism under its Forms of Pantheism, Materialism, Secularism, Development, and Natural Laws. Boston: Gould and Lincoln, 1857.
[8] См.: Cox H. The Secular City: Secularization and Urbanization in Theological Perspective. New York: Macmillan, 1965. Р. 225.
[9] Рассмотрение этого вопроса базируется на работе: Шахнович М. Генезис и трансформации понятия атеизм // Религиоведение. 2010. № 4. С. 4—15.
[10] См.: Buckley M.J. At the Origins of Modern Atheism. New Haven: Yale University Press, 1987. Р. 9—10.
[11] Smith G.H. Atheism: The Case against God. Buffalo: Prometheus, 1979. Р. 14.
[12] Фейербах Л. Сущность христианства // Он же. Избранные философские произведения: В 2 т. М.: Госполитиздат, 1955. Т. 2. С. 250.
[13] См.: Ардабьев А. Атеизм Людвига Фейербаха. М.: Издательство Академии наук СССР, 1963.
[14] Фейербах Л. Лекции о сущности религии // Он же. Избранные философские произведения… Т. 2. С. 806—809.
[15] Huxley Th. Agnosticism [1889] // Idem. Science and Christian Tradition. New York: D. Appleton and Co., 1896. P. 237—238.
[16] Ibid. P. 245—246.
[17] См.: Рассел Б. История западной философии. Т. 1. С. 96.
[18] См.: Лега В.П. Секст Эмпирик: скептицизм как образ жизни // Mathesis. Из истории античной науки и философии / Под ред. И.Д. Рожанского. М.: Наука, 1991. С. 210—219.
[19] См.: Dawkins R. The God Delusion. Boston: Houghton Mifflin Harcourt, 2006; цит. по рус. перев.: Докинз Р. Бог как иллюзия. М.: Колибри, 2009. С. 70—71.
[20] Там же. С. 86—87.
[21] Там же. С. 70—80.
[22] См.: Russell B. Am I an Atheist or an Agnostic? A Plea for Tolerance in the Face of New Dogmas // Idem. Works. Vol. 11: Last Philosophical Testament, 1943—1968. London: Routledge, 1997 (цит. по переводу Сергея Соловьева: http://scepsis.net/library/id_300.html).
[23] См.: Ayer A.J. Language, Truth and Logic. London, 1936; издание на русском языке: Айер А. Язык, истина и логика. М.: Канон+, 2010.
[24] См.: Drange Th.M. Nonbelief and Evil: Two Arguments for the Nonexistence of God. Amherst, NY: Prometheus Books, 1998.
[25] См.: Martin M. Atheism: A Philosophical Justification. Philadelphia: Temple University Press, 1990.
[26] См.: Russell B. Has Religion Made Useful Contribution to Civilization? An Examination and a Criticism. London: Watts & Co., 1930; цит. по: Рассел Б. Внесла ли религия полезный вклад в цивилизацию? // Он же. Почему я не христианин. М.: Политиздат, 1987.
[27] Sartre J.-P. L‘existentialisme est un humanisme [1946]. Paris: Gallimard, 1996; цит. по: Сартр Ж.-П. Экзистенциализм — это гуманизм // Сумерки богов. М.: Политиздат, 1989. С. 344.
[28] Hitchens Ch.E. God Is Not Great: How Religion Poisons Everything. New York: Twelve Books, 2007; цит. по: Хитченс К. Бог — не любовь. Как религия все отравляет. М.: Альпина нон-фикшн, 2011.
[29] Докинз Р. Указ. соч. С. 83—84.
[30] Рассел Б. Внесла ли религия полезный вклад в цивилизацию? С. 114.
[31] Гинзбург В. Разум и вера // Вестник Российской академии наук. 1999. Т. 69. № 6. С. 548.
[32] Рассел Б. Внесла ли религия полезный вклад в цивилизацию? С. 115.
[33] Новый Завет. Послание к Римлянам апостола Павла, 13:1.
[34] Сартр Ж.-П. Экзистенциализм — это гуманизм. С. 323.